Агата Кристи - Таинственный противник

Среда оказалась днем утраченных иллюзий. В четверг наконец вышло объявление. Можно было ожидать, что в пятницу на адрес Томми придут первые письма. С него было взято торжественное обещание не открывать эти письма, буде они появятся, до посещения Национальной галереи, где его партнерша будет ждать его в десять часов утра.

Таппенс появилась первой. Она уселась на красной банкетке и невидящим взором смотрела на Тернера[18] до тех пор, пока в зале не появилась знакомая фигура.

– Ну и?..

– Ну и, – ответил мистер Бересфорд голосом провокатора. – Какая из этих картин тебе нравится больше всего?

– Не будь бессовестным типом. Есть какие-нибудь новости?

Томми в глубокой и слегка наигранной меланхолии покачал головой.

– Не хотел расстраивать тебя, старушка, поэтому и не сказал сразу. Все очень плохо. Приличные деньги выброшены псу под хвост… – Он вздохнул. – Вот и все, что могу тебе доложить: объявление появилось… и мы получили целых два письма.

– Томми, черт тебя подери! – Таппенс почти кричала. – Дай их сюда сейчас же! Как ты можешь быть таким подлым?!

– Следи за своим языком, Таппенс! В Национальной галерее они очень серьезно к этому относятся. Государственный музей и все такое… И запомни, я тебе это уже говорил, что, как дочь священника…

– Я должна оказаться на сцене[19], – резко закончила за него Таппенс.

– Вообще-то я не это хотел сказать. Но если ты уже в полной мере насладилась радостью, которая пришла к тебе после мрачного отчаяния – что, заметь, я обеспечил тебе совершенно бесплатно, – то давай, как говорится, вернемся к делу.

Таппенс бесцеремонно вырвала у него из рук два конверта и внимательно их осмотрела.

– Вот этот, из плотной бумаги, выглядит дорого. Его мы оставим напоследок, а сначала откроем этот.

– Ты права. Раз, два, три – начали!

Палец Таппенс разорвал конверт, и она достала его содержимое.

– Каршалтон-террас, двадцать семь, – сказала Таппенс, посмотрев на адрес отправителя. – Это в районе Глостер-роуд. У нас достаточно времени, если воспользуемся подземкой.

– Предлагаю план кампании, – произнес Томми. – На мой взгляд, мы должны действовать решительно. Когда увижу мистера Картера, то, в соответствии с правилами хорошего тона, мы с ним обменяемся приветствиями. Потом он предложит: «Присаживайтесь, мистер э‑э‑э‑э…». На что я быстро и значительно отвечу: «Эдвард Виттингтон!» Услышав это, мистер Картер станет весь пунцовым и прохрипит: «Сколько?» Забрав стандартную плату в пятьдесят фунтов, я присоединюсь к тебе – ты будешь ждать меня на улице, – и мы направимся по следующему адресу, где повторим все еще раз.

– Не говори глупостей, Томми. Теперь следующее письмо… Да оно из «Ритца»!

– Значит, это будет стоить не пятьдесят, а сто фунтов!

– Слушай, я читаю:

– Ха! – сказал Томми. – Попахивает бошем[20], или это просто несчастный американский миллионер, который выбрал себе не тех предков? В любом случае в районе ланча мы его навестим. Время вполне подходящее – очень часто такие встречи завершаются бесплатным ланчем.

Таппенс согласно кивнула.

– А теперь к Картеру. И давай поторопимся.

Каршалтон-террас оказалась застроенной рядом безупречных домов, которые Таппенс назвала «домами с наружностью истинных леди». Они позвонили в дверь дома номер 27, и им открыла аккуратно одетая горничная. Она выглядела так респектабельно, что сердце у Таппенс ушло в пятки. Когда Томми спросил мистера Картера, горничная проводила их в небольшой кабинет на первом этаже и оставила там. Однако не прошло и минуты, как дверь кабинета открылась и в него вошел высокий, худой мужчина с ястребиным лицом и усталыми манерами.

– Мистер М. А.? – спросил он и улыбнулся. Улыбка была очень привлекательной. – Прошу вас, присаживайтесь.

Они повиновались. Сам мужчина сел на стул напротив Таппенс и ободряюще улыбнулся ей. Что-то в его улыбке было такое, что заставило притихнуть обычно находчивую девушку.

Так как сам хозяин не торопился начинать разговор, то первой заговорить пришлось все-таки Таппенс.

– Мы хотим знать… то есть не будете ли вы так любезны и не сообщите ли нам все, что знаете о Джейн Финн?

– Джейн Финн? Ах вот как… – Казалось, что мужчина что-то вспоминает. – Но весь вопрос состоит в том, что́ вы уже о ней знаете?

