— Да, кипит, — тяжело и как-то тупо отвечал Роули.

— Так, может быть, вы нам сделаете кофе? Или чай, если это легче.

Роули безропотно подчинился, подобно роботу.

Эркюль Пуаро вытащил из кармана большой чистый носовой платок, намочил его в холодной воде, выжал и подошел к Линн.

— Пожалуйста, мадемуазель, повяжите его вокруг своего горла. Да, у меня есть булавка. Это сразу же смягчит боль.

Линн поблагодарила его придушенным голосом. Кухня Лонг-Виллоуз, суета Пуаро — все это напоминало ей какой-то кошмар. Ока почувствовала себя ужасно больной. Особенно ныло горло. Она с трудом встала и с помощью Пуаро добралась до стула.

— Вот так, — сказал он, усаживая ее. — Где кофе? — потребовал он, бросив через плечо.

— Уже готов, — сообщил Роули.

И он его принес. Пуаро налил чашку и подал ее Линн.

— Послушайте, — начал было Роули. — Мне кажется, вы не понимаете. Я пытался задушить Линн.

— Та… та… — передразнил его Пуаро. Казалось, ему доставляет удовольствие вызывать в Роули самые дурные намерения.

— Две смерти на моей совести, — продолжал Роули. — И, если б вы не появились, была бы третья.

— Давайте попьем кофе, — сказал Пуаро, — и кончим болтать о смерти. Это неприятно мадемуазель Линн.

— О боже! — воскликнул Роули, уставившись в недоумении на Пуаро.

Линн с трудом глотала кофе. Он был горячий и крепкий. Через какое-то время она почувствовала, что горло стало меньше ныть. Видимо, сказалось тонизирующее действие напитка.

— Ну что, лучше? — спросил Пуаро.

Она кивнула.

— Теперь мы можем поговорить, — заметил Пуаро. — Когда я произношу эти слова, это на самом деле означает, что говорить буду я.

— А что вы знаете? — с трудом выдавил из себя Роули. — Вы знаете, что это я убил Чарльза Трентона?

— Да, — ответил Пуаро. — Не так давно я догадался.

Дверь распахнулась, и вошел Дэвид Хантер.

— Линн, — закричал он. — Ты не говорила мне…

Он в недоумении остановился, переводя взгляд с одного человека на другого.

— Что у тебя с горлом?

— Еще одну чашку, — сказал Пуаро.

Роули принес чашку из кухонного шкафа. Пуаро налил в нее кофе и протянул ее Дэвиду. Еще раз Пуаро овладел ситуацией.

— Садитесь, — бросил он Дэвиду. — Итак, вы все будете сидеть, спокойно пить кофе и слушать Эркюля Пуаро, который прочитает вам лекцию о преступлениях.

Он посмотрел на всех и кивнул головой.

«Какой-то фантастический кошмар, — подумала Линн. — Это не может быть реальностью!»

Все трое, казалось, были во власти этого абсурдного маленького человека с огромными усами. Они сидели покорно — Роули, убийца; она, его жертва; Дэвид, человек, который любит ее, — все держали чашки с кофе и слушали человечка, который каким-то странным образом получил власть над ними.

— Что вызывает преступление? — риторически спросил Пуаро. — Именно в этом главный вопрос. Что является толчком? Может быть, какая-нибудь врожденная предрасположенность? Способен ли каждый на преступление? И что происходит — а этот вопрос я задавал себе с самого начала — что происходит, когда люди, огражденные от реальной жизни, от ее ударов и разрушительного воздействия, вдруг лишаются такой защиты?

Я говорю о вас, Клоудах. Здесь только один из Клоудов, поэтому я могу говорить свободно. С самого начала эта проблема занимала меня. Вот целая семья, которой в силу определенных обстоятельств не давали возможности встать на ноги. Правда, у каждого члена семьи была своя собственная жизнь, свое дело, но никто не был полностью свободен, так как каждого словно осенял полог благодеяний и защиты. Конечно, Клоуды были свободны от страха и жили в относительной безопасности, которая, однако, была не естественной, а искусственной. Гордон Клоуд всегда возвышался над ними.

Но Клоуды не имели возможности узнать о своих слабостях, пока не пришло время, когда они вдруг оказались без надежного щита и вынуждены были, совсем не готовые к этому, столкнуться впрямую с трудностями. И единственное, что стояло между ними и возвращением безопасности, — это Розалин Клоуд. Я абсолютно уверен, что каждый из Клоудов в тот или иной момент подумал: «Если б Розалин умерла…»

Линн вздрогнула. Пуаро замолчал, чтобы его слушатели лучше впитали произнесенные им слова, а затем продолжал:

— Мысль о смерти, ее смерти, промелькнула у каждого в уме. В этом я совершенно уверен. А появилась ли у них мысль об убийстве? И не перешла ли эта мысль у кого-то в действие?

Тем же самым голосом, не меняя его тональности, Пуаро спросил, обратившись к Роули:

— Вы ведь думали о том, чтобы убить ее?

