…До какого пункта добрался сэр Эдвин, допрашивая Родди?

— Не скажете ли вы нам, каковы были чувства мисс Карлайл по отношению к вам?

Родди отвечал сдержанно и четко:

— Я назвал бы их глубокой привязанностью, но никак не страстной любовью.

— Вы считали свою помолвку удачной?

— О, вполне. У нас много общего.

— Мистер Уэлман, не скажете ли вы присяжным, почему все-таки была расторгнута ваша помолвка?

— Видите ли, после смерти миссис Уэлман нам пришлось столкнуться с некоторыми непредвиденными обстоятельствами. И мне не давала покоя мысль, что я женюсь на богатой женщине, будучи сам нищим. Фактически помолвка была расторгнута по обоюдному согласию. Мы оба в какой-то мере ею тяготились.

— А теперь не расскажете ли нам, каковы были ваши отношения с Мэри Джерард?

«О Родди, бедный Родди! Как же тебе сейчас тяжко! Как же все это для тебя унизительно!»

— Я считал ее очень красивой.

— Вы были в нее влюблены?

— Немножко.

— Когда вы виделись с ней в последний раз?

— Дайте подумать. Это было пятого или шестого июля.

В голосе сэра Эдвина зазвучал металл:

— Мне кажется, что ваша последняя встреча состоялась позже.

— Нет, я был за границей… в Венеции и в Далмации.

— Когда вы возвратились в Англию?

— Как только получил телеграмму… Дайте подумать… по-моему, первого августа.

— А по-моему, вы были в Англии двадцать седьмого июля.

— Нет.

— Послушайте, мистер Уэлман, помните, что вы дали присягу. Разве отметки в вашем паспорте не подтверждают, что вы возвратились в Англию двадцать пятого июля и уехали снова в ночь на двадцать седьмое?

В голосе сэра Эдвина появилась чуть заметная угроза. Элинор нахмурила брови и неожиданно перенеслась в действительность. Зачем адвокат запугивает своего собственного свидетеля?

Родерик заметно побледнел. Воцарилось долгое молчание.

— Ну да, это так, — наконец с усилием произнес он.

— Вы виделись с Мэри Джерард двадцать пятого июля в ее лондонской квартире?

— Да.

— Вы просили ее выйти за вас замуж?

— Э… э… да.

— Что она ответила?

— Она мне отказала.

— Вы не богаты, мистер Уэлман?

— Нет.

— И у вас довольно большие долги?

— Какое вам до этого дело?

— Было ли вам известно, что мисс Карлайл в случае своей смерти завещала все свои деньги вам?

— Впервые об этом слышу.

— Были ли вы в Мейденсфорде утром двадцать седьмого июля?

— Не был.

Сэр Эдвин сел.

Слово взял прокурор.

— Вы утверждаете, что, по вашему мнению, обвиняемая не была в вас страстно влюблена?

— Именно так я и сказал.

— Вы благородный человек, мистер Уэлман?

— Не понимаю, что вы имеете в виду?

— Если леди страстно любит вас, а вы ее не любите, то считали бы вы своим долгом утаить от нее этот факт?

— Конечно нет.

— Где вы учились, мистер Уэлман?

— В Итоне[130].

Сэр Самьюэл со спокойной улыбкой проговорил:

— У меня все.

5

Альфред Джеймс Уоргрейв.

— Вы занимаетесь выращиванием роз и проживаете в Эмсворте, Беркшир?[131]

— Да.

— Вы приезжали в Мейденсфорд двадцатого октября, чтобы осмотреть розовый куст у сторожки в Хантербери-холле?

— Да.

— Можете ли вы дать описание этого растения?

— Это вьющаяся роза сорта «Зефирен Друфен». Цветы алого цвета, обладает сильным ароматом. Не имеет шипов.

— Можно ли уколоться о стебель такой розы?

— Никоим образом. Повторяю, это растение не имеет шипов.

Перекрестного допроса не последовало.

6

— Джеймс Артур Литтлдейл, вы профессиональный фармацевт и работаете в оптовой фармацевтической фирме «Дженкинс и Хейл»?

— Да.

— Не скажете ли нам, что это за обрывок бумаги?

Свидетелю передается вещественное доказательство.

— Это часть одной из наших этикеток.

— Какой именно?

— Этикетки, которая наклеивается на трубочки с таблетками для подкожных инъекций.

— Вы могли бы по этому обрывку точно определить, что за лекарство содержалось в трубочке, на которую была наклеена данная этикетка?

— Да. С полной уверенностью могу сказать, что трубочка, о которой идет речь, содержала таблетки гидрохлорида апоморфина для подкожных инъекций, одна двадцатая грана каждая.

— Не гидрохлорида морфина?

— Ни в коем случае.

— Почему?

— На таких этикетках слово «морфин» было бы напечатано с прописной буквы «М». Я рассмотрел под лупой то, что здесь осталось от буквы «м» — это часть строчной буквы «м», а не прописной.

