— Одну минутку, если позволите. Кто такой этот капитан Дэниелс? У вас ведь есть на него досье?

Лорд Эстер улыбнулся.

— Я знал, что вы спросите, но о нем известно не так уж много. Он не из знатной семьи, служил в английской армии… Обладает исключительными способностями к языкам, вследствие чего совершенно незаменим как секретарь. Знает, как мне помнится, чуть ли не семь языков. Потому премьер-министр и выбрал его для поездки во Францию.

— Родственники в Англии?

— Две тетки. Миссис Эверард, проживающая в Хэмпстеде[215], и мисс Дэниелс, где-то недалеко от Аскота[216].

— Аскот? Это ведь рядом с Виндзором, не так ли?

— Мы проконтролировали это обстоятельство. Ничего не дало.

— Следовательно, капитан Дэниелс, по-вашему, вне подозрений?

— Мосье Пуаро, — ответил лорд Эстер с легкой горечью. — В настоящее время я счел бы легкомыслием объявить хоть кого-нибудь вне подозрений, кого бы то ни было.

— Tres bien[217]. Насколько я понимаю, милорд, из этого следует, что премьер-министр должен был находиться под неусыпной охраной, практически исключающей всякую возможность покушения?

Лорд Эстер кивнул.

— Это так. За машиной премьер-министра неотступно следовала другая, полная агентов в штатском, причем об этой предосторожности не знал даже сам Макадам. Он начисто лишен чувства страха и вполне способен самолично отослать сопровождение. Полиция, разумеется, тоже принимает — точнее, принимала — меры: шофер премьер-министра, О'Мерфи, их человек.

— О'Мерфи? Это ведь ирландская фамилия, правда?

— Да, он родом из Ирландии.

— Из какой ее части?

— Графство Клэр, я полагаю.

— Tiens![218] Однако продолжайте, милорд.

— Премьер сел в закрытую машину, Дэниелс уселся рядом, и они тронулись в Лондон. Вторая машина, как обычно, следовала за ними на некотором расстоянии. К несчастью, по неизвестной нам причине машина, в которой находился премьер-министр, свернула с главной дороги…

— Это случилось на развилке? — вставил Пуаро.

— Да, но откуда вы знаете?

— О, c'est evident![219] Продолжайте.

— Так вот, по неизвестной нам причине машина премьер-министра свернула с главной дороги. Сопровождение, не подозревая об этом, проследовало дальше. Как только машина премьер-министра выехала на безлюдную дорогу, перед ней выросла группа людей в масках. Шофер…

— Наш храбрый О'Мерфи, — задумчиво пробормотал Пуаро.

— Да. Шофер от неожиданности нажал на тормоза. Премьер-министр высунулся из окна, и тут же прозвучали выстрелы — два выстрела. Первый оцарапал ему щеку, второй, к счастью, вообще не достиг цели. Шофер, опомнившись, тут же рванулся с места и прорвался сквозь нападавших.

— Они могли погибнуть! — вскрикнул я, содрогнувшись.

— Премьер запретил поднимать какой-либо шум в отношении полученного им ранения. Заявил, что это просто царапина. Заехал по дороге в сельскую больницу, где рану обработали и перевязали — инкогнито, разумеется. Потом, как ни в чем не бывало, руководствуясь ранее составленным графиком, отправился на Чаринг-Кросс[220], где его ждал специальный экспресс до Дувра[221], и, после объяснений, состоявшихся между капитаном Дэниелсом и не на шутку обеспокоенной полицией, выехал в Дувр. Там он поднялся на борт ожидавшего его эсминца, а в Булони, как вы уже знаете, его ожидала служебная машина с британским флагом — в точности такая, какой ей и следовало быть, только подставная.

— Это все, что вы можете мне сообщить?

— Да.

— И вы ничего не упустили, милорд?

— Ну, есть одна странность…

— Да?

— Машина премьер-министра, отвозившая его на вокзал, не вернулась в гараж. Полиция торопилась допросить О'Мерфи, поэтому немедленно был объявлен розыск. Машину обнаружили возле одного из сомнительных ресторанчиков в Сохо[222], известного нам как место встреч немецких шпионов.

— А шофер?

— Его так и не нашли. Он тоже исчез.

— Итого, — задумчиво протянул Пуаро. — Исчезли два человека: премьер-министр во Франции и О'Мерфи в Лондоне.

Он вопросительно посмотрел на лорда Эстера, но тот лишь обескураженно развел руками.

— Знаете, мосье Пуаро, если бы вчера кто-то намекнул мне, что О'Мерфи предатель, я рассмеялся бы этому человеку в лицо.

— А сегодня?

— А сегодня я не знаю, что и подумать.

Пуаро серьезно кивнул и снова взглянул на свои часы-луковицу.

— Насколько я понимаю, у меня carte blanche[223], господа, — во всех отношениях, да? Я должен иметь возможность попадать куда мне нужно в любое время — как только мне это потребуется.

— Разумеется. Через час в Дувр отправляется специальный поезд с лучшими силами Скотленд-Ярда. В вашем распоряжении постоянно будут находиться боевой офицер и служащий уголовной полиции. Этого достаточно?

