Агата Кристи - Партнеры по преступлению

– Думаете о том, как сделать так, чтобы я выстрелил в выключатель? Чтобы комната погрузилась в темноту? Такого не будет.

– Понимаю, – произнес Томми. – Я бессилен поместить вас во тьму. Но крайности сходятся, знаете ли. А что вы скажете насчет света?

Поднеся спичку к предмету, который держал в руке, он бросил это нечто на стол.

Комнату озарила ослепительная вспышка.

Ослепленный мощным белым светом, «герцог» с минуту отчаянно моргал, затем отпрянул назад. Рука с зажатым в ней пистолетом опустилась.

Когда он снова открыл глаза, в грудь ему упиралось что-то острое.

– Бросьте пистолет! – приказал Томми. – Быстро! Я согласен с вами, что полая трость – бесполезная вещь. Поэтому у меня ее нет. А вот хороший клинок, который в ней спрятан, – полезное оружие. Вы согласны? Такое же полезное, что и магниевая проволока. Бросьте пистолет!

Чувствуя прикосновение острого клинка, «герцог» бросил оружие на пол. Затем со смехом отскочил в сторону.

– Но преимущество все равно у меня! – с издевкой бросил он. – Потому что я вижу, а вы – нет!

– Боюсь, вы ошибаетесь, – разуверил его Томми. – У меня прекрасное зрение. Очки не мешают мне видеть. Я решил разыграть Таппенс. Для начала совершить один-два промаха, а затем, ближе к концу обеда, сделать вид, что я научился отлично ориентироваться при помощи трости. Поверьте, мне ничего не стоит дойти до двери, не наступив ни на одну из ваших смертоносных выпуклостей. Но у меня нет к вам доверия… вы не из тех, кто ведет честную игру. Вы ни за что не выпустили бы меня отсюда живым. Осторожно!..

Увы, призыв не возымел действия. С перекошенным от гнева лицом мнимый герцог прыгнул вперед, в ярости забыв о том, куда можно, а куда нельзя ступать.

В следующий миг во все стороны полетели голубые искры, он пошатнулся и рухнул, как бревно. В комнате запахло паленым с легкой примесью запаха озона.

– Вот так номер! – вырвалось у Томми.

Он вытер лицо, приблизился к стене, с предельной осторожностью делая каждый шаг, и, протянув руку, щелкнул выключателем. Затем пересек комнату, подошел к двери, осторожно приоткрыл ее и выглянул наружу. Никого. Тогда он спустился по лестнице и вышел через парадную дверь.

Оказавшись на улице, Томми смог наконец вздохнуть свободно. Передернувшись от ужаса и омерзения, он, чтобы запомнить номер, еще раз посмотрел на дом и поспешил к ближайшей телефонной будке.

Миновало несколько томительных секунд, прежде чем ему ответил хорошо знакомый голос.

– Таппенс, слава богу!

– Да, со мною все в порядке. Я тебя сразу правильно поняла. Гонорар. Креветка. Приходи в «Блитц». И следуй за двумя etranger – иностранцами. Альберт успел вовремя, и когда мы уехали в двух разных машинах, он бросился за мной вдогонку на такси, проследил, куда меня увезли, и тут же позвонил в полицию.

– Альберт – славный малый! – ответил Томми. – Он настоящий рыцарь. Я был уверен, что он отправится именно за тобой. Но я все равно волновался. Мне нужно многое тебе сказать. Я возвращаюсь прямо сейчас. Первое, что я сделаю, когда вернусь, – выпишу большой чек для приюта Святого Дунстана. Господи, как же, должно быть, ужасно быть слепым!

Томми был недоволен жизнью. «Блестящие сыщики Бланта» потерпели неудачу, которая больно ударила не только по их карману, но и по их гордости. Приглашенные как профессионалы пролить свет на кражу жемчужного ожерелья в Эдлингтон-Холле, они так и не выполнили своей задачи.

Пока Томми, переодевшись католическим священником, шел по стопам погрязшей в азартных играх графини, а Таппенс «развлекалась» в обществе племянника на площадке для игры в гольф, местный инспектор полиции без шума и пыли арестовал второго лакея, который оказался вором, хорошо известным в полицейском управлении. При этом воришка не стал упираться и чистосердечно признал свою вину.

Томми и Таппенс не оставалось ничего другого, как гордо удалиться. В данный момент они искали утешения в коктейлях, которые подавали в отеле «Гранд Эдлингтон». Томми даже не успел сбросить с себя сутану.

– Вряд ли я похож на патера Брауна, – мрачно заметил он. – Однако зонтик у меня тот, что нужно.

– Этот случай не для Брауна, – заявила Таппенс. – Тут с самого начала нужна особая атмосфера. Нужно делать что-то совершенно обычное, чтобы потом начали происходить самые что ни на есть невообразимые вещи. По крайней мере, так было задумано.

– К сожалению, – возразил Томми, – нам придется вернуться в Лондон. Возможно, невообразимые вещи начнут происходить по пути на вокзал.

