– Добрый день, сэр, – вежливо ответила ему Эдит.

– Эдит! – вновь послышался из спальни голос Энн. – Ты что, не слышишь меня? Иди же сюда!

– Мэм, пришел мистер Колдфилд! – крикнула Эдит в ответ, и тут в прихожую вышла Энн.

– Это ты, Ричард? – удивленно произнесла она, направляясь ему навстречу.

Провожая его в гостиную, Энн сказала прислуге:

– Эдит, ты должна разыскать эту сумку. Проверь, может быть, я оставила ее в комнате Сары.

– В следующий раз вы потеряете свою голову, – входя в спальню Сары, недовольно буркнула Эдит.

Услышав это, Колдфилд сдвинул брови. Эта Эдит уже выходит за рамки приличия, подумал он. Пятнадцать лет назад служанки, разговаривая с хозяйками, такого себе не позволяли.

– Ричард, я тебя сегодня не ждала, – сказала Энн. – Я думала, что ты придешь к нам на обед завтра.

Она выглядела немного растерянной.

– До завтра еще так далеко, а я хотел подарить тебе вот это, – ответил Колдфилд и протянул ей букет нарциссов.

Энн от радости вскрикнула, и тут Ричард увидел, что в комнате полно цветов. На низеньком столике возле камина стоял кувшин с гиацинтами. Были в гостиной и вазы с ранними тюльпанами и нарциссами.

– Ты вся буквально светишься, – заметил Колдфилд.

– Еще бы. Ведь сегодня приезжает Сара.

– О да, она уже возвращается. А я об этом совсем забыл.

– Ну, Ричард, – с упреком в голосе произнесла Энн.

Да, Колдфилд забыл, хотя и знал дату приезда ее дочери. Но вчера они с Энн были в театре, и ни один из них о возвращении Сары даже словом не обмолвился. Раньше они договорились, что сегодняшний вечер Энн проведет с дочерью, все ей расскажет, а Ричард придет на следующий день, чтобы познакомиться со своей будущей падчерицей.

– Извини, Энн. Я и в самом деле забыл о ее приезде. Не знаю, как это выскочило из головы. А ты, я вижу, очень возбуждена.

– Возвращение домой – волнующее событие как для приезжающих, так и для встречающих. Ты так не считаешь?

– Да нет, почему же…

– Я собиралась встретить Сару на вокзале, – сказала Энн и посмотрела на свои наручные часы. – Но ничего, поезд наверняка опоздает. Он почти всегда опаздывает.

Эдит, держа в руке сумку Энн, строевым шагом вошла в гостиную.

– Нашла в бельевом комоде, где вы ее и оставили, – доложила она.

– Ну да, конечно же. Видимо, я сунула ее туда, когда проверяла, там ли наволочки Сары. Ты постелила ей ее любимый зеленый комплект? Или забыла?

– Я когда-либо что-нибудь забывала?

– А сигареты?

– Купила.

– А Тоби и Джумбо?

– Положила там, где они и должны лежать.

Сокрушенно покачивая головой, Эдит вышла из комнаты.

– Эдит! – крикнула ей вслед Энн и, когда служанка вернулась, протянула ей букет желтых нарциссов: – Поставь их, пожалуйста, в вазу.

Эдит молча взяла цветы и с гордым видом удалилась.

– Энн, ты волнуешься, словно ребенок.

– Еще бы. Ведь я сегодня снова увижу свою Сару.

– Сколько же ты ее не видела? – с легкой насмешкой спросил Колдфилд. – Целых три недели?

– Ну, что делать, если я такая сумасшедшая, – обезоруживающе улыбаясь, ответила Энн. – Я ведь так люблю свою дочь. А ты не поедешь со мной на вокзал?

– Конечно же нет. Я с большим удовольствием встречусь с ней завтра.

– О, Сара такая импульсивная и восторженная. Уверена, что вы с ней поладите.

– И я тоже, – продолжая улыбаться, ответил Колдфилд. – Раз уж Сара твоя дочь, то она должна быть очень приятным человеком.

– Ричард, ну какой же ты милый!

Энн положила руки ему на плечи и посмотрела ему в глаза.

– Ричард, дорогой, – прошептала она и нежно поцеловала его. – Ты… Ты будешь терпелив. Правда, дорогой? Ты же понимаешь, что наш неожиданный брак вызовет у нее что-то вроде шока. Боже мой, и надо же мне было так оплошать с тем письмом!

– Ну, дорогая, не надо так сокрушаться. Поверь мне, все будет хорошо. Возможно, поначалу это известие будет для Сары ударом, но мы с тобой сможем убедить ее, что наш брак – прекрасная идея. Уверяю тебя, что бы твоя дочь ни сказала, меня это не обидит.

– Но Сара ничего тебе не скажет. У нее хорошие манеры. Только она не любит никаких перемен.

– Ну, дорогая, не расстраивайся. Ведь Сара не сможет подать протест против заключения нашего брака. Правда?

Но шутка Колдфилда не успокоила Энн, выражение ее лица оставалось озабоченным.

