Джеймс Хэдли Чейз - Я сам похороню своих мертвых

– Конечно, – пообещал Крайль. Затем добавил: – Я часто спрашиваю себя, почему я на тебя работаю, Ник? Ладно, ладно… Я приведу Элен.

– Не подпускай близко журналистов, Сэм. Я не хочу, чтобы вокруг этого дела поднялся шум. Приходи ко мне в контору завтра утром после девяти часов, и мы все обговорим.

Во время этого разговора Морили старался держаться так, будто происходящее его не касается, и все время смотрел в окно. Когда Инглиш повесил трубку, он повернулся:

– Мне хотелось бы найти секретаршу вашего брата, если таковая у него была.

– А о чем вы хотели спросить ее? – недовольно поинтересовался Инглиш.

Морили, казалось, был не в духе.

– Я просто хотел бы убедиться в том, что у него было скверно с деньгами, или узнать, по какой другой причине он покончил с собой.

– Не беспокойтесь о его секретарше, – сказал Инглиш, – я отправлю Крайля на разведку. Он даст коронеру все сведения, которые будут тому нужны.

Морили немного поколебался, потом согласно кивнул головой.

– Как хотите, мистер Инглиш.

Чик Эйган остановил «Кадиллак» перед внушительной многоэтажной громадиной, смотревшей на реку, вышел из машины и открыл заднюю дверцу.

– Я хочу знать, была ли у моего брата секретарша, – сказал Инглиш, тоже выбираясь на тротуар. – Ты отправишься завтра утром в его контору и выяснишь это у привратника. Я хочу иметь адрес этой девицы. За мной заезжай не позже половины десятого. Мы вместе навестим ее.

– Хорошо, шеф. Я займусь этим. Больше ничего я не могу сделать для вас?

Инглиш улыбнулся:

– Нет, Чик, ложись спать, увидимся завтра.

Он вошел в дом, кивнул привратнику, который перед ним согнулся едва ли не вдвое, и направился к лифту. Квартира, снятая им для Джулии, находилась на шестнадцатом этаже.

Подойдя к двери, он поискал ключ. Взгляд его уперся в табличку, на которой было написано: «Мисс Джулия Клер».

Он открыл дверь и оказался в небольшом холле. Пока снимал шляпу и плащ, в проеме появилась молодая женщина.

Она была высокая, с довольно широкими плечами, узкими бедрами и длинными тонкими ногами. Ее волосы цвета красного дерева были старательно уложены вокруг головы. Большие зеленые глаза ярко блестели. На ней была зеленая пижама, отделанная красным, а на ногах – красные босоножки на высоких каблуках. Ее косметика, даже в такое позднее время, была верхом искусства.

– Ты опоздал, Ник, – с улыбкой упрекнула она, – я даже засомневалась, придешь ли.

Он подошел, положил обе руки ей на талию и поцеловал в щеку.

– Мне очень жаль, Джулия, но меня задержали.

– Итак, Джо выиграл! – продолжала она, подняв на него глаза. – Ты должен быть доволен.

– Только не говори мне, что слушала трансляцию матча, – сказал он, ведя ее в гостиную.

В камине пылал большой огонь. Это и со вкусом подобранные бра придавали комнате покой и уют.

– Нет, но я слушаю последние новости.

– Гарри и ты – оба одинаковы, – сказал он, упав в кресло и усаживая молодую женщину себе на колени. Она обняла его за шею и прижалась к его лицу. – Представь себе, что он даже не пошел на матч, хотя организовал все, работая как вол последние недели. У него натура совсем в твоем роде.

– Я считаю, что бокс отвратителен, – она слегка скривила губки. – Гарри совершенно прав, что не ходит на эти побоища.

Он задумчиво смотрел на полыхающее пламя и красные угли в камине, а рука его гладила прикрытое шелком пижамы бедро Джулии.

– Это, может быть, и отвратительно, но и приносит много. А твой номер хорошо прошел?

Она равнодушно пожала плечами.

– Да, кажется. Публика была удовлетворена. Я пела не слишком-то хорошо, но этого никто не заметил.

– Тебе, быть может, следовало отдохнуть. Я надеюсь в будущем месяце освободиться, и мы могли бы отправиться в поездку по Флориде.

– Там будет видно…

Он внимательно посмотрел на нее.

– Я думал, что обрадую тебя, Джулия.

– О! Я сама еще не знаю. У меня нет сейчас желания покидать мой клуб, – вздохнула девушка. – Расскажи мне лучше немного о матче, Ник!

– О матче потом, сейчас я хочу поговорить с тобой о другом. Ты помнишь Роя?

Он почувствовал, как Джулия напряглась.

– Да, конечно. Почему ты меня о нем спрашиваешь?

– Этот идиот только что покончил с собой.

Она попыталась встать, но он удержал ее на коленях.

– Останься, Джулия.

– Он мертв? – спросила она, схватив его за руку.

– Да, мертв. Вот дело, которое он хоть раз в жизни довел до конца.

Она задрожала.

– Не говори так, Ник! Это ужасно. Когда это случилось?

– Около половины десятого. Морили позвонил в разгар моего приема. Воображаешь его тон? Нужно же было, чтобы из всех проклятых копов криминальной бригады именно он обнаружил Роя? Он прозрачно намекнул, какую услугу мне оказывает.

– Я не люблю этого человека, – сказала Джулия, – в нем есть что-то неприятное.

