– Хотела бы я знать, что это на самом деле означает, – заявила Таппенс, разглаживая письмо на столе.

– Наверное, это какой-то шифр, – предположил Томми. – Впрочем, нас это не касается. Наше дело – как можно быстрее передать письмо шефу. Главное для нас – отклеить над паром марку и посмотреть, нет ли под нею цифры шестнадцать.

– Верно – согласилась Таппенс. – Но мне кажется…

Она не договорила. Удивленный ее неожиданным молчанием, Томми поднял глаза и увидел крупного мужчину, загородившего собой весь дверной проем.

Незваный гость был человек внушительной наружности – коренастый, с круглой головой и сильной нижней челюстью. На вид ему можно было дать лет сорок пять.

– Приношу свои извинения, – произнес незнакомец, входя в комнату и снимая шляпу. – Я увидел, что у вас в приемной никого нет, а эта дверь была открыта, вот я и осмелился войти. Это ведь, если не ошибаюсь, «Международное детективное агентство Бланта»?

– Да-да, оно самое.

– А вы, по всей видимости, мистер Блант? Мистер Теодор Блант?

– Да, я мистер Блант. Желаете получить консультацию? Это мой секретарь, мисс Робинсон.

Таппенс грациозно склонила голову, продолжая разглядывать незнакомца из-под опущенных ресниц. Интересно, как долго он простоял перед открытой дверью и что мог увидеть и услышать? От нее не ускользнуло, что, разговаривая с Томми, мужчина то и дело косился на голубой листок бумаги у нее в руках.

Голос Томми, с его резкой, предостерегающей ноткой, вернул ее в реальность.

– Мисс Робинсон, прошу вас делать соответствующие записи. А теперь, сэр, не будете ли вы так любезны изложить суть дела, в отношении которого вам требуется моя консультация?

Таппенс потянулась за карандашом и блокнотом.

Корпулентный незнакомец хрипловатым голосом начал свой рассказ.

– Мое имя Бауэр. Доктор Чарльз Бауэр. Я живу в Хэмпстеде, там у меня медицинская практика. Я пришел к вам, мистер Блант, так как в последнее время имели место несколько странных случаев.

– Каких, доктор Бауэр?

– За последнюю неделю меня дважды срочно вызывали по телефону к больным, и дважды вызовы оказывались ложными. В первый раз я решил, что это просто розыгрыш, но когда вернулся домой после второго случая, то обнаружил, что мои личные бумаги лежат не на своих местах и не в том порядке. Думаю, у меня есть все основания полагать, что и в первый раз было то же самое.

Основательно все осмотрев, я пришел к выводу, что мой письменный стол подвергся тщательному обыску, после чего документы были в спешке положены, куда попало.

Мистер Бауэр умолк и пристально посмотрел на Томми.

– Итак, мистер Блант?

– Итак, мистер Бауэр, – ответил с улыбкой Томми.

– Что вы об этом думаете?

– Прежде всего я хотел бы знать факты. Какого рода документы вы храните в своем письменном столе?

– Мои личные бумаги.

– Понятно. Что это за бумаги? Какую ценность они могут представлять для обычного вора… или для какого-то конкретного лица?

– Для обычного вора, на мой взгляд, они вообще не представляют никакой ценности. А вот мои заметки о некоторых малоизвестных алкалоидах наверняка были бы интересны любому, кто обладает научными познаниями в этой области. Я изучаю их вот уже несколько лет. Эти алкалоиды представляют собой смертоносные яды, и, главное, их невозможно обнаружить. Ибо способы их обнаружения еще неизвестны.

– Значит, эта тайна стоит денег?

– Для беспринципных личностей – да.

– И вы подозреваете… кого?

Доктор Бауэр пожал мощными плечами.

– Судя по тому, что замок не был взломан, тот, кто вошел в дом, попал в него свободно. Что, в свою очередь, указывает на кого-то из моих близких, во что верится с трудом. – Доктор Бауэр внезапно умолк и нахмурил брови. – Мистер Блант, я вынужден безоговорочно довериться вам. Я не рискну в данном случае обращаться в полицию. В троих моих слугах я почти полностью уверен. Они давно и преданно мне служат. Впрочем, я могу ошибаться. Кроме них, со мной живут два моих племянника, Бертрам и Генри. Генри славный юноша… можно сказать, образцовый, он ни разу не доставил мне хлопот, прекрасный, трудолюбивый молодой человек. Бертрам, к моему сожалению, полная ему противоположность… необузданный, импульсивный, экстравагантный и неисправимо ленивый.

– Понятно, – задумчиво отозвался Томми. – Вы подозреваете вашего племянника Бертрама в том, что он может быть к этому причастен? Но я не согласен с вами. Я подозреваю славного юношу Генри.

– Но почему?

– Традиция. Прецеденты. – Томми махнул рукой. – По личному опыту могу сказать, что подозрительные типы всегда невинны и наоборот, мой дорогой сэр. Да-да, я самым решительным образом подозреваю Генри.

– Извините, что перебиваю вас, мистер Блант, – сказала Таппенс, почтительно встревая в их разговор. – Если я правильно поняла мистера Бауэра… эти самые записи касательно… э-э-э… малоизвестных алкалоидов… хранятся в его столе вместе с другими бумагами?

