Вот, собственно, и все, на что я успел обратить внимание, прежде чем последовал за полицейскими.

Нэш сделал официальное заявление. Он был очень спокоен и корректен. Он сказал, что мисс Гриффитс придется последовать за ним. У него есть ордер на ее арест. И он предъявил ей обвинение.

Не помню точно какими словами. Но речь шла только о письмах, но не об убийстве.

Эме Гриффитс вскинула голову и расхохоталась.

— Какая чушь! — прогудела она. — Неужели бы я опустилась до таких непристойностей? Да в своем ли вы уме? Я не могла написать ничего подобного!

Нэш предъявил ей письмо, адресованное Элси Холланд.

— И это письмо вы тоже не писали, мисс Гриффитс? — спросил он.

Если она и колебалась, то всего лишь долю секунды.

— Конечно, не писала. Я впервые его вижу.

— Должен довести до вашего сведения, мисс Гриффитс, что вас видели за печатанием этого письма, — невозмутимо сказал Нэш. — Позавчера между одиннадцатью и одиннадцатью тридцатью вечера в Женском институте. Вчера же вы пришли на почту и отправили целую пачку писем…

— Этого письма я не посылала.

— Да, сами не посылали. Покупая марки, вы будто случайно уронили его на пол, чтобы кто-нибудь его подобрал и, ничего не подозревая, бросил в почтовый ящик.

— Я не…

Тут открылась дверь, и вошел Симмингтон.

— Что здесь происходит? — резко спросил он. — Эме, если вас в чем-то обвиняют, вам необходим адвокат. Хотите, я…

Этого испытания она не выдержала. Закрыв лицо руками, шатаясь, она подошла к столу и села.

— Уйдите, Дик, уйдите. Только не вы! Не вы!

— Но вам же нужен адвокат.

— Не вы! Этого я не вынесу. Я не хочу, чтобы вы… все это узнали…

Вероятно, он что-то понял, потому что сдержанно произнес:

— Я приглашу для вас Милдмэя из Эксхемптона. Вы не против?

Она кивнула и залилась слезами.

Симмингтон вышел из комнаты. В дверях он столкнулся с Оуэном Гриффитсом.

— Что такое? — крикнул Оуэн. — Моя сестра?..

— Сожалею, доктор Гриффитс. Глубоко сожалею. Но мы вынуждены…

— Вы считаете, что письма писала она?

— Боюсь, что это не подлежит сомнению, — сказал Нэш. И, обернувшись к Эме, добавил: — Вам придется пройти с нами, мисс Гриффитс. Вам будет предоставлен адвокат. Обещаю вам.

— Эме! — вырвалось у Оуэна.

Она прошла мимо, не поднимая опущенных глаз.

— Не говори ничего! — взмолилась она. — Не надо ничего говорить. И ради Бога, не смотри ты на меня так!

Полицейские вывели ее из комнаты. Оуэн был словно в трансе.

Немного подождав, я подошел к нему.

— Если я могу чем-то вам помочь, Гриффитс, вы только скажите…

— Эме? Нет, не могу поверить… — точно во сне пробормотал он.

— Может быть, это ошибка? — не слишком уверенно сказал я.

— Она бы так себя не вела… если бы ошибка, — с трудом вымолвил он. — Я никогда не мог представить, что… Мне и сейчас не верится…

Он опустился на стул. Чтобы хоть как-то помочь, я раздобыл спиртное и принес ему. Он выпил залпом и это, кажется, пошло на пользу.

— В первый момент я… это ужасно… Теперь уже легче. Спасибо, Бертон, но вы ничем не можете мне помочь. Никто не может.

Открылась дверь, и вошла Джоанна. Она была очень бледна.

Она подошла к Оуэну и взглянула на меня.

— Уходи, Джерри. Теперь это моя забота.

Выходя, я увидел, что она опустилась возле него на колени.

3

То что происходило на следующие сутки, я едва ли смогу изложить последовательно. В памяти мелькают лишь отдельные моменты, никак между собой не связанные.

Помню, что Джоанна пришла домой очень бледная и осунувшаяся, и я, пытаясь ее развеселить, спросил:

— Ну-с, и кто же у нас сейчас ангел-хранитель?

Она улыбнулась какой-то жалкой, кривой улыбкой и сказала:

— Он говорит, что я не нужна ему, Джерри. Он очень, очень гордый…

Мы немного помолчали. Затем Джоанна сказала:

— Что-то на Бертонов нынче нет спроса!

— Ничего, милая! — сказал я. — У тебя все-таки есть я, а у меня ты.

Но Джоанна только вздохнула.

— Почему-то сейчас, Джерри, меня это не очень утешает.

Оуэн явился на следующий день и принялся услаждать слух Джоанны бесконечными дифирамбами. И какая она и чудесная, и несравненная, и добрая, и отзывчивая. Сама к нему пришла, сама сказала, что готова выйти за него замуж, если он пожелает. Но он не может этого допустить. Она слишком хороша и слишком чиста, чтобы ее коснулась грязь, которая, несомненно, прилипнет к нему, как только новость попадет в газеты.

Я люблю Джоанну и знаю, что она действительно всегда готова помочь всем страждущим. Но в конце концов возвышенные эти речи мне надоели. Я довольно раздраженно сказал Оуэну, чтобы он умерил свой благородный пыл.

4

Позже я спустился на Главную улицу, где языки работали уже вовсю. Выяснилось, что Эмили Бартон, в сущности, никогда не доверяла Эме Гриффитс. Супруга бакалейщика с жаром твердила, что у мисс Гриффитс какой-то нехороший взгляд. Она давно это приметила.

