Картер Браун - Леди-призрак

— Пахнет хорошо, — сказала она.

— Иди в гостиную, налей себе выпить, — сказал я. — Через пару минут я принесу еду туда.

Когда я вошел с подносом, она опять стояла посреди комнаты. На ней была рубашка, которая едва доходила до ее бедер.

— Больно носить одежду, — сказала она, — особенно брюки, потому что они сидят впритык и липнут к телу. Я просто констатировала факты, чтобы вы, господин Холман, чего не подумали. Мысли о сексе в настоящий момент для меня так же далеки, как мысли о самоубийстве.

Я предусмотрительно поставил поднос на барную стойку, чтобы она могла есть стоя. Теперь я с удовольствием думал о продолжительном душе; лучше принять душ, чем просто торчать здесь и смотреть, как она ест. Я рассказал Джули о своем намерении, и она с редким безразличием пропустила мои слова мимо своих ушей, издавая монотонные чавкающие звуки. Я взял свой бокал и отправился в ванную.

Где-то через пятнадцать минут я был чист и сух. Но я чувствовал себя уставшим, поэтому не видел смысла в том, чтобы надевать на себя то, что через пару минут придется снимать. Так что я вошел в спальню в костюме Адама и с бокалом в руке, но там я увидел, что меня опередили. Джули уже раньше сбросила с себя рубашку и лежала на животе растянувшись поперек кровати.

— Привет, — она посмотрела на меня через плечо. — Интересно, ты сможешь оказать мне маленькую услугу, Рик?

— Это какую же?

— У меня с собой есть баночка кольдкрема, — сказала она. — Я обработала себя спереди, очень помогает, а спину не могу. Не будешь ли ты так любезен сделать это для меня?

— Конечно, — сказал я.

Я поставил свой бокал на прикроватный столик и взял баночку с кольдкремом. Вопрос стоял: откуда начать? Я здраво рассудил, что начать лучше сначала и идти до конца, до всех этих рубцов поперек тела, которые действительно выглядят очень болезненными. Я положил горку крема на верхний изгиб ее левой ягодицы и стал осторожно втирать его круговыми движениями.

— Ну, так что случилось? — спросил я ее.

— С того места, где ты сидишь, все прекрасно по-моему видно, — холодно заметила она.

— Я имел в виду Брауна и Олсена.

— Они приходили к Дуэйну Ларсену, — сказала она. — Я подслушивала за дверью. Дуэйн был пьян, но соображал, что говорить. Он сказал, что, само собой, ты был у него, но он тебе ничего не выболтал. Ну, тогда они решили, что это, должно быть, я. Они просто схватили меня и силком поволокли к машине. Дуэйн вел себя как настоящий герой. Он просто стоял там, отведя глаза в сторону и делая вид, что ничего не происходит. Они отвезли меня в хижину на холмах и заставили меня снять с себя всю одежду. Я так испугалась, что рассказала им все то немногое, что разболтала тебе. Но Браун сказал, что мне надо преподать урок. Потом Олсен затащил меня в одну из спален и стал избивать. — Она невольно вздрогнула. — Больно, Рик! Там мне на какое-то время показалось, что он собирается меня убить. Ему доставляло такое удовольствие бить меня.

Я сбросил еще одну горку крема на самую круглую часть ее левой ягодицы и стал втирать его в теплое тело. Теперь я смогу чертовски неплохо зарабатывать на жизнь еще и массажем, лениво подумал я.

— Помогает, — сказала Джули. — Уже не так жжет.

— В котором часу они забрали тебя из дома Ларсена?

— Около трех часов дня.

Я подумал о том, что им прекрасно было известно, где меня искать. Точно, что Сильвия ничего им не сказала. Значит, получается, что Чарли Стрэттон позвонил им. Потом я вспомнил, что Браун говорил, что в хижине нет телефона. Я продолжал автоматически втирать крем в ее тело, пока обе щечки ее попки не засияли ярким блеском.

Джули удовлетворенно вздохнула и развела ноги, открыв для моих глаз вид на маленький клочок черных завитушек своего лобка. Пальцы моей правой руки неожиданно обрели свою собственную жизнь. Они соскользнули вниз к промежности ее ног и, обнаружив там влажную податливую теплоту, стали нежно поглаживать ее.

— Я знала, что это случится, — пробормотала Джули. — Теперь я дьявольски возбуждена!

Я посмотрел вниз на свой поднявшийся в надежде член и сказал:

— То же относится и к твоему массажисту.

— Но как? — сказала она в отчаянии.

— Любовь сама найдет способ, — сказал я с уверенностью. — Вопрос состоит в том, какой?

Мои пальцы продолжали ласкать ее податливые и влажные вагинальные губы и нежно сжимать ее увеличенный клитор. Вдруг она поджала ноги под себя, уперлась головой в подушки и приподняла свою попку повыше.

— Вот так, — произнесла она приглушенно. — Но, пожалуйста, Рик, осторожней.

Я медленно вошел им в интимный рай, и он почувствовал себя там, как дома. Мой живот ударился о мягкие щеки ее попки. Из Джули вырвался сдавленный короткий вскрик, и я уже собирался проявить сочувствие к ней и остановиться, но ее влагалищные мышцы крепко обхватили мой член и удержали его.

