Агата Кристи - Горе невинным

– Тут и до меня дошло, – произнес патрульный Гуд, – что слова мальчика о том, что миссис Эрджайл пришили русские, могут иметь отношение к делу. Я и говорю себе: а что, это может чего-то значить.

– Именно так, – согласился суперинтендант. – Мисс Тина Эрджайл владеет красным автомобилем с прозрачной крышей, a потому, похоже, придется мне задать ей несколько новых вопросов.

– Вы были там в ту ночь, мисс Эрджайл?

Тина посмотрела на суперинтенданта. Руки ее спокойно лежали на коленях, темные немигающие глаза ничего не выпускали из своих глубин.

– Это было давно, – проговорила она, – я уже забыла, где провела ту ночь.

– Ваш автомобиль видели в поселке, – проговорил Хьюиш.

– В самом деле?

– Не надо, мисс Эрджайл. Когда мы расспрашивали вас относительно ваших перемещений в ту ночь, вы сообщили нам, что отправились домой и весь вечер провели дома. Приготовили себе ужин и слушали пластинки. Теперь стало понятно, что это не так. Незадолго до семи вашу машину видели на дороге возле «Солнечного мыса». Что вы делали в доме?

Она не ответила. Выждав пару мгновений, Хьюиш снова задал вопрос:

– Вы входили в дом, мисс Эрджайл?

– Нет, – ответила Тина.

– Но вы были там.

– Это вы говорите, что я была там.

– Это не вопрос. У нас есть свидетельство, подтверждающее мои слова.

Тина вздохнула.

– Да, – ответила она. – Я доехала до дома в тот вечер.

– Но вы говорите, что не входили в дом?

– Да, я не входила в дом.

– Что же вы делали?

– Вернулась назад в Редмин. А потом, как сказала вам, приготовила ужин и завела проигрыватель.

– Зачем же вы ездили туда, если не входили в дом?

– Приехав, я передумала, – сказала Тина.

– Мисс Эрджайл, что именно заставило вас изменить свои намерения?

– Оказавшись возле дома, я не захотела в него входить.

– Потому что услышали или увидели нечто?

Она не ответила.

– Послушайте, мисс Эрджайл. Это произошло в тот вечер, когда убили вашу мать. Ее убили между семью и половиной восьмого. Вы были там… вашу машину видели там около семи. Сколько вы пробыли около дома, нам неизвестно. Знаете ли, возможно, вы провели около дома достаточно долгое время. Возможно, даже входили в дом – кажется, у вас есть ключ…

– Да, – согласилась Тина, – у меня есть ключ.

– Возможно, вы входили в дом. Возможно, вы входили в гостиную своей матери и видели ее мертвой. Или, может быть…

Девушка подняла голову.

– Или, может быть, я убила ее? Вы это хотите сказать, суперинтендант Хьюиш?

– Такая возможность существует, – согласился полицейский, – но, на мой взгляд, мисс Эрджайл, более вероятно, что убийство совершил кто-то другой. А в таком случае – я думаю, это понятно – вы знаете убийцу или обладаете сильными основаниями для подозрений.

– Я не входила в дом, – жестким тоном сказала Тина.

– В таком случае вы что-то видели или слышали. Видели, как кто-то входил в дом или выходил из него. Кто-то, кому не полагалось там быть. Например, ваш брат Майкл, мисс Эрджайл?

– Я никого не видела.

– Но вы что-то слышали, – заметил проницательный Хьюиш. – Так что же вы слышали, мисс Эрджайл?

– Говорю вам, что я просто передумала, – возразила Тина.

– Простите меня, мисс Эрджайл, но этому я не верю. Зачем вам было ехать из Редмина, чтобы посетить свою семью, – и поворачивать назад, так и не войдя в дом? Что-то неожиданное заставило вас изменить свои намерения. Что-то такое, что вы увидели или услышали. – Он подался вперед. – Думаю, мисс Эрджайл, вам известно, кто убил вашу мать.

Она очень медленно покачала головой.

– Вы что-то знаете, – настаивал Хьюиш. – Что-то такое, что решили сохранить при себе. Так что думайте, мисс Эрджайл, думайте… тщательно думайте. Поймите, на что вы обрекаете всю свою семью. Неужели вы хотите, чтобы они остались под подозрением, – а именно это и произойдет, если мы не узнаем истины. Убийца вашей матери не заслуживает никакого сочувствия. За что его укрывать, скажите на милость? А вы его укрываете!

Темные, непрозрачные глаза снова обратились к нему.

– Я ничего не знаю, – произнесла Тина. – Я ничего не видела и ничего не слышала. Просто… передумала.

Калгари и Хьюиш смотрели друг на друга. Артур видел перед собой, как ему казалось, одного из самых унылых и угрюмых людей среди всех, кого ему приводилось видеть. Суперинтендант выглядел настолько разочарованным в жизни, что Калгари оставалось только заподозрить, что карьера Хьюиша представляет собой долгую серию неудач. Впоследствии он получил возможность обнаружить, что суперинтендант был чрезвычайно успешным в профессиональном отношении человеком. Хьюиш, со своей стороны, видел преждевременно начавшего седеть, чуть сутулого мужчину, наделенного выразительным лицом и чрезвычайно привлекательной улыбкой.

