– Ну что вы, пустяки, мне нечего прощать.

– Нет, есть. Если бы Уолли услышал меня, он был бы недоволен. Я была сама не своя, увидев его в таком состоянии. Боже, что они с ним сделали! – Ее голос задрожал. Через несколько секунд она снова заговорила: – Ваш журнал отличный, и Уолли знал, чем рискует. И я тоже, но просто не могла поверить, что есть такие звери.

– Я сообщу Чендлеру, и он наверняка сделает что-нибудь для Уолли. Он быстро поправится, нужно только немного подождать. Я говорил с доктором. Опасности для жизни нет. – Я умолчал о том, что Уолли может лишиться глаза. – Ширли… с вами хочет поговорить полиция. Прошу вас, будьте с ними осторожны и не упоминайте о Шульце. Этой бомбе еще не время взрываться. Скажите, что Уолли интересовался строительством новой школы, и больше ничего. Вы поняли?

– Да, разумеется.

– Я еще позвоню попозже.

– Но вы меня прощаете, Стив?

– Конечно, конечно. Вы не передадите трубку Джин?

Джин взяла трубку.

– Не знаете, кто-либо из мужей собирается платить? – спросил я напоследок.

Она ответила:

– Откуда же мне знать. Я знаю только, что никто из них не бил свою жену.

– И напрасно, пожалуй, – сказал я и повесил трубку.

Я поехал в банк.

– Садись, Стив, – пригласил меня Эрни. – У нас мало времени, так что давай сразу же перейдем к делу. Все, что я могу себе позволить, это превысить счет на пять тысяч. Устроит тебя?

– А нельзя ли на десять, Эрни? У меня тяжелое положение.

– К сожалению, нет. Мне и так стоило больших трудов добиться для тебя этих пяти. Ты же знаешь, банк не мой: надо мной еще три директора.

– Тогда не мог бы я заложить дом?

– Нет, у тебя на нем и так черт знает какая ипотека… где там, это безнадежно.

Я попытался улыбнуться:

– Ну, ничего не попишешь, беру эти пять, и большое тебе спасибо.

– Извини, что я больше не мог сделать для тебя. Мать Линды серьезно больна?

– Боюсь, что да.

Он сочувственно улыбнулся, а мне вдруг подумалось, не воровка ли его жена Марта, которая наверняка делает покупки в этом же универмаге. Придя в редакцию, я поздоровался с Джули, сидевшей за коммутатором. Она сообщила, что Джин до сих пор не пришла. Я ответил, что знаю, и прошел в свой кабинет. Мне оставалось надеяться только на Веббера. Если он подведет, придется идти к Мейеру и брать взаймы под шестьдесят процентов. Веббер позвонил, когда я просматривал почту.

– Вышла дурацкая история, – сказал он голосом бывшего копа. – Вчера ночью кто-то забрался в наш офис и унес несколько папок, в одной из них было досье на Горди.

Я так судорожно стиснул трубку, что у меня побелели суставы пальцев.

– Вы не можете вспомнить, что там, в этом досье?

– Послушайте, у нас пятнадцать тысяч конфиденциальных досье. Джек Уэлш собирал материалы на Горди восемь месяцев назад, а месяц назад уволился. Я читаю досье только в случае необходимости.

Не прозвучала ли в его голосе нотка фальши?

– А где сейчас Уэлш?

– Вот уж этого я не знаю. Работник он никудышный, и мы с радостью избавились от него. И вообще, чего вы так интересуетесь Горди? Зачем он вам понадобился?

– Что думает о краже полиция?

Он хрипло рассмеялся:

– Я о ней не заявил. Копы меня не любят, да и что толку. Тут сработал профессионал, а против них полиция вообще ничего не стоит.

– Но зачем понадобилось красть папки?

Он помолчал, потом снова заговорил:

– Я доложил об этом Чендлеру, и он согласен, что не следует в это дело впутывать копов.

– Вы не ответили на мой вопрос! У вас пропало десять папок, значит, хотя бы в одной из них могло быть очень важное досье.

– Наверное, их украл какой-нибудь псих. Слушайте, у нас здесь уйма работы. Может, поговорите с мистером Чендлером, раз вас это так интересует.

С этими словами он повесил трубку.

Я положил трубку, немного подумал, а потом снова набрал номер телефона Веббера.

Отозвался женский голос:

– Сыскное бюро «Алерт», что вам угодно?

– Говорят из адвокатской конторы «Трумен и Лейси». Нам сообщили, что у вас работал мистер Джек Уэлш. Мы выясняем некоторые аспекты завещания, которые касаются его личности. Не могли бы вы дать нам его адрес?

Она ответила без малейшего колебания:

– Сожалею, но здесь явная ошибка. У нас таких нет и никогда не было.

Я положил трубку. Теперь я был в полной уверенности, что Веббер лгал мне.

Глава 3

В дверь постучали, и в комнату влетел мой второй редактор и репортер Макс Берри. Высокий крепкий парень лет тридцати. По его лицу, казалось, проехал каток. В студенческие годы он занимался боксом. Он был пока не так хорош, как Уолли, но к своей цели шел с упорством фокстерьера, преследующего крысу. Одевался он небрежно, носил пузырившийся на локтях твидовый костюм и красный галстук, который всегда непонятным образом сползал у него на левую сторону.

