– А что произошло прошлой ночью?

– Это я и собираюсь рассказать. Я еще никому не рассказывала. Вчера мы довольно долго охотились – я жутко устала и очень крепко спала. Мне снилось – совершенно жуткий сон, – что я упала на какое-то металлическое заграждение и одна из пик медленно входит мне в шею. Я проснулась и поняла, что это не сон – что-то острое упиралось мне в шею, а какой-то голос негромко шептал: «Ты украла то, что принадлежит мне. Теперь ты умрешь».

Я закричала, – продолжила Марджери, – попыталась схватиться за острие, но там ничего не было, кроме воздуха. Клэйтон услышала мой крик из соседней комнаты, где она спала, вбежала ко мне и ясно почувствовала, как что-то коснулось ее в темноте – она утверждает, что, как бы там ни было, это было неживое существо.

Мистер Саттерсуэйт смотрел на нее. Было очевидно, что девушка очень испугана и расстроена. На левой стороне шеи он заметил маленький кусочек липкого пластыря. Марджери поняла, куда он смотрит, и кивнула.

– Как видите, – сказала она, – теперь это не просто мое воображение.

Следующий вопрос мистер Саттерсуэйт задал почти извиняющимся тоном, потому что чувствовал, что звучит слишком мелодраматично:

– У вас нет никого, кто имел бы что-то против вас?

– Ну конечно, нет, – ответила Марджери. – Что за глупая идея.

Мистер Саттерсуэйт попытался зайти с другой стороны.

– А кто приезжал сюда за последние два месяца?

– Думаю, что вас не интересуют воскресные гости? Со мной все время находилась Марсия Кин. Она моя лучшая подруга и, так же как я, обожает лошадей. Потом еще мой кузен Роли Вавасур – он тоже часто заезжал.

Мистер Саттерсуэйт кивнул. Он решил встретиться с Клэйтон.

– Наверное, она давно у вас работает? – поинтересовался он.

– Целую вечность, – ответила Марджери. – Она была горничной мамы и тети Беатрис, когда они были девочками. Я думаю, именно поэтому мама ее и держит, хотя у нее есть другая горничная-француженка. Клэйтон шьет и выполняет всякую ерундовую работу по дому.

Она отвела Саттерсуэйта наверх, и к нему вошла Клэйтон. Это была высокая худая старуха, с аккуратно расчесанными на пробор седыми волосами, которая выглядела как икона респектабельности.

– Нет, сэр, – ответила она на вопросы мистера Саттерсуэйта. – Я никогда не слыхала, чтобы в доме водились призраки. Сказать по правде, до вчерашнего дня я думала, что все это выдумки мисс Марджери. Но я действительно почувствовала, как что-то коснулось меня в темноте. И хочу сказать вам, сэр, что это не было живым существом. А потом эта рана на шее у мисс Марджери… Бедная овечка не могла сделать такого с собою.

Эти ее слова навели мистера Саттерсуэйта на мысль: а что, если Марджери сама себя ранила? Ему приходилось слышать о странных случаях, когда девушки не менее здравомыслящие, чем Марджери, делали с собой удивительные вещи.

– У нее все скоро заживет, – заметила Клэйтон. – Это не то что мой шрам.

И она указала на шрам на своем лбу.

– Это произошло сорок лет назад, сэр, а я все еще ношу эту отметину.

– Все произошло во время крушения «Уралии», – пояснила Марджери. – Перекладина попала Клэйтон прямо в лоб, правда, Клэйтон?

– Да, мисс.

– А что вы сами думаете обо всем этом, Клэйтон? – спросил мистер Саттерсуэйт. – Что значит это нападение на мисс Марджери?

– Мне бы не хотелось говорить об этом, сэр.

Мистер Саттерсуэйт принял это за сдержанность хорошо вымуштрованного слуги.

– Так что же вы все-таки думаете, Клэйтон? – продолжал настаивать он.

– Думаю, сэр, что в этом доме произошло что-то очень странное и пока с этим не разберутся, мир в доме не наступит.

Женщина говорила серьезно, твердо глядя на него своими выцветшими голубыми глазами.

Сильно разочарованный, мистер Саттерсуэйт спустился вниз. По всей видимости, Клэйтон придерживалась ортодоксальных взглядов: она связывала появление призраков с каким-то неблаговидным происшествием в прошлом. Но самого мистера Саттерсуэйта было не так-то легко удовлетворить. Феномен впервые проявился два месяца назад, и проявился именно тогда, когда здесь появились Марсия Кин и Роли Вавасур. Ему надо присмотреться к этой парочке. Вполне возможно, что все это была простая шутка. Но мистер Саттерсуэйт покачал головой – такое объяснение его не устраивало. Все было гораздо серьезнее.

Марджери читала письма, которые пришли с последней почтой. Неожиданно она вскрикнула.

– Мама иногда ведет себя просто абсурдно, – сказала она. – Вот, прочитайте. – Она протянула полученное письмо мистеру Саттерсуэйту.

