– Да.

– Нужно установить, был ли Герман знаком с Бреттом. Герман устроил выступление Веды у Бретта, но сомневаюсь, что переговоры вел сам Бретт. Скорее всего это делала его секретарша.

Внезапно я вспомнил о блондинке, которая ворвалась в кабинет в тот момент, когда я собирался поднимать паруса.

– А девушка… та, что обнаружила труп Бретта? Она видела и меня. Красивая блондинка… кто она?

– Шейла… Шейла… Дальше не помню. Кандидатка на звание мадам Бретт.

– А ты не мог бы вспомнить ее фамилию?

– Нужно посмотреть вырезки из газет. Я сохранил их на всякий случай.

Пока он копался в кипе бумаг, я думал о револьвере. Я никак не мог представить, чтобы Бретт разрешил Герману подойти настолько близко, чтобы завладеть оружием. Что-то здесь было не так! Определенно не так! Этот нюанс меня смущал. Бретт, конечно, мог проявить небрежность, но это казалось маловероятным. Такой хитрый парень, как Бретт… Нужно было учитывать и фактор времени. Охраннику понадобилось минут пятнадцать – двадцать, чтобы проводить меня до лестницы. Да еще минут пять я безуспешно искал пудреницу, пока не раздался выстрел. За это время убийца должен был усыпить бдительность Бретта, убить его, схватить деньги и бежать. Ювелирная работа… Если только предположить, что Герман не убивал его… Предположим, это сделала будущая мадам Бретт. Она могла войти в кабинет и завладеть револьвером без особых затруднений. Но для чего ей это было нужно? Разве что между ними что-то произошло, и она, узнав о моем приезде, решила, что неплохо будет заполучить двадцать шесть тысяч.

– Шейла Кондрик, – наконец сказал Кейзи, протягивая мне вырезку. – На, читай.

Там было ее фото. Она выглядела очень мило в купальном костюме, а без него, вероятно, была бы еще лучше.

О ней говорилось немного: «Приехала из Сан-Франциско, имела все шансы стать мадам Бретт, останься тот в живых. Выступала в оперетте. Получала призы на конкурсах красоты».

Я бросил статью на стол. В этот момент вошел Лу. Мак ввел его в курс дела.

– Проследи за этим парнем и, если у него есть алиби, проверь его. Если работа будет выполнена добросовестно, получишь пятьсот долларов.

Лу встрепенулся.

– И узнай, Лу, не знал ли Герман Бретта лично, – добавил я. – Это очень важно.

– Не волнуйся, дорогой, – сказал Лу, нюхая василек. – Я хотел бы получить пятьсот долларов. Работа будет чистой.

– Этот парень меня уморит, – сказал я, когда Лу вышел.

– Он на всех производит такое впечатление, но это прожженный плут.

– Что ж, до возвращения Лу мне делать нечего. Не буду отнимать у тебя время. До его возвращения я подожду в тайнике.

– Нет, оставайся здесь. Без моего разрешения сюда никто не войдет. Будь как дома. – Он предложил сигареты, но я отказался. – А что случилось с той девочкой? – чувствовалось, что ему не терпелось задать этот вопрос с тех пор, как я появился у него. Теперь он мог удовлетворить свое любопытство.

– Мы расстались.

– Да ну! Вот так сюрприз! Мне казалось, что ты… – он улыбнулся. – Что ж, не будем говорить об этом.

– Ты сам понимаешь, как это иногда случается. Мы прожили вместе неделю, и этого времени оказалось достаточно, чтобы понять – мы не подходим друг другу. – Я никому не хотел говорить о Максе, даже Маку.

– Ты никогда не узнаешь женщин, – покачал Мак головой. – А у нее такая славная мордашка. В былые времена я знавал одну штучку и тоже клюнул на мордашку… Никогда нельзя судить по мордашке. Та девчонка была как с обложки журнала, но ничего не стоила – оказалась холоднее айсберга. И была еще одна женщина с лицом, словно вырубленным из деревянной чурки, и плоской, как доска, грудью, – он закатил глаза. – Но до чего же была горяча!..

Я сунул руку в карман за портсигаром, и мои пальцы нащупали портмоне Макса. Я совершенно забыл о нем и сейчас, слушая разглагольствования Мака о женщинах, которых он знал в своей жизни, начал рассеянно перебирать его содержимое. Там было: пятидолларовый банкнот, несколько использованных автобусных билетов, письмо от матери и три порнографические фотографии. Я протянул Маку. На чистой стороне письма были нацарапаны каракули, смысл которых заставил меня подпрыгнуть. Я вспомнил письмо, оставленное Максом под подушкой. Приписка была сделана тем же почерком. Она гласила: «Альме от Верна. Лучший друг мужчины – его жена!»

Я порылся в жилетном кармане и вытащил визитную карточку, данную мне Бреттом. Те же слова. Я напряженно думал. Два разных человека написали одни и те же слова и носят их с собой. Имеется ли в этом какой-нибудь смысл? Что-то я упустил.

Я почувствовал, как Мак озабоченно смотрит на меня.

– Что-нибудь интересное?

– Еще не знаю… может быть.

Я сложил письмо, убрал его в карман вместе с визиткой Бретта.

– А ты становишься скрытным, не так ли?

Я улыбнулся.

– Так и есть. Детектив раз – детектив навсегда. Извини, Мак, но ты здесь ни при чем.

Он пожал плечами.