– Жуткий случай с нашим Уолли, – провозгласил он еще с порога.

– Да, садись.

Я еще не мог прийти в себя от открытия, что Веббер не на моей стороне. Но сейчас у меня не было времени гадать о причинах. Прежде всего мне пришло в голову, что его жена Хильда тоже, вероятно, ворует в универмаге. Это казалось логичным, во всяком случае, на первый взгляд.

– Я приехал прямо из больницы, – сказал Макс, шлепаясь в кресло. – Господи, ох и отделали же они беднягу. Жаль, что на его месте не оказался я. – Он расчесал пятерней густые черные волосы. – Ты уже что-то узнал, Стив? Как по-твоему, замешан тут Хэммонд?

Возможно, это было дело рук Хэммонда, но у меня из головы не шла история с универмагом.

– Не знаю. Обычный грабеж тоже нельзя исключить.

– Сомневаюсь. У него был полный портфель бумаг с собой. И стервец обо всем помалкивал. Вчера мы с ним просматривали предварительную смету на эту школу, и мне кажется, что он думал о другом. Видно, он занимался еще чем-то и именно из-за этого попал в больницу.

Я вертел в руках ручку. Мы с Уолли отлично понимали друг друга, и я доверялся ему в любом затруднении. Но с Максом дело обстояло иначе. Он кидался на все, как разъяренный бык, тыча во все стороны рогами. И для него не имело значения, что он задевал кого-то, лишь бы получить сенсационный материал. Я совершенно отчетливо понимал, как он отреагирует, если я скажу, что происходит в универмаге. Он немедленно помчится туда и заставит Горди говорить.

– Ты ведь знаешь Уолли, – сказал я осторожно. – Он все скрывает. Но мне кажется, что за этим стоит все же Хэммонд.

– Мне тоже. Мы собрали факты полностью. Уолли еще хотел раздобыть копию контракта, подписанного Хэммондом. Вчера вечером мы говорили об этом. Я предложил заняться этим контрактом, но он хотел сделать все сам. У него связей больше, чем у меня. – Он подался вперед и заглянул мне в глаза. – Теперь это мое дело?

– Слушай, ты помнишь статью о Шульце? Над ней работал Уолли, и она совершенно готова и сдана в набор. Так вот я подумал… пойми, что случилось с Уолли, может случиться и с тобой, и со мной. Я считаю, что нам надо подождать со статьей о Шульце, пока мы не покончим с Хэммондом. Нам может понадобиться защита полиции; если мы напечатаем эту статью, защиты нам не видать как своих ушей.

Он потер пальцами приплюснутый нос:

– Защита полиции? А как, по-твоему, они смогут нас защитить?

– Ну, например, выдать нам разрешение на ношение оружия. Чендлер мог бы это устроить.

Он ухмыльнулся.

– Мне оружие ни к чему. – Он взглянул на свои мощные кулаки.

– Трое таких головорезов прекрасно с тобой справятся, Макс. Не воображай себя суперменом!

Он пожал плечами.

– Ладно, будь по-твоему. – Он встал. – Вернусь после обеда, – сказал он и вышел.

Я посмотрел через окно на ярко освещенные окна офиса Чендлера.

Моя нерешительность длилась лишь секунду. «Может быть, разговор мне поможет хоть немного успокоиться», – подумал я, набирая номер секретарши Чендлера.

– Мистер Чендлер у себя? Мне нужно поговорить с ним по очень важному делу.

– Минуточку, я узнаю, примет ли он вас. – Через минуту она снова сказала: – Вы не могли бы приехать немедленно? Через час он вылетает в Вашингтон.

Я приехал туда через пять минут, по дороге не слишком обращая внимание на правила движения.

Чендлер стоял возле письменного стола с набитым портфелем у ног, рядом на стуле лежали его шляпа и пальто.

– Что у вас, Стив? – спросил он, когда я вошел в кабинет. – Я уезжаю, у меня встреча с президентом. Вероятно, будут новости, когда вернусь.

Я объяснил ему, что в связи с нападением на Уолли и принимая во внимание участие в этом деле муниципалитета и Хэммонда я считаю необходимым отложить атаку на Шульца.

Я тщательно подбирал слова:

– После выхода статьи нам будет нельзя рассчитывать на помощь полиции. В этой ситуации она нам необходима, если мы хотим выяснить, кто стоит за нападением. Это может повториться, а я вряд ли смогу редактировать журнал, мистер Чендлер, лежа в больнице. Мне хотелось бы получить для себя и Берри право на ношение оружия. Дело может перейти в небольшую войну. Если Шульц не окажет нам содействия, это не кончится добром.

Чендлер посмотрел на меня из-под полуприкрытых век:

– У вас найдется чем заменить статью о Шульце?

– Есть целый ряд хороших материалов. Мы могли бы выступить с фактами о новых противозачаточных таблетках.

Немного подумав, он кивнул:

– Ну что ж, мне не хочется выпускать из рук этого мерзавца, но ваши соображения звучат довольно убедительно. Значит, в последний номер вы статью не ставите, используем ее в следующем, так?

– Да.

Он испытующе взглянул на меня:

– Следовательно, вы считаете, что нападение на Уолли связано с Хэммондом?

– По-видимому, да.

В дверь заглянула секретарша:

– Ваша машина на месте, мистер Чендлер.