— Садись!

— Не сейчас, Уинн! Я и так опаздываю, — выкрикнул Джой.

— Сядь! — приказал Уинн, ноги Джоя подкосились, ему пришлось сесть.

— Где марки, Джой?

— Я не знаю. Они у Дона.

— Тебе лучше сказать, Джой, — прошипел Уинн. — Где они?

— Знаю только, что в банке. — Джой не на шутку перепугался.


— В каком?

— Он мне не сказал.

— Слушай, старый дуралей. Эллиот не мог сам отвезти марки в банк, ему нельзя показываться в городе. Отвезли их либо ты, либо Синди. Ты что, принимаешь меня за идиота? Теперь слушай, мне нужны марки, и ты их мне достанешь. А теперь я что-то тебе покажу. — Он достал из кармана маленькую бутылочку с резиновой пробкой. — Знаешь, что это?

Джой смотрел на бутылочку, как змея на мангуста.

— Нет…

— Я скажу тебе. Это серная кислота. — Джой и не подозревал, что в бутылочке безобидные глазные капли. — Ты отдашь мне марки, — продолжал Уинн. — Поедешь сейчас в банк и привезешь их сюда. Если не сделаешь, Синди лишится своей красоты. Не обманывайся на этот счет. Ни ты, ни Эллиот не сможете уберечь ее. Несколько дней покараулите, а потом она появится одна. Ты видел ожоги от кислоты?

Джой похолодел. Он с ужасом смотрел на Уинна, сердце его колотилось, он задыхался.

— Я не шучу. Поезжай за марками, Джой. Не буду больше повторять. Жду тебя здесь два часа. Если не приедешь, я уйду, но буду находиться поблизости. И обещаю тебе, что плесну Синди кислотой в лицо. Не сегодня, так через неделю.

— Ты не сделаешь этого, Уинн, — заверещал Джой.

— Я сказал, Джой. Не трать время.

Внезапно Джой почувствовал облегчение. Надо отдать ему марки, и они навсегда избавятся от этого негодяя и от опасности, грозящей им всем. Не нужны эти деньги, связанные с таким риском. Синди поймет, почему он отдал марки, он постарается объяснить ей. Хорошо бы избавиться и от Эллиота. Тогда они заживут прежней жизнью, спокойно, как и раньше. Это была хорошая жизнь. А может быть, через несколько лет Синди встретит порядочного человека и они поженятся. Когда Эллиот исчезнет, она забудет его.

— Я еду, — решился Джой. — Жди меня здесь. Я привезу их. — И он поспешно выбежал из бунгало.

Поспешность Джоя поразила Уинна.

«Старый индюк совсем сошел с ума, — подумал он. — Выглядит почти счастливым».

Пожав плечами, он прошел к телефону и нашел телефонную книгу. Найдя номер отеля «Бельведер», он набрал его.

— Соедините меня с мистером Радницем, — попросил Уинн, когда на другом конце провода сняли трубку.

Через минуту ему ответил Хольц, через которого шли все телефонные звонки Радницу.

— Дайте мне Радница. Я хочу говорить с ним.


— Кто его спрашивает?

— Неважно. У меня к нему дело.

— Изложите его на бумаге и пришлите нам по почте. — И Хольц положил трубку.

Долго Уинн сидел с красным от злости лицом, потом опять набрал номер.

Опять ответил Хольц.

— Дело касается марок. Скажите ему.

Хольц застыл, весь обратившись в слух.

— Ваше имя?


— Слушай, проклятый ублюдок… Скажи Радницу, понял?

— Подождите. — Хольц быстро побежал на террасу, где Радниц пил кофе. — Там звонит какой-то человек. Он говорит, что знает о марках.

Радниц поставил чашку.

— Соедини меня с ним и проследи, откуда звонок.

Через минуту Уинн услышал властный голос:

— Радниц. Кто вы?

— Неважно. — Уинн вспотел от возбуждения. Радниц ни за что бы не подошел к телефону, если бы не был заинтересован в марках. Значит, Эллиот был прав! — Вас интересуют восемь русских марок?

Пауза. Затем Радниц ответил:

— Да, интересуют.

Уинн замешкался, не зная, как продолжать.

— Я сказал, интересуют. — Не слыша ответа, Радниц повысил голос. — Они у вас?

— Да, у меня. — Уинн вытер со лба пот. — Что дадите за них?

— Это не телефонный разговор, — осторожно произнес Радниц. — Приезжайте лучше ко мне. Прямо сейчас.

Уинн внезапно успокоился. Значит, богатый идиот действительно их жаждет.

— Я перезвоню, сейчас занят. Может быть, к вечеру. — И он повесил трубку.

Потом, сидя у телефона и глядя на него, он уже чувствовал себя обладателем миллиона. А может быть, он выжмет и полтора из этого воротилы. Президент называет его по имени! Самый крупный финансист в мире! Ну, я покажу тебе! Попотеешь, прежде чем получишь марки.


Хольц вошел на террасу:

— Звонили из бунгало на Морском бульваре.

— Наверное, это Уинн Пинну. Что докладывал Лессинг утром?

— Эллиот и мисс Лак уехали в десять часов, за ними следят. Лак ушел в десять сорок пять, за ним тоже ведется наблюдение.