Эпистола была написана в характерном для леди Стрэнли стиле:

Милая Марджери,

Я так счастлива, что ты встретилась с маленьким мистером Саттерсуэйтом. Он очень умен и знает всех главных детективов. Они обязательно должны приехать и все тщательно изучить. Уверена, что с ними ты великолепно проведешь время. Мне бы очень хотелось быть рядом с тобой, но последние дни я сильно болею. Отели очень небрежно относятся к тому, чем кормят своих постояльцев. Врач говорит, что я чем-то отравилась. Мне действительно очень плохо.

Как мило, что ты прислала мне шоколад, дорогая; правда, это немного странно. То есть я хочу сказать, что здесь есть совсем неплохая кондитерская.

Пока, милая, и наслаждайся, выслеживая семейные привидения. Бимбо говорит, что с теннисом у меня все лучше и лучше.

Целую миллион раз, твоя Барбара.

– Мама настаивает на том, чтобы я называла ее Барбара, – заметила девушка, – на мой взгляд – полная глупость.

Мистер Саттерсуэйт слегка улыбнулся. Он начинал понимать, что твердый консерватизм дочери должен был быть настоящим испытанием для леди Стрэнли. А вот письмо произвело на него впечатление настолько, насколько оно оставило Марджери равнодушной.

– Вы действительно послали шоколад вашей матери? – поинтересовался он.

– Нет. Должно быть, это сделал кто-то другой, – покачала головой девушка.

Мистер Саттерсуэйт был очень серьезен. Две вещи показались ему важными. Леди Стрэнли получила в подарок коробку шоколада, а после этого страдала от пищевого отравления. По всей видимости, она эти две вещи между собой не связывала. А была ли здесь какая-то связь? Сам он был уверен, что была.

Из гостиной вышла и присоединилась к ним высокая светловолосая девушка. Ее представили мистеру Саттерсуэйту как Марсию Кин. Улыбка у нее была вполне располагающая.

– Вы приехали охотиться за домашними призраками Марджери? – спросила она, растягивая слова. – Мы все подшучиваем над нею по этому поводу. А вот и Роли появился.

К парадной двери подъехала машина, и из нее выбрался молодой человек, со светлыми волосами и располагающими энергичными манерами.

– Привет Марджери, – крикнул он. – Привет, Марсия! Я привез подкрепление!

Он повернулся к двум женщинам, которые входили в холл. В первой из них мистер Саттерсуэйт узнал миссис Кассон, о которой говорила Марджери.

– Марджери, милочка, вы должны меня простить, – произнесла она подчеркнуто медленно. – Мистер Вавасур сказал, что вы не будете против. В конце концов, именно он настоял на том, чтобы я привезла с собой миссис Ллойд.

Легким жестом руки она указала на свою компаньонку и произнесла с триумфом:

– Это миссис Ллойд – лучший медиум из всех, которые когда-нибудь существовали.

Миссис Ллойд не стала возражать, а поклонилась и осталась стоять, скрестив руки перед собой. Она была сильно накрашенной молодой женщиной вполне заурядного вида. Одета она была не модно, но довольно ярко. Ее украшало ожерелье из лунного камня и несколько колец.

Марджери Гейл, как мог судить мистер Саттерсуэйт, была не слишком рада этому вторжению. Она бросила злобный взгляд на Роли Вавасура, который, казалось, не заметил, что поставил всех в неудобное положение.

– Мне кажется, что ланч уже готов, – произнесла Марджери.

– Отлично, – сказала миссис Кассон. – А сразу же после ланча мы проведем сеанс. У вас есть какие-нибудь фрукты? Миссис Ллойд никогда не ест перед сеансом.

Все прошли в столовую. Медиум съела два банана и яблоко, осторожно и вежливо отвечая на вопросы, которые время от времени задавала Марджери. Перед тем, как встать из-за стола, она закинула голову и принюхалась.

– С этим домом что-то сильно не в порядке. Я чувствую это.

– Ну разве она не великолепна? – произнесла миссис Кассон низким восхищенным голосом.

– Вне всякого сомнения, – сухо согласился мистер Саттерсуэйт.

Сеанс должен был состояться в библиотеке. Хозяйка, как видел мистер Саттерсуэйт, очень этого не хотела, но волнение и восхищение остальных гостей заставило ее смириться с таким испытанием.

Все необходимые приготовления были проделаны миссис Кассон, которая, по-видимому, была в этом специалистом: стулья были расставлены кру́гом, шторы задернуты. Наконец медиум сообщила, что готова начинать.

– Шесть человек, – произнесла она, осмотрев комнату. – Плохо. У нас должно быть нечетное количество – в идеале семь человек. Свои лучшие результаты я получала с группой из семи человек.

– Давайте пригласим кого-то из слуг, – предложил Роли и встал. – Я позову дворецкого.

– Пригласи лучше Клэйтон.

Мистер Саттерсуэйт заметил, как по приятному лицу мистера Вавасура пробежало сомнение.