— Папа, но что мне-то с того?

Лорд Кейтерэм усмехнулся.

— Насколько я помню, ей тоже с того ничего хорошего не было.

— Нет, это невозможно, — нетерпеливо сказала Бандл. — Лучше спрошу у Билла.

— Правильно, голубушка, — рассеянно пробормотал лорд Кейтерэм, переворачивая страницу каталога. — Это ты хорошо придумала. Все верно. Так и надо.

Бандл встала и раздраженно вздохнула.

— И почему я как следует не запомнила, что там было в этом письме, — размышляла она вслух. — «Эта шутка с Семью Циферблатами обернулась делом нешуточным»… была там, по-моему, такая фраза.

Лорд Кейтерэм вдруг встрепенулся и поднял голову от своего каталога.

— Семь Циферблатов? — переспросил он. — Ну, конечно, я вспомнил.

— Что ты вспомнил?

— Вспомнил, где я это слышал. Был тут Джордж Ломакс. Тредуелл сплоховал и впустил его. Он ехал в Лондон. На будущей неделе собирается учинить у себя в Аббатстве очередной политический прием, а тут это предостерегающее письмо.

— Что за письмо?

— Ну, точно я не знаю, в детали он не вдавался. Что-то вроде: «Остерегайтесь, вас ждут неприятности». И все в таком духе. А отправлено оно из Семи Циферблатов. Это я точно запомнил. Ломакс ехал с письмом в Скотленд-Ярд. Ну, ты же знаешь Джорджа…

Бандл кивнула. Она очень хорошо знала члена Кабинета министров, бессменного государственного секретаря Ее Величества по иностранным делам Джорджа Ломакса, которого мало кто любил из-за его дурной привычки цитировать в разговоре собственные парламентские речи. За свои выпученные глаза и налитое кровью апоплексическое лицо[192] он получил кличку «Индюк», которую чаще и охотнее других употреблял его личный секретарь Билл Эверсли.

— Скажи, папа, а что говорил Индюк о смерти Джералда Уэйда?

— Ничего. Вообще даже не заикался. Между прочим, мог хотя бы посочувствовать.

Бандл задумалась. Она пыталась точно вспомнить ту фразу из письма, которое она отослала Лорен Уэйд, и все гадала, как выглядит эта девушка, кто она такая? Почему Джералд Уэйд был к ней так привязан? Чем больше она над этим размышляла, тем яснее ей становилось, что это послание мало походило на обычное письмо брата к сестре.

— Ты, кажется, говорил, что эта девица Уэйд — сводная сестра Джерри? — спросила она вдруг.

— Да. Строго говоря, я думаю, она вообще не сестра.

— Но ее фамилия — Уэйд?

— Да, но она не родная дочь старого Уэйда. Я же рассказывал тебе, он бежал с чужой женой, которая была замужем за настоящим разбойником. Думаю, суд был бы на стороне отца и не позволил бы сменить фамилию ребенка, но отец не очень настаивал на своих правах. А Уэйд очень любил девочку и решил непременно дать ей свое имя.

— Понятно, — медленно проговорила Бандл. — Это кое-что проясняет.

— Проясняет? Что?

— Кое-какие загадочные фразы из письма.

— Судя по разговорам, она премиленькая, — сказал вдруг лорд Кейтерэм.

Бандл, ломая голову над этой историей, поднялась к себе. Она наметила план действий: сначала нужно отыскать Джимми Тесиджера, тут ей поможет Билл. Ронни Деверукс был его приятелем, а если Джимми Тесиджер дружил с Ронни, то вполне вероятно, что и Билл его знает. Затем эта девушка, Лорен Уэйд. Может, у нее удастся что-нибудь выяснить про эти загадочные Семь Циферблатов. Наверняка Джерри Уэйд ей об этом рассказывал, а в письме уговаривает про все забыть. Неспроста.

Глава 7

Утренний визит

Разыскать Билла оказалось не так-то просто. На следующее же утро Бандл поехала в город. На этот раз обошлось без приключений. Билл страшно обрадовался ее звонку и сразу пригласил на обед, на чай, на ужин и на танцы. Бандл вежливо отказалась.

— Через пару дней я приеду в Лондон побездельничать вместе с тобой, но сейчас у меня есть дело.

— Какая скука! — воскликнул Билл.

— Что ты, совсем наоборот. Билл, ты знаешь человека по имени Джимми Тесиджер?

— Конечно. И ты его знаешь.

— Да нет.

— Не может быть. Старину Джимми знает каждый.

— Прости, но я не совсем каждый, — резонно заметила Бандл.

— Но ты должна знать Джимми. Этакий розовощекий, приятный малый. Немного туповат на вид, но на самом деле у него в голове серого вещества не меньше, чем, например, у меня.

— Да что ты? И как же у него шея не свернется от такой тяжести?

— Что означает сей сарказм?

— Какой там сарказм! Просто дурацкая шутка, не обращай внимания. А чем занимается Джимми Тесиджер?

— Что ты имеешь в виду?

— Неужели с этими своими иностранцами ты разучился понимать родной язык?

— А, ясно, ты спрашиваешь, есть ли у него работа? Да нет, он просто так болтается. Да и зачем ему работа?

— А что, денег у него еще больше, чем серого вещества?

