— Mon рère[55],— прозвучал тоненький голосок.

Это была одна из девочек-француженок, резвившихся у воды. Они и не заметили, как она подошла и остановилась у шезлонга каноника Прескотта.

— Mon рère, — вновь пропела она.

— Да? Что, моя милая? Oui, qu'est-ce qu'il у а, та petite?[56]

Девочка объяснила. Они никак не могли решить, чья очередь плавать на надувных подушечках, и это вызывало спор и нарушало тонкости пляжного этикета. Каноник Прескотт был неравнодушен к детям, особенно к маленьким девочкам. Он всегда с превеликой радостью исполнял роль арбитра в их спорах. Вот и сейчас он с готовностью поднялся и последовал за девочкой к воде. Мисс Марпл и мисс Прескотт облегченно вздохнули и с живостью повернулись друг к другу.

— Джереми, конечно, прав, сплетни вещь отвратительная, — сказала мисс Прескотт, — но ведь нельзя совсем не обращать внимания на то, что говорят вокруг. А в то время, я повторяю, ходило очень много разговоров.

— Да? — ободряюще произнесла мисс Марпл.

— Эта молодая женщина — как ее фамилия тогда была — мисс Грейторекс, кажется, — состояла в каком-то родстве с миссис Дайсон и ухаживала за ней. Давала ей лекарства и все такое прочее. — Она сделала короткую, но многозначительную паузу. — И конечно, как я понимаю, — мисс Прескотт понизила голос, — между мистером Дайсоном и мисс Грейторекс что-то было. Их часто видели вдвоем. Ведь в таких местах, как это, на подобные вещи сразу обращают внимание. Потом была странная история с неким снадобьем, которое Эдвард Хиллингтон купил для нее в аптеке.

— Что, и Эдвард Хиллингтон в этом замешан?

— Да, он был очень ею очарован. Это было заметно. И Лаки, мисс Грейторекс, умело играла на их соперничестве — Грегори Дайсона и Эдварда Хиллингтона. Да, надо признать, она всегда была привлекательной женщиной.

— Хотя теперь она уже не такая молоденькая, — заметила мисс Марпл.

— Верно. Но всегда хорошо одета, накрашена — тщательно за собой следит. Разумеется, чуть потускнела по сравнению с тем временем, когда она была всего лишь бедной приживалкой. Она всегда казалась очень преданной своей больной родственнице. Что на самом деле — судите сами.

— Ну, а эта история со снадобьем — как о ней стало известно?

— Это было не в Джеймстауне, полагаю, это произошло, когда они жили на Мартинике. У французов, насколько я знаю, нет таких строгих правил, как у нас, в отношении продажи лекарств. Аптекарь кому-то проболтался, отсюда и пошло. Ну, сами понимаете, как оно бывает.

Мисс Марпл понимала это как нельзя лучше.

— Он рассказал, что полковник Хиллингтон купил у него одно средство, хотя сам не знал, что это такое, у него и рецепта не было, он был написан на бумажке. В общем, пошли толки.

— Но я не могу понять, зачем полковнику Хиллингдону… — Мисс Марпл озадаченно нахмурилась.

— Я думаю, его просто ловко использовали. Так или иначе, Грегори Дайсон женился во второй раз, причем до неприличия скоро. И месяца, по-моему, не прошло.

Они переглянулись.

— Но всерьез кого-нибудь подозревали? — спросила мисс Марпл.

— Да нет, просто… словом, разговоры. Конечно, может быть, ничего такого и не было…

— Майор Пэлгрейв так не считал.

— Он вам это сказал?

— По правде говоря, я не очень внимательно слушала, — призналась мисс Марпл, — Я просто хотела узнать, не… не говорил ли он вам того же, что и мне.

— Он указал мне на нее однажды, — промолвила мисс Прескотт.

— Правда? Он вам на нее указал?

— Да. Я, признаться, поначалу подумала, что он указывает на миссис Хиллингтон. Он эдак всхрапнул, хохотнул и сказал: «Гляньте-ка на эту женщину. Осмелюсь утверждать, что она совершила убийство и не понесла наказания». Я, конечно, была потрясена. Сказала: «Вы, конечно, шутите, майор Пэлгрейв?» — А он: «Если вам угодно, дорогая леди, давайте назовем это шуткой». Дайсоны и Хиллингтоны сидели за столом совсем близко от нас, и я боялась, что они услышат. Он хихикнул и сказал: «Не хотел бы я на какой-нибудь вечеринке отведать коктейль, приготовленный некой особой. Это весьма напомнило бы ужин в семействе Борджиа».

— Как интересно, — сказала мисс Марпл, — А упоминал он про… про какую-нибудь фотографию?

— Не помню… Про фотографию или газетную вырезку?

Мисс Марпл хотела что-то сказать, но в это мгновение на нее упала чья-то тень, и она прикусила язык. Проходившая мимо Ивлин Хиллингтон приостановилась возле них.

— Доброе утро, — сказала она.

— А я как раз подумала, куда это вы пропали, — отозвалась мисс Прескотт, приветливо ей улыбнувшись.

— Ездила в Джеймстаун кое-что купить.

— A-а, понимаю.

Мисс Прескотт поискала кого-то глазами, и Ивлин Хиллингтон поспешила сказать:

— Нет, Эдварда я с собой не брала. Мужчины терпеть не могут магазинов.

