Агата Кристи - Немезида

— Это совсем нетрудно устроить, — согласилась мисс Марпл. — Больше всего я люблю цветы, овощи меня особо не интересуют.

— У миссис Гастингс скучно, но необходимо... Что ж, я справлюсь — Женщина окинула взглядом мисс Марпл с ног до головы, словно пытаясь запомнить ее внешность, после чего приветливо кивнула и потопала дальше.

Миссис Гастингс? Мисс Марпл не могла припомнить никакой миссис Гастингс. Безусловно, она не принадлежала к числу ее старых подруг. А кроме того, никогда не была садоводом. И, конечно же, она живет в одном из недавно построенных домов в конце Гибралтар-роуд. В прошлом году туда въехали несколько семейств. Мисс Марпл вздохнула, снова с досадой посмотрела на свои ан-тирринумы, заметила несколько сорняков, которые надлежало искоренить, пару пышных побегов, дожидавшихся ее секатора, и в итоге, вздыхая, мужественно преодолевая искушение, завершила обход по дорожке и возвратилась в дом. Мысли ее вновь возвратились к мистеру Рэфьелу. Они, он и она, были... как это было написано в той книге, которую так часто цитировали в дни ее молодости? Кораблями, проходившими мимо в ночи[3]... На самом деле весьма точная формулировка, если как следует подумать. Корабли, проходящие мимо в ночи... В ночи пришла она к нему, чтобы попросить... нет, потребовать помощи. Чтобы настоять на своем, чтобы сказать — нельзя терять времени. И он согласился, и дела сразу пришли в движение! Быть может, в этом случае она была похожа на льва? Нет. Нет, нельзя так говорить. Мисс Марпл ощущала не гнев. Скорее настойчивость... абсолютную необходимость немедленно навести должный порядок. И он понял ее.

Бедный мистер Рэфьел. Корабль, который прошел мимо в ночи, был интересным. А если привыкнуть к его грубостям, мог он сделаться вполне приемлемым человеком?.. Нет! Она тряхнула головой. Мистер Рэфьел никогда не смог бы стать приемлемым человеком. А посему следует выбросить его из головы.

Корабли, что минуют друг друга в ночи,

На ходу говоря меж собою;

Лишь сигнал, словно шепот далекий, звучит...

Должно быть, она никогда больше не вспомнит о нем. Разве что глянет проверить, не появится ли в «Таймс» некролог. Однако едва ли. Все-таки он не принадлежал к числу очень известных людей, подумала мисс Марпл. Был не знаменитым, а просто очень богатым. Конечно, некрологи многих людей публикуются в газетах просто потому, что они были очень богаты; однако богатство мистера Рэфьела, скорее всего, имело иное происхождение. Он не был знаменитым промышленным магнатом, не был великим финансовым гением или видным банкиром. Просто всю свою жизнь зарабатывал огромные деньги...

Примерно неделя прошла после смерти мистера Рэфьела до того момента, когда мисс Марпл взяла письмо с поданного к завтраку подноса и целое мгновение смотрела на него, прежде чем распечатать. Остальные два письма, также пришедшие с утренней почтой, содержали собой счета или же расписки к счетам. В данном случае они не представляли заметного интереса. В отличие от этого письма.

Лондонский штемпель, напечатанный на машинке адрес, длинный, хорошего качества конверт... Мисс Марпл разрезала его ножом для бумаг, который всегда держала под рукой на подносе. Письмо отправлено было конторой «Господ Бродрибба и Шустера, нотариальных поверенных», обретавшейся в Блумсбери. Содержало оно изложенное вежливой юридической фразеологией приглашение посетить их заведение на следующей неделе, дабы обсудить возможно выгодный для нее вопрос. Предлагалась дата: четверг, 24-е число. Но если эта дата для нее неудобна, быть может, она известит их о том, когда посетит Лондон в самое ближайшее время. Пояснение гласило, что они являлись поверенными покойного мистера Рэфьела, с которым она, очевидно, была знакома.

Мисс Марпл нахмурилась в легком недоумении. Поднялась на ноги — медленнее, чем обычно, — обдумывая полученное письмо. Вниз по лестнице ей помогла спуститься Черри, постоянно дежурившая в холле для того, чтобы мисс Марпл не пришлось в одиночку претерпевать трудности, связанные со спуском по лестнице — старомодной, посреди марша поворачивавшей под острым углом.

— Ты очень внимательна ко мне, Черри, — проговорила мисс Марпл.

— Приходится, — обратилась Черри к своему любимому словесному обороту. — Хороших людей на свете немного.

— Ну, что ж, спасибо за комплимент, — поблагодарила ее мисс Марпл, благополучно утвердившись обеими ногами на полу первого этажа.

— Ничего не случилось, а? — поинтересовалась Черри. — Какая-то вы не такая, если можно так выразиться.

— Ничего особенного не произошло, — проговорила мисс Марпл. — Просто я получила неожиданное письмо из нотариальной конторы.

