Селия глубоко вздохнула.

— Полагаю, что да, — сказала она. Ее лицо выражало злобу и беспокойство. — Вы устали быть шарлатаном и теперь хотите стать доносчиком.

Лицо доктора озарилось лучезарной улыбкой.

— Какое колоссальное удовольствие получаешь от разговора с умным собеседником! — произнес он. — Все так и есть. Вы не хотите, чтобы Ролло знал, что вы наставляете ему рога, а мне надо немного денег. И нам остается только договориться. Послушайте, вы ведь должны отхватить двадцать тысяч фунтов! Это именно то, что обещал тебе Ролло, я не ошибаюсь?

Селия сделала предостерегающий жест, но было поздно. Она взяла себя в руки, хотя глаза ее пылали от ярости. Она не сомневалась в том, что этот маленький негодяй выложит все. И теперь Батч, который наверняка не пропустил ни слова из их разговора, узнал, что она ему солгала. Она не смела посмотреть в сторону шкафа, но чувствовала на себе пронизывающий взгляд Батча.

— Ну что ж, если Ролло узнает, что вы его надуваете, то я не думаю, я просто уверен в том, что вы никогда не запустите свои лапки в этот мешок с деньгами, — любезно продолжал доктор, будто речь шла о чем-то приятном.

— Батч для меня никто, — голос Селии прервался. — У вас нет никаких доказательств, и ваше слово будет стоить не дороже моего.

— Hy-нy, — доктор погрозил ей пальцем. — Так дела не делаются. У меня есть четкие доказательства. Я даже знаю, что Батч сигналит два раза, чтобы дать знать о своем приезде. Не стоит барахтаться, мой цветочек. Ролло обязательно мне поверит, в этом я нисколько не сомневаюсь.

Селия сидела неподвижно, бессильная в своей ярости. Она понимала, что он прав. Сжав кулаки, бросила быстрый взгляд в сторону шкафа и наткнулась на взгляд Батча. Мгновение они пристально смотрели друг на друга, потом Батч открыл дверцу шкафа и неслышно подошел к креслу, в котором сидел доктор.

— Привет, док.

Доктор съежился, как от внезапного удара. Глаза его вылезли из орбит, он позеленел. Батч с невозмутимым видом обошел вокруг кресла, потом остановился напротив Селии. В его глазах застыло необычное выражение, рот был приоткрыт, будто ему не хватало воздуха. Руки повисли вдоль тела. Селия с ужасом смотрела на Батча, не зная, что он собирается делать. Никогда еще она не видела его в таком состоянии. Неожиданно остро она вдруг почувствовала приближение катастрофы. Она подошла к Батчу и положила руку ему на плечо, но он толчком сбросил ее, что-то пробормотав сквозь зубы.


— Итак, что дальше, док?

Мартин всем своим тщедушным телом дрожал в кресле, глядя на Батча, как кролик на удава.

— У вас теперь есть все доказательства, не правда ли, доктор? — издевательским тоном продолжал Батч. Он пошарил в карманах, нашел сигарету, закурил, не спуская с доктора глаз.

— Я… Я… немного пошутил, — пролепетал Мартин.

— Конечно, конечно. — Батч выпустил из узких ноздрей облако дыма. — Вы ведь не выдадите Селию, не правда ли? Нет, такой человек, как вы, никогда не позволит себе подобную вещь.

— Совершенно верно! — Доктор сделал жалкое усилие, пытаясь изобразить на посеревшем лице подобие улыбки. — Я, конечно же, ничего подобного не сделаю. Я просто немного пошутил, вот и все.

Батч кивнул.

— У вас исключительное чувство юмора, док. — Неожиданно он повернулся к Селии: — Доктор и я хотим поговорить наедине. Ты бы лучше наполнила ванну.

— Ванну? — переспросила она, с опаской глядя на него.

Доктор с усилием встал.

— Я ухожу… Я должен уйти… Я не должен больше беспокоить вас…


Батч посмотрел на него и свистящим шепотом приказал:

— Садись!

Доктор почувствовал, как ноги его подогнулись, и он бессильно рухнул в кресло. Потом, обхватив голову руками, застонал. Батч грубо толкнул Селию к двери. Блеск его глаз наводил на нее ужас.

— Ну, живее! Приготовь себе ванну, и чтобы вода была не слишком горячей. Ну, иди же, мне надо поговорить с врачом.

Она вышла из комнаты, и через минуту мужчины услышали, как зашумела вода.

— Итак, доктор, — Батч прислонился к камину, — ты открыл пасть не в том месте и не в то время. Что это с тобой? Устал от жизни, что ли?

Доктор едва дышал, он так боялся, что не мог ничего возразить Батчу. Тот вынул сигарету изо рта и бросил в камин.

— В следующий раз, когда захочешь проделать такую шутку, обращайся к парню, который будет не сильнее тебя.

Очень медленно доктор поднял голову и посмотрел на Батча.

— В следующий раз? — повторил он. — Вы хотите сказать, что я могу уйти?

Губы его собеседника изогнулись в усмешке.

