Агата Кристи - Тайна голубого экспресса. Тайна Семи циферблатов. Убийство в доме викария

Пуаро снова умолк, но Кэтрин ничего больше не спрашивала.

— Мадемуазель, — наконец вымолвил он, — теперь я коснусь деликатного предмета, но тем не менее… Есть некто, как я думаю, кто любит мосье Кеттеринга, поправьте меня, если я ошибаюсь… и ради нее… да… ради нее… я надеюсь, что прав я, а не полиция. Вы знаете, о ком я говорю?

После небольшой паузы Кэтрин сказала:

— Думаю, что знаю.

Пуаро наклонился ближе к ней и продолжил:

— Я не удовлетворен теперешним состоянием дела, мадемуазель, никак не удовлетворен. Факты действительно указывают на мосье Кеттеринга. Однако есть один момент, который не принят во внимание.

— Что вы имеете в виду?

— Обезображенное лицо жертвы. Я спрашивал себя, мадемуазель, тысячу раз: «Способен ли такой человек, как Дерек Кеттеринг, так надругаться над своей жертвой?» Зачем? С какой целью? Разве подобное поведение соответствует характеру мосье Кеттеринга? И у меня нет убедительного ответа ни на один из этих вопросов. Снова и снова я пытаюсь понять — почему?.. И единственное, что может помочь мне разрешить этот вопрос, — вот это.

Пуаро достал записную книжку и что-то осторожно из нее вытащил, держа двумя пальцами.

— Я снял эти волоски с пледа в купе убитой. Это было при вас, помните?

Кэтрин наклонилась, разглядывая волоски.

Пуаро кивнул.

— Я вижу, они вам ни о чем не говорят. И тем не менее мне кажется, кое о чем вы догадываетесь.

— Да, у меня появились соображения, — медленно сказала Кэтрин, — довольно любопытные соображения. Вот почему я спросила, что вы делали в Париже, мосье Пуаро.

— В тот раз, когда я прислал вам письмо…

— Да, из «Ритца».

Ироническая улыбка пробежала по губам сыщика.

— Вот именно, из «Ритца», отчего не пошиковать, если за тебя платит миллионер.

— Русское посольство, — сморщила лоб Кэтрин, — нет, я не вижу связи.

— Связь не прямая, мадемуазель. Я получил там конкретную информацию, я виделся с одним субъектом и припугнул его, да, мадемуазель, я — Эркюль Пуаро, припугнул его.

— Полицией?

— Нет, — сухо отозвался Пуаро, — оглаской. Пресса в данном случае гораздо более действенное оружие.

Он еще раз посмотрел на Кэтрин, но она с улыбкой покачала головой.

— Вы вновь становитесь устрицей, мосье Пуаро?

— Нет, нет, я не хочу ничего скрывать. Сейчас я все объясню, я подозревал, что этот господин причастен к пропаже драгоценностей мосье ван Олдина. Я являюсь к нему с обвинением и вытягиваю из него всю историю полностью. То есть узнаю, где именно драгоценности перешли в руки ван Олдина, и при этом выясняется, что неподалеку от того дома прогуливался человек с седыми волосами и с не по возрасту легкой пружинистой походкой. И мне сразу приходит в голову, что это и есть некто «monsieur le marguis».

— Так, значит, вы приехали в Лондон повидать мосье ван Олдина?

— Не только. У меня есть еще кое-какие дела. С тех пор как я в Лондоне, я успел повидаться еще с двумя людьми — с театральным агентом и доктором с Харли-стрит. От них я получил важную информацию. Обдумайте все, что я вам сообщил, мадемуазель, и попробуйте сделать выводы.

— Я?

— Да, вы. Лично я их сделал. И скажу одно, мадемуазель. У меня все время были сомнения в том, что убийство и ограбление совершены одним лицом. Долгое время я не был уверен…

— А теперь?

— А теперь я знаю.

Последовало молчание. Кэтрин подняла голову — глаза ее сияли.

— Я не такая умная, как вы, мосье Пуаро. Я не поняла и половины из того, что вы мне рассказали. Я тоже сделала выводы, но совсем из других фактов.

— Ничего странного, — спокойно сказал Пуаро, — возьмите зеркало: оно отражает истинную картину, но ведь каждый смотрит в него с разных углов зрения…

— Мои соображения, вероятно, нелепы и наверняка не совпадают с вашими, но…

— Я слушаю.

— Скажите, вот это может вам помочь?

Пуаро взял протянутую ему газетную вырезку, пробежал ее глазами и серьезно кивнул.

— Я же говорю, каждый смотрит со своего утла зрения, но в зеркале отражается та же самая картина.

Кэтрин поднялась.

— Я должна бежать, иначе опоздаю на свой поезд, мосье Пуаро…

— Да, мадемуазель?

— Это… это не слишком затянется? Я… я не могу больше.

Ее голос прервался. Пуаро ободряюще похлопал ее по руке:

— Мужайтесь, мадемуазель, вы не должны отчаиваться, конец уже близок.

— Вас желает видеть мосье Пуаро, сэр.

— Проклятый сыщик! — вырвалось у ван Олдина.

Найтон сочувственно молчал. Ван Олдин вскочил со стула и зашагал по комнате.

— Я полагаю, вы уже видели эти гнусные газеты?

