— Его автомобиль украли? — спросил я.

Но Барни как бы и не слышал моего вопроса.

— Уинн спросил в отеле Радница, и, к его радости, Радниц тут же принял его в огромной гостиной.

Хольц прикрыл за собой дверь, оставив Уинна вдвоем с Радницем, и тот коротко спросил:


— Марки у вас?

— Вы предлагали за них миллион, верно?

Радниц кивнул.

— Перед тем как расстаться с ними, — в голосе Уинна чувствовалась неуверенность, — я хочу, чтобы эти деньги были переведены в мой банк в Нью-Йорк.

— Это можно устроить. — Радниц протянул руку. — Покажите мне марки.

— Неужели вы думаете, что я принес их с собой? — Уинн попробовал ухмыльнуться. — Я никому не доверяю. Встретимся с вами в банке сегодня после обеда. За это время я возьму их оттуда, где спрятал. При свидетеле в банке вы дадите распоряжение телексом перевести сумму в Нью-Йорк и получите марки.

Радниц взглянул на него такими колючими холодными глазами, что Уинн заерзал на стуле.

— Хорошо, — произнес Радниц, — приходите в три часа в банк «Калифорния», спросите мистера Сандерсона. — Он помолчал. — Опишите, как выглядят марки.

Уинн описал.


— Их точно восемь?

— Да. — Уинну никак не верилось, что этот человек не моргнув глазом соглашается выплатить такую сумму. Он даже подумал, не попросить ли больше, но испугался выражения глаз Радница.

«Миллион!» — думал Уинн, мокрый от возбуждения.

— Я должен предупредить: если вы зря отнимете мое время, — спокойно продолжал Радниц, — то пожалеете, что родились на этот свет.

Угроза потрясла Уинна.

— Вы мне деньги, я вам — марки, — пробормотал он.

— Значит, в три часа сегодня. — И Радниц знаком дал понять, что разговор окончен.

На скоростном лифте Уинн спустился вниз. Эллиот дурак, думал он, пугал, а все оказалось так просто. Радниц не колебался ни секунды, платя такие деньги. От радости Уинн готов был плясать джигу. Двери лифта распахнулись, и он посмотрел на часы: 12.55. Предстояло убить как-то два часа. Уинн спросил себя, как это сделает парень, который стоит миллион, и ответил: выпьет и хорошо пообедает. Он проверил содержимое бумажника, там осталось сто двадцать пять долларов. Что ж, он не будет скупиться и пообедает в ресторане отеля. Да и о чем волноваться — через два часа он будет сказочно богат.

Не замечая Ларри, следящего за ним из-за развернутой газеты, Уинн зашел в бар и заказал двойное виски со льдом. Пока бармен занимался его заказом, Уинн подошел к официанту и сказал, что он хочет столик в ресторане. Тот уверил его, что столик будет.

Ларри уже проскользнул в бар и подслушал этот разговор. Он выбежал на улицу, где на палящем солнце его ждал Робо.

— Собирается набить желудок, — сообщил Ларри. — У нас уйма времени. Вон, направо, аптека, пойди купи рулон бинта и побыстрее.

Робо усмехнулся и побежал в аптеку. Выпив виски, Уинн отправился в ресторан, где его посадили за отдельный столик. Богатые завсегдатаи ресторана недоуменно поднимали брови, увидев плохо одетого, явно не принадлежащего к их кругу человека. Уинн заметил это, но плевать он на них хотел. Он развалился на стуле и огляделся вокруг с волчьей ухмылкой. Я не хуже вас, думал он, через два часа у меня будет миллион. Через месяц — собственный дом и яхта, и он в последний раз обедает в одиночестве. Каждая куколка в радиусе пяти миль будет драться, чтобы составить ему компанию, как только распространятся слухи о его состоянии.

Его немного смутило то обстоятельство, что меню подали на французском языке, но догадливый метрдотель оказался под рукой, и в конце концов Уинн предоставил ему выбрать для себя копченого угря и грудку цыпленка в соусе омара.

Пока Уинн обедал, Робо вернулся из аптеки и присоединился к Ларри. После госпиталя, где их отмыли, они выглядели вполне респектабельно, ничем не отличаясь от других молодых людей, приехавших на каникулы в город. Никто не обращал внимания, когда они возились около «ягуара» Уинна. Под прикрытием Робо Ларри отвинтил крышку бензобака, отмотал бинт и конец его опустил под днище автомобиля. Все заняло секунды. Ларри зажег спичку и поджег конец бинта, который держал в руках. Бинт начал тлеть. У них была минута, чтобы отбежать в безопасное место к пальмам, стоявшим недалеко от стоянки. И тут раздался взрыв, рванул бак «ягуара», который заполыхал вместе с марками, стоившими миллион долларов. Взрыв был столь силен, что вылетело несколько стекол в отеле.

— Ну, мистер Кэмбелл, — заключил Барни, — вот и вся история.

Он посмотрел на пустой стакан, потом на настенные часы, которые показывали уже 2.15 ночи.

— Мне уже пора спать.

— Но остались несвязанные концы, — напомнил я. — Как, еще по одной на дорожку? Я возьму виски, а ты?

Маленький паучий ротик сложился в улыбку:

— Никогда не скажу «нет» стаканчику виски. — И он замахал ручищей Сэму.

