Агата Кристи - Карты на столе. Немой свидетель. Смерть на Ниле

— А вот этот, с деревянным лицом? Мистер Шайтана сказал — инспектор?

— Из Скотленд-Ярда.

— А вы?

— А я?

— Я все о вас знаю, мосье Пуаро. Ведь это вы по-настоящему постигли секреты криминалистики.

— Мадемуазель, вы приводите меня в смущение.

Мисс Мередит сдвинула брови.

— Мистер Шайтана… — начала она и запнулась. — Мистер Шайтана…

— Можно сказать, — спокойно произнес Пуаро, — что у него «преступные намерения». По-видимому, да. Несомненно, он хочет услышать, как мы будем спорить друг с другом. Он уже подзадоривает миссис Оливер и доктора Робертса. Они уже рассуждают о ядах, не оставляющих следов.

— До чего странный человек! — с легким вздохом сказала мисс Мередит.

— Доктор Робертс?

— Нет, мистер Шайтана. — Она слегка подернула плечиками. — В нем всегда что-то настораживает, никогда не знаешь, какую он придумает себе забаву. От него так и ждешь чего-нибудь… ужасного.

— Например, охота на лис[18], а?

Мисс Мередит с упреком посмотрела на него.

— Я имею в виду что-нибудь восточное!

— Возможно, он и аморален, — задумчиво произнес Пуаро.

— Ненормален?

— Я говорю, аморален.

— И вообще, он мне ужасно не нравится, — доверительно сказала мисс Мередит, понизив голос.

— Однако вам понравится его обед, — заверил Пуаро. — У него изумительный повар.

Она недоверчиво взглянула на него, потом рассмеялась.

— Вот это да! — воскликнула она. — Вы, я вижу, не лишены человеческих слабостей.

— Но я же и есть человек!

— Знаете, — сказала мисс Мередит, — все эти знаменитости так пугают.

— Мадемуазель, вам не следует пугаться, вы должны испытывать трепет, у вас должна быть наготове книжка для автографов и авторучка.

— Видите ли, меня не интересуют преступления. Не думаю, что женщины этим увлекаются, это мужчины всегда читают детективные романы.

Эркюль Пуаро томно вздохнул.

— Увы! — пробормотал он. — Много бы я отдал в эту минуту, чтобы быть хотя бы самой маленькой кинозвездой!

Дворецкий распахнул двери.

— Кушать подано, — буркнул он.

Предсказание Пуаро полностью оправдалось. Обед был отменный, антураж безупречен. Приглушенный свет, полированное дерево, синее мерцание бокалов с виски. В полумраке сидящий во главе стола мистер Шайтана выглядел как никогда демонически.

Он галантно извинился за то, что в обществе преобладают мужчины.

Миссис Лорример находилась справа от него, миссис Оливер — слева. Мисс Мередит сидела между инспектором Баттлом и майором Деспардом. Пуаро — между доктором Робертсом и миссис Лорример.

Последняя шутливо перешептывалась с соседом.

— Не думайте, что мы позволим вам на весь вечер завладеть единственной хорошенькой девушкой. Вы, французы, даром время не теряете, разве не так?

— Вообще-то, я бельгиец, — прошептал в ответ Пуаро.

— А по-моему, старина, когда дело касается дам, один черт, — весело заметил доктор.

Затем, повернувшись к полковнику Рейсу и отбросив шутливый тон, он с профессиональным азартом повел речь о новейших методах лечения сонной болезни[19].

Миссис Лорример завела с Пуаро беседу о последних пьесах. Ее суждения были убедительны, замечания метки. Потом они перешли на книги, на мировую политику. Пуаро понял, что она очень неглупая, широко эрудированная женщина.

На противоположной стороне стола миссис Оливер выпытывала у майора Деспарда названия особенно редкостных и нераспознаваемых ядов.

— Вот, например, кураре…[20]

— Дорогой мой, vieux jeu![21] Это уже тысячу раз встречалось. Я имею в виду что-нибудь новое.

— Примитивные племена очень консервативны, — сухо заметил майор Деспард. — Они предпочитают старые, испытанные средства, апробированные их дедами и прадедами.

— Как неинтересно, — сказала миссис Оливер. — А мне казалось, что они все время экспериментируют с различными травами и другими вещами. Такие возможности для опытов, думала я. Плохо ли, разом избавиться от всех своих богатых дядюшек отравой, которая еще никому не известна.

— Цивилизация тут может похвастаться большим, чем дикари, — ответил Деспард. — Возьмите, например, современную лабораторию. Культуры невинных на вид микробов безотказно вызывают серьезнейшие болезни.

— Мои читатели этого не поймут, — возразила миссис Оливер. — Кроме того, запутаешься в названиях: стафилококки, стрептококки и прочие кокки[22]. Это непостижимо для моего секретаря, да и скучно, вам не кажется? А вы, инспектор, что скажете?

— В реальной жизни, миссис Оливер, люди не претендуют на особую изысканность, — заявил тот. — Обычно предпочитают мышьяк, ведь он такой надежный и его легко достать.