— Нашли что-нибудь симпатичное?

— Да нет, я ничего такого не искала. Вообще-то мне нужно было в аптеку.

Улыбнувшись и слегка поклонившись, она двинулась дальше вдоль берега.

— Хиллингтоны — очень милые люди, — заметила мисс Прескотт, — хотя поди разберись, что она на самом деле думает, правда? Я хочу сказать, она всегда любезна и все такое, но при этом умеет держать дистанцию.

Мисс Марпл, поразмыслив, согласилась.

— Никогда не знаешь, что у нее на уме, — сказала мисс Прескотт.

— Может быть, это и к лучшему.

— Прошу прощения?

— Да нет, ничего особенного — просто у меня такое впечатление, что мысли у нее вряд ли очень веселые.

— О-о, — несколько удивленно протянула мисс Прескотт. — Я понимаю, что вы имеете в виду. — Она слегка изменила тон разговора. — Насколько я знаю, у них очаровательный дом в Гемпшире[57] и сын — или двое, не помню, — они только что поступили — или один из них — в Винчестерский колледж[58].

— Вы хорошо знаете Гемпшир?

— Нет. Почти совсем не знаю. Мне кажется, они живут где-то недалеко от Элтона.

— Понятно. — Мисс Марпл помолчала, потом спросила: — А где живут Дайсоны?

— В Калифорнии. Там, во всяком случае, их дом. Они же великие путешественники.

— О людях, которых встречаешь во время поездок или на отдыхе, узнаешь крайне мало, — заметила мисс Марпл. — Я имею в виду — как бы это поточнее выразить, — узнаешь только то, что они сами сочтут нужным о себе сказать. К примеру, знаем ли мы наверняка, что Дайсоны живут в Калифорнии?

Мисс Прескотт посмотрела на нее с изумлением.

— Я отчетливо помню, что мистер Дайсон об этом говорил.

— Да. Разумеется. И то же самое, вероятно, с Хиллингтонами. То есть когда вы говорите, что они живут в Гемпшире, вы просто повторяете то, что они сами вам сказали.

Мисс Прескотт немного встревожилась.

— Вы что же, думаете, что они живут не в Гемпшире?

— Нет, нет, ни в коем случае, — извиняющимся тоном поспешила заверить ее мисс Марпл. — Я просто использовала их как пример — насчет того, что мы знаем о людях и чего не знаем. Вот я сказала вам, что живу в Сент-Мэри-Мид, — об этом местечке вы, я уверена, никогда раньше не слыхали. Поэтому вы знаете о моем местожительстве только с моих слов, правда?

Мисс Прескотт подумала про себя, что ей абсолютно все равно, где именно живет мисс Марпл. Она знала только, что это где-то в сельской местности на юге Англии.

— Да, теперь я поняла вашу мысль, — торопливо согласилась она, — да, и я знаю, что за границей надо быть очень и очень осторожными.

— Я не совсем это имела в виду, — заметила мисс Марпл, а тем временем в ее голове бродили довольно странные мысли. Откуда ей знать наверняка, что каноник и мисс Прескотт — это действительно каноник и его сестра? Так утверждали они сами. Противоречащих этому свидетельств не было. Но разве сложно надеть воротничок ошейником и облачение англиканского[59] священника, разве трудно вести соответствующие разговоры? Был бы мотив…

Мисс Марпл неплохо знала духовенство в тех краях, где жила сама, но Прескотты приехали с севера. Из Дарема[60], кажется? Вообще-то она не сомневалась, что они и вправду Прескотты, но все-таки как знать…

Возможно, следует всегда быть настороже. Возможно… Она задумчиво покачала головой.

Глава 19

О пользе туфель

С берега вернулся слегка запыхавшийся каноник: игры с детьми — довольно утомительное занятие.

Вскоре они с сестрой отправились обратно в отель, решив, что на пляже стало слишком жарко.

— Интересно, — сказала сеньора де Каспеаро, глядя им вслед с презрением, — как это на пляже может быть слишком жарко? Чепуха какая-то… А посмотрите, как она одета: руки закрыты, шея закрыта. Хотя, может, для нас это и лучше. Кожа у нее как у ощипанной курицы!

Мисс Марпл сделала глубокий вдох. Либо говорить с сеньорой де Каспеаро сейчас, либо никогда. Но вот с чего начать? Какая у них могла найтись общая тема для разговора?

— У вас есть дети, сеньора? — спросила она.

— У меня три ангелочка, — ответила сеньора де Каспеаро, целуя себе кончики пальцев.

Мисс Марпл задумалась: как это понимать? То ли все потомство сеньоры де Каспеаро находится на небесах, то ли у ее детишек ангельские характеры.

Один мужчина из ее свиты бросил какую-то фразу по-испански, и сеньора Каспеаро, откинув голову, рассмеялась громким мелодичным смехом.

— Вы поняли, что он сказал? — спросила она мисс Марпл.

— Увы, нет, — смущенно ответила почтенная леди.

— И хорошо, что не поняли. Он большой озорник.

Последовала быстрая и оживленная перепалка на испанском.

— Это безобразие, просто безобразие, — с неожиданной злостью сказала сеньора де Каспеаро, вновь перейдя на английский, — что полиция не отпускает нас с острова. Я кричала, я ругалась, я топала ногами — бесполезно. Нет, и еще раз нет. Кончится тем, что нас всех здесь поубивают.