– Они хранятся в моем столе, моя дорогая юная леди, но в потайном ящике, о котором известно мне одному. Таким образом, искавшие так и не обнаружили их.

– И чего именно вы хотите от меня, мистер Бауэр? – уточнил Томми. – Вы ожидаете, что ваш стол вновь подвергнется обыску?

– Именно так, мистер Блант. У меня есть все основания так полагать. Сегодня днем я получил телеграмму от моего пациента, которого я несколько недель назад направил в Борнмут. В телеграмме говорится, что мой пациент находится в критическом состоянии и умоляет меня срочно приехать к нему. Памятуя о подозрительном характере событий, о которых я вам только что поведал, я лично отправил этому пациенту телеграмму с оплаченным ответом. Так вот, выяснилось, что он пребывает в добром здравии и не посылал мне никаких телеграмм. И я подумал: если я притворюсь, будто поверил в экстренный вызов и, как и рассчитывал загадочный отправитель телеграммы, уеду в Борнмут, мы воспользуемся возможностью и попробуем поймать злоумышленников. Они… или он… наверняка дождутся, когда в доме все лягут спать, чтобы снова пробраться ко мне в кабинет и продолжить поиски. Предлагаю встретиться в одиннадцать часов вечера рядом с моим домом и вместе расследовать это дело.

– Рассчитываете поймать их с поличным? – подытожил Томми, задумчиво постукивая по столу ножом для разрезания бумаг. – Ваш план представляется мне разумным, мистер Бауэр. Я не вижу в нем никаких изъянов. Одну минутку, назовите мне ваш адрес…

– «Под Туями», Висельный переулок… это довольно безлюдное место. Зато у нас будет великолепный обзор.

– Безусловно, – согласился Томми.

Посетитель встал.

– Тогда я буду ждать вас сегодня вечером, мистер Блант. У моего дома, скажем так, без пяти минут одиннадцать, чтобы немного подстраховаться. Договорились?

– Разумеется. Без пяти минут одиннадцать. До свидания, мистер Бауэр.

Томми встал, нажал кнопку звонка на столе. В комнату, чтобы проводить посетителя до входной двери, вошел Альберт. Доктор Бауэр вышел, заметно прихрамывая, что, однако, нисколько не умаляло его внушительного вида.

– Проблемный клиент, – пробормотал Томми себе под нос. – Итак, старушка Таппенс, что ты об этом думаешь?

– Отвечу одним словом, – сказала женщина. – Косолапый!

– Что?

– Я сказала «косолапый». Мое знакомство с классиками не прошло зря. Томми, это явно подсадная утка. Какие-то малоизвестные алкалоиды… вся эта история шита белыми нитками.

– Знаешь, мне тоже так показалось, – признался Томми.

– Ты заметил, что он не сводил глаз с письма? Томми, он точно из этой шайки. Они знают, что ты не настоящий мистер Блант, и жаждут нашей крови.

– В таком случае, – сказал Томми, открывая боковой шкаф и любовным взглядом изучая ряды книг, – нашу роль несложно выбрать. Мы – братья Оквуды[8]. И я – Десмонд, – решительно добавил он.

Таппенс пожала плечами.

– Хорошо. Как скажешь. Тогда я буду Фрэнсисом. Он был более умным из них двоих. Десмонд же вечно вляпывается в разные истории. Фрэнсис всегда бывал тут как тут, например, под видом садовника, и спасал ситуацию.

– Да ладно! – воскликнул Томми. – Я буду супер-Десмондом. И когда приеду под эти самые туи…

Таппенс бесцеремонно оборвала его.

– И ты сегодня вечером поедешь в Хэмпстед?

– Почему бы нет?

– И, зажмурив глаза, угодишь прямо в западню?

– Нет, моя старушка, в западню я попаду с открытыми глазами. Это большая разница. Думаю, наш друг доктор Бауэр будет слегка удивлен.

– Мне это не нравится, – заявила Таппенс. – Ты знаешь, что происходит, когда Десмонд не подчиняется приказам шефа и действует на свой страх и риск. Полученные нами приказы предельно ясны. Немедленно передавать такие письма дальше и докладывать обо всех подозрительных случаях.

– Ты не совсем точно их поняла, – возразил Томми. – Мы должны немедленно доложить, если клиент упомянет цифру «шестнадцать». Но пока этого не было.

– Не придирайся ко мне, – стояла на своем Таппенс.

– И ты не спорь. Обожаю действовать самостоятельно. Моя славная Таппенс, со мною все будет в порядке. Я отправлюсь туда вооруженный до зубов. Подумай сама: я буду настороже, они же об этом знать не будут. Шеф похлопает меня по спине за хорошо проделанную ночную работу.

– И все же мне это не нравится, – призналась Таппенс. – Этот тип силен, как горилла.

– Подумай лучше про мой вороненый автоматический пистолет.

В следующий момент дверь в кабинет открылась, и на пороге возник Альберт. Закрыв за собой дверь, он шагнул к ним с конвертом в руке и доложил: