Секретарь вздрогнул.

— Простите, мистер ван Олдин, я не слушал.

— Грезите? — сказал ван Олдин. — На вас это не похоже, вижу, эта девушка произвела впечатление.

Найтон вспыхнул.

— Она в самом деле необычайно красивая девушка, — сказал задумчиво ван Олдин, — очень красивая. Вы заметили, какие у нее глаза?

— Всякий мужчина, — сказал Найтон, — обречен замечать ее глаза.

Глава 21

На теннисе

Пролетело несколько дней. Вернувшись однажды утром с прогулки, Кэтрин увидела, что ее с ухмылкой поджидает Ленокс.

— Вам звонил ваш молодой человек!

— Кого вы величаете «моим молодым человеком»?

— Да этого новенького. Секретаря Руфаса ван Олдина. Кажется, вы и на него произвели впечатление. Вы становитесь, Кэтрин, настоящей сокрушительницей сердец. Сначала Дерек Кеттеринг, теперь этот Найтон. Забавно, что я довольно хорошо его помню — он лежал в госпитале, который мама здесь устроила в войну. Мне тогда было всего восемь лет.

— Он был тяжело ранен?

— У него была прострелена нога, если я ничего не путаю, довольно скверная история. Мне кажется, там и доктора чего-то подпортили. Они обещали, что не останется ни хромоты, ни скованности. Но когда он уезжал отсюда, он еле ковылял.

Вошла леди Тамплин.

— Ты рассказывала Кэтрин о майоре Найтоне? — спросила она. — Милейший человек! Сначала я не могла его вспомнить, столько лет прошло, но теперь… мы будто вчера с ним расстались.

— Раньше он был слишком мелкая сошка, чтобы вспоминать его, — сказала Ленокс. — А теперь вдруг выяснилось, что он секретарь американского миллионера, совсем другое дело.

— Дорогая! — воскликнула леди Тамплин с кротким упреком.

— Зачем звонил майор Найтон? — спросила Кэтрин.

— Он приглашал вас на теннис сегодня днем, он готов был заехать за вами. Мама и я дали за вас avec empressement[104] согласие! Покуда вы флиртуете с секретарем миллионера, могли бы дать мне шанс заполучить его хозяина, Кэтрин. Ему около шестидесяти, так что, думаю, он интересуется юными милашками вроде меня.

— Очень бы хотелось повидать мистера ван Олдина, — честно призналась леди Тамплин, — о нем столько разговоров. Эти восхитительно суровые представители Нового Света, — она запнулась, затем промурлыкала: — Восхитительно…

— Майор Найтон особо подчеркнул, что это приглашение мистера ван Олдина, он столько раз повторял это и так заикался, что я почуяла неладное. Вы с Найтоном составили бы прекрасную пару, Кэтрин. Благословляю вас, дети мои!

Кэтрин рассмеялась и отправилась наверх переодеваться.

Найтон приехал вскоре после ленча и по-мужски стойко выдержал все восторги и воспоминания леди Тамплин.

По дороге в Канны он заметил:

— Леди Тамплин удивительно мало изменилась.

— Манерами или внешностью?

— И тем и другим. Ей, должно быть, я полагаю, сильно за сорок, однако она все еще поразительно красивая женщина.

— Безусловно, — согласилась Кэтрин.

— Я очень рад, что вы смогли поехать со мной сегодня. Мосье Пуаро тоже собирался быть. Этот маленький человечек бесподобен. Вы хорошо его знаете, мисс Грей?

Кэтрин покачала головой.

— Я познакомилась с ним в поезде по дороге сюда. Я читала детективный роман и сказала что-то — ну, вроде того, что в жизни ничего подобного не происходит. Я же не знала, кто он такой.

— Поразительная личность, — медленно проговорил Найтон, — и действует самым поразительным образом, он умеет смотреть в корень — редкий дар, и до самого конца расследования никто даже и предположить не может, кого он подозревает на самом деле. Помню, я гостил в одном поместье в Йоркшире[105], там были украдены драгоценности леди Клэнрейвон. Казалось бы, банальное ограбление, но местная полиция была бессильна, я посоветовал им обратиться к Эркюлю Пуаро, помочь мог только он, но местные власти никак не решались изменить Скотленд-Ярду[106].

— И что же? — с любопытством спросила Кэтрин.

— Драгоценности так и не нашли, — сухо сказал Найтон.

— Вы действительно так в него верите?

— Да, очень. Граф де ла Рош весьма ловкий господин, он много раз выходил сухим из воды, но, думаю, в лице Пуаро он встретил достойного противника.

— Граф де ла Рош, — задумчиво проговорила Кэтрин, — так вы действительно думаете, что это сделал он?

— Конечно, — удивленно взглянул на нее Найтон, — а вы?

— О, разумеется, — поторопилась Кэтрин, — это так, конечно, если это не было обычным ограблением.

— Конечно, может быть и так, — согласился Найтон. — Но, мне кажется, граф де ла Рош явно приложил к этому руку.

— Но ведь у него есть алиби.

— О, алиби! — Найтон рассмеялся, симпатичная мальчишеская улыбка оживила его лицо.

