Надеемся, что Вы известите нас о том дне, в который Вам будет удобно посетить нашу контору на Беркли-стрит?


Мисс Марпл сложила письмо, убрала его в сумочку, отметила телефонный номер, вспомнила имена нескольких подруг, позвонила двоим из них; одна из этой пары ездила в туры от «Знаменитых домов и садов» и составила превосходное впечатление о фирме, другая лично никуда не ездила, однако ее подруги пользовались услугами этого агентства и говорили, что все было очень хорошо, хотя и несколько дороговато, и не слишком утомительно для пожилых дам. После этого мисс Марпл позвонила на Беркли-стрит и сообщила, что посетит бюро в следующий вторник.

На следующий день она известила о своем намерении Черри, сказав:

— Возможно, я на пару недель уеду из дома. Я намереваюсь отправиться в тур.

— В тур? — переспросила Черри. — За границу? В одно из этих путешествий с туристической группой?

— Не за границу. По нашей стране, — пояснила мисс Марпл. — В основном по историческим зданиям и садам.

— А вам не кажется, что идея эта не для вашего возраста? Подобные поездки могут оказаться слишком утомительными. Иногда вам придется проходить по нескольку миль в день.

— Мое здоровье сейчас находится в хорошем состоянии, — заявила мисс Марпл, — и я слышала, что устроители этих туров всегда стараются предоставить должный отдых не особенно крепким людям.

— Что ж, будьте внимательны к себе, — проговорила Черри. — Мы не хотим, чтобы вы свалились с сердечным приступом при виде какого-нибудь совершенно роскошного фонтана или чего-то еще. Знаете ли, вы слишком стары для таких развлечений. Простите, что я говорю такие слова, которые могут показаться грубыми, но мне неприятно думать, что вы можете оставить нас из-за перенапряжения или чего-нибудь в этом роде.

— Я еще способна позаботиться о себе, — с некоторым достоинством проговорила мисс Марпл.

— Хорошо, но все же не забывайте про осторожность, — сказала Черри.

Мисс Марпл собрала чемодан, отправилась в Лондон, сняла номер в скромной гостинице («Ах, отель “Бертрам”, — размышляла она, — какой это был превосходный отель! Боже мой, я должна забыть о прошлом: здесь, в “Сент-Джордж”, тоже вполне недурно»), В назначенное время она оказалась на Беркли-стрит, ее провели в кабинет, где навстречу ей поднялась милая с виду женщина лет тридцати пяти от роду, объяснившая, что зовут ее миссис Сэндберн и что она распорядитель данного тура.

— Следует ли мне понимать, — проговорила мисс Марпл, — что этот вояж окажется мне по карману... — Она умолкла.

Ощутив в ее голосе легкое смущение, миссис Сэндберн успокоила свою клиентку.

— О, должно быть, мне следовало точнее выразиться в отправленном вам письме. Мистер Рэфьел оплатил все расходы.

— Вам известно, что он недавно скончался? — спросила мисс Марпл.

— Конечно, но все было устроено перед его смертью. Он говорил, что пребывает в плохом состоянии, однако хотел бы предоставить возможность попутешествовать своей старой приятельнице, не имевшей возможности повидать все, что ей хотелось бы.


II

Через два дня мисс Марпл, с небольшой туалетной сумочкой в руках, предоставив новый с иголочки чемодан попечению водителя, погрузилась в самый удобный и роскошный автобус, отбывавший из Лондона на северо-запад; она как раз изучала список пассажиров, вложенный внутрь симпатичной брошюры, в которой был расписан ежедневный распорядок поездки и содержалась различная информация относительно отелей и трапез, местных достопримечательностей и альтернатив времяпровождения в некоторые из дней: хотя факт этот не декларировался, один из вариантов предназначался для молодых и активных людей, а другой был пригоден для людей пожилых, болезненных, хворых ногами, страдавших от артрита или ревматизма, предпочитавших сидеть, а не скакать козой по холмам. Все было устроено очень разумно и тактично.

Прочитав перечень пассажиров, мисс Марпл принялась разглядывать их. Занятие это нельзя было назвать сложным, поскольку все остальные занимались тем же самым делом. Ей уделяли внимание вместе со всеми прочими, однако, насколько мисс Марпл могла судить, никто не обнаруживал к ней особого интереса.


