Агата Кристи - Кошка на голубятне. Бледный конь. И в трещинах зеркальный круг

«Моя голова в крови, но не склонена»[74] — мысленно процитировал Адам великого поэта, глядя на мисс Балстроуд. Ни одна из женщин еще не вызывала у него такого восхищения. Само спокойствие и достоинство — хотя плоды труда всей ее жизни прямо на глазах обращались в прах.

Время от времени раздавались телефонные звонки, возвещавшие, что еще одна из ее учениц отбывает.

Наконец мисс Балстроуд приняла решение. Извинившись перед полицейскими, она вызвала Энн Шепленд и продиктовала ей краткое постановление. Школа будет закрыта до конца триместра. Родители, которые не имеют возможности сейчас забрать своих детей домой, могут оставить их на попечении директора. Их обучение будет продолжено.

— У вас есть список фамилий и адресов родителей? И телефоны?

— Да, мисс Балстроуд.

— Тогда всех обзвоните. А потом проследите, чтобы им были отправлены письма.

Уходя, Энн Шепленд замешкалась у двери и обернулась. Щеки ее пылали, и она вдруг разразилась страстной речью:

— Простите, мисс Балстроуд, это не мое дело, но стоит ли отступать раньше времени? Мне кажется, после первой волны паники, когда у родителей пройдет шок, они, возможно, и не захотят забирать девочек. И правильно сделают.

Мисс Балстроуд посмотрела на Энн острым взглядом.

— Вы думаете, я слишком быстро сдаюсь?

— Я знаю, вы думаете, что это непозволительная дерзость с моей стороны. Но… Но да, я так считаю.

— Вы борец, дитя мое, и я этому рада. Но вы ошибаетесь. Я не объявляю о поражении. Я просто исхожу из своего опыта, из знания человеческой натуры. Настоятельно посоветуйте забрать своих детей — и всем сразу захочется этого гораздо меньше. Они сразу начнут придумывать причины, чтобы оставить детей в школе. Или в худшем случае решат отправить их сюда в будущем триместре. Если он будет, следующий триместр, — мрачно добавила она, взглянув на инспектора Келси. — Все зависит от вас. Если вы раскроете эти убийства, поймаете преступника, — Медоубенк будет спасен.

— Мы делаем все, что в наших силах, — пробормотал инспектор. Вид у него был совершенно несчастный.

Энн Шепленд вышла.

— Неглупая девочка, — заметила мисс Балстроуд. — И преданная.

Затем она перешла в наступление:

— Неужели у вас нет никаких версий относительно того, кто убил двух моих учительниц? Они ведь должны у вас быть! И еще это похищение! Впрочем, здесь есть и моя вина. Девочка говорила, что кто-то хочет ее похитить, а я подумала, — да простит меня Господь, — что она просто фантазирует. Теперь-то я понимаю, что была не права… У вас нет никаких новостей?

— Пока нет. Но я думаю, вам не следует слишком беспокоиться по этому поводу. Дело поручено Уголовно-следственному отделу. Специальный отдел тоже задействован. Они должны найти Шаисту в двадцать четыре часа, самое большее — в тридцать шесть. Есть преимущество в том, что Англия — остров. Все порты, железнодорожные вокзалы и аэровокзалы предупреждены. Во всех районах страны полиция ведет наблюдение. Похитить — не так уж трудно, главная проблема в том — как и где скрывать похищенного. О, мы найдем ее.

— Надеюсь, вы найдете ее живой, — мрачно произнесла мисс Балстроуд.

— Они не стали бы ее похищать, если бы собирались отделаться от нее, — заметил Адам. — Им легче было бы сделать это прямо здесь.

Он почувствовал, что зря сказал последнюю фразу. Мисс Балстроуд осадила его взглядом.

Зазвонил телефон. Мисс Балстроуд сняла трубку.

— Да?.. — Она обратилась к инспектору Келси: — Это вас.

Пока инспектор говорил, Адам и мисс Балстроуд пытались понять, о чем идет речь. Собственно, разговор был коротким: «Ясно. Олдертон-Прайорс. Это в Уолшире. Да, будем работать совместно. Есть. Я действую тут». Он что-то записал и повесил трубку. Затем замер, что-то обдумывая, и наконец поднял глаза.

— Его Превосходительство получил сегодня утром записку с требованием выкупа за принцессу. Отпечатано на новой «Короне»[75]. Штемпель Портсмута[76]. Бьюсь об заклад — это уловка.

— Где и как? — спросил Адам.

— Перекресток двумя милями севернее Олдертон-Прайорс. Это уголок вересковых пустошей. Конверт с деньгами должен быть положен под камень возле почтового ящика в два часа дня.

— Сколько?

— Двадцать тысяч. — Инспектор покачал головой. — По-моему, отдает любительщиной.

— Что вы собираетесь предпринять? — спросила мисс Балстроуд.

Инспектор Келси взглянул на нее. Перед ней был уже другой человек. Профессиональная скрытность теперь окутывала его, словно невидимый плащ.

— Это уже не только в моей компетенции, мисс Балстроуд, — ответил он. — У нас свои методы.