— Вы признались, что читаете детективы, мисс. Грей, вы должны знать, что тот, кто имеет безупречное алиби, более всего подозрителен.

— Вы думаете, и в жизни так же? — с улыбкой спросила Кэтрин.

— А почему нет? В основе этих книг — сама жизнь.

— И тем не менее они очень далеки от жизни, — заметила Кэтрин.

— Возможно. И все же, будь я преступником, я очень бы не хотел, чтобы по моему следу шел Эркюль Пуаро.

— Я тоже, — засмеялась Кэтрин.

Когда они подъехали, их встретил Пуаро. В этот теплый день он был облачен в белый полотняный костюм с пышной белой камелией[107] в петлице.

— Bonjour[108], мадемуазель, — сказал Пуаро, — я выгляжу очень по-английски, вы не находите?

— Вы выглядите замечательно, — тактично вышла из положения Кэтрин.

— Вы смеетесь надо мной, — добродушно ответил Пуаро. — Ну ничего! Папаша Пуаро всегда смеется последним.

— А где мистер ван Олдин? — спросил Найтон.

— Он подойдет, когда мы займем свои места, сказать по правде, мой друг, не очень-то он мною доволен. Ох уж эти американцы! Покой, тишина… они не знают, что это такое. Ван Олдину очень бы хотелось, чтобы я самолично рыскал за преступниками по всем закоулкам Ниццы.

— Мне думается, это не самый плохой план, — заметил Найтон.

— Вы неправы, — ответил Пуаро, — в подобных делах требуется тонкость, а не сила. На теннисе встречаются все, это очень важно. А вот и мистер Кеттеринг.

Дерек решительно направлялся к ним, он был явно чем-то встревожен и раздражен. Найтон и Дерек обменялись приветствиями с некоторой натянутостью, Пуаро же безмятежно болтал о пустяках, не замечая напряженности, с похвальным терпением выжидая, когда все успокоятся.

— Это поразительно, мосье Кеттеринг, вы очень хорошо говорите по-французски, — отвесил он комплимент Дереку, — настолько хорошо, что вас запросто можно принять за француза. Это большая редкость среди англичан.

— Вот бы и мне так, — мечтательно сказала Кэтрин, — я знаю, что мой французский сугубо английского качества.

Они нашли свои места и уселись. Почти тут же Найтон заметил, что его патрон машет ему с другого конца корта, и направился к нему.

— Лично я очень симпатизирую этому молодому человеку, — сказал Пуаро, сияя улыбкой вслед ушедшему секретарю, — а вы, мадемуазель?

— Он мне очень нравится.

— А вам, мосье Кеттеринг?

Резкость уже готова была слететь с губ Дерека, но он осекся: что-то в прищуренных глазах маленького бельгийца внезапно встревожило его, Кеттеринг заговорил осторожно, подбирая слова:

— Найтон — славный малый.

На мгновение Кэтрин показалось, что Пуаро разочарован.

— Он большой ваш поклонник, мосье Пуаро, — сказала она и повторила кое-что из рассказанного ей майором Найтоном. Было забавно наблюдать, как маленький человечек напыжился и распушился точно птица, придав своему лицу выражение комической скромности, которое, впрочем, никого не могло обмануть.

— Да, кстати, мадемуазель, — внезапно сказал он, — я хотел бы кое-что с вами обсудить. Когда вы беседовали с бедной леди в поезде, вы не могли обронить в ее купе портсигар?

Кэтрин изумленно на него посмотрела.

— Не думаю, — сказала она.

Пуаро вынул из кармана синий кожаный портсигар с золотой литерой «К» на крышке.

— Нет, это не мой, — сказала Кэтрин.

— О, тысяча извинений. Это, несомненно, портсигар самой мадам, «К», разумеется, означает Кеттеринг, мы усомнились, потому что нашли другой портсигар у нее в сумочке. Нам показалось странным, что у нее два портсигара.

Внезапно он обернулся к Дереку.

— Может быть, вы знаете, это портсигар вашей жены?

Казалось, Дерек захвачен врасплох. Он не сразу нашелся, что ответить.

— Я… я не знаю. Наверное, ее.

— А он случайно не ваш?

— Разумеется, нет. Если бы он был мой, как он мог оказаться среди вещей моей жены?

Пуаро посмотрел на него непередаваемо простодушным взглядом:

— Я думал, вы могли обронить его, когда были в купе у вашей жены?

— Да не был я там, сколько можно повторять.

— Тысяча извинений, — сказал Пуаро с чрезвычайно виноватым видом. — Это мадемуазель показалось, будто вы входили в купе жены, когда она случайно вас видела.

Пуаро замолчал, изобразив замешательство. Кэтрин взглянула на Дерека, он побледнел, но, быть может, это ей только показалось. Рассмеялся он, однако, вполне натурально.

— Вы ошиблись, мисс Грей, — сказал он беспечным голосом. — Как я понял из того, что сказали мне в полиции, мое собственное купе было только через дверь или две от купе моей жены, о чем я даже и не подозревал. Вы, должно быть, видели меня, когда я входил в мое собственное купе.

Увидев, что к ним направляются ван Олдин и Найтон, Дерек вскочил как ужаленный.