— Не обращай внимания на мои визги, — проговорила она тем же сдавленным тоном.

Я решил, раз уж это ее визги, то ей и решать, обращать мне на них внимание или не обращать. Следующий внезапный пронзительный вскрик возвестил о начале ее оргазма. За ее оргазмом сразу последовал мой. И когда все закончилось, она вновь лежала на животе и довольно мурлыкала.

— Там еще крем остался? — спросила она.

— Конечно, — сказал я.

— Ну, и что же ты сидишь, — сказала она. — Давай втирай!

Утром Джули приготовила завтрак, что становилось уже традицией в моем доме. На ней была та же рубашка, что и прошлой ночью. Это сильно отвлекало от еды.

— Ты был вчера так любезен по отношению ко мне, Рик, — сказала она. — Я бы хотела поблагодарить тебя за это.

— То же самое относится и к тебе, — сказал я ей. — Как ты себя чувствуешь сегодня?

— Еще побаливает, но это намного лучше, чем сидеть запертой в спальне. — Она подошла было к стулу, чтобы присесть, но затем быстро передумала. — Что теперь?

— Я бы выпил еще чашечку кофе, если можно.

— Я имела в виду: что будет сегодня, завтра, послезавтра и потом.

— Я думаю, мне придется разобраться с Эдди Брауном, — сказал я. — В противном случае он разберется со мной.

— Я нахожу это, по правде сказать, слабым утешением.

— У тебя нет выбора, — сказал я. — Ты можешь остаться здесь со мной и надеяться на мою победу, или ты можешь собрать чемоданы и уехать из города.

— Мне нравится здесь, — сказала она. — Где еще в любое время можно найти смог и апельсины?

— Ты остаешься здесь, я оставляю тебе пистолет Олсена, — сказал я. — Ты не подходишь к двери, и ты не отвечаешь ни на какие телефонные звонки кроме моих. Если звоню я, то я жду три гудка, затем вешаю трубку и тут же звоню снова.

— Я понимаю то, что ты вынужден оставить меня здесь одну, — сказала она. — Я буду в безопасности, Рик?

— Нет, — честно признался я. — Если кто-нибудь, включая Брауна, захочет вломиться сюда, то никакие замки их не удержат.

Она подумала над моими словами несколько секунд, затем грустно улыбнулась мне.

— Я не смогу воспользоваться оружием, — сказала она, — ни при каких обстоятельствах, Рик. Теоретически я бы могла пристрелить такого как Майк Олсен, но практически я знаю, что не смогу. Я дрогну, как только придет время нажать на курок.

— Я не смогу находиться все время дома, — сказал я с нежностью.

— Тогда я полагаю, придется мне распрощаться со смогом и апельсинами, — сказала она. — Мне кажется, я буду скучать по тебе, Рик.

— Куда ты поедешь?

— Пока, я думаю поехать домой. В Орегон. Я не была дома года два.

— У тебя там семья?

Она утвердительно кивнула головой.

— Мои родители, и моя сестра, которая замужем за подонком, но не догадывается об этом.

— Как у тебя с деньгами?

— С этим нет проблем, — сказала она. — Я старалась откладывать то, что зарабатывала путанкой. Возможно, я осяду в Орегоне и получу законную работу, или выйду замуж. Кто знает?

— Я бы хотел, чтобы ты осталась, — сказал я. — Ты знаешь это.

— С тобой потрясающе заниматься любовью, Рик, — сказала она. — Даже когда больно. Но вчерашний день дал мне ощущение того мира, в котором ты живешь, и у меня нет необходимых качеств, чтобы приспособиться к нему. — Она снова улыбнулась, почти стесняясь. — Меня легко испугать!

— Хочешь я отвезу тебя домой и помогу собраться? — спросил я.

— Нет, спасибо. Не мог бы ты лишь вызвать мне такси, пока я оденусь. Ты и так уже многое для меня сделал, Рик.

Она нагнулась и нежно поцеловала меня в лоб.

— Это на прощание.

— Хотя бы взвизгнула ради приличия, — сказал я.

Такси прибыло за ней минут через двадцать. Проходя мимо меня к выходу, она подарила мне веселую мимолетную улыбку. Что ж, Калифорния потеряла, Орегон нашел, подумал я, наблюдая за тем, как такси, набрав скорость на подъездной аллее, скрылось в глубине улицы. Дом превратился в скучное жилище после того, как я закрыл дверь и вернулся в гостиную. Я взял в руки бумажник Олсена и вытряхнул его содержимое. Водительское удостоверение, куча кредитных карточек и около двухсот долларов наличными. Ничего личного, и никаких зацепок. Потом зазвонил телефон.

— Я подозревал, что что-то не в порядке, поэтому вернулся, — голос Эдди Брауна дрожал от негодования. — Приехал в хижину сегодня около двух. Майк теперь в больнице. Мне сказали, что у него серьезное сотрясение мозга, и они не знают, как он будет себя чувствовать, когда придет в себя. Если придет в себя.

— Какая незадача, — сказал я.

— Если что-то случится с Майком, я убью тебя, Холман, — сказал Браун. — Я просто хотел, чтобы ты знал об этом.

Потом он повесил трубку. Я нашел номер Ларсена и набрал его. Телефон долго звонил, прежде чем сняли трубку.