— Надеюсь, — пробормотал министр с тревогой, — что у нас не будет необходимости контактировать с ними.

— Не беспокойтесь, мосье министр! — заметил один из сопровождающих. — Приняты все необходимые меры предосторожности. А потом, ведь можно инспектировать на расстоянии, не так ли?

Огромные ворота со скрежетом открылись. Несколько человек вышли навстречу.

— А как наш дорогой Аристидис? — спросил министр.

— Мистер Аристидис только вчера прилетел из Испании, — ответил Заместитель Директора. — Мистер Аристидис ожидает вас в здании. Разрешите мне проводить вас к нему.

Все последовали за Заместителем.

Министр с опаской поглядывал направо, где за густой сеткой гуляли прокаженные.

Аристидис принимал своих гостей в роскошной гостиной. Начались поклоны, комплименты, представления. Темнокожие слуги, в белых одеждах и тюрбанах, подавали аперитивы.

— Прекрасное место у вас тут, сэр! — обратился один из журналистов к Аристидису.

— Я горжусь им, — с чувством проговорил Аристидис, прижимая по-восточному руки к груди. — Это, так сказать, моя лебединая песня. Мой последний дар человечеству. Я не пожалел никаких затрат.

— Могу подтвердить, что это действительно так, — раздался голос одного из врачей. — Лепрозорий — мечта профессионального врача. У нас, в Штатах, например, научная работа на высоте, но то, что я увидел здесь, не идет ни в какое сравнение! И потом, мы получаем прекрасные результаты!

Его энтузиазм оказался заразительным.

— Мы должны быть признательны за создание на частные деньги этого лечебного учреждения, — проговорил посол, вежливо поклонившись в сторону Аристидиса.

— Господь бог милостив ко мне, — скромно ответил Аристидис. — Прошу оказать мне честь и отведать приготовленный для вас завтрак. Доктор Ван Хейдем будет выполнять роль хозяина, поскольку я уже на диете и вообще очень мало ем. После этого вы сможете начать осмотр всего нашего здания.

Еда была великолепна, и получила особое одобрение министра.

— Мы довольствуемся нашими скромными удобствами, — сообщил Ван Хейдем. — Свежие фрукты и овощи подвозят на самолетах дважды в неделю, так же обстоит дело с мясом и птицей. У нас тут работают мощные холодильные агрегаты.

К каждому блюду подавалось соответствующее вино, все вина были превосходны. В заключение слуги подали кофе по-турецки.

Затем было предложено начать инспекционный обход здания. Все гости в течение двух часов осматривали помещения. Министр был несказанно рад, когда обход закончился. Его ошеломили огромные сверкающие лаборатории и эти длинные белые коридоры, он был подавлен количеством выданной ему научной информации. Что же касается некоторых других инспекторов, то они задавали довольно каверзные вопросы. Доктор Ван Хейдем охотно отвечал.

Лебланк и Джессеп прибыли сюда как официальные лица — первый состоял в свите министра, а второй сопровождал английского консула. Однажды, выбрав момент, Джессеп и Лебланк немного поотстали. Англичанин посмотрел на свои старомодные, ужасно громко тикающие часы и засек время.

— Никаких следов тут нет. Никаких, — прошептал Лебланк взволнованно. — Где мы найдем доказательства?.. О! Они ужасные скептики. Все они! И министр, и американский посол, и английский консул в один голос утверждают, что такой человек, как Аристидис, находится вне всяких подозрений.

— Спокойно, Лебланк, спокойно. Сдаваться еще рано. Со мною очень чувствительный счетчик Гейгера.

— Я в этом ничего не понимаю.

— И я не больше. Но этот счетчик реагирует на малейшее повышение радиоактивности. Теперь я уверен, что они здесь. Здание построено так, чтобы непосвященный человек запутался. Все коридоры и комнаты одинаковы, совершенно невозможно разобраться, где что находится.

— Неплохо было бы пустить в ход жемчужное ожерелье мадам, — съязвил Лебланк.

— Наша игра в Ганса и Гретель еще продолжается, — добродушно отозвался Джессеп. — А счетчик работает, слышите?..

— О боже! Скажите, Джессеп, и этого будет достаточно, чтобы их убедить?

— Нет, наверное, нет, — задумчиво отозвался Джессеп.

— Эти люди не хотят нам верить. Они с самого начала с большой неохотой отнеслись к этому делу. Даже консул очень осторожен. Ваше правительство кое-чем обязано Аристидису. Я уже не говорю о нашем… — Он передернул плечами.

— Нам не стоит полагаться на правительственных чиновников и дипломатов, — сказал Джессеп, — у них связаны руки. Однако с нами — пресса. У журналистов превосходный нюх на сенсацию. Они-то и не дадут замять это дело. Кроме того, есть еще один человек, в которого я верю. Вы заметили пожилого джентльмена, который плохо слышит?

— Конечно, я обратил на него внимание. Развалина какая Да. Он глухой и немощный. Но он заинтересован в правде. Старичок — бывший член Верховного суда. Его ум так же остр и наблюдателен, как и прежде. Этот человек тонко чувствует фальшь, для него улики служат основой для доказательства.

