– Вы не сумасшедшая, – ответил мистер Паркер.

Голос его звучал очень убедительно, и женщина с любопытством взглянула на него.

– Но ведь все считают меня сумасшедшей… Идиоты! Все люди разные, и я совершенно счастлива в этом своем мире.

– И все-таки вы пригласили меня к себе.

– Признаюсь, что мне было любопытно посмотреть на вас, – сказала Эстер, немного колеблясь. – Кроме того, хотя у меня никогда не возникает желания вернуться туда, в Англию, иногда мне хочется услышать…

– …что происходит в мире, который вы оставили.

Дама кивком подтвердила догадку своего нового знакомого.

И мистер Паркер Пайн заговорил. Его голос, мягкий и успокаивающий, звучал негромко, и только изредка он чуть повышал его, когда хотел подчеркнуть какую-то мысль.

Мистер Пайн говорил о Лондоне, о сплетнях высшего общества, об известных мужчинах и женщинах, о новых ресторанах и ночных клубах, о скачках и охотах в загородных поместьях, о великосветских скандалах… Говорил об одежде, о парижской моде и о небольших магазинчиках на боковых улицах, где можно было недорого купить прекрасные вещи.

Он описал театры и кино, сделал обзор киноновинок, рассказал о строительстве нового парка в пригороде и долго еще говорил о садоводстве и луковицах цветов. Наконец, он перешел к описанию вечернего Лондона, с его трамваями и автобусами, а также спешащими толпами людей, возвращающихся домой после рабочего дня, и о маленьких домиках, которые их ожидали, и о том, что же собой представляет английская семейная жизнь…

Это был великолепный рассказ, в котором мистер Паркер Пайн продемонстрировал глубокое знание предмета и умение отлично подбирать необходимые факты. Голова леди Эстер опустилась, и надменность ее позы исчезла – какое-то время ее слезы падали молча, но после того, как гость закончил свой рассказ, она прекратила сдерживать себя и разрыдалась в открытую.

Мистер Пайн сидел, молча наблюдая за ней. На лице у него было спокойное, удовлетворенное выражение человека, который только что завершил эксперимент и получил желаемый результат.

– Ну, и что? – горько спросила его женщина, подняв, наконец, голову. – Вы удовлетворены?

– Теперь думаю, да.

– И что же мне делать? Как мне все это перенести? Никогда не покидать этого дома, никогда не видеть – никого!

Эти слова вырвались у леди Эстер, как крик. Женщина покраснела и постаралась взять себя в руки.

– Ну же, – произнесла она в отчаянии. – Почему же вы не говорите очевидные слова? Ведь вы собираетесь спросить: «Если вам так хочется домой, то почему бы туда не поехать?»

– Ничего подобного спрашивать я не буду, – ответил мистер Паркер Пайн. – Мне очевидно, что для вас это не так просто.

В первый раз за все время в глазах хозяйки дома появился страх.

– И вы знаете, почему я не могу ехать?

– Думаю, что да.

– Все неправильно, – покачала головой леди Карр. – Вы никогда не догадаетесь об истинной причине.

– А я не догадываюсь, – сказал мистер Пайн. – Я наблюдаю и классифицирую.

– Вы же ничего не знаете, – еще раз покачала головой женщина.

– Вижу, мне придется убедить вас в обратном, – сказал мистер Паркер Пайн приятным голосом. – Когда вы приехали сюда, леди Эстер, то я полагаю, что вы летели на самолете новой немецкой авиакомпании из Багдада?

– Да.

– Вашим пилотом был молодой человек, герр Шлегель, который позже приходил к вам в гости.

– Да.

На этот раз слово «да» прозвучало по-другому – гораздо мягче.

– И у вас была подруга или компаньонка, которая позже умерла.

Теперь голос Эстер стал холодным и агрессивным, и в нем появились стальные нотки:

– Она была моей компаньонкой.

– И ее звали…

– Мюриэль Кинг.

– Вам она нравилась?

– Что значит «нравилась»? – спросила женщина и на какое-то мгновение замолчала. – Она была мне полезна.

Это было сказано таким надменным тоном, что мистер Пайн мгновенно вспомнил слова консула: «Вы сразу поймете, что она не так проста, если вы понимаете, о чем я говорю».

– А вам было жалко, когда она умерла? – задал он новый вопрос.

– Я… естественно! Послушайте, мистер Пайн, неужели это так необходимо обсуждать? – Эти слова леди Карр произнесла злым голосом и, не дожидаясь его ответа, продолжила: – Было очень мило с вашей стороны посетить меня. Но я немного устала. Если вы скажете, сколько я вам должна…

Но мистер Паркер Пайн даже не пошевелился. Никак не обидевшись на эту грубость, он спокойно продолжал задавать свои вопросы:

– После ее смерти герр Шлегель у вас ни разу не был. А если он захочет прийти – вы примете его?

– Конечно нет.

– Вы действительно откажете ему?

– Действительно. Герр Шлегель никогда не будет принят в этом доме.

– Ну, конечно, – задумчиво произнес мистер Паркер Пайн. – Ничего другого я и не ожидал услышать.

Защитная броня надменности его собеседницы стала потихоньку крошиться.

– Я… я не знаю, что вы имеете в виду, – неуверенно произнесла женщина.

