— В таком случае ей лучше не спускаться к бухте Эльфа по лестнице, — рассудил священник.

Мисс Брюстер скорчила гримасу отвращения.

— Я и сама предпочитаю обходить это место. А вот детям все нипочем. Юные Коуэны и Мастерманы носятся по этой лестнице вверх и вниз. Это доставляет им удовольствие.

— О, миссис Редферн вышла из воды, — сообщил преподобный Стивен Лейн.

— Мосье Пуаро она должна понравиться, — сказала мисс Брюстер. — Она, в отличие от прочих, не любит жариться на солнце.

Миссис Редферн сняла купальную шапочку и встряхнула своими светло-пепельными волосами. Она совсем не загорела, у нее вообще, как у всех блондинок, была очень светлая кожа. Особенно белыми были руки и ноги.

— На фоне всех остальных она выглядит немного недожаренной, не правда ли? — Майор Барри хрипло расхохотался.

Кристина Редферн надела купальный халат и стала подниматься по лестнице к сидящим на террасе. У нее было красивое, но невыразительное лицо, узкие ладони и стопы. Она улыбнулась всем и села рядом, запахнув халат.

— Мосье Пуаро весьма высокого мнения о вас, мадам, — сказала мисс Брюстер. — Ему не нравится обилие загорелых тел. Он говорит, что это похоже на мясную лавку. Точных слов я не помню, но смысл их именно таков.

— Жаль, что я не могу загорать. Я совсем не становлюсь смуглой. Сразу появляются волдыри и веснушки на плечах!

— Это лучше, чем волосы, которые должны вырасти у Ирэн, дочери миссис Гарденер, — вставила мисс Брюстер и, заметив удивленный взгляд Кристины, пустилась в объяснения: — Миссис Гарденер была сегодня в ударе. Вы уж мне поверьте, она неслась без всяких тормозов! «Правда, Оделл?» — «Правда, дорогая». — Она, немного помолчав, обернулась к Пуаро: — Вам нужно было немного над нею пошутить. Почему вы не сделали этого, мосье? Сказали бы, что приехали сюда расследовать кошмарное убийство и что маньяк-убийца, по вашим сведениям, точно находится среди постояльцев отеля.

— Боюсь, она бы в это не поверила, — вздохнул Эркюль Пуаро.

— Поверила бы! — захохотал майор Барри. — Еще как поверила бы!

— Нет, — возразила Эмилия Брюстер. — Даже миссис Гарденер не смогла бы поверить в то, что здесь возможно преступление. Остров Контрабандистов не похож на место, где можно найти какой-нибудь труп!

Эркюль Пуаро беспокойно заерзал в шезлонге.

— Почему, мадемуазель? С чего это вдруг вы решили, что остров Контрабандистов место неподходящее для… э… э… как вы сказали… для трупа?

— Сама не знаю. Полагаю, что некоторые места как-то больше подходят для преступлений, чем другие. По-моему, здешняя обстановка с преступлениями вовсе не вяжется, потому что…

Мисс Брюстер замолчала, словно не могла найти нужных слов.

— Тут довольно романтично, согласен! — сказал Пуаро. — Романтично и тихо. Светит солнце. Лазурное море. Но запомните, мисс: зло таится повсюду.

Пастор выпрямился и подался вперед. Его голубые глаза загорелись фанатичным блеском.

Мисс Брюстер пожала плечами.

— Конечно, я понимаю… И все-таки… — Она снова умолкла.

— И все-таки остров Контрабандистов, по-вашему, мадемуазель, неподходящее место для совершения преступления, — сказал Пуаро. — Правда? Но вы забыли об одном…

— Видимо, о человеческой природе?

— Конечно. Нельзя забывать о человеческой природе. Но хотелось бы обратить ваше внимание и на кое-что другое. Вы должны учитывать, мадемуазель, что все мы здесь — отдыхающие.

— Не понимаю, при чем здесь это?

Знаменитый детектив снисходительно улыбнулся и принялся рассуждать, для вящей убедительности покачивая в такт словам указательным пальцем:

— Допустим, у вас есть враг. Если вы отправитесь к нему домой, в контору или назначите ему встречу на улице, то конечно же вам для этого нужен предлог. Вы должны как-то оправдать свое присутствие в том или ином месте. Но тут, на море, никаких объяснений не требуется. Зачем вы отправились в Лезекум-Бей? Parbleu![148] Ведь уже август. Все выезжают на море. Все устраивают себе каникулы. Понимаете? Вполне естественно, что вы на острове Контрабандистов, вполне естественно, что здесь же находятся мистер Лейн, и майор Барри, и миссис Редферн с мужем. Ведь в Англии существует обычай непременно выезжать в августе на море.

— Действительно. Это вы очень точно подметили, — признала мисс Брюстер. — А что вы скажете о Гарденерах, ведь они американцы?

— Даже миссис Гарденер, как она сама призналась, чувствует необходимость в отдыхе, — улыбнулся Эркюль Пуаро. — Поскольку она старательно «осваивает» Англию, то не может не побывать и на морском курорте — хотя бы в качестве прилежной туристки. Ей нравится изучать не только достопримечательности, но и людей.

— Мосье Пуаро, вы ведь также любите изучать людей? — вполголоса спросила Кристина Редферн. — Правда?