Гостям были снова предложены аперитивы. Министр произнес в адрес Аристидиса благодарственную речь. Затем он поспешно добавил:

— А теперь, джентльмены, настало время прощаться с нашим радушным хозяином. Мы видели все, что только можно видеть. — Он как-то многозначительно выделил эти слова. — И все здесь замечательно! Это первоклассное медицинское учреждение. Разрешите выразить благодарность нашему любезному хозяину за гостеприимство, а также поздравить с блистательными успехами его людей. Итак, мы прощаемся и едем. Правильно я говорю или нет?

Все, что говорил министр, вполне укладывалось в рамки этикета и соответствовало обстановке. Взгляд, которым он окинул собравшихся, не означал, казалось, ничего, кроме учтивости. На самом же деле в его словах была просьба. На самом деле слова министра следовало понимать так: вы сами видите, джентльмены, что здесь нет ничего того, что вы подозревали, и теперь мы можем ехать со спокойной совестью.

Вежливую тишину вдруг нарушил громкий голос. Это был спокойный голос Джессепа.

— С вашего разрешения, сэр, — сказал он, — мне бы хотелось попросить вас об одном одолжении.

— О, конечно, конечно, мистер.., э-э… Джессеп! Пожалуйста! — Это отозвался Ван Хейдем.

— Мы имели удовольствие встретиться с вашими многочисленными сотрудниками, — сказал он. — Здесь находится и мой старый друг. Мне бы хотелось переброситься словечком и с ним. Нельзя ли это устроить?

— Ваш друг? — участливо спросил Ван Хейдем.

— Пожалуй, у меня тут два друга, — поправился Джессеп. — Еще дама. Миссис Беттертон. Оливия Беттертон. Я знаю, что ее муж работает здесь. Томас Беттертон. Тот, который работал в Харвелле, а до этого жил в Америке. Мне бы очень хотелось побеседовать с ними перед отъездом.

Реакция Ван Хейдема была превосходной. Он широко открыл глаза в вежливом удивлении. Затем он задумался, словно припоминая.

— Беттертон.., миссис Беттертон… Нет, боюсь, что у нас нет никого с таким именем.

— Кроме того, — невозмутимо продолжал Джессеп, — здесь находится также американец Эндрю Питерс. Он, кажется, занимается исследованиями в области химии? — Джессеп почтительно повернулся к американскому послу.

Американский посол наряду с дипломатическими способностями имел еще и твердый характер. Его глаза встретились с глазами Джессепа. Дипломату понадобилась почти целая минута, чтобы обдумать свой ответ.

— Да, конечно, — прозвучал наконец его голос. — Правильно. Эндрю Питерс. Я бы тоже хотел повидаться с ним.

Изумление Ван Хейдема росло. Джессеп мельком взглянул на Аристидиса. На желтом морщинистом лице нельзя было ничего прочесть — ни удивления, ни беспокойства. Казалось, Аристидиса абсолютно не интересует то, что происходит вокруг.

— Эндрю Питерс? Нет, сэр, боюсь, что вы располагаете неверными данными. Здесь нет никого, кто носил бы такое имя. Я никогда и не слышал о человеке с таким именем.

— Зато имя Томаса Беттертона вы слышали. Не так ли?

Секунду Ван Хейдем колебался. Он было повернул голову, чтобы взглянуть на Аристидиса, но вовремя спохватился.

Один из журналистов быстро подхватил брошенный в воздух мяч.

— Томас Беттертон! О! Это была сенсация! Месяцев шесть тому назад он куда-то исчез. Ну, да! Аршинные заголовки во всех европейских газетах! Вы хотите сказать, что он все это время находился здесь?

— Нет. — Голос Ван Хейдема зазвучал резко. — Боюсь, что кто-то дезинформировал вас. Это, видимо, какая-то мистификация! Сегодня вы познакомились со всеми нашими сотрудниками. Вы видели всех и все!

— А мне кажется, что далеко не всех, — возразил Джессеп. — Здесь находится также молодой ученый по имени Эрикссон, — добавил он, помолчав. — Доктор Луи Баррон и, возможно, миссис Кэлвин Бейкер.

— А! — Казалось, на доктора Ван Хейдема нашло озарение. — Вы назвали имена людей, погибших в Марокко при авиационной катастрофе. Да, да, вспомнил. Именно тогда погибли Эрикссон и доктор Баррон. О! Это была огромная потеря для Франции. Такого ученого, как Луи Баррон, заменить невозможно. — Он грустно покачал головой. — Что касается миссис Кэлвин Бейкер, то я ничего не могу сказать о ней. Да, это было очень печальное происшествие. — Ван Хейдем вопросительно взглянул на Джессепа. — Право, я не понимаю, мосье, почему вы настаиваете, что эти люди находятся здесь? Возможно, доктор Баррон и говорил когда-то, что надеется заглянуть к нам, если ему доведется побывать в Северной Африке. Может, эти его слова и послужили причиной недоразумения?

— Вы утверждаете, что я ошибаюсь? И никого из названных мною людей здесь нет?

— Но каким же образом, уважаемый сэр, они могут находиться в лепрозории, если они все погибли? Наверное, и тела были обнаружены?

— Обнаруженные тела были до такой степени обуглены, что не представлялась возможной их идентификация, — последние слова Джессеп проговорил медленно.

— Сзади послышалась какая-то возня. И тонкий, очень слабый голос спросил: