Артур Конан Дойл - История спиритизма. Исследование духовного мира

О том, как отношусь ко всему этому, я говорил со своим другом, тогда еще пребывавшим в добром здравии и не расположенным подозревать в происходящем результат хитрых трюков. Он ответил мне: «Это весьма необычно; мне нужно посетить миссис Хайден самому, без сопровождения и рекомендаций. Я сам проверю сплетни, не принимая во внимание то, что думают другие». Он, как и решил, посетил сеанс, а потом вернулся ко мне с отчетом. Он сообщил, что расположился с карандашом и алфавитом перед складным экраном, сам спрашивал и получал ответы и при этом продвинулся дальше, чем я. С миссис Хайден они были с глазу на глаз. Явившийся дух рассказал ему трагичную историю своей смерти. Друг сказал мне потом, что «проникся благоговением» и практически позабыл о собственной предубежденности.

Это послужило толчком к началу цепи не менее примечательных происшествий, как печальных, так и оставивших след в истории Спиритизма, а в целом весьма полезных для убедительного доказательства реальности событий. Основа многих историй – реальные факты, но по сути своей они не соответствовали глубине и основательности Спиритизма. Самый серьезный и исследованный персонаж из тех, кого я встречал, – знаменитый призрак Джиля Скроггинса. Если подобные ему и были духами, то они подтвердили, что мошенники и лжецы есть в загробной жизни, и их там не меньше, чем в нашем мире. Как говорила Мэг Додс, почему бы и нет? Чтобы узнать истину, потребовались упорство и тщательность. Шум вокруг загадочных происшествий периодически утихал, пока они не напоминали о себе снова. Интерес к ним не ослабевал никогда. Уже почти тринадцать лет они повсюду волнуют общественность. За это время многие заявляли, что интерес к «спиромании» понизился. Но в некоторых случаях, таких как происшествие с Томом Муром, оппоненты Учения были вынуждены признать свою неправоту. Даже если допустить, что все это чушь, как не раз утверждалось, внимание, уделяемое явлениям, скорее принесло пользу движению и философии возможности и невозможности. Без крайностей, конечно, не обошлось, но в том, что касается разоблачений, они случаются часто. Та же никчемная дуэль в прессе, связанная со спором о том, считать ли Спиритизм заблуждением или шарлатанством. Однако противостоящая ему философия в равной мере может быть и тем, и другим. Я не знал лично ни мистера P., ни мистера Q. Но я верю тем, кто знал обоих. Они сообщали, что рассказ мистера P. о том, как он встречался с призраком, был убедительнее, чем заверения мистера Q., что увидеть подобное невозможно. Такие утверждения никогда ничем не подкреплены.

Вполне объяснимо, что рядовые литераторы и те, кто сочиняет захватывающие истории, любят преувеличивать и использовать в сюжетах нереальность. Но тому, что известный автор работ по математической логике, дифференциальному исчислению и теории вероятности, которые признаны повсеместно, будет выступать в роли убежденного поклонника духов и уделять серьезнейшее внимание стукам, столоверчению и подобным частям Спиритизма, большинство людей только удивится.

Вероятно, трудно найти для написания наших обзоров другого, кто опровергал бы не соответствующие действительности доводы или разоблачал невеж, вообразивших себя учеными, так же успешно, как мистер де Морган. Стиль его легко узнать – он ясен, логичен, остроумен и экстравагантен. Не исключено, что те, кто настроен скептически, менее всего ожидали увидеть его занявшим сторону мистера Хоума и миссис Ньютон Крослэнд.

По заявлению мистера де Моргана, он абсолютно уверен, что не только видел, но и слышал то, что принято относить к спиритическим феноменам. Объяснять их лишь мошенничеством, случайностью или заблуждением противоречило бы здравому смыслу.

Вот уже десять лет я пристально слежу за так называемым Спиритизмом. Впервые я встретилась с ним на сеансе с участием миссис Хайден из Нью-Йорка. Никакие слова не смогли поколебать мою уверенность в ее честности. Первая же наша встреча, когда она еще даже не знала моего имени, убедила меня, что дело не в обмане и не в моей доверчивости…

Просидев как минимум четверть часа, мы начали сомневаться в успехе. Неожиданно слабо завибрировал центр стола. Миссис Хайден, которая раньше выглядела чем-то встревоженной, спокойно сказала: «Они идут», и это было отмечено нами с удовольствием. Кто приближался? Ответ не был известен ни нам, ни ей. Звуки становились все громче, словно желали доказать нам свою истинность. Миссис Хайден произнесла: «Среди нас дух, желающий поговорить с кем-нибудь из вас, но поскольку ваши имена мне неизвестны, я буду указывать на вас поочередно, пока дух стуком не отметит того, с кем хочет говорить». Подтверждая, что это его желание, наш незримый партнер стукнул. Затем миссис Хайден стала указывать на присутствующих. То, что стук прозвучал, лишь когда миссис Хайден показала на меня (а я сидела последней), удивило меня и немного раздосадовало – я вовсе не так сильно хотела говорить с духом, как прочие. