— Ничего особенного, — ответил Рейс. — Когда стюарды представляли мне отчет, они обмолвились, что громче всех скандалил синьор Ричетти. Вы же сказали, что вас это не удивляет, поскольку вы знаете, какой у него скверный характер: в связи с какой-то телеграммой он нахамил вашей жене. Вы не могли бы сейчас рассказать об этом случае?

— Охотно. Это было в Вади-Хальфе. Мы вернулись со Второго порога. Линит показалось, что в почте на борту она увидела телеграмму на свое имя. Она, понимаете, совсем забыла, что ее фамилия больше не Риджуэй, а Ричетти и Риджуэй, если их написать куриной лапой, довольно похожи между собой. Она надорвала телеграмму, таращится в нее, ничего не понимая, и тут налетает этот Ричетти, буквально вырывает телеграмму и бешено орет. Она пошла за ним извиняться, а он ей нахамил.

Рейс глубоко вздохнул.

— А что было в телеграмме, мистер Дойл, не знаете?

— Знаю, Линит кое-что успела прочесть вслух. Там…

Он смолк. Снаружи донесся шум. К каюте приближался пронзительно кричавший голос:

— Где мосье Пуаро и полковник Рейс? Мне нужно немедленно видеть их! Это чрезвычайно важно. У меня для них ценная информация. Я… Они у мистера Дойла?

Бесснер не прикрыл за собой дверь, портьера преграждала доступ в каюту. Миссис Оттерборн откинула ее в сторону и влетела, как смерч. Она разрумянилась, не очень твердо держалась на ногах и плохо ворочала языком.

— Мистер Дойл, — сказала она сценическим голосом, — я знаю, кто убил вашу жену!

— Что?!

Саймон смотрел на нее во все глаза — как и оба его посетителя.

Миссис Оттерборн обвела всю троицу победным взглядом. Она была счастлива — безгранично счастлива.

— Да, — сказала она, — мои теории полностью подтвердились. Пусть говорят: немыслимо, фантастично, но глубинные, первобытные импульсы — это реальность.

Рейс оборвал ее:

— Нужно ли понимать, что вы располагаете доказательствами, которые уличают убийцу миссис Дойл?

Миссис Оттерборн уселась в кресло и, подавшись вперед, решительно затрясла головой.

— Да, располагаю. Вы же не станете отрицать, что убийца Луизы Бурже убил также Линит Дойл? Что оба преступления совершил один человек?

— Конечно, — заторопил ее Саймон, — это резонно. Продолжайте.

— Тогда мое утверждение остается в силе, я знаю, кто убил Луизу Бурже, — значит, я знаю, кто убил Линит Дойл.

— То есть вы теоретически знаете, кто убил Луизу Бурже, — недоверчиво заключил Рейс.

Миссис Оттерборн взвилась.

— Я точно знаю! Своими глазами видела!

Саймон возбужденно закричал:

— Ради Бога, рассказывайте по порядку! Вы говорите — видели, кто убил Луизу Бурже?

Миссис Оттерборн кивнула.

— Я расскажу, как все это было.

Она буквально светилась от счастья. То была минута ее торжества. Пусть ее книги плохо расходятся, пусть жадно поглощавшая их публика предпочла ей новых любимцев: Саломея Оттерборн снова будет в центре внимания. Ее имя попадет во все газеты. Она будет главной свидетельницей на судебном процессе.

Она набрала воздуху в легкие и отверзла уста:

— Это случилось, когда я шла на ленч. Мне совсем не хотелось есть — после всех ужасов — впрочем, не вам объяснять. На полпути я вспомнила, что… м-м… забыла кое-что в каюте. Я велела Розали идти пока одной.

Миссис Оттерборн смолкла.

Портьера на двери шевельнулась, словно от сквозняка, но слушавшие этого не заметили.

— У меня… — Миссис Оттерборн замялась. Обозначились подводные камни, которые надо было миновать. — У меня была договоренность… с одним членом экипажа. Он должен был передать мне… одну вещь, но я не хотела, чтобы дочь знала об этом. Она не переносит… некоторые вещи…

Не очень гладкая история, но до суда есть время придумать что-нибудь получше.

Рейс перевел взгляд на Пуаро и вопросительно поднял брови. Тот чуть заметно кивнул и беззвучно, одними губами сказал: виски.

Снова шевельнулась портьера. В щели между нею и косяком что-то тускло, матово отливало.

Миссис Оттерборн продолжала:

— С тем человеком мы договорились встретиться на средней палубе, на корме. Я шла по нашей палубе, когда в одной каюте открылась дверь и выглянула эта самая девушка — Луиза Бурже, вы говорите ее звали? Видимо, она кого-то ждала. Увидев меня, она скроила разочарованную гримасу и быстро захлопнула дверь. Но я тогда об этом не задумалась. Я пришла в назначенное место, взяла… что принес тот человек, расплатилась, обменялась с ним парой слов. И пошла к себе. На нашей палубе я выхожу с кормы и вижу, как в дверь этой горничной стучит и входит…

— Кто? — сказал Рейс.

Бах!

Грохот выстрела наполнил каюту. Едко запахло пороховой гарью. Миссис Оттерборн медленно, как на обследовании, повернулась боком, грузно подалась вперед и свалилась на пол. Из дырочки за ухом струилась кровь.

