Агата Кристи - Кошка на голубятне. Бледный конь. И в трещинах зеркальный круг

Ливрейный шофер распахнул дверцу огромного «кадиллака», и Шаиста уехала.

— На следующие выходные можешь поехать со мной, если хочешь, — предложила Дженнифер. — Я сказала маме, что хотела бы приехать с подругой.

— Это будет чудесно, — ответила Джулия. — Посмотри, как Вэнситтарт исполняет обязанности главы семейства.

— Ужасно любезна со всеми, правда? — сказала Дженнифер.

— Не знаю почему, — Джулия хихикнула, — но мне иногда смешно. Она как будто изображает мисс Балстроуд. Хорошо изображает, но получается почему-то, будто она ну, кривляется.

— Вон мама Пэм, — заметила Дженнифер. — Она привезла маленьких сыновей. Как они все влезут в этот крохотный «Моррис», ума не приложу.

— Они собираются на пикник, — определила Джулия. — Взгляни, сколько у них корзиночек, пакетиков, свертков.

— А ты что собираешься делать сегодня после ленча? — поинтересовалась Дженнифер. — Я думаю, мне можно не писать писем маме на этой неделе, если я собираюсь увидеться с ней на следующей.

— Ты не любишь писать письма?

— Никогда не знаю, о чем писать.

— Правда? — удивилась Джулия. — А я, наоборот, могу столько написать… но сейчас писать некуда, ведь мама поехала в Анатолию.

— А куда ты будешь писать, когда можно будет?

— В консульства. Она оставила мне список. Сначала Стамбул, потом Анкара, потом еще какое-то смешное название… Интересно, зачем Балли так срочно понадобилось связаться с мамой? Она, кажется, была просто потрясена, когда я ей сказала, что мама поехала в Анатолию на автобусе.

— Вряд ли она хотела ей что-то про тебя написать, ведь ты не сделала ничего ужасного, не правда ли?

— По крайней мере, я сама об этом не знаю. Может быть, она хотела сообщить маме про убийство мисс Спрингер?

— Но зачем? — сказала Дженнифер. — Я думаю, она должна быть счастлива, что хоть кто-то из матерей об этом не знает.

— Ты хочешь сказать, наши мамы испугаются, что их дочерей тоже могут убить?

— Ну, не думаю, что моя мама такая трусиха, — ответила Дженнифер, — хотя, наверное, может и запаниковать.

— Если хочешь знать мое мнение, — сказала Джулия пророческим голосом, — то я думаю, они много чего не сказали нам о Спрингер.

— Например?

— Ну, не знаю… все как-то странно. Вроде твоей новой теннисной ракетки.

— О, я забыла тебе сказать, — воскликнула Дженнифер, — я написала тете Джине и поблагодарила ее, а сегодня утром пришло письмо от нее, в котором она пишет, что очень рада за меня, но никакой ракетки она мне не посылала.

— Я же говорила, что эта история очень, очень странная. — Джулия торжествовала. — И еще ты рассказывала, что у вас в доме побывали грабители?

— Да, но почему-то ничего не взяли.

— Вот именно! Это-то как раз и интересно.. — И она добавила задумчиво: — Очень может быть, что вскоре у нас произойдет второе убийство.

— Ой, Джулия, но почему ты так считаешь?

— Ну, в книжках всегда бывает второе убийство, — ответила Джулия. — Слушай, Дженнифер, ты смотри поосторожней — а то как бы не убили тебя.

— Меня?! — удивилась Дженнифер. — Зачем кому-то убивать меня?

— Потому что ты как-то со всем этим связана, — объяснила Джулия. — И задумчиво добавила: — Нужно побольше узнать у твоей мамы. Может быть, кто-то передал ей в Рамате какие-нибудь секретные бумаги.

— Какие секретные бумаги?

— Ну откуда мне знать! — ответила Джулия. — Чертежи или формулы для новой атомной бомбы. Что-нибудь в этом роде.

