Агата Кристи - Рождество Эркюля Пуаро

© Бушуев А.В., Бушуева Т.С., перевод на русский язык, 2015

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Э», 2017

Мой дорогой Джеймс![2]

Ты всегда был моим самым верным и доброжелательным читателем, и я была не на шутку встревожена, когда услышала от тебя слово критики. Ты пожаловался, что-де мои убийства стали чересчур интеллигентными, даже анемичными. Ты возжаждал «хорошего зверского убийства и много-много крови». Убийства, в жестокости которого ни у кого не возникнет сомнений!

Итак, это история, написанная специально для тебя. Надеюсь, она тебе понравится.

Любящая тебя свояченица Агата

Подняв воротник пальто, Стивен быстрым шагом прошел по платформе. Над железнодорожным вокзалом висел туман. Огромные локомотивы громко шипели, выбрасывая в стылый сырой воздух облака пара. Все вокруг было грязным и почерневшим от копоти.

«Что за мерзкая страна!.. Что за мерзкий город!» – с отвращением думал он.

Первая восторженная реакция на Лондон, с его магазинами, ресторанами и шикарно одетыми женщинами, куда-то улетучилась. Теперь город представлялся ему куском сверкающего горного хрусталя в дешевой, безвкусной оправе.

Вот если б снова оказаться дома, в Южной Африке! Стоило подумать об этом, как он тотчас испытал острый приступ тоски по дому. Солнце… голубое небо… цветущие сады… цветы… изгороди из сланцевых плиток… синие вьюнки, цепляющиеся за стены домов…

А здесь… грязь, копоть и бесконечные толпы людей, вечно куда-то спешащих и толкающихся. Вечно занятые делом муравьи, трудолюбиво снующие вокруг муравейника.

«Наверное, зря я сюда приехал», – промелькнуло у него в голове.

Затем, вспомнив про цель приезда, Стивен сурово поджал губы. Нет, черт побери, он доведет это дело до конца! Он столько лет посвятил разработке планов… Он всегда намеревался это сделать… И он это сделает. Да-да, он непременно доведет задуманное до конца!

Это короткое сомнение, эти внезапные вопросы, адресованные самому себе… Зачем? Стоит ли оно того? К чему цепляться за прошлое? Почему бы не забыть обо всем? Нет, все это лишь минутная слабость. Он не мальчик, чтобы шарахаться из стороны в сторону в угоду мимолетной прихоти. Он – сорокалетний мужчина, уверенный в себе, имеющий цель в жизни. Он доведет дело до конца. Он выполнит то, что привело его в Англию.

Стивен вошел в вагон и зашагал по коридору в поисках свободного места. Он отказался от услуг носильщика и сам нес свой кожаный чемодан, заглядывая в одно купе за другим. Поезд был полон. Все места заняты. До Рождества оставалось всего три дня. Стивен Фарр с раздражением смотрел на переполненные вагоны.

Повсюду люди! Безликая людская масса! Такая… какое бы подобрать слово… серая, такая унылая! Все одинаковые, не отличимые друг от друга! Те, у кого не было овечьих физиономий, походили на кроликов, подумал Фарр. Некоторые болтали и суетились. Другие, преклонного возраста, недовольно ворчали. Эти были больше похожи на свиней.

Даже девушки, стройные, с лицом в форме сердечка, с алыми губами, были удручающе одинаковы. Стивен неожиданно подумал о том, что тоскует по вельду[3], по пустынным, выжженным солнцем равнинам.

Он заглянул в очередное купе, и у него перехватило дыхание. Эта девушка была совершенно иной. Черные волосы, красивая матовая кожа, глаза, в которых есть глубина и темнота ночи. Печальные, гордые глаза Юга… С трудом верилось, что такая девушка сидит в поезде среди этих серых, унылых людей. Что забыла она в серой, тоскливой внутренней Англии? Ей следовало стоять на балконе с розой в зубах, с черной кружевной мантильей на гордой головке… а вокруг должны быть пыль и жара… И запах крови – запах корриды – должен царить в воздухе. Ей полагалось сиять красотой, а не сидеть, забившись в угол, в купе железнодорожного вагона третьего класса.

Стивен Фарр был наблюдателен. От его цепкого взгляда не ускользнуло ничто: ни потертое черное пальто, ни ношеная юбка, ни дешевые матерчатые перчатки и такие же дешевые туфли, ни дерзкая нота огненно-красной сумочки. Тем не менее чувствовался в ней некий шик. Она была прекрасна, этакий яркий, экзотический цветок…

Какого дьявола она забыла в этой стране туманов, холода и вечно куда-то спешащих трудолюбивых муравьев?

«Я должен узнать, кто она такая и что делает здесь… – подумал Стивен. – Я обязан это узнать».

