— Добрый день, — сказал я. — Надеюсь, не помешал?

— Приемные часы с семи до девяти, — пробурчал он таким низким голосом, что я едва расслышал его. — Сейчас я не могу принять вас.

— Я не пациент, — ответил я, любуясь георгинами. — Моя фамилия Мэллой, я старый друг мисс Кросби.

— Кого? — равнодушно переспросил он.

— Дженнет Кросби.

— А что с ней?

— Вы подписали свидетельство о ее смерти.

Он пристально посмотрел на меня.

— Как, вы сказали, ваша фамилия?

— Виктор Мэллой. Меня немного беспокоят обстоятельства смерти мисс Кросби.

— Почему это вас беспокоит? — Глаза его тревожно забегали. Он знал, что достаточно стар и вполне мог допустить ошибку…

— Видите ли, — начал я, — я был в отъезде три года. Мы с Дженнет Кросби — друзья детства, но я и понятия не имел, что у нее слабое сердце. Для меня было большим ударом известие о ее кончине. И теперь я хочу убедиться, что в ее смерти не было ничего подозрительного.

Его ноздри дрогнули, глаза расширились.

— Что вы имеете в виду? Она умерла от злокачественного эндокардита. Симптомы явные. Кроме того, там был доктор Зальцер. В ее смерти не было ни-че-го подозрительного!

— Я рад это слышать. А что такое злокачественный эндокардит?

Он помрачнел, нахмурился. Я ожидал, он ответит, что не знает такой болезни, но он медленно и четко произнес, как будто держал перед глазами страницы медицинского справочника:

— Шансов у нее не было, даже если бы они позвали меня раньше. Я все равно ничем не смог бы ей помочь.

— Вот это и беспокоит меня, док. Почему они пригласили вас? Ведь вы не лечили ее, не так ли?

— Конечно, нет, — ответил он почти сердито. — Но я живу неподалеку, и кроме того, было бы неэтично подписывать свидетельство одному доктору Зальцеру.

— Кто такой этот Зальцер?

— Он содержит частную клинику неподалеку от поместья Кросби. Вы понимаете, что в его положении он не мог подписать свидетельство в одиночку. К тому же, у него недостаточная практика в такого рода заболеваниях. Я был польщен, когда он пригласил меня.

— Послушайте, доктор. Я хочу поговорить с вами откровенно. Я попытался сегодня утром увидеть Мэрилин Кросби, но она, оказывается, больна. Я сейчас уйду, но перед уходом хотел бы выяснить одну деталь. Мне известно, что Дженнет умерла внезапно. Вы сказали, что из-за сердца. Что же случилось на самом деле? Вы были там, когда она умирала?

— Нет, — ответил он, и глаза его снова тревожно забегали. — Я прибыл спустя полчаса после наступления смерти. Она умерла ночью. Симптомы были явные. Доктор Зальцер сказал, что он уже несколько месяцев лечил ее… Я не могу понять, почему вы задаете такие вопросы?

— Единственное, что я хочу, — это убедить себя, — снова улыбнулся я. — Когда вы прибыли в дом Кросби, доктор Зальцер уже был там, не так ли?

Он кивнул с еще более обеспокоенным видом.

— Кто еще там был?

— Мисс Кросби-младшая.

— Мэрилин?

— Кажется, ее зовут именно так.

— И Зальцер провел вас в спальню Дженнет… Мэрилин вошла с вами?

— Да, она вошла вместе с доктором. Молодая женщина выглядела очень расстроенной, она все время плакала. Возможно, следовало произвести вскрытие, — неожиданно добавил он. — Хотя в этом не было необходимости. Это был злокачественный эндокардит, никакого сомнения.

— Однако спустя четырнадцать месяцев вы начинаете думать, что не помешало бы произвести вскрытие?

— Строго говоря, это было необходимо, так как доктор Зальцер, который лечил ее, он… больше доктор науки, чем медицины.

— Да-а… Еще один вопрос, доктор. Вы когда-нибудь раньше видели Дженнет Кросби? Я имею в виду, до ее смерти?

Он посмотрел на меня так, словно я заманиваю его в ловушку.

— Я видел ее несколько раз в машине, но никогда не разговаривал с ней.

— Но этого недостаточно, чтобы заметить у нее симптомы сердечного заболевания, не так ли?

Он опустил глаза.

— Вы сказали, что она болела несколько месяцев, — продолжал я. — А вы видели ее незадолго до смерти?

— За месяц или полтора. Точно не скажу.

— Я думаю, — терпеливо продолжал я, — при более близком знакомстве с ней вы заметили бы у нее симптомы болезни?

— Не уверен. Но я действительно не понимаю, что вам от меня нужно! — Он отвернулся. — У меня больше нет времени на разговоры с вами.

— Хорошо, доктор. Большое спасибо. Извините, что побеспокоил вас, но вы же знаете, как это бывает. Я просто хотел удостовериться, что здесь ничего такого нет и она умерла от болезни. Ведь я любил эту девушку…

Он ничего не ответил и направился к розовому кусту.

— Одну минуточку, доктор, — остановил я его. — А как вышло, что доктор Зальцер подписал также свидетельство о смерти Макдональда Кросби, когда тот застрелился? Не было ли это неэтично с его стороны?

Он с испугом посмотрел на меня.

