— Бедный мой Джэпп, но ведь это же, как у вас выражаются, «очевидно, мой дорогой Уотсон»,

Джэпп метнул на него сердитый взгляд.

— Куда мы едем? — спросил он. Пуаро посмотрел на часы.

— Еще нет четырех. Наверное, мы могли бы засветло добраться до Уэнтворта.

— Вы полагаете, она действительно туда ездила?

— Да, я так думаю. Она знала, что мы можем навести справки, О да, я полагаю, нам скажут, что она побывала там.

Джэпп что-то проворчал.

— Ну что ж, поехали. — Он ловко лавировал среди машин. — Хотя я не могу себе представить, какое отношение к преступлению имеет этот чемоданчик.

— Вот именно, мой друг, я согласен с вами: он не имеет к этому никакого отношения.

— Тогда зачем же… Нет, не говорите мне! Порядок и метод, и все аккуратно закруглено! Ну что ж, денек и правда прекрасный.

Машина была быстрая. Они добрались до Уэнтвортского гольф-клуба чуть позже половины пятого. Народу было немного: будний день. Пуаро сразу же пошел к старшине мальчишек, подающих клюшки и мячи, и попросил выдать ему клюшки мисс Плендерлит.

— Завтра она будет играть на другом поле, — объяснил он.

Старшина крикнул, и один мальчик осмотрел стоявшие в углу клюшки. Наконец он достал сумку, на которой стояли инициалы «Дж. П.».

— Спасибо, — сказал Пуаро. Он пошел прочь, затем небрежно повернулся и спросил: — Она оставляла у вас небольшой чемоданчик?

— Только не сегодня, сэр. Возможно, оставила его в клубе.

— Она была здесь сегодня?

— О да, я ее видел.

— А вы не знаете, какой мальчик обслуживал ее?

Она куда-то подевала чемоданчик и теперь не может вспомнить, где оставила его в последний раз.

— Она не брала мальчика. Она зашла сюда, купила пару мячей и просто взяла две клюшки с железной головкой. По-моему, тогда у нее в руке был небольшой чемоданчик.

Поблагодарив, Пуаро отвернулся. Двое мужчин обошли вокруг клуба. Пуаро полюбовался видом.

— Красиво, правда? Темные сосны… А за ними озеро. Да, озеро это…

Джэпп бросил на него быстрый взгляд.

— Вот, значит, что у вас на уме? Пуаро улыбнулся.

— По-моему, кто-то вполне мог что-то видеть. На вашем месте я бы занялся расспросами.

Глава 10

Пуаро сделал шаг назад и, склонив голову, осмотрел обстановку комнаты. Один стул здесь, другой — там. Да, очень хорошо. А вот и звонок в дверь. Это наверняка Джэпп.

Сотрудник Скотленд-Ярда вошел бодрым шагом.

— Совершенно верно, старина! Из первых уст. Вчера видели, как молодая женщина бросила что-то в озеро в Уэнтворте. Ее описание соответствует Джейн Плендерлит. Нам удалось выудить предмет без особого труда. Как раз в том месте много камышей.

— И что же это оказалось?

— Это оказался чемоданчик, все верно. Но зачем, господи? Внутри ничего нет, даже журналов. Зачем вроде бы здравомыслящей молодой женщине выбрасывать дорогой дорожный несессер в озеро. Вы знаете, я ночь не спал, все старался понять. Но это выше моих сил.

— Бедняга Джэпп! Но теперь вашим мукам конец. Вот идет ваш ответ. Звонок только что прозвенел.

Джордж, вышколенный слуга Пуаро, открыл дверь и объявил:

— Мисс Плендерлит.

Девушка вошла в комнату и с привычной уверенностью приветствовала двух мужчин.

— Это я пригласил вас, — объяснил Пуаро. — Садитесь сюда, вот так, а вы сюда, Джэпп, потому что я хочу сообщить вам одну новость.

Девушка села. Сдвинув шляпку, она переводила взгляд с Пуаро на Джэппа. Затем нетерпеливым жестом сняла шляпу и положила рядом.

— Итак, — сказала она, — майора Юстаса арестовали.

— Я полагаю, вы прочли об этом в утренней газете?

— Да.

— В настоящее время ему предъявлено одно мелкое обвинение, — продолжал Пуаро. — А мы пока собираем улики в связи с убийством.

— Значит, это было убийство? — Вопрос прозвучал взволнованно.

— Да, — кивнув, ответил Пуаро. — Это было покушение на убийство. Намеренное уничтожение одного человеческого существа другим человеческим существом.

Джейн вздрогнула.

— Не надо, — сказала она. — В ваших устах это звучит ужасно.

— Да, но это и есть ужасно! — Он помолчал, потом продолжал. — А сейчас, мисс Плендерлит, я расскажу вам, как пришел к истине в этом деле.

Она перевела взгляд с Пуаро на Джэппа. Тот улыбался.

— У него свои методы, мисс Плендерлит, — сказал он. — Я потакаю ему, вы знаете. Давайте, пожалуй, послушаем.

Пуаро заговорил:

— Как вы знаете, мадемуазель, я прибыл с моим другом на место преступления утром шестого ноября. Мы прошли в комнату, где лежало тело миссис Аллен, и меня сразу же удивили некоторые весьма значительные детали. Видите ли, в той комнате определенно наблюдались странные явления.

— Продолжайте, — сказала девушка.

— Прежде всего, — проговорил Пуаро, — это запах сигаретного дыма.

— Тут вы, по-моему, фантазируете, Пуаро, — сказал Джэпп. — Я ничего не учуял.

Пуаро быстро повернулся к нему.