Миссис Ризли-Портер

Мисс Джоанна Кроуфорд

Полковник Уокер с супругой

Мистер и миссис Г. Т. Батлер

Мисс Элизабет Темпл

Профессор Уэнстед

Мистер Ричард Джеймсон

Мисс Ламли

Мисс Бентам

Мистер Каспар

Мисс Кук

Мисс Барроу

Мистер Эмлин Прайс

Мисс Джейн Марпл


Пожилых леди оказалось четверо, и мисс Марпл в первую очередь обратила внимание на них, чтобы, так сказать, исключить из дальнейшего рассмотрения. Две из них путешествовали вместе, и она решила, что обеим около семидесяти лет. Их примерно можно было считать ее собственными ровесницами. Одна, бесспорно, принадлежала к категории вечно недовольных жалобщиц: из тех, кто хотел то занять места в передней части автобуса, то особо желал разместиться сзади. Или хотел устроиться на солнечной стороне или же, наоборот, мог выносить лишь пребывание в тени. Кому могло потребоваться больше свежего воздуха или необходимо было его полное отсутствие. Они взяли с собой дорожные коврики и вязаные шарфы, а также целую груду путеводителей. Обе были чуть покалечены возрастом и часто ощущали боль в ногах, спине и коленях, но тем не менее принадлежали к тем, кому ни возраст, ни хвори не могли помешать наслаждаться той жизнью, которую они могли еще себе позволить. Старые перечницы, однако определенно не домоседки. Мисс Марпл сделала пометку в своей небольшой записной книжке.

Пятнадцать пассажиров, если не считать ее и миссис Сэнд-берн. А поскольку она была отправлена в это автобусное путешествие, по крайней мере один из этих пятнадцати человек мог каким-то образом представлять интерес для нее. В качестве либо источника информации, либо человека, находящегося в конфликте с законом, либо убийцы — уже совершившего свое преступление или готовящегося убить. Все возможно, подумала мисс Марпл, когда имеешь дело с Рэфьелом! В любом случае ей следовало внимательно отнестись к этим людям.

На правую страницу своего блокнота она решила заносить тех, кто с точки зрения мистера Рэфьела мог стать предметом ее особенного внимания, а на левую — тех, кто мог бы представлять для нее какой-то интерес с точки зрения наличия у них какой-то полезной информации. Причем информации, об обладании которой они даже не подозревали. Или, скорее, обладая ею, не представляли, что та может оказаться полезной для нее самой, или для мистера Рэфьела, или же для закона, или Правосудия с заглавной буквы. Заднюю страницу своей книжки мисс Марпл оставила для того, чтобы в тот же вечер сделать несколько заметок о тех, кто каким-то образом напомнил ей знакомые персонажи по Сент-Мэри-Мид и другим местам. Любое сходство могло стать полезным указателем. Как это случалось в других ситуациях.

Две другие пожилые леди явно путешествовали по отдельности. Обеим было около шестидесяти. Одна хорошо сохранившаяся и хорошо одетая дама явно пребывала в уверенности в собственном высоком статусе, разделявшейся, очевидно, и другими. Говорила она громко и с диктаторской интонацией. Дама везла с собой племянницу, девушку восемнадцати-девятнадцати лет, называвшую ее тетей Джеральдиной. Племянница, отметила мисс Марпл, была прекрасно знакома с властными интонациями тети Джеральдины. Толковая девушка, и привлекательная, кстати.

По другую сторону прохода от мисс Марпл сидел рослый мужчина с квадратными плечами и нескладным телом, казавшимся сложенным капризным ребенком из грубых кирпичиков. Лицо его, согласно плану природы, должно было бы получиться круглым, однако же в последний момент возмутилось и постаралось превратиться в квадратное за счет мощной челюсти. Голову его покрывала густая седая шевелюра, а невозможно кустистые брови подпрыгивали при каждом сказанном им слове. Говорил он как будто рявкал и производил впечатление большой разговорчивой овчарки. Свое сиденье он делил с высоким темноволосым иностранцем, беспокойно ерзавшим на своем месте и вовсю жестикулировавшим. Английское произношение его было весьма своеобразным, время от времени он вставлял реплики на французском и немецком. Его грузный сосед непринужденно управлялся с натиском иностранных слов и легко переходил на французский или немецкий язык. Еще раз бросив на них короткий взгляд, мисс Марпл заключила, что кустистые брови принадлежат профессору Уэнстеду, а нервный иностранец является мистером Каспаром.

Ей сразу захотелось узнать, какие проблемы они обсуждают с подобным воодушевлением, однако торопливая речь мистера Каспара не допускала ни малейшего понимания.

Находившееся перед ними сиденье занимала еще одна женщина примерно шестидесяти лет, высокая, скорее всего уже зашедшая на седьмой десяток, однако заметная в любой толпе. Она по-прежнему оставалась привлекательной. Темные, с проседью кудри окружали ее голову, несколько отступив от прекрасно вылепленного лба. Говорила она четким, низким и прямо-таки режущим голосом. Бесспорно, личность, подумала мисс Марпл. Персона! Да, эта женщина, безусловно, была персоной. «Похожа, — решила мисс Марпл про себя, — на Эмилию Уолдрон».