Дженнифер недоверчиво глянула на подругу.

Мисс Вэнситтарт и мисс Чедвик были в учительской, когда вошла мисс Роуэн и сказала:

— Где Шаиста? Я нигде не могу ее найти Только что прибыла машина эмира, чтобы отвезти ее.

— Что?! — Чедди испуганно вытаращила глаза. — Здесь, должно быть, какая-то ошибка. Машина эмира пришла минут сорок пять назад. Я видела своими глазами, как Шаиста села в нее и уехала. Одна из первых.

Элинор Вэнситтарт пожала плечами.

— Я полагаю, что машину послали по ошибке дважды или еще какая-то путаница произошла…

Она вышла сама поговорить с шофером.

— Здесь какая-то ошибка, — сказала она. — Шаиста отбыла в Лондон три четверти часа назад.

Шофер удивился.

— Здесь, видно, и правда ошибка, как вы говорите, мэм, — сказал он. — Мне были даны точные указания — заехать в Медоубенк за молодой леди.

— Полагаю, иногда случается путаница, — заметила мисс Вэнситтарт.

— Случается, и довольно часто. — Шофер не выказал ни тревоги, ни удивления. — Приняли вызов по телефону и забыли. Все что угодно. Но, могу с уверенностью сказать, что в нашей фирме не ошибаются. Правда, мэм, когда речь идет о восточных джентльменах, случаются казусы. Иногда у них бывает такая большая свита, что приказания отдаются по два, а то и по три раза. Думаю, именно это и случилось.

И, не без изящества развернув свой огромный лимузин, он уехал. Мисс Вэнситтарт все равно было как-то не по себе, но потом она решила, что волноваться не из-за чего, и приготовилась наслаждаться воскресным отдыхом.

После ленча немногие оставшиеся девочки писали письма или прогуливались по парку. Было сыграно немало теннисных партий, и бассейн тоже не пустовал. Мисс Вэнситтарт, вооружившись авторучкой и блокнотом для записей, устроилась на скамье в тени кедра. Когда в четверть пятого зазвонил телефон, трубку взяла мисс Чедвик.

— Школа Медоубенк? — спросил молодой мужской голос без малейшего акцента. — Это мисс Балстроуд?

— Мисс Балстроуд сегодня отсутствует. Это говорит мисс Чедвик.

— Вам звонят насчет одной из ваших учениц. Я говорю из отеля «Кларидж», резиденция эмира Ибрагима.

— Да? Вы имеете в виду Шаисту?

— Да. Эмир немного взволнован, так как не получил от вас никакого извещения.

— Извещения? А почему он должен был получить извещение?

— Ну, он считает, можно было предупредить, что Шаиста не приедет, и объяснить — почему.

— Не приедет! Вы хотите сказать, что она не прибыла?

— Нет, она не прибыла. Она… оставила Медоубенк?

— Да, машина пришла за ней около половины двенадцатого, и она уехала.

— Это очень странно. Здесь ее нет… Я лучше позвоню в фирму, которая обслуживает машины эмира.

— О Боже! — сказала мисс Чедвик. — Надеюсь, это не авария!

— О, не стоит думать о плохом, — бодро ответил молодой человек. — Если бы произошла авария, мы или вы уже знали бы об этом. На вашем месте я не стал бы беспокоиться.

Но мисс Чедвик беспокоилась:

— По-моему, очень странно!

— Возможно… — Звонивший замялся.

— Что? — спросила мисс Чедвик.

— Видите ли, не хотелось бы, чтобы подобные вещи дошли до эмира, но между нами… э… ну, не шатается ли поблизости какой-нибудь ее дружок?

— Конечно нет, — с достоинством ответила мисс Чедвик.

— Нет-нет, я так и дума; но ведь с девочками всякое бывает, правда? Если бы вы знали, с чем мне приходилось сталкиваться…

— Могу заверить вас, — величественно произнесла мисс Чедвик, — что здесь подобное невозможно.