— Мадам, вы угадали, — прозвучало в ответ.

— Ну, и… вы видите очень многое, мосье, — задумчиво добавила миссис Редферн.

4

На какое-то время воцарилось молчание. Потом преподобный Стивен Лейн откашлялся и несколько смущенно сказал:

— Меня весьма заинтересовало кое-что из того, что вы, мосье Пуаро, говорили минуту назад. Вы сказали, что зло таится повсюду. Это почти цитата из Екклезиаста[149].— Он замолчал, глаза его засияли фанатичным огнем, чуть погодя он процитировал — «Это-то и худо во всем, что делается под солнцем, что одна участь всем, и сердце сынов человеческих исполнено зла, и безумие в сердце их, в жизни их»[150]. Я с удовлетворением выслушал ваши слова. В наши дни никто не верит в настоящее зло. Зло повсюду считают лишь как бы противоположностью добра. Бытует расхожее мнение, что зло обычно творят люди невежественные, неразвитые, что им скорее следует сочувствовать, нежели обвинять их. Но зло, мосье Пуаро, — неотъемлемая часть нашей жизни. Оно отнюдь не умозрительно! Я верю в зло так же, как верю в добро. Оно существует! Оно могущественно! Оно разгуливает по нашей земле! — с жаром закончил он и перевел дух. Вытирая платком вспотевший лоб, он осмотрелся и вдруг смутился. — Прошу прощения… я, кажется, чересчур увлекся.

— Я понял вашу мысль и совершенно с вами согласен, — сказал Эркюль Пуаро. — Зло действительно разгуливает по нашей земле, и его в любой момент можно обнаружить где угодно.

— Кстати о зле… — вмешался майор Барри, — вот факиры в Индии…

Майор жил в отеле «Веселый Роджер» довольно давно, и все уже приноровились ловко спасаться от его индийских историй.

— Там, кажется, плывет ваш муж? — спросила вдруг мисс Брюстер у миссис Редферн. — Прекрасный кроль! Он — великолепный пловец.

Миссис Редферн тут же продолжила маневр:

— Как красива та маленькая лодка, идущая под красными парусами. Это лодочка мистера Блатта, если не ошибаюсь? — изображая крайнюю заинтересованность, спросила она.

Лодка под красными парусами как раз входила в залив.

— Красные паруса! — сердито буркнул майор Барри, забыв про своих факиров. — Чего только не выдумают!

Тем временем Эркюль Пуаро всматривался в молодого человека, который подплыл к берегу и вышел на пляж. Патрик Редферн был красивым представительным мужчиной — стройный, загорелый, с широкими плечами и узкими бедрами. Его неизменно хорошее настроение и жизнерадостность благотворно действовали на окружающих, а естественность манер помогала завоевывать симпатии многих мужчин и всех без исключения женщин. Он весело махнул рукой жене. Та помахала в ответ и крикнула:

— Иди сюда, Пат!

— Сейчас! — Он зашагал по песку туда, где бросил свое полотенце. В этот миг из отеля вышла женщина и, миновав собравшееся на террасе общество, начала спускаться к пляжу. Ее появление весьма напоминало театральный выход на сцену, и она прекрасно это знала. Но, похоже, она даже не старалась произвести эффект, так как давно привыкла к всеобщему восхищению. Высокая, изящная, в простом, но весьма смелом купальном костюме, она демонстрировала прекрасный бронзовый загар, ровно покрывавший ее великолепное тело. Совершенством форм она напоминала статую. Огненно-рыжие волосы пышными волнами падали на плечи. Черты ее лица уже приобрели некоторую резкость, какая обычно появляется у женщин после тридцати лет. Тем не менее от всего ее существа веяло молодостью и неукротимым жизнелюбием. В неподвижном лице и чуть раскосых темно-синих глазах было что-то китайское, и это впечатление усиливала экстравагантная китайская шляпка из нефритово-зеленого[151] картона. При появлении этой дамы все остальные женщины, казалось, исчезли, и взгляды мужчин устремились на нее.

Эркюль Пуаро не был исключением и долго провожал вновь прибывшую взглядом, а усы его при этом одобрительно шевелились. Майор Барри выпрямился в шезлонге, его выпученные глаза стали еще более выпуклыми. Преподобный Стивен Лейн нервно заерзал, сделал неприступное лицо и с тихим стоном втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

— Арлена Стюарт… — прошептал майор Барри. — Так ее звали, пока она не вышла замуж за Маршалла. Я видел ее в пьесе «Из угла в угол». Достойное зрелище, а?

— Да… Красивая… — холодно согласилась Кристина, растягивая слова. — Но в ней есть что-то звериное — хищница.

— Мосье Пуаро, вы только что говорили про «зло», — жестко бросила Эмилия Брюстер. — Мне кажется, что эта женщина может служить воплощением вселенского зла! Испорчена до мозга костей! Волею случая я много чего о ней знаю.

— У нас в Симле[152] была некая молодая особа, — весело вклинился в разговор майор. — Тоже рыжая. Жена моего подчиненного. Ну, доложу я вам, весь гарнизон поставила на уши! Честное слово! Мужчины словно с ума посходили. Ну а дамы, разумеется, хотели выцарапать ей глаза. Она стала яблоком раздора во многих почтенных семействах!

Взбудораженный воспоминаниями, он рассмеялся.