Пилар сидела, прижавшись к окну, и думала о том, как непривычно и странно пахнут англичане. Именно это поразило ее в Англии сильнее всего – совершенно иные запахи. Ни запаха чеснока, ни пыли, почти не пахло духами. В холодном вагоне стоял затхлый запах железных дорог – серы, мыла и еще один, ужасно противный. Похоже, он исходил от мехового воротника дородной особы, сидевшей с ней рядом. Пилар брезгливо принюхалась, вдыхая запах нафталина. И как только люди носят такое на себе, подумала она.

Раздался паровозный гудок, что-то прокричал зычный голос, и поезд, дернувшись, тронулся с места. Ага, они едут. Она тоже едет…

Сердце учащенно забилось в груди. Получится ли у нее? Сумеет ли она осуществить задуманное? Несомненно… Она ведь все обдумала, все до мельчайших подробностей… И теперь готова ко всему, к любому повороту событий. Нет-нет, у нее все получится… у нее непременно должно все получиться… обязательно…

Уголки рта Пилар поползли вверх. Внезапно он стал каким-то жестоким, этот рот. Жестоким и жадным… как губы капризного ребенка или котенка… рот, которому ведомы одни лишь собственные желания, зато пока не ведома жалость.

Она с жадным любопытством ребенка огляделась по сторонам. Все эти люди, семеро… как забавно… все они англичане! Все на вид такие богатые, такие преуспевающие… чего только стоит их одежда… их обувь… О да, похоже, Англия – богатая страна, как она всегда слышала. Зато какие унылые у всех лица, какие удручающе серьезные…

Зато в коридоре стоит видный мужчина. Настоящий красавец, подумала Пилар. Ей понравилось его загорелое бронзовое лицо, прямой нос и широкие плечи. Девушка тотчас поняла: он тоже любуется ею. Хоть и не разглядывая его в упор, она знала: он то и дело сморит на нее… более того, знала, как именно он на нее смотрит.

Пилар отметила это без особого интереса или эмоций. Она родом из той страны, где мужчины без стеснения рассматривают женщин и не скрывают своего интереса, так как не видят в этом ничего неприличного. «Интересно, он англичанин? – задумалась Пилар и решила, что нет. – Он слишком живой, слишком реальный, чтобы быть англичанином, – был ее вывод. – При этом он светловолос. Должно быть, американец». Он был похож на тех актеров, которых она видела в фильмах про Дикий Запад.

По коридору прошел проводник, толкая перед собой тележку.

– Первая смена! Первая смена! Занимайте места все, у кого билеты на ланч в первую смену!

У всех семи других пассажиров в купе Пилар имелись билеты на первую смену. Они дружно встали и вышли. Купе неожиданно опустело.

Пилар быстро подняла на пару дюймов окно, которое только что слегка опустила воинственного вида седовласая дама в противоположном углу. Затем откинулась на спинку сиденья и устремила взгляд на северные пригороды Лондона. Оборачиваться на звук отодвигаемой двери купе она не стала. Это был тот самый мужчина, что стоял в коридоре. Пилар не сомневалась: он вошел в вагон специально для того, чтобы заговорить с ней.

Она продолжала задумчиво смотреть в окно.

– Не желаете до конца опустить окно? – спросил Стивен Фарр.

– Напротив. Я только что его закрыла, – вежливо ответила Пилар. По-английски она говорила прекрасно, хотя и с едва заметным акцентом.

Возникла пауза. «Какой прекрасный голос. В нем чувствуется солнце… Он теплый, как летняя ночь…» – подумал Стивен.

«Какой чудесный голос. Такой проникновенный, такой сильный… И сам он тоже хорош собой, да-да, очень даже хорош», – промелькнуло в голове Пилар.

– Поезд забит до отказа, – сказал Стивен.

– О да! Люди уезжают из Лондона. Наверное, потому, что здесь все так мрачно.

В детстве Пилар не учили тому, что разговаривать с незнакомцами в поездах нехорошо. Как и любая девушка, она при необходимости могла дать отпор наглецу, но строгие запреты были ей чужды.

Если б Стивен вырос в Англии, возможно, он не решился бы вступить в разговор с незнакомой девушкой. Но Стивен, человек общительный, считал абсолютно естественным разговаривать с тем, с кем ему хочется. Он без всякого стеснения улыбнулся и сказал:

– Лондон – ужасное место, не правда ли?

– О да. Мне он совсем не нравится.

– И мне тоже.

– Вы ведь не англичанин, верно? – спросила Пилар.

– Я британский подданный, но приехал сюда из Южной Африки.

– О, тогда все понятно.

– Вы ведь тоже приехали из-за границы? – Ему было любопытно узнать это.

Пилар кивнула.

– Я из Испании.

– Из Испании? Так вы испанка?