— Вполне способен, — спокойно ответил мистер Тривз. — Такое случается сплошь и рядом.

— Отвратительно. Я бы на месте этого мужчины очень скоро взвыла бы со скуки… с этой Кей, и начала бы беситься, что сваляла такого дурака!

— Такое тоже случается сплошь и рядом. Внезапные вспышки страсти редко длятся слишком долго. — Голос самого мистера Тривза был совершенно лишен каких-либо эмоций.

— И что потом? — поинтересовалась леди Трессилиан.

— Обычно партнеры… э-э-э… как-то приспосабливаются друг к другу. Впрочем, нередко все кончается вторым разводом. И мужчина женится в третий раз — на той, кто проявит к нему сочувствие…

— Чушь! Невил вовсе не какой-то там мормон[148]. Не судите по вашим клиентам!

— Случается, что такие мужчины возвращаются к первой жене.

Леди Трессилиан покачала головой:

— Не тот случай! Одри слишком горда.

— Вы так считаете?

— Я в этом уверена. И не иронизируйте, пожалуйста!

— По моему опыту, — сказал мистер Тривз, — когда дело касается любви, гордость уходит на второй план и проявляется только на словах.

— Вы не понимаете Одри. Она очень любила Невила. Может быть, даже слишком. После того как он бросил ее ради этой девицы… (кстати, я виню в этом не его одного — эта Кей просто не давала ему проходу — сами знаете, мужчины все одинаковы!)… так вот, после того как он ее бросил, я была уверена, что она ни за что не будет с ним общаться.

Мистер Тривз вежливо кашлянул:

— Но тем не менее она здесь!

— Ну да, — раздраженно согласилась леди Трессилиан. — Поди разберись в современной молодежи. Мне кажется, Одри приехала сюда, чтобы показать, что он ей безразличен, и эта история уже не имеет для нее никакого значения.

— Возможно-возможно, — согласился мистер Тривз, потирая подбородок. — Во всяком случае, самой себе, она скорее всего говорит именно так.

— Вы хотите сказать… То есть вы думаете, будто она все еще любит его и хочет вернуть… Да нет же! Никогда в это не поверю!

— И тем не менее это возможно.

— Не потерплю, — сказала леди Трессилиан. — Не потерплю этого в моем доме!

— Вы ведь и сами чувствуете что-то неладное? — спросил проницательный мистер Тривз. — Какое-то напряжение. Я лично сразу его почувствовал.

— Вы тоже? — быстро спросила леди Трессилиан.

— Да. И должен признаться, я… в некотором замешательстве. Истинные побуждения присутствующих мне не ясны, но явно попахивает порохом. Взрыв может произойти в любой момент.

— Ну будет вам, вы словно какой-нибудь Гай Фокс[149]. Лучше скажите, что делать?

Мистер Тривз развел руками.

— Право, не знаю, что и посоветовать. Есть тут некий ключевой момент. И ежели удалось бы его сгладить… Но знаете, тут столько всего неясного…

— Я вовсе не расположена просить Одри уехать, — сказала леди Трессилиан. — С моей точки зрения, в создавшейся ситуации она ведет себя как истинная леди. Она учтива и в то же время держит дистанцию. Я считаю, ее манера поведения безукоризненна.

— Согласен, — кивнул мистер Тривз, — полностью с вами согласен. И тем не менее эта манера явно задевает Невила Стрэнджа.

— А вот Невил, — сказала леди Трессилиан, — ведет себя не лучшим образом. И я намерена с ним поговорить. Но и его я не могу вот так просто выставить. Мэтью относился к нему как к сыну…

— Знаю.

Леди Трессилиан вздохнула и очень тихо сказала:

— Вы ведь знаете, Мэтью утонул здесь?

— Да.

— Многие удивлялись, что я тогда не уехала. А как я могла уехать? Здесь Мэтью всегда рядом со мной. Весь дом полон им. В любом другом месте я чувствовала бы себя чужой и одинокой. — Она немного помолчала. — Поначалу я надеялась, что скоро уйду вслед за ним. Здоровье-то мое становилось все хуже и хуже. Но оказалось, я — вроде покосившихся ворот, которые все скрипят, скрипят и не падают. — Она гневно ударила рукой по подушке. — Признаться, радости в этом мало! Я надеялась, что все свершится быстро — раз, и все — встречу смерть лицом к лицу. Но она вот крадется за мной по пятам, все время рядом, опутывает меня болячками, пригибает все ниже и ниже, но окончательный удар так и не наносит… Я становлюсь все беспомощней, все больше завишу от других людей!

— Но уверен, от преданных людей. Ведь ваша служанка любит вас?

— Баррет? Это она, кстати, привела вас ко мне. Я без нее как без рук. Без этой настырной старой ведьмочки! Преданнейшее создание. Она со мной уже много лет.

— А кроме того, у вас есть мисс Олдин. С ней, я должен сказать, вам невероятно повезло.

— Вы правы. Это действительно большая удача.

— Родственница?

