Полковник Рейс деликатно прервал:
— Вы очень помогли нам своими догадками, миссис Оттерборн. Нас торопят другие дела. Весьма вам признательны.
Он вежливо проводил ее до двери и вернулся, вытирая пот со лба.
— Какая же противная женщина! Бр-р! Как это на нее никто еще не поднял руку?
— Это никогда не поздно, — успокоил его Пуаро.
— Тут был бы хоть какой-то смысл. Кто у нас остался? Пеннингтон — его прибережем на закуску, я считаю. Ричетти, Фергюсон.
Синьор Ричетти был говорлив и возбужден.
— Какой ужас — какая низость — такая молодая, такая красивая — поистине бесчеловечное преступление!
Синьор Ричетти выразительно вздымал руки.
Он без запинки ответил на все вопросы. Он лег рано — очень рано. Фактически сразу после ужина. Немного почитал — очень интересная, совсем свежая брошюра «Prahistorische Forschung in Kleinasien»[328], бросает совершенно новый свет на гончарное дело в Анатолийских предгорьях[329].
Не было одиннадцати, когда он выключил свет. Нет, выстрела он не слышал. И звука хлопнувшей пробки — тоже. Единственное, что он слышал, но это позже, глубокой ночью, — он слышал всплеск, большой всплеск — прямо у него под иллюминатором.
— Ваша каюта на нижней палубе по правому борту — так?
— Да-да. Большой такой всплеск. — Он показал руками.
— Вы можете сказать, в какое время это было?
Синьор Ричетти задумался.
— Я уже спал — час, два, три? Наверное, два часа я спал.
— Минут десять второго подойдет?
— Да, очень может быть. Ах, какое ужасное преступление — какое бесчеловечное… Такая очаровательная женщина…
Размахивая руками, синьор Ричетти ушел.
Рейс взглянул на Пуаро. Тот выразительно поднял брови, пожал плечами. Перешли к следующему: мистер Фергюсон.
С ним, нахально развалившимся в кресле, было нелегко.
— Шуму-то! — ухмыльнулся он. — А что, собственно, произошло? Баба с возу…
Рейс холодно сказал:
— Нельзя ли получить отчет о ваших действиях вчера вечером, мистер Фергюсон?
— Не считаю нужным отчитываться перед вами, но — извольте. Убивал время. Ходил на берег с мисс Робсон. Когда она вернулась на пароход, убивал время в одиночестве. Потом вернулся к себе и около полуночи улегся.
— Ваша каюта на нижней палубе по правому борту?
— Да. До чистой публики не поднялся.
— Вы слышали выстрел? Он мог прозвучать как хлопнувшая пробка.
Фергюсон задумался.
— Что-то такое слышал… Не вспомню — когда, но я еще не спал. Вообще наверху еще толокся народ, бегали по палубе.
— Это, вероятно, был переполох после выстрела мисс де Бельфор. Другого выстрела не слышали?
Фергюсон отрицательно качнул головой.
— Всплеска не слышали?
— Всплеска? Пожалуй, да — был всплеск. Хотя наверху был такой гвалт, что точно не скажу.
— Вы выходили ночью из каюты?
Фергюсон ухмыльнулся.
— Не выходил. И самое обидное — непричастен к благому делу.
— Полно, полно, не ребячьтесь, мистер Фергюсон.
В ответ молодой человек вспылил.
— Почему я не должен говорить, что думаю? Я верю в насилие.
— Но вы не проводите в жизнь свои убеждения? — тихо молвил Пуаро. — Хотелось бы надеяться.
Он подался вперед.
— Ведь это Флитвуд — правда? — он сказал вам, что Линит Дойл — одна из богатейших женщин в Англии?
— При чем здесь Флитвуд?
— У Флитвуда, мой друг, был отличный мотив для убийства Линит Дойл. У него была личная обида на нее.
Мистер Фергюсон подскочил, как на пружине.
— Так вот вы что затеяли! — яростно выкрикнул он. — Свалить все на безответного Флитвуда, который не может защитить себя, у которого нет денег, чтобы нанять адвокатов! Но я вам так скажу: если вы потянете в эту историю Флитвуда, вы будете иметь дело со мной.
— А кто вы такой? — вкрадчиво спросил Пуаро.
Мистер Фергюсон покраснел.
— Я не бросаю друзей в беде, — буркнул он.
— Хорошо, мистер Фергюсон, у нас пока все, — сказал Рейс.
Когда за Фергюсоном закрылась дверь, он вполне неожиданно сказал:
— А что, довольно симпатичный дикарь.
— Вам не кажется, что этого молодчика вы ищете? — спросил Пуаро.
Вряд ли. Хотя тот скорее всего на пароходе. Сведения были очень точные. Но не будем гнаться за двумя зайцами. Попытаем счастья с Пеннингтоном.
Глава 17
Эндрю Пеннингтон выказал все полагающиеся знаки скорби и потрясения. Как всегда, он был продуманно одет — на сей раз в черном галстуке. На его чисто выбритом лошадином лице застыло потерянное выражение.
— Джентльмены, — сказал он печально, — эта история меня доконала. Чтобы Линит… ведь я ее совсем крохой знал. А как Мелеш Риджуэй ею гордился. Да что теперь вспоминать. Скажите, чем я могу быть полезен.
Рейс сказал;
— Для начали, мистер Пеннингтон: вы ничего не слышали вчера вечером?