– О, если бы я сразу ей написала…

Ричард засмеялся:

– Ты напоминаешь мне девочку, которую застали за кражей банки с джемом! Любовь моя, поверь, все будет хорошо. Мы с Сарой очень скоро подружимся.

Энн с сомнением посмотрела на него. Бодрое настроение Колдфилда не нравилось ей – она предпочла бы, чтобы он хоть немного, но тоже нервничал.

– Дорогая, – настаивал он, – ну нельзя же так сильно волноваться!

– Такое бывает со мной нечасто, – оправдывалась Энн.

– Но зато сейчас ты в жутком смятении. И это в момент, когда все так ясно и просто.

– Ну, такая уж я нерешительная. Я даже не знаю, что ей сказать. Как это все ей объяснить.

– А почему бы тебе не начать так: «Сара, познакомься. Это Ричард Колдфилд. Через три недели мы с ним станем мужем и женой».

– Тебе не кажется, что это звучит как-то глупо? – спросила Энн и неожиданно улыбнулась.

В ответ Колдфилд тоже улыбнулся.

– Но, по-моему, так будет лучше всего, – сказал он. – Во всяком случае, прямо и понятно.

– Наверное, – неуверенно вымолвила Энн. – Но ты не представляешь, какой глупой я буду чувствовать себя, произнося эти слова.

– Глупой? – схватив ее руку, резко переспросил он.

– Каждый, сообщая своему взрослому ребенку, что собирается вступить в брак, чувствовал бы себя глупым.

– А я не понимаю почему.

– Потому что молодые полагают, что у нас все это в прошлом. Они видят в нас стариков и считают, что влюбляться мы уже не способны. Любовь и браки между людьми среднего возраста кажутся им полным абсурдом.

– Ничего абсурдного в этом нет, – резко произнес Колдфилд.

– Это мы так считаем, потому что нам за сорок.

Ричард нахмурился:

– Послушай, Энн, я знаю, что ты и Сара очень любите друг друга. Вполне естественно, что твоя дочь может приревновать тебя ко мне. Я к этому готов. Не удивлюсь, если она поначалу меня невзлюбит. Но потом все будет хорошо – Сара свыкнется с мыслью о том, что я твой жених. Надо сделать так, чтобы она поняла, что ты имеешь право на личную жизнь и на счастье.

У Энн мгновенно порозовели щеки.

– Я твердо знаю, что моему, как ты говоришь, счастью Сара завидовать не станет, – сказала она. – Моя дочь не такая. Она – самая добрая и разумная девочка на свете.

– В таком случае ты напрасно так нервничаешь. Не исключено, что твоему браку она будет рада. Ведь после нашей свадьбы Сара получит больше свободы.

– Больше свободы? – с презрением повторила Энн. – Ричард, ты говоришь как персонаж романа Викторианской эпохи.

– Все дело в том, что вы, матери, никак не хотите расставаться со своими чадами.

– Нет, Ричард, ты не прав. Абсолютно не прав.

– Дорогая, я ни в чем тебя не упрекаю, но иногда чрезмерной любовью можно и навредить. Когда я был молодым человеком, то очень любил и мать, и отца. И тем не менее жить с ними под одной крышей порой становилось просто невыносимо. Если мне надо было куда-то пойти, то я всегда слышал от них одни и те же вопросы и наставления: «Куда собрался и когда вернешься?», «Когда придешь, то постарайся не шуметь, а то в прошлый раз ты забыл погасить в коридоре свет», «Что, опять уходишь? Тебе совсем не дороги твои родители. И это после того, что мы для тебя сделали». – Колдфилд помолчал, а потом добавил: – Я очень любил своих родителей, но, боже, как же мне тогда хотелось стать свободным!

– Это все мне понятно.

– Так что не обижайся на Сару, если и ей вдруг захочется больше свободы, чем ты думаешь. В наше время молодая девушка может сделать себе отличную карьеру.

– Но у Сары не тот характер. Она совсем не карьеристка.

– Пусть так, но не забывай, что каждой девушке хочется устроиться на хорошее место.

– Работа – это в большей степени вопрос экономической необходимости. Не так ли?

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ричард, ты отстал от жизни по меньшей мере лет на пятнадцать, – теряя терпение, раздраженно заметила Энн. – Да, как говорили раньше, «идти в большой мир» и жить отдельно от родителей было когда-то модно. Конечно, есть девушки, которые хотят как можно скорее стать материально независимыми. Но сейчас не то время. Сегодня современная девушка хочет сначала получить хоть какую-то профессию, а потом уже отделяться от родителей. Сара пока не решила, кем она станет. Ей хорошо даются иностранные языки, она занимается на курсах аранжировки цветов. Одна моя приятельница держит цветочный магазин, и она уже предложила Саре поработать у нее. Думаю, что это занятие ей очень понравится. Но это – работа, и только. О какой независимости может идти речь? Сара любит свой дом, она в нем счастлива.

– Прости, если я тебя расстроил, Энн, но…

Колдфилд замолчал, поскольку увидел в дверях голову служанки. По выражению лица Эдит было видно, что она услышала больше, чем следовало бы.