Агата Кристи - Тайна замка Чимниз

– Мы предпочитаем держать наших подозреваемых на длинном поводке, – сказал суперинтендант Баттл.

– Очень деликатно выраженная мысль, – сказал Энтони. – Но веревочке, сколько она ни вейся, всегда приходит конец.

– Однако чего я не понимаю, сэр, – сказал Баттл, – так это почему вы решили признаться во всем сейчас?

– Это не так просто объяснить, – сказал Энтони. – Видите ли, Баттл, я пришел к выводу, что вы человек замечательных способностей. В самый нужный момент вы всегда оказываетесь на месте – вот как сегодня ночью. И я подумал, что, утаивая от вас эту информацию, я невольно порчу ваш стиль. Вы заслуживаете полного доступа ко всем фактам. Я сделал все, что мог, но на каждом шагу ошибался. До сих пор я вынужден был молчать, из-за миссис Ривел. Но теперь, когда мы точно знаем, что письма не имеют к ней никакого отношения, считать, будто она могла быть заинтересована в смерти этого малого, просто смешно. Возможно, я с самого начала подал ей не самый лучший совет, но ведь она дала ему деньги, когда он пытался ее шантажировать, и хотя с ее стороны это была чистая прихоть, другие могли в это и не поверить.

– Да, присяжные вряд ли поверили бы, – подтвердил Баттл. – У них совсем нет воображения.

– А вы, значит, верите? – сказал Энтони, с любопытством глядя на него.

– Видите ли, мистер Кейд, я почти всю жизнь работаю среди этих людей. Я имею в виду тех, кого принято называть высшим классом. Понимаете, людям вообще свойственно заботиться о том, что о них подумают окружающие. Не беспокоятся только две группы населения – бездомные и аристократы. Те и другие поступают, как им вздумается, и не страдают из-за того, какое впечатление это произведет на других. Я говорю не о богатых бездельниках, которым только и дела, что закатывать вечеринки. Я о тех, кто с молоком матери впитал одну мысль – ничье мнение не имеет значения, кроме их собственного. Аристократы всегда такие – они бесстрашны, правдивы, но зачастую необычайно бестолковы.

– Очень интересная лекция, Баттл. Наверное, когда-нибудь и вы тоже возьметесь за мемуары. Вот уж их-то я хотел бы почитать.

Детектив встретил это предположение улыбкой, но ничего не сказал.

– А пока я задам вам один вопрос, – продолжал Энтони. – Вы сразу связали меня с этим делом в Стейнзе? Судя по тому, как вы себя вели, думаю, что да.

– Вы правы. У меня было такое предчувствие. Но предчувствие к делу не пришьешь. А вы, мистер Кейд, вели себя прекрасно. Ни разу не переборщили с беспечностью.

– Я рад, – сказал Энтони. – У меня было ощущение, что с самого нашего знакомства вы постоянно расставляли мне маленькие ловушки. Мне удалось не попасть ни в одну из них, но напряжение все равно было изрядным.

Баттл мрачно усмехнулся.

– В этом и есть секрет, сэр. Не давайте мошеннику опомниться – пусть мечется, вертится, изворачивается. Рано или поздно нервы сдают даже у самых прожженных, и они попадаются.

– Вы просто сама жизнерадостность, Баттл. Интересно, когда же вы меня поймаете?

– У вас длинный поводок, сэр, – процитировал сам себя суперинтендант, – веревка длинная.

– Ну, а пока ей не пришел конец, – сказал Энтони, – вы еще числите меня вашим помощником-любителем?

– Разумеется, мистер Кейд.

– Значит, я остаюсь доктором Ватсоном при Шерлоке Холмсе.

– Детективные истории, в общем-то, ерунда, – сказал Баттл без всякого выражения. – Но они развлекают публику, – добавил он, подумав. – Так что иногда и от них есть прок.

– Какой, например? – спросил Энтони с любопытством.

– Они поддерживают представление о том, что полицейские глупы. Так что когда нам случается иметь дело с преступником-любителем – убийцей, к примеру, – то детективные романы приходятся очень кстати.

Энтони долго смотрел на него молча. Баттл сидел совершенно неподвижно, только помаргивая время от времени, его массивное квадратное лицо совершенно ничего не выражало. Наконец он встал.

– Спать уже поздно, – заметил он. – Пойду переговорю с его светлостью, если он уже встал. Всякий, кто захочет уехать, может теперь уезжать. Однако я буду весьма признателен его светлости, если он еще задержит некоторых своих гостей. Вы, сэр, пожалуйста, примите его приглашение, и миссис Ривел тоже.

– Вы уже нашли револьвер? – спросил вдруг Энтони.

– Вы о том, из которого застрелили принца Михаила? Нет, пока нет. Но он должен быть здесь, в доме или в парке… Пожалуй, я воспользуюсь вашим намеком, мистер Кейд, и пошлю своих ребят пошарить в птичьих гнездах. Да, окажись у нас в руках револьвер, мы бы сильно продвинулись в этом деле. Револьвер и еще те письма. Вы говорите, среди них было одно из Чимниз? Наверняка последнее. А в нем – зашифрованная инструкция, как найти камень.