— Вот именно. Вы не почуяли застоявшегося запаха дыма. Я тоже. А это очень, очень странно: ведь и дверь, и окно были заперты, а в пепельнице лежало не менее десяти окурков.

— Значит, вот в чем дело! — вздохнул Джэпп. — Вечно мне приходится доходить до сути вещей таким мучительным путем.

— Ваш Шерлок Холмс занимался тем же самым. Помните, он привлекал внимание к странному поведению собаки в ночное время, а вся соль заключалась в том, что не было никакого странного поведения. Собака ночью вела себя совершенно обычно. Итак, продолжим. Следующее, что привлекло мое внимание — наручные часы покойной.

— С ними-то что?

— Ничего особенного, но они были на правой руке. А я по опыту знаю, что часы обыкновенно носят на левой.

Джэпп полол плечами. Он открыл было рот, но Пуаро не дал ему ничего сказать.

— Однако это еще ни о чем не говорит. Некоторые люди предпочитают носить часы на правой руке. А сейчас я подхожу к чему-то по настоящему интересному. Это, друзья мои, конторка.

— Да, я догадывался, — сказал Джэпп.

— Она представляла собой весьма, весьма удивительное зрелище. По двум причинам. Во-первых, на столе чего-то недоставало.

— Чего же там недоставало? — спросила Джейн Плендерлит.

— Листа промокательной бумаги, мадемуазель. Верхний лист в блокноте с промокашками был совершенно чистый, нетронутый.

Джейн пожала плечами.

— Право, месье Пуаро, люди иногда обрывают использованный лист.

— Да, но что они с ним делают? Бросают в корзину для использованной бумаги, разве нет? Однако в корзине его не оказалось. Я туда заглянул.

Джейн Плендерлит, казалось, испытывает нетерпение.

— Вероятно, его выбросили днем раньше. Лист был чистым, потому что Барбра в тот день не писала писем.

— Вряд ли дело обстояло так, мадемуазель. Ибо вечером того дня соседи видели, как миссис Аллен направлялась к почтовому ящику. Следовательно, она, должно быть, писала письма. Внизу она этого делать не могла: там нет письменных принадлежностей. Вряд ли она пошла бы писать в вашу комнату. Что же тогда случилось с листком промокательной бумаги, которым она пользовалась? Бывает, конечно, что люди бросают бумажки не в корзину, а в камин, но в комнате был только газовый камин. А камин внизу днем ранее не горел, поскольку, по вашим же словам, он был приготовлен и вам оставалось только поднести спичку.

Он помолчал.

— Любопытная задачка. Я посмотрел везде: в корзинах для бумаг, в мусорном ведре. Но не смог найти листка использованной промокашки. И это обстоятельство показалось мне очень важным. Похоже, что кто-то намеренно забрал этот листок. Почему? Потому что на нем были письмена, которые легко можно прочитать е помощью зеркала. Однако этим странности с конторкой не исчерпываются. Возможно, Джэпп, вы приблизительно помните, как на нем располагались предметы. Промокательная бумага и чернильница — в центре, лоток для ручек — слева, календарь и гусиное перо — справа. Ну что, непонятно? Гусиное перо я осмотрел, вы помните. Оно стояло только для красоты, им не пользовались. Ага, вы по-прежнему не понимаете? Повторяю еще раз: промокашка в центре, лоток для ручек — слева. Слева, Джэпп. А между тем обычно он находится справа, под правой рукой. Так удобнее. Ага, до вас уже доходит, да? Лоток — слева, часы — на правой руке, промокашка убрана, а что-то еще принесено в комнату — пепельница с окурками. В комнате был свежий воздух, Джэпп. И окно всю ночь было распахнуто настежь, а не закрыто. И я представил себе одну картину. — Он резко повернулся и посмотрел на Джейн. — Я представил себе, мадемуазель, как вы подъезжаете на такси, расплачиваетесь с шофером, взбегаете по лестнице, возможно, зовете: «Барбра!». Вы открываете дверь и видите свою подругу мертвой, в руке она сжимает пистолет, в левой руке, естественно, поскольку она левша. А стало быть, пуля вошла с левой стороны головы. Тут же и записка, адресованная вам. В ней говорится, что именно заставило ее покончить с собой. Это было, как я представляю, весьма трогательное письмо… Молодая, слабая, несчастная женщина, доведенная до самоубийства шантажистом… Я думаю, что вы сразу догадались обо всем. Виновник — некий мужчина.

Что ж, пусть он будет наказан, пусть получит сполна! Вы берете пистолет, вытираете его и кладете в правую руку покойной. Затем берете записку и отрываете верхний листок с блокнота промокательной бумаги, листок, которым промакивали записку. Вы идете вниз, зажигаете камин и бросаете их в огонь. Затем относите наверх пепельницу, чтобы создать иллюзию, будто там сидели и беседовали двое людей, а также подбираете кусочек эмалевой запонки, валяющейся на полу. Это удачная находка, и вы рассчитываете, что она-то и решит исход дела. Затем вы закрываете окно и запираете дверь. Никто не должен заподозрить, что вы побывали в комнате. Полиция должна увидеть ее именно такой, какая она есть, поэтому вы не ищете помощи в каретном ряду, а сразу звоните в полицию. А дальше — уже легче. Вы играете взятую на себя роль рассудительно и хладнокровно. Сначала отказываетесь говорить, но умно возбуждаете сомнения в самоубийстве. Впоследствии вы с готовностью направляете нас на след майора Юстаса… Да, мадемуазель, это было умно, очень умно совершено покушение на убийство. Ведь это было не что иное, как покушение на убийство майора Юстаса.