— По-моему, ничего, сэр. Моя каюта рядом с доктором Бесснером, и там действительно была какая-то возня в районе полуночи. Конечно, я тогда понятия не имел, что там происходит.
— Больше — ничего? Выстрелов не слышали?
Эндрю Пеннингтон покачал головой.
— Ничего похожего.
— А легли вы в какое время?
— Что-нибудь сразу после одиннадцати.
Он потянулся к нему.
— Думаю, вы не от меня первого узнаете, что по судну идут всякие слухи. Эта девица, наполовину француженка, Жаклин де Бельфор, не внушает доверия. Линит не говорила, но у меня самого есть глаза и уши. Было у нее, было что-то с Саймоном! Cherchez la femme[330] — вот уж действительно! — и поверьте, вам не придется далеко cherchez.
— То есть вы считаете, что Жаклин де Бельфор застрелила мадам Дойл? — спросил Пуаро.
— Другого варианта не вижу. Конечно, я не могу знать наверняка…
— К сожалению, мы кое-что знаем.
— М-м? — Мистер Пеннингтон смотрел на него большими глазами.
— Мы знаем, что у мадемуазель де Бельфор не было никакой возможности застрелить мадам Дойл.
И он подробно изложил все обстоятельства дела. Мистер Пеннингтон не спешил принять их на веру.
— На первый взгляд — убедительно, но эта ваша сиделка… Готов поспорить, она не бодрствовала всю ночь напролет. Она, конечно, прикорнула, а девушка выскользнула — и снова вернулась.
— Маловероятно, мосье Пеннингтон. Не забывайте, ей дали сильное снотворное. И потом, у сиделок легкий сон, они просыпаются вместе с больными.
— Сомнительно это все, — объявил мистер Пеннингтон.
Ровным, не терпящим возражений голосом Рейс сказал:
— Вам придется поверить мне на слово, мистер Пеннингтон, мы внимательнейшим образом и всесторонне исследовали это дело. Вывод однозначен: Жаклин де Бельфор не убивала мисс Дойл. Надо искать в другом месте. И тут мы надеялись на вашу помощь.
— На мою помощь? — нервно дернулся Пеннингтон.
— Конечно. Вы близкий друг покойной. Обстоятельства ее жизни вы знаете, может, даже лучше ее мужа, потому что они только несколько месяцев были знакомы. Например, вы можете знать, что кто-то затаил зло на нее. Можете знать, что у кого-то были причины желать ее смерти.
Эндрю Пеннингтон облизнул пересохшие губы.
— Не имею представления, уверяю вас… Понимаете, Линит выросла в Англии. Ее окружение, связи я знаю очень плохо.
— И все-таки, — в раздумье протянул Пуаро, — на борту был некто, желавший устранения мадам Дойл. Вы помните, как в этом самом месте она чудом избежала смерти, когда с горы скатился валун, — а-а, да вас, кажется, не было рядом?
— Не было. Я был в храме. Потом-то я обо всем узнал. Действительно, она чудом уцелела. Но вроде бы камень сам свалился?
Пуаро пожал плечами.
— Мы так и подумали тогда. А сейчас — сомнительно.
— Да, да, конечно. — Пеннингтон вытер лицо тонким шелковым платком.
Полковник Рейс продолжал:
— Миссис Дойл как-то обронила, что на пароходе находится ее недоброжелатель — не личный даже враг, а доставшийся ей по наследству. Кто бы это мог быть — не знаете?
Взгляд Пеннингтона выразил самое искреннее изумление.
— Не представляю.
— Об этом вы не говорили?
— Нет.
— Вы были близким другом ее отца; вам не припоминается какая-нибудь его операция, разорившая конкурента?
Пеннингтон безнадежно помотал головой.
— В этом нет ничего из ряда вон выходящего. Его операции частенько этим кончались, но не припомню, чтобы кто-то ему угрожал. Ничего похожего.
— Короче говоря, мистер Пеннингтон, вы нам не можете помочь?
— Похоже, не могу. Сожалею, что не пригодился вам, джентльмены.
Рейс обменялся взглядом с Пуаро и сказал:
— Жаль. Мы рассчитывали на вас.
Он встал, давая знак, что разговор окончен.
Эндрю Пеннингтон сказал:
— Раз Дойл прикован к постели, он, скорее всего, захочет, чтобы я за всем проследил. Извините заранее, полковник, но что конкретно делается?
— Вот снимемся с якоря и без остановок пойдем в Шелал, будем там завтра утром.
— А как быть с телом?
— Перенесут в холодильную камеру.
Эндрю Пеннингтон уронил голову на грудь. Потом он вышел.
Снова Пуаро и Рейс переглянулись.
— Мистер Пеннингтон, — сказал, закуривая, Рейс, — был не в своей тарелке.
Пуаро кивнул.
— Еще, — сказал он, — мистер Пеннингтон с перепугу сказал глупую ложь. Его не было в храме Абу-Симбел, когда с горы упал валун. В этом могу поклясться я — moi qui vous parle[331]. Я тогда как раз вышел из храма.
Захватывающие персонажи!
Невероятно захватывающая история!
Захватывающие повороты сюжета!
Невероятно захватывающее чтение!
Увлекательное чтение!
Незабываемое чтение!
Прекрасно написано!
Отличное произведение Агаты Кристи!
Отличное расследование!