– А какова ваша теория о том, кто убил Джузеппе? – спросил Энтони.

– Думаю, что он был обыкновенный вор и что его застали врасплох и заставили работать на себя либо люди Короля Виктора, либо Братство Красной Руки. Я бы нисколько не удивился, если бы оказалось, что Красная Рука и Король Виктор связаны. Это богатая и влиятельная организация, но вот с мозгами у нее туговато. Джузеппе дали задание стащить мемуары – они ведь не могли знать, что письма у вас; кстати, это и впрямь странное совпадение.

– Я знаю, – отозвался Энтони. – Просто невероятное, если подумать.

– Джузеппе крадет вместо мемуаров письма. Сначала он страшно огорчен своей ошибкой. Потом видит вырезку из газеты, и ему приходит в голову обратить ошибку себе на пользу, пошантажировав леди на фото. Конечно, он и представить себе не может, каково истинное значение этих писем. Братья выясняют, чем он занят, несомненно, приходят к выводу, что он сознательно их обманул, и решают его убрать. Они вообще любят казнить отступников. В этом есть элемент живописности, который им очень нравится. Вот чего я не понимаю, так это про револьвер с надписью «Вирджиния». Для Братьев это уж как-то слишком тонко. Как правило, они развешивают везде красную руку – и себе на радость, и будущим возможным предателям для устрашения. Так что, по-моему, без Короля Виктора тут не обошлось. Но вот какой у него мотив, я не понимаю. Конечно, это очень похоже на попытку свалить на миссис Ривел убийство, которого она не совершала, но какой в этом смысл?

– У меня была одна теория, – сказал Энтони. – Но она не выдержала проверки действительностью.

И он рассказал об опознании Вирджинией принца Михаила. Баттл кивнул.

– О, да, его личность не вызывает сомнения. Кстати, старый барон очень высокого мнения о вас. Отзывается о вас с большим энтузиазмом.

– Очень любезно с его стороны, – сказал Энтони. – Особенно после того, как я предупредил его, что не пожалею сил, чтобы до среды вернуть мемуары.

– Тут вам придется потрудиться, – сказал Баттл.

– Н-да. Вы так думаете? Полагаю, украденные письма у Короля Виктора и компании.

Баттл снова кивнул.

– Их забрали у бедняги Джузеппе в тот день на Понт-стрит. Ловкие ребята. Да, письма наверняка у них, и теперь они знают, где искать.

Мужчины уже собирались покинуть комнату. На пороге Энтони задержался и через плечо кивнул.

– Здесь?

– Вот именно. Но они еще не заполучили свой приз и готовы рисковать многим, чтобы найти его.

– Полагаю, – сказал Энтони, – что в вашей хитроумной голове уже созрел план?

Баттл не ответил. Вид у него в тот момент был особенно солидный и совсем не умный. Потом, очень медленно, он мигнул.

– Моя помощь нужна? – спросил Кейд.

– Да. И еще одного человека.

– Кого же?

– Миссис Ривел. Вы, может быть, не обратили на это внимания, мистер Кейд, но она на редкость привлекательная женщина.

– Еще бы мне не обратить, – сказал Энтони и бросил взгляд на часы. – Я совершенно согласен с вами насчет сна, Баттл. Купание в озере и хороший завтрак будут сейчас куда более кстати.

И он легко взбежал по лестнице наверх, в свою спальню. Насвистывая, сбросил одежду, в которой провел всю ночь, взял халат и полотенце.

Вдруг он замер перед туалетным столиком, уставившись на предмет, скромно лежавший как раз напротив зеркала.

Сначала Кейд не поверил своим глазам. Взяв предмет, он повертел его. Да, это они, ошибки быть не может.

В его руках снова была переписка Вирджинии Ривел. Все письма были на месте. Ни одно не пропало.

С письмами в руках Энтони опустился в кресло.

– Мои мозги сейчас лопнут, – прошептал он. – Я не понимаю и четверти того, что происходит в этом доме. С чего это украденные письма вдруг возвращаются ко мне снова, как в цирке? Кто их сюда подбросил? И зачем?

Ни на один из этих насущных вопросов у него не было подходящего ответа.

В десять часов утра лорд Кейтерхэм с дочерью завтракали. Бандл была очень задумчива.

– Отец, – сказала она наконец.

Маркиз, поглощенный чтением «Таймс», не ответил.

– Отец, – снова окликнула его дочь, на этот раз громче.

Лорд Кейтерхэм, оторванный от интереснейшего чтения – анонса предстоящих распродаж редких книг, – взглянул на нее рассеянно.

– А? – отозвался он. – Ты что-то сказала?

– Да. Кто здесь до нас завтракал?

И она кивнула на место, которым кто-то уже явно воспользовался, в то время как остальные еще ждали.

– Этот, как его там…

– Толстый Айки?

Отец и дочь, тепло относившиеся друг к другу, с полуслова улавливали даже непрозрачные намеки.

– Вот именно.