— А не подает ли кто-нибудь на вас в суд? — проговорила Черри, склонявшаяся к тому, чтобы считать письма от юристов неизменно связанными с какого-нибудь рода несчастьем.

— Ну, нет, не похоже на то, — ответила мисс Марпл. — Ничего подобного. Они просто попросили меня на следующей неделе посетить их лондонскую контору.

— Быть может, вам оставили крупное состояние? — с надеждой в голосе произнесла Черри.

— А вот это едва ли возможно, — заметила мисс Марпл.

— Никогда не скажешь заранее, — возразила Черри.

Усевшись в кресло и достав вязание из вышитой сумки, мисс Марпл принялась обдумывать вероятность того, что мистер Рэфьел оставил ей наследство. Идея эта теперь показалась ей еще более невероятной, чем когда Черри предложила ее. Мистер Рэфьел, по мнению мисс Марпл, был не из тех людей, кто способен на подобные жесты.

Однако предложенная дата не устраивала ее. Мисс Марпл планировала в этот день присутствовать на собрании Женского института[4], на котором предполагалось обсудить сбор денег на пристройку пары небольших дополнительных комнат. И потому ответила на письмо просьбой перенести встречу на один из дней следующей недели. Ответ пришел должным образом, и встреча была назначена. Интересно, каковы из себя господа Бродрибб и Шустер? Письмо на сей раз подписал Дж. Р. Бродрибб, очевидно являвшийся старшим партнером. Возможно, подумала мисс Марпл, что мистер Рэфьел в своем завещании оставил ей какую-нибудь памятку или сувенир. Наверное, какую-нибудь книжицу о редких цветах, которая, по его мнению, могла порадовать старую, помешанную на садоводстве леди. А может быть, даже и оставшуюся от бабушки брошку с камеей... Фантазии эти развлекали ее. Всего только фантазии, подумала она, поскольку в каждом случае душеприказчики — если эти адвокаты таковыми являлись — могли просто отправить ей нужный предмет по почте. Никакого собеседования ситуация не требовала.

— Ладно, — проговорила мисс Марпл, — узнаю все в следующий вторник.

— Интересно, какая она, — обратился мистер Бродрибб к мистеру Шустеру, посмотрев на часы.

— Она должна прийти через час, — проговорил тот. — Но будет ли она пунктуальной?

— Ну, думаю, да. Насколько я понимаю, она — женщина немолодая и куда более педантичная, чем нынешние юные вертихвостки.

— Толстая или тощая? — продолжил расспросы мистер Шустер.

Мистер Бродрибб покачал головой.

— А Рэфьел когда-нибудь описывал вам ее внешность? — спросил мистер Шустер.

— Он всегда был чрезвычайно уклончив во всем, что говорил о ней.

— Вся эта история кажется мне чрезвычайно странной, — заметил мистер Шустер. — Если бы мы только чуть больше знали о том, что она подразумевает...

— Скорее всего, — задумчивым тоном произнес мистер Бродрибб, — что все это каким-то образом связано с Майклом.

— Что? После стольких прошедших лет? Не может быть. С чего это пришло вам в голову? Или он упоминал...

— Нет, он ничего не упоминал. И не оставил мне никакого намека на то, что происходило в его голове. Просто ограничился одними инструкциями.

— А вам не кажется, что к концу своих дней он сделался, скажем так, чудаковатым?

— Ни в коей мере. В интеллектуальном отношении он сохранил столь же блестящий, как и прежде, ум. Физическое нездоровье никогда не могло подействовать на его умственные способности. За последние два месяца своей жизни он сумел сделать еще две сотни тысяч фунтов. Около того.

— У него был тонкий нюх, — заметил мистер Шустер с должным почтением. — Безусловно, у него был нюх.

— Ум крупного финансиста, — произнес мистер Бродрибб, также с приличествующей ситуации почтительной интонацией. — На свете не так уж много подобных ему людей... об этом остается только жалеть.

На столе звякнул звонок. Мистер Шустер взял трубку. Женский голос произнес:

— Мисс Джейн Марпл ожидает приема у мистера Бродрибба по предварительной договоренности.

Мистер Шустер посмотрел на партнера и поднял бровь, дожидаясь положительного или отрицательного решения. Мистер Бродрибб кивнул.

— Проводите ее, — сказал мистер Шустер в трубку. И добавил: — Теперь и увидим.

Мисс Марпл вошла в комнату. Навстречу ей с несколько меланхоличным выражением на лице поднялся джентльмен средних лет, худой и поджарый. Очевидно, это и был мистер Бродрибб, внешность которого некоторым образом противоречила имени[5]. Рядом с ним находился джентльмен помоложе, обладавший заметно более округлым сложением. Под черными волосами поблескивали небольшие и проницательные глазки, заметен был находящийся в стадии роста второй подбородок.

— Мой партнер, мистер Шустер, — представил компаньона мистер Бродрибб.

— Надеюсь, что лестница не слишком утомила вас, — любезным тоном проговорил тот, подумав про себя: «Семьдесят — и то в лучшем случае, но скорее всего под восемьдесят».