— Да, я взглянул, сэр.

— Все еще смакуют подробности?

— Боюсь, что так, сэр.

Миллионер опять сел и сжал голову руками.

— Кто бы мог подумать, — простонал он. — Господи, угораздило же меня связаться с этим маленьким бельгийцем! Мне хотелось правды — и он вытащил ее на свет Божий! Но я думал только о том, как найти убийцу.

— Считаете, что вашему зятю лучше было бы ускользнуть от правосудия?

Ван Олдин вздохнул.

— Я предпочел бы совершить правосудие собственными руками.

— Подобный поступок вряд ли был бы мудрым, сэр.

— Ладно… Так вы говорите, этот тип хочет меня видеть?

— Да, мистер ван Олдин, и немедленно.

— Надо — значит, надо. Он может прийти сегодня же утром.

Явившийся вскоре мосье Пуаро был сама бодрость и жизнерадостность. Не смущаясь холодным приемом, он пустился в беззаботную болтовню: в Лондон он ездил, чтобы показаться доктору, — было упомянуто громкое имя.

— Нет, нет, pas la guerre, это память о моей службе в полиции, пулевое ранение.

Пуаро коснулся своего левого плеча и вполне правдоподобно поморщился.

— Вы, мистер ван Олдин, на редкость везучий человек, вы совсем не похожи на типичного американского миллионера, страдающего от несварения желудка.

— Не жалуюсь, — сказал ван Олдин, — я веду чрезвычайно скромную жизнь, пища самая простая, и стараюсь не переедать.

— Вы уже виделись с мисс Грей, не так ли? — с невинным видом повернулся Пуаро к секретарю.

— Я… да, раз или два.

Он слегка покраснел, а ван Олдин удивленно воскликнул:

— Ну и ну, а мне об этом ни полслова…

— Я не знал, что вам это может быть интересно.

— Мне очень нравится эта девушка, — сказал ван Олдин.

— И страшно жаль, что она вновь похоронила себя в Сент-Мэри-Мид, — посетовал Пуаро.

— Это очень благородно с ее стороны, — с пылом заявил Найтон. — Мало кто еще согласился бы пойти на это ради того, чтобы скрасить последние дни сварливой старухе.

— Я умолкаю, — чуть прищурился Пуаро, — но тем не менее повторю — страшно жаль. А теперь, господа, к делу!

Оба его собеседника воззрились на него с удивлением.

— Постарайтесь спокойно меня выслушать. Мосье ван Олдин, представьте на минуту, что убийца вашей дочери совсем не ваш зять, а кто-то другой.

— Что?!

— Я говорю, представьте, что вашу дочь убил не мистер Кеттеринг, а кто-то еще.

— Вы сошли с ума, мосье Пуаро?

— Нет, я не сошел с ума. Некоторые считают, что я несколько эксцентричен, но в профессиональном смысле — тут уж не сомневайтесь — у меня, как говорится, «все дома». Так вот, вы были бы этому рады? Если бы дело повернулось так, как я говорю?

Ван Олдин пристально смотрел на сыщика.

— Естественно, был бы рад, — сказал он наконец, — мосье Пуаро, это представляет чисто теоретический интерес, или ваш вопрос вызван какими-то новыми фактами?

Пуаро поднял глаза к потолку.

— Есть шанс, — спокойно сказал он, — что убийцей в конце концов признают графа де ла Рош. По крайней мере, я сумел опровергнуть его алиби.

— Как вам это удалось?

Пуаро пожал плечами.

— У меня свои методы. Немного деликатности, чуть-чуть сообразительности — и вы у цели.

— Но рубины, — сказал ван Олдин, — рубины, которые были в руках у графа, оказались подделкой.

— Вы правы. И мотивом преступления в данном случае могло быть лишь желание заполучить рубины. Но вам не приходило в голову, что графа могли опередить. Рубины мог украсть кто-то другой.

— Но это совершенно новая версия, — воскликнул Найтон.

— И вы верите в этот вздор, мосье Пуаро?

— Доказательств пока нет, — тихо ответил ван Олдину Пуаро, — пока это только версия. Но, должен сказать вам, мосье ван Олдин, имеющиеся факты стоят того, чтобы ими заняться. Вам нужно выехать со мной на юг Франции, чтобы разобраться в этом деле на месте.

— Выехать? Это действительно так необходимо?..

— Я думал, что вы сами этого захотите.

В тоне Пуаро проскользнул легкий упрек, который не укрылся от ван Олдина.

— Да-да, конечно, — сказал он, — когда мы выезжаем, мосье Пуаро?

— Но у вас накопилось столько неотложных дел, — пробормотал Найтон.

Однако миллионер уже принял решение и просто отмахнулся от Найтона.

— Полагаю, это дело — самое неотложное. Что ж, мосье Пуаро, едем завтра. Каким поездом?

— «Голубым экспрессом», разумеется, — улыбнулся Пуаро.

«Поезд миллионеров», как его иногда называли, сделал вираж и развил почти устрашающую скорость. Ван Олдин, Найтон и Пуаро сидели рядом, храня молчание. Найтон и ван Олдин занимали сдвоенное купе, такое же, как Рут Кеттеринг со своей горничной в ту роковую поездку. Купе Пуаро было расположено дальше по коридору.