Агата Кристи - Убийство Роджера Экройда

Наконец, инспектору надоело интриговать меня. Он взял фарфоровый кубок и пригласил меня с собой в бильярдную.

— Я хочу спросить у мистера Реймонда, не может ли он сказать нам что-нибудь об этом кинжале, — объяснил он.

Замкнув снова за собой наружную дверь, мы прошли в бильярдную. Джоффри Реймонд был там. Инспектор поднял свое вещественное доказательство.

— Вы видели эту вещь когда-нибудь раньше, мистер Реймонд?

— Эту вещь… Я думаю… я почти уверен, что это тот самый кинжал, который подарил мистеру Экройду майор Блант. Редкостная художественная вещь из Марокко… нет, из Туниса. Значит, преступление было совершено им? Невероятно! Кажется, почти невозможно, и все же едва ли найдется другой такой кинжал. Можно, я приведу майора Бланта?

И, не дожидаясь ответа, он поспешно вышел.

— Славный молодой человек, — сказал инспектор.

— Честный и бесхитростный.

Я согласился. Джоффри Реймонд служит секретарем у Экройда два года, и я никогда не замечал, чтобы он был заносчив или груб. Кроме того, я знаю, что он умелый секретарь.

Через одну-две минуты Реймонд вернулся вместе с Блантом.

— Я был прав, — сказал взволнованно Реймонд. — Это тунисский кинжал.

— Майор Блант еще не смотрел на него, — возразил инспектор.

— Я увидел его, как только вошел в кабинет, — сказал невозмутимый Блант.

— Значит, вы узнали его еще тогда?

Блант кивнул.

— Но вы ничего не сказали о нем, — произнес инспектор с подозрением.

— Время было неподходящее, — объяснил Блант. — Несвоевременной болтовней можно причинить много зла.

Пристальный взгляд инспектора он выдержал совершенно спокойно.

Наконец тот что-то буркнул и отвернулся. Затем он поднес кинжал Бланту.

— Вы вполне уверены, сэр? Вы опознаете его?

— Абсолютно. Никаких сомнений.

— Где хранилась эта… э-э… редкостная художественная вещь? Вы можете сказать?

Ответил секретарь.

— В серебряном столе в гостиной.

— Что? — вырвалось у меня.

Все посмотрели на меня.

— Да, доктор? — ободряюще сказал инспектор.

— Ничего…

— Ну, ну, доктор, — сказал инспектор еще более ободряюще.

— Это такая мелочь, — объяснил я виновато. — Когда сегодня вечером я пришел на обед, я слышал, как в гостиной закрывали крышку серебряного стола. Только и всего.

На лице инспектора я заметил большое недоверие и тень подозрения.

— Как вы узнали, что это была крышка серебряного стола?

Я был вынужден дать подробные объяснения, долгие и скучные, без которых можно было бы обойтись.

Инспектор выслушал меня до конца.

— Кинжал был на месте, когда вы рассматривали содержимое стола? — спросил он.

— Не знаю, — ответил я. — Не помню, заметил ли я его вообще, но, конечно, он мог там быть все время.

— Мы лучше спросим у экономки, — заметил инспектор и позвонил.

Через несколько минут, вызванная Паркером, в комнату вошла мисс Рассел.

— Не думаю, чтобы я была у серебряного стола, — сказала она, когда инспектор сформулировал свой вопрос. — Я проверяла, все ли цветы были свежие. О! Да, теперь я вспомнила. Серебряный стол был открыт. Это был непорядок, и, проходя мимо, я опустила крышку.

Она вызывающе посмотрела на инспектора.

— Понятно, — сказал инспектор. — Не смогли бы вы в таком случае сказать, был ли на месте этот кинжал?

Мисс Рассел спокойно посмотрела на оружие.

— Не могу сказать. Решительно не могу, — ответила она. — Я не останавливалась, чтобы смотреть. Я знала, что семья с минуты на минуту должна появиться в гостиной и хотела поскорее уйти.

— Благодарю вас, — сказал инспектор. В его поведении промелькнула легкая тень колебания, словно он хотел продолжить допрос, но мисс Рассел поняла его слова как окончание беседы и плавно вышла из комнаты.

— Довольно-таки раздражительная особа, а? — промолвил инспектор, глядя ей вслед. — Так об этом серебряном столе. Он, как вы сказали, доктор, стоит у одного из окон?

За меня ответил Реймонд.

— Да, у окна, что слева.

— А окно было открыто?

— Они оба были полуоткрыты.

— Ну хорошо. Полагаю, что углубляться в этот вопрос нет никакой нужды. Кто-то (я пока скажу «кто-то») мог взять кинжал в любое время. К тому же точное время для дела не имеет ни малейшего значения. Я буду здесь утром с начальником полиции, мистер Реймонд. До тех пор ключ от двери будет у меня. Я хочу, чтобы полковник Мэкроуз увидел все, как есть. Мне известно, что он сегодня обедает в другом конце графства, и до утра его, очевидно, не будет.

Инспектор взял кубок.

— Я должен буду все это тщательно упаковать, — объяснил он. — Он еще не раз послужит очень важной уликой.