— Вполне. И еще один вопрос, перед тем как вы уйдете, мосье. Что заставило вас прийти? Я имею в виду, прийти сюда? Я так мал и незаметен в этом вашем великом Лондоне…

— Мы разыскали вас по рекомендации и горячему настоянию одного вашего великого земляка.

— Comment?[224] Мой добрый друг префект?

Лорд Эстер покачал головой.

— Особа гораздо более высокая. Чье слово некогда было законом в Бельгии. И в недалеком будущем — Англия поклялась в этом! — будет снова.

Рука Пуаро взлетела в торжественном салюте.

— Да будет так! Мой повелитель не забывает… Мосье… Я, Эркюль Пуаро, буду служить вам верой и правдой. Бог даст, еще не слишком поздно. Но пока все темно… Пока ни малейшего просвета…

— Ну что, — нетерпеливо вскричал я, как только дверь за посетителями закрылась. — Что вы об этом думаете?

Мой друг торопливо, но как всегда ловко и аккуратно собирал свой дорожный саквояж. Он задумчиво покачал головой.

— Не знаю. Право, не знаю. Мой разум оставил меня.

— Однако вы заметили, что, чем возиться с похищением, куда проще было бы хорошенько ударить его по голове, — не унимался я.

— Прошу прощения, mon ami, я так не говорил. Вне сомнения, похищение — это как раз то, что им нужно.

— Это почему же?

— Потому что неуверенность порождает панику. Это во-первых. Погибни премьер-министр, катастрофа была бы ужасной, но очевидной — с ней рано или поздно справились бы. В нашем же случае мы наблюдаем полнейший тупик. Объявится премьер-министр или нет? Жив он или мертв? Никто не знает, и, пока это так, не будет предпринято ничего определенного. А как я уже сказал, неопределенность порождает панику, то есть именно то, ради чего и стараются наши враги. Опять же, если похитители держат премьер-министра в каком-нибудь укромном месте, у них большое преимущество: они могут договариваться с обеими сторонами. Немецкое правительство отличается отвратительной скаредностью, но в данном случае из него наверняка удастся вытянуть весьма приличную сумму. И наконец, похищение, в отличие от убийства, не карается смертной казнью. Как видите, это именно то, что им нужно.

— Но если так, почему они сначала пытались его убить?

Пуаро раздраженно дернул плечом.

— А вот этого я как раз и не понимаю! Необъяснимо! Невероятная тупость! Подготовить — и прекрасно, кстати сказать, подготовить — похищение, а потом взять и чуть не пустить всё насмарку ради дурацкого спектакля, достойного разве что дешевого вестерна, и такого же неправдоподобного. С кучей людей в идиотских масках, всего в двадцати милях от Лондона!

— Возможно, эти два происшествия никак не связаны между собой, — предположил я.

— Да нет же, Гастингс, не бывает таких совпадений. Теперь дальше: кто, собственно, предатель? Без него тут никак не обошлось; по крайней мере, в первом случае. Но кто: Дэниелс или О'Мерфи? Это непременно один из них, иначе почему машина свернула с маршрута? Сомнительно, чтобы премьер-министр участвовал в попытке собственного убийства. Сам ли свернул О'Мерфи, или ему приказал Дэниелс?

— Конечно, сам.

— Очевидно, поскольку, прикажи ему Дэниелс, премьер-министр наверняка поинтересовался бы о причинах такого распоряжения. Однако здесь слишком много «если», и все они противоречат друг другу. Если О'Мерфи чист, почему он свернул? А если нет, почему уехал, как только стали стрелять, спасая тем самым жизнь премьер-министра? И опять-таки: если он честен, то почему, доставив премьера на вокзал, тут же прямиком направляется в логово врага?

— Выглядит скверно, — признался я.

— Будем последовательны. Что мы имеем за и против каждого из этих двух? Сначала О'Мерфи… Против: подозрительный сход с маршрута, ирландское происхождение и крайне сомнительное исчезновение. За: поспешность, с которой он вывел машину из-под обстрела, спасая жизнь премьер-министра, служба в Скотленд-Ярде и — исходя из доверенного ему поста — отличный послужной список. Теперь Дэниелс. Против: кроме неясного происхождения и совершенно не подобающих англичанину способностей к языкам, нет ничего. (Простите, mon ami, но как полиглот вы решительно не состоялись.) За: найден усыпленным, связанным и с кляпом во рту, что вроде бы говорит о его непричастности.

— Это мог сделать и его сообщник — для отвода глаз.

Пуаро покачал головой.

— Французская полиция знает толк в таких штучках. Кроме того, по достижении цели, то есть удачном похищении премьер-министра, ему не было нужды оставаться. Нет, его сообщники могли, конечно, усыпить его и связать, но лично я не в состоянии понять, чего бы они этим добились. Отныне и до тех пор, пока дело не прояснится, он будет совершенно для них бесполезен, находясь под пристальным наблюдением полиции.

— Может, он должен был направить их по ложному следу?

— Тогда почему он этого не сделал? Он сообщил только, что ему к лицу прижали какую-то тряпку и больше он ничего не помнит. Это совсем не похоже на ложный след.