На минуту все оторопели. Потом оба дееспособных мужчины вскочили на ноги. Тело загораживало им проход. Рейс склонился над ним, а Пуаро, как кошка, прыгнул к двери и выбежал на палубу.

Никого. На полу, у порожка, лежал большой кольт.

Пуаро глянул в обе стороны. Никого! Он побежал к корме. Он уже сворачивал, когда спеша с того борта на него налетел Тим Аллертон.

— Что, к черту, случилось? — выдохнул Тим.

— Вам никто не встретился? — резко выкрикнул Пуаро.

— Мне? Никто.

— Тогда идемте со мной. — Он взял молодого человека под руку и зашагал обратно. Там уже собрались люди. Из своих кают прибежали Розали, Жаклин и Корнелия. Со сторон салона шли Фергюсон, Джим Фанторп и миссис Аллертон.

Над кольтом стоял Рейс. Повернувшись к Тиму Аллертону, Пуаро резко спросил:

— У вас есть перчатки?

Тот порылся в карманах.

— Есть.

Пуаро выхватил их, надел и нагнулся к кольту. Рядом опустился на корточки Рейс. Публика затаила дыхание.

— В ту сторону он не уходил, — сказал Рейс. — Фанторп и Фергюсон сидели в гостиной — они бы видели.

— А мистер Аллертон встретил бы его, если бы он побежал на корму, — ответил Пуаро.

Указывая на кольт, Рейс сказал:

— Занятно, что совсем недавно мы его видели. Впрочем, это надо проверить.

Он постучал в каюту Пеннингтона. Оттуда не ответили. В каюте никого не было. Рейс прошел к комоду и открыл правый ящик. Пусто.

— Ясно, — сказал Рейс. — Где же сам Пеннингтон?

Снова они вышли на палубу. Увидев в группе толпившихся миссис Аллертон, Пуаро сразу направился к ней.

— Мадам, заберите к себе мисс Оттерборн, приглядите за ней. Ее мать, — он взглядом спросил Рейса, тот кивнул, — убили.

К ним спешно шел доктор Бесснер.

— Gott in Himmel! Что тут теперь?

Его пропустили. Рейс показал на дверь. Бесснер вошел.

— Ищем Пеннингтона, — сказал Рейс. — Отпечатки есть на кольте?

— Нет, — сказал Пуаро.

Они нашли Пеннингтона на средней палубе. Тот уединился в маленькой гостиной — писал письма. Навстречу вошедшим он обернул красивое, чисто выбритое лицо.

— Что-нибудь стряслось? — спросил он.

— Вы не слышали выстрела?

— Погодите… теперь я вспоминаю, что вроде бы слышал какой-то грохот. Но мне в голову не пришло… Кого теперь?..

— Миссис Оттерборн.

— Миссис Оттерборн? — В его голосе прозвучало неприкрытое удивление. — Вы меня поражаете. Миссис Оттерборн! — Он покрутил головой. — Отказываюсь понимать. — Он понизил голос. — Сдается мне, джентльмены, что на судне находится маньяк-убийца. Надо придумать, как защищаться.

— Мистер Пеннингтон, — сказал Рейс, — сколько времени вы в этой комнате?

— Дайте подумать. — Он потер подбородок. — Минут двадцать, наверное.

— Вы никуда не выходили?

— Нет, никуда.

Он вопросительно смотрел на них.

— Видите ли, мистер Пеннингтон, — сказал Рейс, — миссис Оттерборн застрелили из вашего пистолета.

Глава 24

Мистер Пеннингтон был потрясен. Мистер Пеннингтон был не в силах этому поверить.

— Позвольте, джентльмены, — сказал он, — это очень серьезное дело. Очень серьезное.

— Чрезвычайно серьезное для вас, мистер Пеннингтон.

— Для меня? — У него встревоженно полезли вверх брови. — Но, уважаемый сэр, когда там стреляли, я тут спокойно писал свои письма.

— У вас и свидетель есть?

Пеннингтон помотал головой.

— Откуда? Наверное, нет. Но ведь это невозможная вещь, чтобы я поднялся на палубу, застрелил эту бедную женщину (непонятно зачем) и спустился вниз, никем не замеченный. В это время множество людей отдыхает в шезлонгах.

— А как вы объясните, что стреляли из вашего пистолета?

— Вот тут, боюсь, я заслуживаю порицания. Как-то в первые дни, в салоне, помнится, зашел разговор об оружии, и я ляпнул, что всегда путешествую с пистолетом.

— Кто был тогда в салоне?

— Сейчас точно не вспомню. Много народу было. Чуть ли не все.

Он грустно покачал головой.

— Да, — сказал он, — тут я определенно дал маху. — Он продолжал: — Сначала Линит, потом горничная Линит, теперь миссис Оттерборн — и без всякой причины.

— Причина была, — сказал Рейс.

— Правда?

— Конечно. Миссис Оттерборн собиралась рассказать, как видела кого-то входящим в каюту Луизы. Ей оставалось назвать только имя, и тут ее пристрелили.

Эндрю Пеннингтон промокнул шелковым платком лоб.

— Какой ужас, — обронил он.

— Мосье Пеннингтон, — сказал Пуаро, — в связи с этим делом я хотел бы кое-что обсудить с вами. Вас не затруднит подойти ко мне через полчаса?