Таппенс выпрямилась.

– Я не понимаю, как одно связано с другим.

– Не понимаете? А меж тем связь прямая. – он опять улыбнулся в своей усталой манере и задумчиво продолжил: – Так что мы опять вернулись к тому же вопросу: что вам известно о Джейн Финн?.. Послушайте, – произнес мужчина, увидев, что Таппенс молчит, – вы же должны что-то знать, если помещаете такие объявления? – Он слегка наклонился вперед, и в его голосе послышались увещевательные нотки. – Почему бы вам не рассказать…

В личности мистера Картера было что-то завораживающее. Казалось, что Таппенс с трудом освободилась от его влияния и произнесла:

– Мы не можем этого сделать, правда, Томми?

Но, к ее большому удивлению, ее партнер на этот раз не поддержал ее. Он не отводил глаз от мистера Картера, и в его голосе ясно звучало необычное для него почтение.

– Мне кажется, что то малое, что нам известно, не слишком поможет вам, сэр. Однако мы готовы все вам рассказать.

– Томми, – с удивлением выкрикнула Таппенс.

Мистер Картер повернулся на своем стуле. В его глазах был немой вопрос. Томми кивнул.

– Да, сэр. Я вас сразу же узнал. Видел вас во Франции, когда служил там в разведке. Не успели вы войти в эту комнату, как я…

Мистер Картер предостерегающе поднял руку.

– Прошу вас, никаких имен. Здесь меня знают как мистера Картера. Кстати, это дом моей кузины. Она иногда разрешает мне им пользоваться, когда я работаю строго неофициально. А теперь… – он посмотрел на своих собеседников, – кто же будет рассказывать?

– Давай, Таппенс, – распорядился Томми. – Это твоя история.

– Итак, милая леди, начинайте.

Таппенс повиновалась – и начала, а потом и закончила историю, начиная со дня образования совместного предприятия «Молодые авантюристы Лтд.» и до сего дня.

Мистер Картер слушал ее молча, не изменяя своей усталой манере. Время от времени он поднимал руку ко рту, как будто хотел скрыть мимолетную улыбку. Когда девушка закончила, мужчина мрачно кивнул.

– Не много, но многообещающе. Очень многообещающе. Простите меня, но я хочу сказать, что вы довольно любопытная парочка. Не знаю, но, может быть, вам удастся то, что не удалось другим… Знаете, я верю в удачу, всегда в нее верил…

Он на минуту замолчал, а потом продолжил:

– Как вы посмотрите на такое предложение? Вы сейчас в поисках приключений. Так не хотите ли поработать на меня? Все неофициально, вы меня понимаете. Оплаченные расходы и умеренное вознаграждение…

Таппенс смотрела на него, приоткрыв рот. Ее глаза раскрывались все шире и шире.

– А что мы должны будем делать? – выдохнула она.

Мистер Картер улыбнулся.

– Просто продолжать заниматься тем же, чем занимаетесь сейчас. Искать Джейн Финн.

– Это понятно. Но кто она, эта Джейн Финн?

Мистер Картер мрачно кивнул.

– Да, думаю, что теперь вам пора это узнать.

Он откинулся в кресле, скрестил ноги, свел кончики пальцев вместе и негромко начал свой монотонный рассказ:

– Секретная дипломатия – которая, кстати, почти всегда приносит плохие результаты! – вас сейчас не касается. Достаточно сказать, что в начале тысяча девятьсот пятнадцатого года был подготовлен некий документ. Это был проект секретного соглашения – или договора, – называйте как хотите. Он был подготовлен к подписанию рядом экспертов и напечатан в Америке – в то время нейтральной стране. В Англию документ был направлен со специально отобранным для такого случая агентом, молодым человеком по имени Данверс. Весь расчет был на то, что все делалось в такой тайне, что исключало любые утечки. Но обычно такие расчеты не оправдывают себя – кто-то всегда начинает болтать.

Данверс отплыл в Англию на «Лузитании». Драгоценные бумаги были упакованы в водонепроницаемый клеенчатый пакет, который он носил на себе. Именно во время того плавания «Лузитания» подверглась торпедной атаке и затонула. Имя Данверса появилось в списках пропавших без вести. Через какое-то время его тело выбросило на берег, и оно было опознано со стопроцентной вероятностью. Но пакета на теле не было! То ли у него его похитили, то ли он сам передал его кому-то… Несколько фактов указывали на последний вариант. После того как в корабль попала торпеда, Данверса видели беседующим с молодой американкой. Никто не видел, чтобы он что-то передавал ей, но он вполне мог это сделать. Мне кажется вполне вероятным, что Данверс доверил эти бумаги девушке, в надежде на то, что она, как женщина, имеет более высокие шансы на спасение.