– Это просто-напросто коп, который хочет наполнить свои карманы.

– Но почему же все-таки Рой?

– Да, это меня тоже интересует. Ты разрешишь мне немного пошевелиться? Обнимая тебя, я не могу серьезно думать. – Он подхватил ее, встал и осторожно посадил в кресло, а сам подошел к камину. – Послушай, Джулия, ты совсем бледная. Что с тобой?

– Это оттого, что ты мне сейчас сообщил. Это так неожиданно. Не знаю, огорчен ли ты, Ник, но если да, то я очень сочувствую тебе.

– Это меня совсем не огорчило, – ответил Инглиш, доставая портсигар. – Я был, конечно, крайне удивлен, но не могу сказать, что его смерть меня особенно тронула. Со дня своего рождения Рой только и делал, что досаждал всем. Видимо, он родился лентяем. С ним вечно случались разные истории, впрочем, как и с моим стариком. Я никогда не рассказывал тебе о моем отце, Джулия?

Глубоко сидя в кресле, обхватив колени руками, Джулия смотрела на огонь. Она отрицательно покачала головой.

– Это был скверный человек, – продолжал Инглиш, – как и Рой. Если бы мать не начала работать, когда мы были еще детьми, мы бы все умерли с голоду. Если бы ты видела нашу хибару! Конура из трех клетушек в подвальном помещении. По стенам стекала вода, зимой и летом…

Джулия наклонилась, чтобы добавить брикет в камин, и Инглиш ласково коснулся ее затылка.

– В конце концов, это уже в прошлом, – сказал он. – Но я никак не могу понять, по какой причине Рой покончил с собой. Морили сказал, что он был совсем без денег и пытался получить их, угрожая двум или трем своим бывшим клиентам. Его собирались лишить лицензии на будущей неделе. Я готов держать пари, что Рой не стал бы из-за этого стреляться, да и вообще я не считал его достаточно храбрым для этого, даже учитывая скверное положение, в котором он находился. Это странная история. Версия самоубийства устраивает Морили, но я все же не совсем уверен в этом.

Джулия быстро подняла голову.

– Но послушай, Ник, если полиция так говорит…

– Да, я знаю, но это меня задевает. Почему он не пришел ко мне, раз ему было так скверно? Я прекрасно помню, что в последний раз выставил его за дверь, но обычно это его не останавливало от нового посещения.

– Может быть, он был по-своему горд? – возразила Джулия.

– Моя дорогая бедняжка, как плохо ты его знала! У него была толстая кожа. Он проглотил бы какие угодно проклятия и ругань, лишь бы ему дали деньги. – Инглиш закурил сигару и принялся ходить по комнате. – Я не могу понять, почему его дело заглохло. Когда Рой сумел уговорить меня купить ему это агентство, я подробно ознакомился с его состоянием. Оно тогда процветало. Не мог же он так быстро пустить все на ветер, разве что нарочно. – У него вырвался нетерпеливый жест. – Я был дураком, что решил помочь. Я должен был понять, что Рой не способен заниматься чем-то путным. Ты можешь себе представить Роя частным детективом? Это смешно, я вел себя как дурак, давая ему на это деньги.

Джулия смотрела, как он шагал взад-вперед, и в ее глазах было беспокойство, которое, однако, ускользнуло от Инглиша.

– Я отправил Лоис в контору Роя осмотреться, – продолжал он. – У нее есть нюх на эти вещи. Возможно, она сможет сказать мне, что же было в действительности.

– Ты послал туда Лоис ночью?

– Я хотел, чтобы она посмотрела на то, что там есть, до того, как туда нагрянет Корина.

– Ты хочешь сказать, что Лоис и сейчас там?

Озадаченный ее возмущенным тоном, Инглиш остановился и посмотрел на Джулию.

– Да, вместе с Гарри. Она не возражает, что приходится иногда работать так поздно. Ты удивлена?

– Но, в конце концов, уже половина второго! Ведь можно было подождать до утра, разве нет?

– Туда может прийти Корина, – возразил Инглиш, нахмурив брови. Ему не нравилось, когда с ним не соглашались. – Я хочу знать, что случилось с Роем.

– Она, вероятно, влюблена в тебя, – сказала Джулия, отворачиваясь.

– Влюблена в меня? – удивленно повторил Инглиш. – В меня? Корина?

– Лоис. Она ведет себя так, будто твоя рабыня. Ни одна другая девушка не выдержала бы, работая на тебя, Ник.

Инглиш засмеялся:

– Но это же абсурд! Я хорошо плачу ей. К тому же это не тот тип девушек, которые легко влюбляются.

– Не существует ни одной девушки в мире, которая не влюбится, если будет в кого, – затаенно проговорила Джулия, потом упрекнула: – Я считала тебя более наблюдательным.

– Оставим в покое Лоис, – занятый своими мыслями, оборвал Инглиш. – Мы говорим о Рое. Я только что был у Корины. Она заявила, что я виноват в смерти Роя, и выставила меня за дверь.

– Ник!

Джулия встревоженно подняла на него глаза, но он успокоил ее улыбкой.

– Она, разумеется, была невменяемой, но тем не менее я предпочел вытащить Сэма из кровати, чтобы он отправился утешить ее. Не следует, чтобы эта история переросла в скандал. У меня большие деловые замыслы.

Он положил свою загорелую руку на плечо Джулии, подобрался пальцами к ее шее и погладил.