— Надеюсь, они сработают, — сказала мисс Балстроуд. — Любительщина… — задумчиво произнесла она. — Хотела бы я знать, что это значит?.. — Затем резко сменила тему. — Как насчет моего персонала? Вернее — как насчет того, что от него осталось? Могу ли я им доверять? И кому не следует вполне доверять?

Инспектор не ответил, и мисс Балстроуд продолжала:

— Очевидно, вы боитесь, что, если вы скажете мне, я как-нибудь выдам своим поведением или неосторожным словом себя и вас. Уверяю вас, что никоим образом не подведу вас.

— Я знаю, — отозвался Келси, — но не имею права что-то говорить, пока не будет доказательств. Кроме того, не похоже, чтобы э-э… убийцей оказался… кто-то из ваших подчиненных. К тому же профессиональным убийцей. Во всяком случае, судя по результатам нашей проверки… Особое внимание мы уделили тем, кто пришел работать в этом триместре, то есть мадемуазель Бланш, мисс Спрингер и вашей секретарше мисс Шепленд. Сведения о мисс Шепленд полностью подтвердились. Она дочь отставного генерала и действительно занимала те должности, о которых говорила, ее бывшие наниматели ручаются за нее. Кроме того, на прошлую ночь у нее есть алиби. Когда мисс Вэнситтарт была убита, мисс Шепленд была в ночном баре вместе с неким мистером Деннисом Рэтбоуном. Их обоих там знают, и у мистера Рэтбоуна превосходные характеристики. Досье мадемуазель Бланш тоже в полном порядке. Она действительно преподавала в школе на севере Англии, а также в двух школах в Германии, отзывы самые великолепные. В них говорится, что она первоклассный специалист.

— Только не по нашим меркам, — обронила мисс Балстроуд.

— В ее жизни на родине, во Франции, тоже ничего особо приметного не было. Что же касается мисс Спрингер, то здесь все не столь убедительно. Училась именно там, где сказала, но, что касается работы… мы не смогли узнать, чем она занималась в определенные отрезки времени… Но ее убили, — добавил инспектор, — и это снимает с нее подозрение.

— Само собой разумеется, — сухо констатировала мисс Балстроуд, — мисс Вэнситгарт и мисс Спрингер вышли из игры. Займемся теми, кто остался. Естественно, мадемуазель Бланш подозревается в большей мере, чем эти несчастные, хотя бы потому, что еще жива?

— Теоретически она могла совершить оба убийства. Она была в школе прошлой ночью, — ответил Келси. — Но, по ее словам, она рано легла спать и не слышала ничего, пока ее не разбудили из-за случившегося. У нас нет оснований не верить ей. Разве что из-за утверждения мисс Чедвик, что мадемуазель Бланш очень скрытная.

Мисс Балстроуд нетерпеливо отмахнулась:

— Мисс Чедвик всегда находит учительниц французского скрытными. У нее на них зуб. — Она взглянула на Адама. — А что думаете вы?

— Мне кажется, она любит совать нос в чужие дела, — медленно произнес Адам. — Возможно, это природное любопытство, но не исключено, что не просто любопытство. И все-таки она не похожа на убийцу. Однако кто знает?..

— Тем не менее, очевидно, — сказал Келси, — что здесь орудует убийца — безжалостный убийца, отправивший на тот свет уже двоих ваших коллег, хотя трудно поверить, что это кто-то из ваших сотрудниц. Поговорим о каждой в отдельности. Мисс Джонсон провела прошлую ночь у своей сестры в Лайстоне, на море, и, как бы то ни было, она работает с вами уже семь лет. Мисс Чедвик работает с вами с самого начала. И в любом случае они не могут быть повинны в смерти мисс Спрингер. Мисс Рич преподает у вас больше года и прошлой ночью останавливалась в отеле, находящемся в двадцати милях отсюда. Мисс Роуэн работает год, и у нее безупречная репутация, мисс Блэйк была с друзьями в Литлпорте. Что касается ваших слуг, то, честно говоря, я не могу представить их в роли убийц. К тому же все они местные…

Мисс Балстроуд с удовлетворением кивнула.

— Я полностью с вами согласна. Итак, — она оценивающим взглядом посмотрела на Адама, — похоже, что нам не на ком остановиться. Разве что на вас.

Тот от удивления раскрыл рот.

— Вы не местный, — размышляла она вслух, — легки на подъем, молоды, сильны… Преступные намерения — разумное оправдание для вашего присутствия в нашем захолустье. Правда, в прошлом у вас все о'кей, но вы ведь любого сможете обвести вокруг пальца, сами знаете.

Адам пришел в себя.

— В самом деле, мисс Балстроуд, — восхищенно сказал он. — Снимаю перед вами шляпу. Вы успеваете приметить абсолютно все!

— Господи! — воскликнула миссис Сатклифф, только что развернувшая газету. — Генри!

Они сидели вдвоем за громадным столом, так как гости, приглашенные к обеду, еще не пришли.

Мистер Сатклифф, открывший свою газету на странице, посвященной финансам, был целиком поглощен непредвиденным курсом основных акций и ничего не ответил.

— Генри!

Громкий призыв достиг наконец его ушей, и он раздраженно спросил:

— В чем дело, Джоан?

— В чем дело?! Еще одно убийство! В Медоубенке! В школе Дженнифер.