Улики против Эме имелись в достаточном количестве, это я узнал от Нэша. При обыске в ее доме нашли страницы, вырезанные из книги, принадлежавшей Эмили Бартон. И нашли не где-нибудь, а в стенном шкафу, под лестницей — они были завернуты в рулон старых обоев.

— А ведь превосходный тайник, — одобрительно хмыкнул Нэш. — В письменный стол, в запертый ящик комода всегда может заглянуть любопытная служанка. А вот в такие хранилища могут полезть только затем, чтобы сунуть туда еще что-нибудь ненужное.

— У этой леди явное пристрастие к шкафам под лестницей, — заметил я.

— Да. Методы преступника редко отличаются разнообразием. Кстати, мы уже нашли кое-что, уличающее ее и в убийстве. В кабинете доктора недостает большого керамического пестика. Готов спорить на что угодно, что именно им и оглушили служанку.

— Такую штучку не очень-то с собой потаскаешь, — возразил я.

— Для мисс Гриффитс это была не проблема. Она в тот день направлялась к своим девочкам-скаутам, а по пути должна была еще забросить цветы и овощи в киоск Красного Креста. Так что у нее с собой была сумка весьма внушительных размеров.

— А вертел вы не нашли?

— Не нашли и вряд ли найдем. Эта несчастная, конечно, не в себе, но уж не настолько, чтобы держать у себя дома окровавленный вертел — полицейским на радость. Куда проще почистить его и отнести обратно на кухню.

— Действительно, — согласился я, — всех улик вам не собрать.

У конце концов весть дошла и до дома викария. Их знакомая мисс Марпл была ею крайне расстроена.

— Нет, мистер Бертон, этого не может быть, — озабоченным тоном сказала она.

— Боюсь, что может. Ведь видели, как она печатала письмо.

— Вполне возможно. Письмо она, может, и печатала…

— И книжные страницы, из которых вырезались буквы для ее прежних писем, тоже нашли. Они были спрятаны в шкафчике под лестницей в доме Гриффитсов.

Глаза мисс Марпл округлились от ужаса:

— Это ужасно, это… просто чудовищно! — тихо пролепетала она.

К ней тут же стремительно приблизилась миссис Колтроп:

— О чем ты, Джейн?

А мисс Марпл беспомощно повторяла:

— Что же, что же нам делать?

— Джейн, что тебя так встревожило?

— Должна быть какая-то зацепка, — пробормотала мисс Марпл. — Но я так стара, что никак не могу сообразить…

Я был страшно смущен и очень обрадовался, когда миссис Дэйн Колтроп увела свою приятельницу.

Но в тот день мне предстояло еще раз встретиться с мисс Марпл. Позднее, когда я уже возвращался домой.

Она стояла у мостика на краю деревни, недалеко от коттеджа миссис Клит, и разговаривала… с кем бы вы думали? С Меган.

Я хотел повидать Меган. Мечтал об этом весь день… Я ускорил шаг. Но, когда уже подходил, Меган развернулась и направилась в противоположную сторону. Я рассвирепел и хотел было броситься вдогонку, но мисс Марпл взяла меня за руку.

— Мне надо с вами поговорить, — сказала она. — Нет, не ходите за Меган. Сейчас это делать не нужно.

Я хотел было уже резко ей ответить, но она опередила меня, сделав обезоруживающее заявление:

— Эта девушка очень мужественна. В самом высоком смысле. Не ходите сейчас за ней, все будет в порядке.

Но я все-таки порывался догнать Меган, и тогда мисс Марпл добавила:

— Пожалуйста, не мешайте ей и не пытайтесь с ней увидеться. Я знаю, что говорю. Ее сейчас нельзя отвлекать. Сейчас ей нужно собрать всю свою волю.

Что-то в словах старой леди заставило меня повиноваться. Словно она действительно знала нечто такое, чего не знал я.

Мне стало страшно, хотя я не понимал, почему.

5

Домой я не пошел. Я вернулся на Главную улицу и стал бесцельно по ней слоняться. Сам не знаю, чего я ждал, о чем думал…

Там меня и настиг полковник Эплтон, этот невыносимый старый зануда. Прежде всего, как всегда, он осведомился о моей прелестной сестре, а затем перешел к последней сенсации:

— А верно говорят, будто сестра Гриффитса не в своем уме? И будто ее уличили в анонимных письмах? Сначала я не поверил, но говорят, что все это чистая правда.

Я подтвердил, что, скорее всего, именно так оно и есть.

— Что ж, значит, наша полиция не так уж плоха, как кажется. Просто им требуется время, вот и все. Странная штука анонимные письма. Обычно ими развлекаются эти старые девы. Так что все вполне резонно… Впрочем, эта Гриффитс даже недурна. Старовата, конечно. Вообще-то в наших краях не найдешь хорошеньких женщин. Одна только и есть — гувернантка у Симмингтонов. Вот на кого стоит полюбоваться. К тому же она хорошая девушка. Благодарна за любую малость, какую ни сделаешь. Недавно я ее встретил. С детишками на природе. Они себе резвятся в вереске, а она вяжет. И тут у нее неприятность: нитки кончились. Хотите, говорю, подвезу вас до Лимстока? Мне как раз туда нужно, за удочкой. Для этого мне понадобится минут десять, не больше, а потом доставлю вас обратно. Она засомневалась, разве можно, дескать, оставить детей… А я говорю, да что им сделается? С собой их тащить мне совсем не улыбалось. Ну, довез я ее до галантереи, а потом отвез обратно. И как же мило она благодарила! Очень славная девушка!