Он поднес к губам бокал, но жидкость в нем внезапно расплескалась. Это его по плечу ударила чья-то тяжелая рука, а трубный глас ей под стать прогудел над ухом слова приветствия:

– Кого я вижу! Провалиться мне на этом месте, да это же старина Томми! И не один, а с миссис Томми… Каким ветром вас сюда занесло? От вас ни слуху ни духу уже несколько лет!

– О, да это Балджер! – воскликнул Томми, ставя то, что осталось от его коктейля, и поворачиваясь к владельцу громкого голоса. Это был крупный широкоплечий мужчина лет тридцати со счастливым красным лицом, одетый в костюм для игры в гольф. – Старина Балджер!

– Послушай, приятель, – заявил Балджер (чье настоящее имя, между прочим, было Мервин Исткорт). – Вот уж не знал, что ты принял святой обет. Подумать только, ты теперь священник!

Таппенс расхохоталась. Томми смутился. Внезапно они заметили рядом с собой четвертого человека. Высокое, стройное создание с золотыми волосами и голубыми глазами, красивое до невозможности, в дорогом черном платье с прекрасной горностаевой накидкой. В ушах – огромные жемчужные серьги. Оно… вернее, она улыбалась, и ее улыбка говорила о многом. Например, она утверждала, что ее обладательница прекрасно знает, что второй такой красавицы, как она, нет во всей Англии, а возможно, и на всем свете. Нет-нет, в этой улыбке не было и капли тщеславия. Просто ей это было точно известно, и всё.

И Томми и Таппенс мгновенно ее узнали. До этого они трижды видели ее в «Секретах сердца», и еще столько же раз в другой нашумевшей пьесе, «Огненный столп», и в бессчетном количестве других. Наверное, не было во всей Англии другой такой актрисы, которая сумела бы так завоевать сердца зрителей, как мисс Джильда Глен. О ней писали, что она первая красавица во всей Англии. Впрочем, поговаривали, что и самая глупая.

– Моя старая знакомая, мисс Глен, – произнес Исткорт слегка виноватым тоном, как будто совершил непростительную бестактность, на минуту забыв про столь блистательное создание. – Томми и миссис Томми, позвольте познакомить вас с мисс Джильдой Глен.

Его голос был исполнен гордости. Будучи на балу в обществе мисс Глен, он самодовольно купался в лучах ее красоты и, как ему казалось, всеобщей зависти.

Актриса с нескрываемым интересом посмотрела на Томми.

– Вы действительно священник? – спросила она. – В смысле католический? Мне почему-то казалось, что у них не бывает жен.

Исткорт расхохотался.

– Это да! – прогудел он. – Ты хитрый пес, Томми. Как я рад, миссис Томми, что он не оставил вас и прочие соблазны этого мира.

Джильда Глен даже не посмотрела в его сторону, продолжая озадаченно таращиться на Томми.

– Так вы священник? – потребовала она ответ.

– Редко кто из нас является тем, кем кажется, – уклончиво ответил Томми. – Моя профессия в чем-то сродни священнику. Я отпускаю грехи, выслушиваю исповеди…

– Не слушай его, – перебил его Исткорт. – Он водит тебя за нос.

– Так вы не священник? Не понимаю, зачем вам тогда понадобилось облачаться в сутану, – продолжала недоумевать Джильда. – Разве только, если вы…

– Не преступник, скрывающийся от правосудия, – закончил ее мысль Томми. – Нечто противоположное.

– О! – Актриса нахмурила брови и одарила его взглядом прекрасных растерянных глаз.

«Интересно, дойдет ли до нее, – подумал Томми, – или только если я скажу открытым текстом, причем в односложных словах?»

Вслух же он произнес следующее:

– Послушай, Балджер, ты, часом, не знаешь расписание поездов на Лондон? А то нам пора домой. Кстати, и далеко ли отсюда до станции?

– Десять минут пешком. Но ты не торопись. Следующий поезд будет лишь в шесть тридцать пять. Сейчас же только без двадцати шесть. Ты только что опоздал на предыдущий.

– А в какую сторону отсюда станция?

– При выходе из отеля повернуть налево, затем… дай подумать… лучше всего пройти по Морган-авеню.

– Морган-авеню? – Мисс Глен вздрогнула и посмотрела на него испуганными глазами.

– Я знаю, о чем ты подумала, – рассмеялся Исткорт. – О Призраке. Вдоль Морган-авеню с одной стороны тянется кладбище. Согласно местным поверьям, некий полицейский, погибший насильственной смертью, бродит по Морган-авеню, потому что когда-то это был его участок. Полицейский-призрак! Вы представляете себе? Но сколько людей клянутся, будто видели его собственными глазами!

– Полицейский? – переспросила мисс Глен и поежилась. – Но ведь на самом деле нет никаких призраков. То есть неужели они все-таки бывают?

Она поднялась, плотнее завернулась в горностаевый палантин и бросила мужчинам:

– До свидания!

Таппенс актриса демонстративно игнорировала на протяжении всего разговора. Вот и теперь она даже не удостоила ее взглядом. Зато уходя, обернулась через плечо и оценивающе посмотрела на Томми.

Не успела она подойти к двери, как ей навстречу попался высокий седой мужчина с красным одутловатым лицом, которой при виде ее издал удивленный возглас.