— Позвольте, пожалуйста, присяжным заседателям воспользоваться вашей лупой и рассмотреть этот обрывок. У вас есть с собой экземпляры целых этикеток, чтобы показать, что вы имеете в виду?

Этикетки были переданы присяжным.

Сэр Эдвин продолжил допрос.

— Вы говорите, что это кусочек этикетки с трубочки, содержащей гидрохлорид апоморфина? Что это за лекарство?

— Его формула це семнадцать аш семнадцать эн о два. Это производное морфина, получаемое путем нагревания морфина вместе с раствором соляной кислоты в герметически закрытом сосуде. При этом морфин теряет одну молекулу воды.

— Каким свойством обладает апоморфин?

— Апоморфин является самым быстродействующим и наиболее эффективным — из всех ныне известных — рвотным средством. Он действует через несколько минут, — объяснил мистер Литтлдейл.

— Если кто-нибудь проглотил бы смертельную дозу морфина, а через несколько минут ввел бы себе шприцем дозу гидрохлорида апоморфина, то каков был бы результат?

— Почти немедленно последовала бы рвота, и морфин был бы выведен из организма.

— Ну а если бы два человека съели содержащие морфин сандвичи или выпили бы отравленный морфином чай из одного и того же чайника, а затем один из них ввел бы себе подкожно дозу гидрохлорида апоморфина, каков был бы результат?

— У того человека, который сделал укол апоморфина, отравленные пища и питье были бы немедленно удалены из организма посредством рвоты.

— И этот человек не испытал бы потом никаких последствий отравления?

— Нет.

Неожиданно по залу прокатилась волна возбуждения, и судье пришлось призвать к порядку.

7

— Вы Амелия Мэри Седли и постоянно проживаете по адресу: Окленд[132], Бунамба, Чарлз-стрит, 17?

— Да.

— Вы знаете миссис Дрейпер?

— Да, я знакома с ней более двадцати лет.

— Известна ли вам ее девичья фамилия?

— Да. Я была на ее свадьбе. Фамилия ее была Раили, а звали ее Мэри.

— Она уроженка Новой Зеландии?

— Нет, она приехала из Англии.

— Вы присутствовали на заседаниях суда с самого начала процесса?

— Да.

— Видели ли вы эту Мэри Райли… или Дрейпер… в зале суда?

— Да.

— Где?

— Она давала свидетельские показания.

— Под каким именем?

— Джесси Хопкинс.

— И вы абсолютно уверены, что Джесси Хопкинс является той женщиной, которую вы знали как Мэри Райли или Дрейпер?

— Да, я в этом совершенно уверена.

В последних рядах зала возникло легкое волнение.

— Если не считать сегодняшнего дня, когда вы в последний раз видели Мэри Дрейпер?

— Пять лет назад, до того как она уехала в Англию.

Сэр Эдвин, обернувшись к прокурору, сказал с легким поклоном:

— Свидетельница в вашем распоряжении.

Сэр Самьюэл с немного растерянным лицом приступил к допросу.

— Я полагаю, миссис… Седли, что вы могли и ошибиться.

— Нет, я не ошиблась.

— Вас могло сбить с толку случайное сходство.

— Я достаточно хорошо знаю Мэри Дрейпер.

— Сестра Хопкинс — районная медицинская сестра. У нее имеется диплом.

— Мэри Дрейпер и до замужества работала сестрой — в больнице.

— Вы отдаете себе отчет в том, что обвиняете свидетельницу Королевского суда в даче ложных показаний?

— Я отвечаю за свои слова.

8

— Эдуард Джон Маршалл, в течение нескольких лет вы проживали в Окленде, в Новой Зеландии. В данное же время проживаете в Дептфорде[133], Рэнстрит, 14. Так?

— Все верно.

— Вы знаете Мэри Дрейпер?

— Я был знаком с ней несколько лет в Новой Зеландии.

— Вы видели ее сегодня в суде?

— Да. Она называла себя Хопкинс, но это была миссис Дрейпер, это точно.

Судья поднял голову и негромко, но отчетливо и резко произнес:

— Полагаю, было бы нелишне вновь пригласить сюда свидетельницу Джесси Хопкинс.

Последовала пауза, потом недоуменный шепот.

— Ваша честь, Джесси Хопкинс несколько минут назад покинула здание суда.

9

— Эркюль Пуаро!

Эркюль Пуаро прошел на свидетельское место, присягнул, подкрутил усы и, слегка наклонив голову набок, стал ждать вопросов.

Он сообщил свое имя, адрес и профессию.

— Мосье Пуаро, вам знаком этот документ?

— Конечно.

— Каким образом он попал к вам в руки?

— Мне дала его районная сестра Хопкинс.

Сэр Эдвин сказал, обращаясь к судье:

— С вашего позволения, ваша светлость, я зачитаю его вслух, а затем можно передать его присяжным заседателям.