— Во-первых, что случилось с Джуди Ларримор? — спросил я.

На толстом лице Барни отразилось неодобрение.

— Найдете ее в клубе «Адам и Ева» в любое время. Она все так же в поисках мужчин и денег, немного пополнела, чуть слиняла, но выступает в прежнем амплуа.


— А Уинн?

— Не стоит и говорить, что Уинн, как сумасшедший, ринулся к выходу, побив все рекорды скорости, когда швейцар появился в ресторане и спросил, чей «ягуар» с нью-йоркским номером горит на стоянке. Увидев пылающий «ягуар», он окаменел. Стоял белый как бумага, а в это время Ларри и Робо просто лопались от радости. Потом на плечо Уинна легла чья-то рука, и голос Хольца спросил:

— Марки были в машине?

Уинн мог только кивнуть.

— Мне жаль тебя, — только и сказал Хольц и пошел докладывать Радницу.

Полиция схватила Уинна, когда он пытался на попутках уехать в Джексонвилл. Без машины, вещей и денег. Кто-то заявил о нем полиции, и вам не надо говорить, кто. Детектив из Майами опознал его, и Уинн загремел на пять лет за ограбление с применением насилия.

Сэм принес виски. Барни чокнулся со мной:

— Здоровья вам, мистер Кэмбелл. Очень хорошего здоровья!

— А Эллиот? — Я думал о том, сможет ли Барни закончить рассказ или виски его доконает. Напрасно я беспокоился, его возможности не знали границ.

— Эллиот? — Он пожал массивными плечами. — Вы разве не читали? Так вот. Когда Джой рассказал, что он сделал, Эллиот скупо усмехнулся и сказал Джою, что он поступил правильно.

Джоя, конечно, больше интересовало, что думает Синди. Она молча смотрела на Эллиота, и Джою очень не нравилось выражение ее глаз. Но он не уставал повторять себе, что Синди молода и через год, а может и меньше, забудет Эллиота.

Эллиот сказал им, что уезжает в Голливуд, что, возможно, не все потеряно и его агент подыщет ему работу. Ни Джой, ни Синди, ни он сам не верили в это, хотя сделали вид, что такое возможно. Эллиот пожал руку Джою, пожелал удачи, сказав, что ему было хорошо в их компании, как никогда. Джой растрогался, он видел, что Эллиот говорит от души.


Потом Эллиот повернулся к Синди:

— Я говорил тебе, Синди, мы не созданы друг для друга. Прости меня. — Он улыбнулся ей. — И прощай.

Он ушел, даже не дотронувшись до нее, Синди спрятала лицо в ладонях и горько заплакала.

Джой и не пытался ее утешить. Он подошел к окну и смотрел, как Эллиот сел в «альфу» и отъехал. Вспомнив слова Эллиота, о которых рассказывала Синди, «без денег — ты мертв», Джой прошептал, когда машина скрылась за углом:

— Прощай, Эллиот…

Барни прикончил виски и шумно вдохнул.

— По пути в Голливуд «альфа» Эллиота столкнулась с трейлером. Водитель был пьян. Эллиот скончался на месте происшествия. — Барни чихнул и вытер нос рукой. — Правда, пьяный клялся, что Эллиот мог избежать столкновения, но кто поверит пьяному? Как бы то ни было, автокатастрофа спасла Эллиота от самоубийства, ведь именно такой конец уготовил он себе. — Барни помолчал и покачал головой. — Судьба иногда играет злые шутки, не так ли?


— Да, это так… А Синди и Джой все еще работают в городе?

— Ну нет. — Барни потряс головой. — Они теперь живут в Кармеле. У них симпатичный домик, и они больше не воруют. Они теперь, что называется, вполне респектабельные люди. Джой ведет хозяйство, стрижет газон два раза в неделю и ходит за покупками. Синди работает в очень приличном отеле регистратором, — кажется, так это называется. Из того, что мне известно, мистер Кэмбелл, а вы знаете, что я чутко держу ухо к земле, Синди счастлива, как может быть счастлива хорошенькая девушка без мужа.

Я мало что понял и спросил:


— Но как они смогли купить дом?

Посмотрев на пустой стакан, Барни вздохнул.

— Давай еще по одному на сон грядущий, — сообразил я. — Надо же свести все концы с концами, хотя и ночь на дворе.

— Прекрасная идея, мистер Кэмбелл. — Барни немедленно помахал Сэму, и тот принес еще два виски.

— Это уже почти другая история. — Барни взял стакан. — Прошел час, как уехал Эллиот. Синди проплакала все глаза, хотя Джой очень старался ее утешить, как к бунгало подкатил автомобиль с шофером. Из него вышел пожилой джентльмен и пошел к бунгало.

Испуганный Джой открыл ему дверь.

— Меня зовут Пауль Ларримор, — представился незнакомец. — Насколько мне известно, здесь живет молодая женщина, я хотел бы ее увидеть.

Джой уже представил себе, как полицейские ведут их в тюрьму, и по спине у него поползли мурашки.

Синди подошла к двери и печально улыбнулась Ларримору:

— Извините меня. Я взяла ваши марки, и теперь сожалею об этом.

Джой чуть не потерял сознание от признания дочери, но Ларримор только улыбнулся в ответ и спросил, может ли он войти.