Через несколько минут, когда мы с Реймондом выходили из бильярдной, Реймонд тихим голосом забавно хмыкнул. Я почувствовал, как он сжал мою руку повыше локтя, и посмотрел в ту сторону, куда он показал глазами. Инспектор Дэвис дал Паркеру маленький карманный календарь и, казалось, хотел узнать его мнение об этой вещице.

— Немного заметно, — пробормотал мой спутник. — Значит, на подозрении Паркер, не так ли? Давайте снабдим инспектора Дэвиса комплектом и наших отпечатков пальцев. Он взял две карты с карточного подноса, протер их своим шелковым платком, дал одну мне, а другую взял себе. Затем с усмешкой он вручил их полицейскому инспектору.

— Примите сувениры, — сказал он. — Номер один — доктор Шеппард, номер два — ваш покорный слуга. От майора Бланта будет доставлен утром.

Молодость очень жизнерадостна. Даже жестокое убийство друга и хозяина Реймонда не смогло надолго омрачить его настроение. Вероятно, так оно и должно быть. Не знаю. Сам я уже давно утратил свою гибкость.

Было очень поздно, когда я вернулся домой. Я надеялся, что Каролина будет спать. Но мне следовало знать ее лучше.

Ожидая меня, она приготовила горячее какао, и пока я пил его, она вытянула из меня все о событиях вечера. Я ничего не сказал ей о шантаже, и она довольствовалась только сведениями об убийстве.

— Полиция подозревает Паркера, — сказал я, поднявшись, чтобы идти наверх спать, — кажется, против него есть веские улики.

— Паркер! — возмутилась моя сестра. — Вздор! Этот инспектор, должно быть, круглый дурак. Подумать только — Паркер! Какой вздор!

Эти невразумительные слова были последними, перед тем, как мы разошлись по своим комнатам.

На следующее утро я непростительно быстро закончил свой обход. Единственным оправданием для меня было отсутствие серьезных случаев. Когда я вернулся, в холл вошла Каролина.

— У нас Флора Экройд, — сообщила она взволнованным голосом.

— Что? — воскликнул я, стараясь как можно лучше скрыть свое удивление.

— Она очень хочет тебя видеть. Она здесь уже полчаса.

Каролина вошла в нашу небольшую гостиную, я вошел следом.

Флора сидела на диване у окна. Она была в черном и нервно заламывала руки. Ее лицо меня поразило. Весь румянец сошел с него. Но, когда она заговорила, ее поведение выражало, насколько это было для нее возможным, спокойствие и решительность.

— Доктор Шеппард, я пришла просить вас помочь мне.

— Конечно, он поможет вам, моя дорогая, — сказала Каролина.

Не думаю, что Флоре было желательно присутствие Каролины при нашей беседе. Я уверен, она предпочла бы говорить со мной наедине. Но ей не хотелось терять времени, и поэтому она выбрала наилучшее из того, что ей оставалось.

— Я хочу, чтобы вы пошли со мной к вашему соседу.

— К соседу? — изумился я.

— К этому смешному маленькому человечку? — не удержалась Каролина.

— Да. Вы знаете, кто он, не так ли?

— Мы думали, — сказал я, — что он отставной парикмахер.

Голубые глаза Флоры расширились от удивления.

— Но почему? Это же Эркюль Пуаро! Вы знаете, кого я имею в виду — частного детектива. Говорят, он творил чудеса, какие детективы совершают только в романах. Год назад он ушел в отставку и поселился здесь. Дядя знал, кто он, но обещал никому не выдавать его, потому что Пуаро намерен жить спокойно и не хочет, чтобы ему надоедали.

— Так вот кто он, — произнес я медленно.

— Вы, конечно, слышали о нем?

— Я человек весьма отсталый, как старается убедить меня в этом Каролина, но о нем я слышал.

— Удивительно, — заметила Каролина.

Было непонятно, к чему относилось это замечание. Вероятно, к ее собственной неудаче узнать, кто этот человек.

— Вы хотите пойти к нему, — спросил я медленно, — а для чего?

— Поручить ему раскрыть это преступление, конечно, — резко объяснила Каролина. — Не будь таким глупым, Джеймс!

Я не был таким глупым. Каролина не всегда понимает, к чему я клоню.

— Вы не доверяете инспектору Дэвису? — продолжал я.

— Конечно, нет, — сказала Каролина. — И я — тоже.

Можно было подумать, что убили дядю Каролины.

— Но как он к этому отнесется? — спросил я. — Вы же знаете, он ушел от активной деятельности.

— В том-то и дело, — ответила Флора просто. — Я хочу уговорить его.

— Вы уверены, что поступаете разумно? — спросил я мрачно.

— Конечно, — вставила Каролина. — Я пойду с ней сама, если она пожелает!

— Я хотела бы, чтобы со мной пошел доктор, если вы не возражаете, мисс Шеппард, — отрезала Флора.

Она понимала, как важно быть прямой в данных обстоятельствах: любые намеки для Каролины прозвучали бы впустую.

— Видите ли, — стараясь проявить такт, пояснила Флора, — доктор Шеппард врач, он обнаружил тело убитого и сможет рассказать месье Пуаро обо всем подробно.