— Да нет… Я же только что тебе сказал, что он умнее, чем кажется.

Бандл замолчала. Она все больше сомневалась в том, что узнает что-нибудь дельное про незнакомого ей розовощекого пижона. Однако именно его имя назвал умирающий. И вдруг Билл как бы в ответ на ее мысли сказал:

— …И Ронни всегда считал его умным малым. Ты знаешь Ронни Деверукса? Тесиджер — его самый близкий друг.

— Ронни…

Бандл в нерешительности замолчала. Ясно, что Билл ничего не знает о смерти Ронни. Еще утром она очень удивилась, не обнаружив в газетах сообщения о вчерашней трагедии. Без сомнения, такую сенсацию репортеры пропустить не могли. Скорее всего, полиция по какой-то причине не предает эту историю огласке.

А Билл продолжал:

— Я целую вечность не видел Ронни — с тех самых выходных. Помнишь, когда произошел несчастный случай с беднягой Уэйдом. — Он помолчал, а потом добавил: — Чертовски глупо тогда вышло. Ты, конечно, слышала? Эй, Бандл, алло!

— Да-да, я слушаю.

— Ты все молчишь и молчишь. Я уж решил, что нас разъединили.

— Да нет, просто я кое-что обдумываю.

Сказать Биллу о смерти Ронни? Нет о таких вещах о таких вещах по телефону не сообщают. Надо с ним поскорее встретиться, а пока…

— Билл!

— Алло.

— Давай завтра поужинаем вместе.

— Отлично, а потом потанцуем. Мне надо многое тебе рассказать. Честно говоря, у меня большие неприятности… чертовское невезение…

— Расскажешь завтра, хорошо? — не очень вежливо оборвала его Бандл. — А пока скажи мне адрес Джимми Тесиджера.

— Джимми Тесиджера?

— Да.

— Он снимает квартиру на Джермин-стрит… Прости, я сказал Джермин-стрит?

— Билл, заставь свое серое вещество работать, сосредоточься.

— Да, Джермин-стрит. Подожди, я найду номер дома. — Последовала пауза. — Эй, ты слушаешь?

— Очень внимательно.

— С этим чертовым телефоном никогда не знаешь… Номер дома сто три. Запомнила?

— Сто три. Спасибо, Билл.

— Послушай, а зачем тебе его адрес? Ты же говоришь, что не знакома с ним.

— Ну и что — через полчаса познакомлюсь.

— Так ты собираешься поехать к нему на квартиру?

— Вы угадали, дорогой мистер Холмс.

— Но послушай… он, наверно, еще не встал.

— Не встал?

— А зачем ему вставать так рано, если не надо идти на службу? Сама подумай. Ты даже представить себе не можешь, каково это — ровно в одиннадцать являться на работу. Если я чуть-чуть задерживаюсь, Индюк поднимает такой шум… Знала бы ты, какая у меня собачья жизнь…

— Вот завтра все мне и расскажешь, — торопливо перебила его Бандл.

Бросив трубку, она стала думать, что делать дальше. Она взглянула на часы: без двадцати пяти двенадцать. Хоть Билл и уверял, что его друг в такую рань не встает, она надеялась, что мистер Тесиджер уже в состоянии принять ее. Бандл села в такси и отправилась в дом 103 по Джермин-стрит.

Дверь открыл безупречного вида камердинер, из тех, что служат только у безупречных господ. Такое невозмутимое вежливое лицо не часто встретишь и в лучших лондонских домах.

— Прошу вас, следуйте за мной, мадам.

Он повел ее наверх в очень уютную приемную с огромными кожаными креслами. В одном из них утопала миниатюрная белокурая девушка в черном, помоложе Бандл.

— Как вас представить, мадам?

— Меня не надо представлять, — ответила Бандл. — Я хочу видеть мистера Тесиджера по неотложному делу.

Камердинер важно поклонился и вышел, бесшумно притворив за собой дверь, В комнате воцарилась тишина.

— Славное утро, — робко заметила белокурая незнакомка.

— Да, лучше не бывает, — согласилась Бандл.

Опять наступила тишина.

— Я выехала сегодня рано — из пригорода. — Бандл попыталась поддержать разговор, — и боялась, что попаду в этот мерзкий туман. Но мне повезло.

— Да, — ответила девушка, — сегодня тумана не было. — И добавила: — А я тоже приехала из загорода.

Бандл повнимательнее разглядела посетительницу, которая оказалась здесь так некстати. И поскольку она привыкла сразу брать быка за рога, то стала обдумывать, как бы избавиться от этой гостьи — нельзя же обсуждать столь важное дело при посторонних. Но, приглядевшись к девушке, она передумала. Неужели она? Да, глубокий траур, даже чулки черные… Конечно, есть риск попасть впросак… но Бандл, собравшись с духом, все же спросила:

— Послушайте… вы случайно не Лорен Уэйд?

Девушка широко раскрыла глаза:

— Да, как вы догадались? Мы ведь, кажется, никогда не встречались?

Бандл кивнула:

— Не встречались, хотя вчера я отправила вам письмо. Меня зовут Бандл Брент.

— Спасибо, что переслали письмо. Я уже отправила вам ответ — с благодарностью. Но я никак не ожидала встретить вас здесь.