– Ужас заключается в том, – наконец продолжил он, – что вы приехали туда, чтобы воссоединиться с мужем, а я встретил вас и влюбился. Это был настоящий ад, Олив, поверьте мне. И вот что вышло в итоге. На мне лежит ответственность за то, что ваш муж отправится на электрический стул. От этого нам никуда не уйти. Этого вы никогда не сможете забыть, даже если сумеете простить… – Он поднялся. – Что ж, я хотел, чтобы вы услышали всю эту историю из моих уст. А теперь прощайте.

Он резко отвернулся, но Хилари протянула к нему руку и воскликнула:

– Постойте! Постойте же. Есть кое-что, чего вы не знаете. Я не жена Беттертона. Жена Томаса Беттертона, Олив, умерла в Касабланке после крушения самолета. Джессоп убедил меня занять ее место.

Питерс обернулся и в изумлении уставился на нее.

– Вы не Олив Беттертон?

– Нет.

– Боже мой, – пробормотал Питерс. – Боже мой! – Он тяжело рухнул в кресло рядом с нею и произнес: – Олив… Олив, любовь моя…

– Не называйте меня Олив. Мое имя Хилари, Хилари Крэйвен.

– Хилари? – сказал Энди вопросительным тоном. – Мне еще предстоит привыкнуть к этому…

Он накрыл ладонью ее руку.


На другом конце террасы Джессоп, обсуждавший с Лебланом различные технические сложности текущей ситуации, вдруг оборвал собеседника на половине фразы и рассеянно переспросил:

– Так о чем вы говорили?

– Я говорил о том, друг мой, что вряд ли нам удастся затеять успешный судебный процесс против такой твари, как Аристидис.

– Верно, верно. Такие, как он, всегда выигрывают. Вечно ухитряются выйти сухими из воды. Но старик потерял на этом деле много денег, и это его отнюдь не порадовало. И даже Аристидис не сможет вечно ускользать от смерти. Я бы даже сказал, что, если судить по его виду, он довольно скоро предстанет перед Высшим Судией.

– А на что вы отвлеклись, друг мой?

– На этих двоих, – ответил Джессоп. – Я отправил Хилари Крэйвен в путешествие к неизвестному месту назначения, но теперь мне кажется, что финал ее путешествия будет совершенно обычным.

Некоторое время Леблан озадаченно смотрел на него, потом хмыкнул:

– Ну да, совсем как в пьесах вашего Шекспира!

– Вы, французы, такие начитанные, – проворчал Джессоп.