— Ты ведь, конечно, не захочешь, чтобы меня повесили из-за тебя, грязное животное. — Он нагнулся, и доктор увидел, что глаза его сверкнули адским огнем. — В этой стране убийц вешают, — продолжал Батч. — Но если ты посмеешь снова разинуть свою поганую пасть, я сразу узнаю, и уж тогда я рискну своей шеей ради того, чтобы и тебя не было на свете.

Доктор выпрямился.

— Я ничего не скажу! — истеричная радость рвалась из него. — Я ведь только немного пошутил, поверьте мне. Ну а теперь все в порядке. Я ничего никому не скажу!


— Проваливай отсюда, да поживее, подонок! Твой вид вызывает у меня тошноту!

Доктор, неловко подпрыгивая, устремился к двери и с трудом открыл ее. Потом приостановился на пороге, увидев стоявшую у ванной комнаты Селию. Девушка смотрела на него расширенными от ужаса глазами. Доктор обернулся, и Батч, подкравшийся к нему сзади, с головой накрыл его покрывалом.

— До свидания, доктор. — Громила встал на колени перед барахтающимся тюком. — Тебя найдут утонувшим, и никто ничего не заподозрит и даже не принесет тебе цветов.

Он завязал покрывало, потом поднял импровизированный мешок и, усмехаясь, понес в ванную комнату. Селия стояла на пороге ванной с искаженным лицом.

— Нет! — простонала она. — Ты сошел с ума! Не надо этого делать, Батч! Нет! Нет!

— Прочь с дороги, негритянская шлюха!

Батч хладнокровно, рассчитанным ударом сбил ее с ног. Затем опустил в наполненную водой ванну завернутого в покрывало доктора. Вытянув руки, он прижал его ко дну. Будто продолжая дружескую беседу, заговорил:

— Если ты будешь хорошо себя вести, доктор, то все кончится для тебя очень быстро.

Обернувшись, Батч ногой захлопнул перед Селией дверь. Лежа на полу, девушка заткнула уши, чтобы не слышать происходящего в ванной.

Глава 4

Ролло, развалившись в глубоком кресле возле письменного стола, со вкусом зевал. Потом достал из коробки сигару и откусил кончик. Закурив, посмотрел на дверь. Прошло несколько минут после того, как Селия, доктор и Килрой ушли. С Кестером Вайдеманом говорил доктор Мартин. Ролло вынужден был признать, что доктор проявил необычайную смекалку. Вайдеман слушал его как завороженный. «Проклятый хитрец!» — думал о Мартине Ролло. Конечно, доктор получит круглую сумму за эту комбинацию. Но теперь, когда он все объяснил, Ролло вдруг сообразил, до чего это просто. Если бы он с самого начала понял в чем дело, он мог бы обойтись без посредника. Но доктор был настолько хитер, что сыграл на его неведении и теперь получит треть суммы. Все существо Ролло протестовало против этого.


Постучали в дверь, и Ролло, недовольный, что течение его мыслей было прервано, проворчал:

— Войдите!

Килрой остановился на пороге с тревожным выражением лица.

— Войди и закрой дверь, — сказал ему Ролло и указал сигарой на стул: — Садись.

Килрой сел на краешек стула, положив большие руки на колени.

— Тебе совсем не нравится это дело, не так ли? — спросил Ролло, пристально глядя ему в глаза. — Говори, не бойся. Я просто хочу знать почему.

— Я считаю, что ничего хорошего из этого не выйдет. — Килрой опустил голову.


— Но тем не менее ты участвуешь?

— Да.

Ролло затянулся и выпустил к потолку густую струю дыма.

— Ты считаешь, что еще должен мне?

— Да, возможно.

— У тебя слишком долгая память, Килрой. Многие люди на твоем месте давно бы забыли об этом. — Ролло стряхнул пепел с сигары.

— Я ничего не забываю, — ответил негр.

— Твоя мать была очаровательная женщина. Она была слишком горда и слишком хороша, чтобы остаться рабой. — Ролло вздохнул и добавил: — Итак, ты по-прежнему считаешь себя моим должником за то, что я купил ее у того типа и освободил?

Килрой снова утвердительно кивнул.


— Почему ты так торопишься заплатить долг?

— Я хочу вернуться на Гаити. Я уже давно в этой стране, но вы не давали мне рассчитаться с вами. Теперь, когда такая возможность представилась, я хочу ею воспользоваться.

Ролло улыбнулся, будто был удовлетворен объяснением.

— Он ведь очень богат. Эта сумма для него ничего не значит, и ты совершенно напрасно так переживаешь.

— Меня беспокоит совсем не это, — сказал Килрой. — Мне совершенно безразлично, кто будет платить и кто получит деньги. Но вы играете нашей религией, вы попросту издеваетесь над ней. Ничего хорошего из этого не получится.

— Но ведь мы только сделаем вид, что оживляем труп, — возразил Ролло. — Если ты утверждаешь, что этого можно добиться, значит, ты лжешь. Если Вайдеман хочет в это верить, значит, он сумасшедший, не больше. Если же я хочу вытянуть из него деньги, значит, я хитрец.

— Ничего хорошего не получится, — упрямо повторил Килрой.

— А что, по-твоему, может случиться?

Ролло заинтересовался подавленным состоянием Килроя.

— Я не могу предсказать будущее, — сказал Килрой, — будьте осторожны и осуществляйте задуманное с величайшей осмотрительностью.