Радниц кивнул:

— Держите меня в курсе. — И взмахом руки отпустил Хольца.

В отеле «Эксельсиор» Эллиот закрылся в кондиционированной телефонной будке и ждал, когда его соединят с Вашингтоном.

Через стекло он видел Синди, которая сидела в холле, не сводя с него глаз.

Он помахал ей рукой, когда ему ответили, и попросил соединить его с мистером Ли Хамфри. Он побеседовал с тремя секретарями, прежде чем Хамфри взял трубку.

— Мистер Хамфри, я не хочу называть себя, — начал Эллиот, — но, насколько мне известно, ваша организация заинтересована в восьми русских марках.


Ни секунды не колеблясь, Хамфри произнес мощным голосом:

— Совершенно верно. И если вы знаете о них, ваш долг как гражданина страны сообщить их местонахождение.

Эллиот скривился:

— Мой долг? Давайте не будем продолжать в этом духе.

— Государству нужны эти марки. Каждому филателисту послано уведомление. За их укрывательство вам грозит три года тюремного заключения и штраф в тридцать тысяч долларов.


— Не скажете ли, мистер Хамфри, чем они так важны для вас?

— Не могу. Марки у вас?

— Зависит от того, расскажете ли вы мне правду, зачем они вам понадобились, и я тут же отвечу на ваш вопрос.

— Я не могу вам это сказать по телефону. Если марки у вас, ваш долг немедленно сдать их в ближайшее отделение ЦРУ или переслать их сюда по почте.

— Хватит о долге, мистер Хамфри. Мне предлагают за них миллион, а сколько даст государство?

— Это мы обсудим. Так они у вас?

— Я перезвоню, — сказал Эллиот, зная, что его засекут, если продолжать разговор, и повесил трубку. Затем вынул платок, тщательно вытер трубку и ручку телефонной кабины, по-сле чего присоединился к Синди.

Она сразу увидела, что он обеспокоен:


— Ну что, Дон?

Он пересказал ей содержание разговора.

— Долг? Что это значит? — Глаза ее округлились.

— ЦРУ зря не будет драматизировать события, — сказал Эллиот. — Кажется, мы должны отдать им марки. Если ЦРУ пойдет по нашему следу, мы пропали.

— Поехали домой, — сказала Синди, — возьмем марки и отошлем им. Что, по-твоему, он имел в виду, когда говорил про долг перед государством?

Эллиот вдруг приложил палец к губам, он заметил, как два невзрачных человека вошли в холл, один из них прошел к девушке— администратору, а второй направился прямо к телефонной будке, из которой говорил Эллиот.

— ЦРУ, — прошептал Эллиот. — Спокойно, Синди, я хочу посмотреть, что они будут делать.

Тот, что в будке, уже проверял отпечатки пальцев, а второй теперь расспрашивал портье.

— Ну, Синди, пора уходить. — Эллиот незаметно поднялся.

Холл отеля был переполнен туристами, и они, не привлекая к себе внимания, медленно двигались к выходу.

— Я должен опять позвонить Хамфри, — сказал Эллиот. — Поехали теперь в отель «Дэйтон-Бич».

Они сели в «альфу» и поехали к отелю.

Синди озабоченно смотрела на Эллиота, пока он сосредоточенно вел машину.

— Дон, давай вернемся, — предложила она. — Не нужны нам эти деньги. Будешь жить со мной и папой.

— Оставь, Синди, — коротко отрезал Эллиот. — Я же говорил тебе, что ничего не выйдет. Мы встретились с тобой, понравились друг другу, нам хорошо было вместе, ну и хватит. А сейчас, извини, я должен подумать.

И Синди окаменела в горестном молчании, сжав руки на коленях.

Эллиот вел машину по хайвею и пытался разрешить вставшую перед ним задачу. По какой-то важной причине марки должны принадлежать государству. «Ваш долг», — заявили в ЦРУ. С другой стороны, Радниц и миллион долларов. Радниц имеет связи с СССР, очевидно, русские тоже хотят получить марки.

Если он отдаст марки Хамфри, тот захочет выяснить, где он их взял, что неизбежно вовлечет в дело и Ларримора. По мнению Эллиота, этот вариант не подходил. Единственный выход — послать марки по почте и лишиться денег.

«Деньги ничего не значат», — сказала Синди, и он знал, что она так и думает. Ей нетрудно будет вернуться обратно к той жизни, которую они вели с Джоем. Об Уинне Эллиот не беспокоился, тот сумеет себя содержать.

Теперь он подумал о себе. Вот и конец дороги, но что из этого? Зато последние дни были прожиты с интересом, которого он давно не испытывал к жизни. Он создал прекрасный сценарий, по которому победил Уинна. Да, он позвонит Хамфри и скажет, что перешлет ему марки.

Он отвезет домой Синди и скажет Уинну, что операция прекращается. Если тот станет сопротивляться, Эллиот сумеет его укротить. Ну а потом сядет в «альфу», поедет в Голливуд, и через короткое время таблетки снотворного завершат его путь.

Опять заныла несуществующая ступня. Лучше уйти из жизни, в которой нет будущего. Он вспомнил собственные слова: «Без денег — ты мертв».