– Боюсь, вы не знаете, кто я, – начал разговор Артур.

– Что вы, доктор Калгари, нам известно о вас все, – возразил Хьюиш. – Вы тот самый джокер в колоде дела Эрджайлов. – Уголки скорбного рта полицейского приподняла довольно неожиданная улыбка.

– В таком случае вы едва ли относитесь ко мне благосклонно, – проговорил Калгари.

– Банальная повседневщина, – заявил суперинтендант. – Дело казалось настолько ясным… так что не стоит никого винить в подобной оценке. Однако подобные проколы случаются и, как говорит моя старая матушка, посылаются нам испытания ради. Мы не испытываем к вам неприязни, доктор Калгари. В конце концов, мы вершим правосудие, не так ли?

– В это я всегда верил и продолжаю верить, – негромко произнес Артур. – Ни одному человеку не имеем мы права отказать в правосудии.

– Великая хартия, – прокомментировал Хьюиш.

– Да, – сказал Калгари, – эту цитату напомнила мне мисс Тина Эрджайл.

Суперинтендант поднял брови.

– В самом деле? Вы удивляете меня. Должен сказать, что эта молодая леди не выразила особого желания помочь вращению шестерен правосудия.

– Но почему, как вы считаете?

– Откровенно говоря, – признал Хьюиш, – ради нераспространения информации. В этом не может никакого сомнения.

– Так почему же? – еще раз спросил Артур.

– Что ж, дело семейное. Семья держится вместе… Однако зачем вы хотели меня видеть?

– Мне нужна информация.

– Относительно дела Эрджайлов?

– Да. Я понимаю, что с вашей точки зрения явно лезу не в свое дело…

– Ну, в известной мере это и ваше дело, не правда ли?

– Ах, так вы понимаете это… Да. Я чувствую собственную ответственность. Ответственность за все эти новые неприятности.

– Как говорят французы, не разбив яйца, омлет не сделаешь, – заметил Хьюиш.

– Я хочу кое-что узнать, – произнес Артур.

– Например?

– Мне хотелось бы поподробнее узнать об этом Джеко Эрджайле.

– О Джеко Эрджайле? Ну, знаете ли, не ожидал от вас такого вопроса.

– Я знаю, что он состоял у вас на учете, – проговорил Калгари. – Я хочу узнать несколько подробностей из его личного дела.

– Ну, это достаточно просто сделать, – ответил Хьюиш. – Он дважды находился под следствием. В первом случае – по поводу растраты чужих средств; спасся лишь тем, что сумел вовремя возместить растраченное.

– Так сказать, перспективный молодой преступник?

– Именно так, сэр. Не убийца, как вы изволили доказать нам, но хорош во многом. Причем ничего такого в крупном размере. Чтобы затеять крупную игру, ему не хватало либо мозгов, либо характера. Так сказать, мелкий жулик, выуживающий деньги из касс, выманивающий средства у женщин…

– И как, он был хорош в этом занятии? – спросил Калгари. – В одурачивании женщин то есть?

– О, это достаточно безопасное занятие, – заметил суперинтендант. – Женщины легко увлекались им, особенно пожилые и средних лет. Вы удивитесь, узнав, насколько доверчивы женщины в этом возрасте. Джеко придерживался весьма надежной линии. Заставлял их поверить в то, что страстно влюблен в них. Во что только женщина не поверит, если хочет этого…

– Ну а потом?

Хьюиш пожал плечами.

– Конечно, рано или поздно они разочаровывались. Но в суд не подавали. Не хотели, чтобы люди узнали, как их одурачили… Да, весьма безопасное занятие.

– А случаев шантажа не было? – спросил Калгари.

– Нам о таковых неизвестно, – ответил Хьюиш. – Учтите, что я не оставил бы их без внимания. Не сказал бы ни да, ни нет. Разве что намек-другой… Письма. Глупые письма. С такими подробностями, о которых мужьям не стоило знать. Он умел затыкать женщинам рот подобным образом.

– Понятно.

– И это все, что вы хотели узнать?

– В семействе Эрджайлов есть один член, с которым я пока не смог встретиться, – сказал Артур. – Старшая дочь.

– Ах, миссис Дюрран…

– Я поехал к ней домой, но ее там не оказалось. Мне сказали, что они с мужем уехали.

– Они сейчас находятся в «Солнечном мысе».

– До сих пор?

– Да. Этого захотел муж, мистер Дюрран. Насколько я понимаю, он ведет собственное расследование.

– Он калека, не так ли?

– Да, жертва полиомиелита. Очень печально. Бедняге нечем занять свободное время, вот почему он воспринял это убийство так близко к сердцу. Считает, что догадывается кое о чем.

– В самом деле?

Хьюиш пожал плечами.

– Вполне возможно, кстати. Знаете ли, он находится в лучшем положении, чем мы с вами. Он знаком со всеми членами семьи, а кроме того, располагает достаточной интуицией и интеллектом.

– Как вы думаете, он сумеет добиться успеха?

– Возможно. Однако в таком случае он ничего не скажет нам. Они сохранят тайну среди своих.

– А вы сами, суперинтендант, уже знаете, кто виноват?

– Не следует задавать мне такие вопросы, доктор Калгари.