— Невозможно? Но почему? С девушками никогда ведь не знаешь…

Чедди положила трубку и весьма неохотно отправилась на поиски мисс Вэнситтарт. Не было никаких причин полагать, что мисс Вэнситтарт в данной ситуации поступила бы разумней, чем она сама, но мисс Чедвик чувствовала потребность с кем-нибудь все обсудить.

— Какая-то другая машина? — тут же предположила мисс Вэнситтарт.

Они поглядели друг на друга.

— Вы думаете, — медленно проговорила Чедди, — что нам следует позвонить в полицию?

— Только не в полицию! — испуганно воскликнула мисс Вэнситтарт.

— Вы знаете, Шаиста говорила, что кто-нибудь может попытаться похитить ее… — напомнила мисс Чедвик.

— Похитить ее? Чепуха! — резко прервала мисс Вэнситтарт.

— А вы не находите… — упорствовала мисс Чедвик.

— Мисс Балстроуд оставила ответственной меня, — сказала Элинор Вэнситтарт, — и я, конечно, не допущу никаких эксцессов. Нам не хватает еще неприятностей с полицией!

Мисс Чедвик подумала, что «эксцесс», возможно, уже произошел. Она с неодобрением посмотрела на мисс Вэнситгарт. На взгляд Чедди, та была глупа и недальновидна.

Вернувшись в кабинет, мисс Чедвик набрала номер телефона герцогини Уэлшемской. К сожалению, никто не снял трубку.

Мисс Чедвик не спалось. Она без конца ворочалась в постели, то считая овец, то применяя иные проверенные опытом способы заснуть, но тщетно.

В условленные восемь часов Шаиста не вернулась, и от нее не было никаких известий. Тут мисс Чедвик не выдержала и взялась за дело сама: она позвонила инспектору Келси. Ее успокоило, что он не воспринял происшествие очень серьезно. Он заверил ее, что она вполне может на него положиться. Проверить, была ли авария на дороге, — сущий пустяк, с Лондоном связаться также нетрудно. Будет сделано все необходимое. Возможно, девочка просто где-то развлекается. Он посоветовал мисс Чедвик как можно меньше говорить об этом в школе. Пусть думают, что Шаиста осталась на ночь у своего дяди в отеле «Кларидж».

— Меньше всего все мы заинтересованы в шуме, — сказал Келси. — Да и действительно не похоже, чтобы девочка была похищена. Так что не волнуйтесь, мисс Чедвик.

Но мисс Чедвик волновалась, мысли ее переходили с возможного похищения на совершившееся в их школе убийство, не давая сомкнуть ей глаз.

Убийство в Медоубенке. Ужасно! Невероятно! Медоубенк… Мисс Чедвик любила Медоубенк. Она любила его, возможно, больше, чем Балли, хотя и несколько по-другому. Затевать школу было таким рискованным, отчаянным предприятием. Сколько раз она переживала панический ужас. Мало кто знал, как часто все висело на волоске. Если бы у них что-то не получилось или если бы их покровители вдруг передумали… У Чедди было богатое воображение, и она могла придумать бесчисленные «если». Мисс Балстроуд наслаждалась экспериментаторством, словно рискованным приключением, а мисс Чедвик только поражалась ее смелости. Иногда, в плену дурных предчувствий, Чедди мечтала, чтоб Медоубенк шел по более обычному пути. Так было бы безопасней, твердила она. Но мисс Балстроуд имела свои взгляды на то, какой должна быть школа, и бесстрашно проводила их в жизнь. Ее дерзкие новшества тем не менее всегда себя оправдывали. Но мисс Чедвик успокоилась лишь тогда, когда успех стал полным. Медоубенк утвердился, он был признан, как весьма значительное в системе английского образования явление. Тут любовь мисс Чедвик к школе достигла полного расцвета. Сомнения, страхи, тревоги — все миновало, наступили мир и благоденствие. И теперь она грелась в теплых лучах славы Медоубенка, как мурлыкающая полосатая кошка.