— Чепуха, — отрезала миссис Оливер. — Просто существует множество таких преступлений, которые вы со своим Скотленд-Ярдом никогда и не раскроете. Вот если бы у вас там была женщина…

— Собственно, у нас есть…

— Ха, эти страшилища в дурацких шляпах, женщины-полицейские, которые мозолят глаза в парках! Я имею в виду женщину, которая бы возглавила бы все. Женщины разбираются в преступлениях.

— Они обычно очень хорошие следователи, — сказал инспектор Баттл. — Не теряются. Диву даешься, как они до всего докапываются.

Мистер Шайтана слегка усмехнулся:

— Яд — оружие женщин. Вероятно, многие отравительницы так и не разоблачены.

— Безусловно, вы правы, — просияла миссис Оливер, щедро накладывая себе mousse de foie gras[23].

— У врачей для этого тоже имеются возможности, — продолжал рассуждать мистер Шайтана.

— Я протестую! — воскликнул доктор Робертс. — Если мы и травим пациентов, то по чистой случайности.

И он расхохотался.

— Но если бы мне надо было совершить преступление, — продолжал Шайтана и остановился. Пауза была так многозначительна, что все подняли на него глаза. — Если бы надо было… я поступил бы очень просто. Всегда происходят несчастные случаи… при стрельбе, например, или просто дома… — Он передернул плечами и взял бокал с вином. — Впрочем, кто я такой, чтобы разглагольствовать тут в компании специалистов…

Он выпил. Красные блики от вина метнулись по лицу с напомаженными усами, маленькой эспаньолкой, с причудливо изогнутыми бровями…

Некоторое время все молчали.

Вдруг миссис Оливер заговорила:

— Без двадцати или двадцать минут? Ангел пролетает[24].У меня ноги не скрещены, значит, ангел черный.

Когда компания вернулась в гостиную, там уже стоял ломберный стол[26]. Подали кофе.

— Играет кто-нибудь в бридж? — спросил мистер Шайтана. — Миссис Лорример, я знаю. Доктор Робертс. Вы играете, миссис Мередит?

— Да. Правда, не блестяще.

— Отлично. И майор Деспард? Хорошо. Будем считать, что вы четверо располагаетесь здесь.

— Слава Богу, поиграем в бридж, — с улыбкой сказала миссис Лорример Пуаро. — Я неисправимая картежница! Обожаю бридж! Теперь даже не езжу на обеды, если не обещают бриджа! Иначе меня просто клонит в сон. Стыдно, но ничего не могу с собой поделать.

Сняв колоду, определили партнеров. Миссис Лорример с Энн Мередит против майора Деспарда и доктора Робертса.

— Женщины против мужчин, — объявила миссис Лорример, профессионально тасуя карты. — Неважнецкие картишки, что скажешь, партнер? Мой форсинг — два[27].

— Постарайтесь выиграть, — напутствовала их миссис Оливер, обуреваемая феминистскими страстями. — Покажите мужчинам, что не все бывает так, как им хочется!

— Бедняги, у них не остается никакой надежды, — не без ехидства заметил доктор Робертс, начиная тасовать вторую колоду.

— По-моему, вам сдавать, миссис Лорример.

Майор Деспард усаживался довольно медленно. Он рассматривал Энн Мередит так, будто бы только что обнаружил, как она необыкновенно хороша собой.

— Снимите, пожалуйста, — не сдержавшись, сказала миссис Лорример.

С извинениями он снял протянутую колоду.

Уверенными движениями миссис Лорример принялась раздавать карты.

— Рядом в комнате есть еще ломберный стол, — сказал мистер Шайтана.

Он направился туда, и остальные четверо последовали за ним в небольшую, уютно обставленную курительную комнату, где был приготовлен второй стол.

— Надо снять колоду, — напомнил полковник Рейс.

Мистер Шайтана покачал головой.

— Я не играю, — заявил он. — Бридж не моя страсть.

Все принялись уговаривать его, грозили, что тогда тоже не станут играть, но он решительно уклонился, и они наконец уселись.

Мистер Шайтана некоторое время понаблюдал за ними, мефистофельски усмехнулся, увидев, при каком раскладе миссис Оливер заявила две без козырей, и прошел в соседнюю комнату. Тут тоже все были увлечены игрой. Лица серьезные, заявки одна за другой. «Червы». «Пас». «Три трефы». «Три пики». «Четыре бубны». «Дубль»[28]. «Четыре червы». Мистер Шайтана постоял некоторое время, украдкой посмеиваясь. Потом он прошел через комнату и сел в большое кресло у камина. Внесли поднос с напитками и поставили на столик рядом. Огненные блики играли в хрустальных пробках.

Хорошо чувствующий эффекты освещения, мистер Шайтана устроил все так, что казалось: комнату озаряет только пламя камина. Маленькая под абажуром лампочка у подлокотника давала достаточно света, чтобы читать, если он того пожелает. Приглушенный верхний свет не портил впечатления. Светильники поярче были над ломберным столом, откуда продолжали доноситься монотонные восклицания.

— Без козыря, — решительное и четкое миссис Лорример.

— Три червы, — с агрессивной ноткой в голосе доктора Робертса.