– Играй свою игру, как хочешь. Ты всегда знаешь, где меня найти.

Лу вернулся уже под вечер. У меня было время поволноваться, и, когда он появился на пороге, я бросился к нему.

– Наконец-то! Как дела?

Он покачал головой.

– Это не его рук дело. Он не мог убить Бретта. В тот вечер он был в казино, и его видели сотни свидетелей. Он ушел около двух часов ночи.

– А не могло быть так, что он ушел, а потом вернулся?

– Совершенно исключено. Он играл в рулетку и не отходил от стола. Я проверял это до головокружения… Он не убивал Бретта, он не знал его лично и даже никогда не разговаривал.

Что ж, вопрос был решен.

Глава 16

Горячее послеполуденное солнце, проникая сквозь жалюзи, рисовало орнамент на полу. Этот рисунок, с того места, где я сидел, очень здорово смахивал на тюремную решетку, и это подстегивало мое воображение. Я сидел в кабинете Мака уже целый час. Дверь была заперта на ключ, и я не боялся, что меня кто-то потревожит. Я сидел в кресле за письменным столом, в руке дымилась забытая сигарета, на столе сиротливо торчал бокал виски. Я напрягал извилины с такой интенсивностью, что они начали уже поскрипывать. Герман не убивал Бретта! Тут уж ничего не поделаешь. Но ведь кто-то же это сделал! И именно это мне необходимо узнать, даже если понадобится выпрыгнуть из собственной кожи. Я уже отправил Лу выяснить, где был Бойд в это время, но то была пустая формальность. Бойд не мог совершить убийство – у него не было для этого ни малейшего повода. Тот, кто убил Бретта, нуждался в деньгах. Если это не Герман, то кого же подозревать? Шейла Кондрик? Все возможно. Один из слуг или охранников Бретта? Или мистер или мисс Икс… В конце концов я решил, что самый быстрый способ прийти к чему-то – начать все сначала, стараясь игнорировать то, что было проблематично, и не увлекаться слишком тем, что лежит на поверхности. Если я не поймаю убийцы, полиция поймает меня. И вопрос автоматически решится.

Что я знал? Немного. Бретт должен был знать убийцу, иначе тот не смог бы завладеть его пистолетом… Мотив убийства – двадцать шесть тысяч долларов. И потом, имелись еще таинственные слова, касающиеся как Бретта, так и Макса Отиса: «Альме от Верна. Лучший друг мужчины – его жена!» Что бы это могло значить? Сыграло ли это какую-нибудь роль в убийстве Бретта? Почему Макс тоже написал эти слова? Кто такие Верн и Альма?

В дверь постучали. Тихий голос Мака окликнул меня. Я отодвинул кресло, подошел к двери и открыл ее, пропуская Мака. Затем снова запер.

– Как дела?

– Увы! Мой мозг работает с такой интенсивностью, что вскоре задымится.

– И о чем же ты думаешь?

– Легко сказать! Сейчас я жду Лу. Он проверяет алиби Бойда. Время потеряно, но проверить не помешает. Всякое может быть… Посмотри вот это, – я перебросил ему визитку Бретта. – Тебе ничего не говорят эти слова?

Он прочитал, нахмурился, некоторое время колебался, потом пожал плечами.

– Это мне ни о чем не говорит. Думаешь, это шифр? Я не считаю, что жена лучший друг мужчины. Думаю, что лучший друг мужчины – его собака.

– Не будь таким циником. Эта мысль как раз одна из тех прописных истин, которую мужчина может запечатлеть накануне свадьбы, верно?

– Я бы такого не сделал.

– Речь не о тебе. Я говорю о парне, любящем свою жену. Тебе этого не понять.

– Вот это верно, – он запустил пальцы в волосы и нахмурился. – А как это может касаться тебя и твоего дела?

– Эту визитку дал мне Бретт. В ней номер его телефона. Я нашел эти слова на обороте визитки, и они меня заинтересовали.

Мак пожал плечами.

– Но я никак не могу понять, как это можно увязать с его смертью.

– И все же у меня такое чувство, что это как-то связано. Это имеет какой-то смысл, и я должен понять, какой именно. Если бы я мог знать, кто такие Верн и Альма, это могло бы вывести меня на верную дорогу. Но где это узнать?

Мак заколебался, потом пожал плечами.

– Что ж, есть, конечно, Бейли, но не вижу, какое отношение он имеет ко всему этому. Парни вроде Бретта не знаются с Бейли.

– Ты имеешь в виду Верна Бейли, известного гангстера, специалиста по ограблению банков?

– Именно его, но это пустой номер. Это не может быть он.

Я закурил еще одну сигарету и спросил:

– У него была жена и, как я помню, ее тоже звали Альма, не так ли?

– Да. Именно поэтому я о нем и вспомнил.

– Это не могут быть они. Бретт не мог иметь знакомых среди грабителей банков. Кроме того, они ведь мертвы, не так ли?

– Да, Верн погиб в перестрелке с федеральной полицией пару лет назад, а годом позже погибла в автомобильной катастрофе и Альма.

– А знаешь, на мгновение мне показалось, что появилась нить. Однако это просто совпадение. Ты уверен, что они погибли?

– Я так слышал. Лу может рассказать тебе гораздо больше. Он дружил с Верном.

– Не думаю, что это так важно. Как бы мне допросить будущую мадам Бретт. Она могла бы рассказать мне кучу вещей, если бы я наложил на нее лапу.