— Очень дальняя. Мэри, знаете ли, из тех самоотверженных созданий, которых судьба то и дело вынуждает жертвовать собою во имя других. Вначале ухаживала за отцом — умнейший был человек, но привереда страшный! Когда он умер, я уговорила ее переселиться ко мне и благословляю тот день, когда она здесь появилась. Вы не представляете, какой кошмар обычные компаньонки. Никчемные и нудные создания. С ума можно сойти от их тупости. Как правило, они идут в компаньонки, поскольку больше ни на что не способны. А Мэри — настоящий подарок. Она очень умненькая, при этом у нее все в порядке с логикой. Она много читала, с ней о многом можно поговорить. Она и в практических делах очень хваткая. Прекрасно ведет дом, умеет управляться со слугами — у нее особо не забалуешь и, заметьте, никаких ссор — даже не понимаю, как ей это удается. И потом, у нее потрясающее чувство такта.

— Давно она у вас?

— Лет двенадцать, нет, больше. Лет тринадцать-четырнадцать — что-то в этом роде. Для меня она большое утешение.

Мистер Тривз кивнул.

Леди Трессилиан, наблюдавшая за ним из-под опущенных век, вдруг сказала:

— А в чем дело? Вас что-то беспокоит?

— Немножко, — признался мистер Тривз, — совсем чуть-чуть. А у вас острый глаз.

— Люблю наблюдать за людьми, сказала леди Трессилиан. — Я всегда знала, что у Мэтью на уме.

Она вздохнула и откинулась на подушки.

— А теперь ступайте. — Слова эти не могли обидеть, поскольку все походило на окончание аудиенции у королевы. — Я очень устала. Но вы доставили мне массу удовольствия. Обязательно приезжайте еще и поскорее.

— Всенепременно воспользуюсь вашим любезным приглашением. И надеюсь, что я не слишком утомил вас своей болтовней.

— Ах, оставьте. Усталость всегда настигает меня внезапно. Прежде чем уйти, позвоните, пожалуйста, в колокольчик.

Мистер Тривз с любопытством дернул за толстый шнурок, оканчивающийся пышной кистью.

— Настоящий анахронизм, — улыбнулся он.

— Мой колокольчик-то? Да. Не признаю я этих электрических новшеств. То и дело ломаются, и жмешь себе на кнопку впустую. А этот никогда не подводит. Такой же наверху, в комнате Баррет, прямо у нее над кроватью. И если я еще раз позвоню, она мигом примчится.

Выходя из комнаты, мистер Тривз услышал, как леди Трессилиан снова дернула за шнурок, и где-то наверху послышалось приглушенное дребезжание. Он поднял голову и увидел трос, протянутый по потолку в комнату прислуги. Баррет тут же прошмыгнула мимо него к хозяйке.

Мистер Тривз стал медленно спускаться по лестнице, решив не затевать возни с лифтом. На лице его застыло выражение озабоченности.

В гостиной все были в полном сборе, и Мэри Олдин тотчас предложила составить партию в бридж, на что мистер Тривз ответил вежливым отказом, сославшись на то, что вскоре собирается откланяться.

— В моей гостинице, — сказал он, — придерживаются определенных традиций. Предполагается, что все постояльцы возвращаются к себе до полуночи.

— У вас еще много времени — сейчас всего половина одиннадцатого, — сказал Невил. — Надеюсь, они не оставят вас на улице?

— Нет, конечно. У меня создалось впечатление, что двери гостиницы вообще не запирают на ночь. Так что любой может войти… Видимо, хозяева доверяют местным жителям.

— Здесь вообще не принято запирать двери, — сказала Мэри Олдин. — У нас они тоже весь день нараспашку — правда, ночью мы все же запираем.

— А что собой представляет эта ваша «Бэлморал-корт»? — спросил Тед Латимер. — Снаружи она выглядит как обычное викторианское здание.

— Внутри то же самое, — ответил мистер Тривз. — Все с викторианским размахом. Роскошные кровати, прекрасная кухня, огромных размеров викторианские гардеробные… Отделанные красным деревом шикарные ванны…

— Вы, помнится, говорили, что поначалу вас что-то расстроило? — спросила Мэри.

— Ах, это. В письме я настоятельно просил оставить мне две комнаты непременно на первом этаже. У меня слабое сердце, и лестницы мне противопоказаны. Приезжаю, и — о ужас! — на первом этаже все номера заняты. А взамен мне предложили две комнаты — надо отдать должное, очень приличные комнаты — наверху. Я начал выяснять, но как оказалось, один из завсегдатаев, который должен был ехать в Шотландию, внезапно захворал, а потому был вынужден остаться…

— Это мистер Лукан, если я не ошибаюсь? — спросила Мэри.

— Да-да, он самый. В общем, пришлось смириться. К тому же в гостинице есть лифт — так что все чудесно устроилось…

— А почему бы и тебе, Тед, не остановиться в «Бэлморал-корт», — сказала Кей. — Это куда ближе отсюда.

— Не думаю, что для меня это подходящее место.

— Совершенно согласен с вами, мистер Латимер, — сказал мистер Тривз. — Вряд ли это для вас подходящее место…

Тед Латимер почему-то покраснел.

— Не совсем понимаю, что вы имеете в виду, — сказал он.

Мэри Олдин, почувствовав возникшее напряжение, поспешила заговорить о последней газетной сенсации.