— Да, — признался Роули. — Это было в тот самый день, когда она пришла ко мне на ферму, на которой никого больше не было. Я тогда подумал, что могу убить ее без особого труда. Она выглядела трогательной и очень хорошенькой, напоминая телят, которых я посылал к мяснику. Вы бы видели, какими они были трогательными. Жалко, конечно, но все равно, ничего не поделаешь, приходилось отсылать. Меня, правда, очень удивило, что она не испугалась… Конечно, если б она знала, что у меня на уме… Да, именно о ее смерти думал я в тот самый момент, когда давал ей прикурить.

— А она, наверное, забыла зажигалку, и та оказалась у вас.

Роули кивнул.

— Не знаю, почему я ее не убил, — задумчиво произнес он. — Я не раз думал об этом. Ведь это можно было представить как несчастный случай.

— Это было преступление не в вашем духе, — заметил Пуаро. — В этом заключается ответ. Человека, которого вы действительно убили, вы убили в ярости, а ведь вы не хотели его убивать, не так ли?

— О боже, конечно, нет. Я ударил его в челюсть. Он упал назад, и его голова ударилась о мраморный камин. Я не мог поверить своим глазам, когда увидел, что он мертв.

Затем Роули вдруг с удивлением уставился на Пуаро:

— А как вы это узнали?

— Мне кажется, — вместо ответа промолвил Пуаро, — вы свои действия восстановили довольно аккуратно. Вы пошли в «Олень», где Беатрис Липпинкотт рассказала вам о разговоре, который она слышала. Затем вы, как уже раньше говорили, отправились к своему дяде, Джереми Клоуду, чтобы посоветоваться с ним как с юристом относительно возникшей ситуации. Но именно в этот момент что-то произошло, что изменило ваше намерение, и вы решили не консультироваться у дядюшки. Мне кажется, я знаю, что это. Вы увидели фотографию…

Роули кивнул.

— Да. Она стояла на письменном столе. Я сразу же уловил сходство и понял, почему лицо того типа показалось мне таким знакомым. Я пришел к выводу, что Джереми и Фрэнсис вызвали кого-то из родственников и с его помощью решили вытянуть денежки у Розалин. Это привело меня в бешенство. Я сразу же вернулся в «Олень», поднялся в пятый номер и обвинил того типа в мошенничестве. Он рассмеялся и признался в этом, заявив, что Дэвид Хантер все равно собирался прийти с деньгами в тот самый вечер. Я просто озверел, когда понял, что мои родственники надувают меня самого. Я назвал его свиньей и ударил. Ну, а дальше было, как я уже сказал.

Последовала пауза.

— А потом? — спросил Пуаро.

— У меня из кармана, — медленно произнес Роули, — выпала зажигалка. Она была у меня все время с собой, потому что я намеревался при встрече возвратить ее Розалин. Зажигалка упала на труп, и я увидел на ней инициалы Д. X., то есть инициалы Дэвида Хантера, а не Розалин.

Еще с той вечеринки у тети Кэтти я понял… впрочем, это не имеет значения. Иногда мне казалось, что я схожу с ума. Возможно, я немного не в себе. Сперва уехал Джонни, потом война… Я не могу говорить об этом, но иногда я приходил в состояние слепой ярости. А потом Линн… и этот тип. Я вытащил мертвеца на середину комнаты и перевернул его лицом вниз. Затем я взял тяжелые стальные щипцы… Ну, не буду вдаваться в подробности. Я стер отпечатки пальцев, протер края мраморного камина, аккуратно поставил стрелки ручных часов на десять минут десятого и раздавил их. Изъял его записную книжку и бумаги, по которым, как мне казалось, можно определить его личность. Затем я вышел. Я решил, что услышанный Беатрис разговор в любом случае против Дэвида.

— Благодарствую, — язвительно произнес Дэвид.

— И тогда, — сказал Пуаро, — вы пришли ко мне. У меня вы разыграли небольшую комедию, попросив разыскать кого-нибудь, знающего Андерхея. Мне уже давно было ясно, что Джереми Клоуд рассказал своим ту историю, которую поведал майор Портер. И почти два года все семейство тайно надеялось, что Андерхей вдруг появится. Эта надежда, естественно, повлияла и на миссис Лайонел Клоуд во время ее манипуляций за спиритическим столом. Да, это был случайный, но довольно яркий эпизод в их жизни.

— И вот, — продолжал Пуаро, — я перед вами исполняю свой «волшебный трюк». И думаю, что вы действительно удивлены, а на самом деле я просто свалял дурака. Да, это именно так. Когда мы были с вами у майора Портера, и он предложил мне сигарету, он сказал, обращаясь к вам: «Вы ведь не курите, так?» Откуда он мог знать, что вы не курите? Ведь вы до этого, по логике вещей, не встречались? Какой я был идиот! Уже тогда я должен был понять, что вы виделись с майором Портером и заключили с ним небольшую сделку. Не удивительно, что он так нервничал в то утро. Да, я тогда свалял дурака. Взял да привел майора Портера на опознание. Но я не собираюсь все время быть идиотом. И сейчас, я думаю, я — не идиот. Не так ли?

Пуаро сердито посмотрел на присутствующих и затем продолжал:

— Но потом майор Портер пошел на попятную. Он совсем не хотел выступать в качестве свидетеля под присягой в суде, а обвинение против Дэвида Хантера главным образом базировалось на идентификации личности покойника. Поэтому майор Портер решил выйти из игры.