— Этот вопрос вы задайте доктору Зальцеру!..

— Отличная идея! Спасибо, я так и сделаю.

Медленно передвигая ноги, он отошел. Только теперь я понял, насколько он стар.

Я подошел к женщине, которая стояла у крыльца.

— Извините, что отвлек доктора. Он очень помог мне. Не могу ли я вручить вам пять долларов за беспокойство?

Она радостно встрепенулась.

— Вы очень добры.

Я вручил ей банкноту и удалился.

Глава 4

Я толкнул дверь и вошел в контору. Джек Керман, развалившись у окна, дремал. Паула сидела за столом и проверяла картотеку, которая содержала сведения о жителях нашего города.

Я швырнул шляпу в Кермана и разбудил его. Он открыл глаза, потянулся и зевнул.

— Ну, как дела? — риторически спросил он. — Или ты еще не начинал работу?

— Начал. — Я сел в кресло, с наслаждением закурил и, пуская дым к потолку, рассказал о том, что удалось узнать. Я посвятил их в историю с сестрой Гарней, хотя и знал, что Паула не одобряет такие действия, а Керман будет завидовать… — В общем, я узнал немного, — подвел я итог, — но этого достаточно, чтобы считать — в этом деле не все чисто. Возможно, здесь и нет криминала, но все же желательно, чтобы об этом деле знало как можно меньше людей. Время еще не пришло.

— Если этот парень в додже следил за тобой, то ему уже известно о твоем интересе к делу Кросби.

— Да, но у нас еще нет уверенности. — Я снял телефонную трубку. — Соедините меня с полицейским управлением, — попросил я телефонистку.

— Ты знаешь номер его машины? — поинтересовалась Паула.

— Не мешай, — нетерпеливо отмахнулся я и произнес в телефонную трубку: — Позовите, пожалуйста, лейтенанта Мифлина…

— Хэлло! — откликнулся через некоторое время Мифлин.

Тим Мифлин был хорошим копом, и несколько раз мы работали вместе. Когда он нуждался в моей помощи, я помогал ему, и наоборот. Он с уважением относился к моему знанию лошадей, и несколько раз умудрялся выигрывать на скачках благодаря моим советам.

— Это Мэллой. Как дела, Тим?

— Что тебе нужно? Ты же никогда бескорыстно не интересуешься моими делами.

— Кому принадлежит оливкового цвета додж с номером ОР-3345?

— Ты всегда обращаешься ко мне, чтобы сэкономить собственные денежки, — проворчал Мифлин. — Если Брендон узнает об этом, будет жуткий скандал.

— Я же не скажу ему, что получил сведения от тебя, — усмехнулся я. — И еще одно, Тим, насчет экономии денег. Если хочешь, можешь завтра на Кребб-хилл поставить на номера 16 и 30.

— Ты это серьезно?

— Я всегда серьезно говорю о таких вещах. Продай дом, заложи жену, ограбь сейф Брендона! Помешать тебе может только смерть лошадок.

— Если ты говоришь…

— Можешь не сомневаться.

Я терпеливо ждал, пока Тим сверялся с картотекой. В это время Джек Керман принялся деловито крутить диск второго телефона.

— Что это ты собираешься делать? — поинтересовался я.

— Позвонить своему букмекеру. Мне эта лошадь тоже нравится.

— Забудь об этом. Я сказал ему только то, что сказали мне.

Керман разочарованно бросил трубку.

— А если он действительно продаст дом? Ты же знаешь его отношение к скачкам.

— Ты видел его дом? Нет. А я видел. Я сделал ему одолжение…

В этот момент послышался голос Мифлина:

— Машина зарегистрирована на имя Джонатана Зальцера, бульвар Футхилл, больница. Ты это хотел узнать?

— Возможно… — Я едва скрывал возбуждение. — Кто такой Зальцер? Ты что-нибудь знаешь о нем?

— Немного. Он содержит сумасшедший дом. Вернее, лечебницу для психов.

— Никакой жестокости в обращении с пациентами?

— У него нет причин быть жестоким. У доктора много денег, они просто сами плывут ему в руки.

— Спасибо, Тим.

— Машина Зальцера? — уточнил Керман.

Я кивнул.

— Итак, начинаем работать, — я посмотрел на Паулу. — Что там у нас есть относительно Зальцера?

— Посмотрю, — она поставила на стол картотеку.

— Вот это, вероятно, тебя тоже заинтересует. Здесь все о Дженнет Кросби.

Я бегло просмотрел карточку, пока Паула искала материалы на Зальцера.

— Танцы, теннис, гольф, — я посмотрел на Кермана. — Не очень подходящие занятия для человека с больным сердцем. Близкие друзья: Джейн Парметта и Дуглас Шеррил. Пару лет назад она была помолвлена с Шеррилом, но по непонятным причинам помолвка была расторгнута. Кто этот Шеррил?

— Никогда о нем не слыхал. Хочешь, чтобы я поискал его?

— Было бы неплохо найти этих Парметта и Шеррила. Скажи, что дружил с Дженнет еще в Сан-Франциско. Узнай их прошлое, но смотри, чтобы они не обманули тебя. Мне нужно знать их реакцию на смерть Дженнет от сердечного приступа. Может, у нее действительно было слабое сердце, но если нет, тут уж мы начнем работать по-настоящему.