– А вы знаете, леди Эстер, что молодой Шлегель влюбился в Мюриэль Кинг? Он очень сентиментальный молодой человек и никак не может забыть ее.

– Неужели? – спросила леди Карр шепотом.

– Какая она была?

– Что значит «какая она была»? Откуда я знаю!

– Но вы же иногда смотрели на нее, – мягко произнес мистер Пайн.

– Ах, вот вы что имеете в виду! Она была довольно красивой молодой женщиной.

– Приблизительно вашего возраста?

– Да, около того, – потвердила Эстер, а затем, выдержав паузу, спросила: – А почему вы так решили… что Шлегель влюбился в нее?

– Потому что он сам мне об этом сказал. Да-да, и не понять его было невозможно! Он с радостью открыл мне этот свой секрет. Его очень расстроило известие о ее смерти.

– Вы что, думаете, что это я убила ее? – Леди Эстер вскочила на ноги.

Мистер Пайн остался сидеть. «Вскакивать» вообще было не в его характере.

– Нет, мое дорогое дитя, – сказал он. – Я как раз не верю, что вы ее убили, и поэтому считаю, что чем скорее вы закончите притворяться и отправитесь домой, тем лучше будет для вас.

– Что вы имеете в виду? Притворяться?

– Дело в том, что у вас сдали нервы. Именно так. Вы здорово перенервничали. Ожидали, что я обвиню вас в убийстве вашей хозяйки…

Девушка дернулась.

– Вы не леди Эстер Карр, – продолжил Пайн. – Я знал об этом еще до того, как пришел сюда, но хотел вас проверить, чтобы убедиться в этом окончательно. – И он улыбнулся своей спокойной, доброжелательной улыбкой. – Когда я рассказывал вам про Лондон, я внимательно наблюдал за вами. Все ваши реакции были реакциями Мюриэль Кинг, а не леди Эстер Карр. Дешевые магазины, киношки, новый парк в пригороде, возвращение домой на автобусе – на все на это вы реагировали. А вот великосветские сплетни, новые ночные клубы, болтовня в Мейфэре, скачки – все это оставило вас равнодушной. А теперь садитесь и расскажите мне все по порядку. – Его голос звучал покровительственно и убедительно. – Вы не убивали леди Эстер, но думали, что вас могут обвинить в ее убийстве. Расскажите мне, как все это произошло.

Женщина глубоко вздохнула, а потом опустилась на диван и заговорила. Казалось, что говорит она короткими очередями:

– Я должна начать – с самого начала… Я… я ее боялась. Она была сумасшедшая – не буйная, а так, слегка. Она привезла меня сюда, и я, как дурочка, была вне себя от счастья; думала, что все это очень романтично. Дура. Я была просто дура. Там была какая-то история с шофером. Она была помешана на мужчинах – абсолютно помешана. Он отказался иметь с ней дело, но все это вышло наружу, и ее засмеяли. Поэтому-то она и оставила семью и уехала сюда. Все это она сделала для того, чтобы сохранить лицо, – уединение в пустыне и так далее. Она собиралась пожить здесь совсем недолго, а потом вернуться в Лондон. Но с ней стали происходить странные вещи. А потом случилась эта история с пилотом. Она… он ей понравился. А пилот пришел ко мне, и она подумала… ну, вы меня понимаете. По-видимому, он дал ей ясно понять… И вот тут она набросилась на меня. Это было жутко и страшно. Она сказала, что я никогда больше не вернусь домой. Что я полностью в ее власти. Что я ее рабыня – именно так, рабыня. Она сказала, что вольна казнить меня или помиловать.

Мистер Паркер Пайн понимающе кивнул. Теперь ситуация стала для него абсолютно ясной. Леди Эстер медленно погружалась в безумие, так же как и другие члены ее семьи, а бедная девочка, абсолютно беспомощная и необразованная, верила каждому ее слову.

– Но однажды что-то во мне сломалось, и я выступила против нее. Я сказала ей, что коли дело дойдет до открытой стычки, то я сильнее ее, и пообещала сбросить ее головой вниз, на камни. И тогда она испугалась, действительно испугалась. Думаю, что она считала меня бессловесным червяком. Я сделала шаг к ней – не знаю, что ей пришло тогда в голову, но она отступила и… и потеряла равновесие! – Мюриэль спрятала лицо в ладонях.

– А что было потом? – мягко подсказал мистер Пайн.

– Я совсем потеряла голову. Я подумала, что все скажут, что я столкнула ее, что никто меня не послушает. И я испугалась, что здесь меня посадят в какую-нибудь ужасную тюрьму. – Губы женщины непроизвольно шевелились, и Паркер понял всю глубину страха, который охватил несчастную. – А потом мне пришло в голову, как было бы здорово, если б на ее месте оказалась я. Я знала, что к нам приехал новый консул, который нас никогда не видел. Предыдущий неожиданно умер, и я подумала, что смогу разобраться со слугами – ведь для них мы были просто двумя сумасшедшими англичанками. Если умерла одна, то ее с успехом заменит вторая. Я дала им денег и велела привести английского консула. Он пришел, и я беседовала с ним, как леди Эстер. На пальце у меня было ее кольцо. Консул был очень мил и все организовал. Никто ничего даже не заподозрил.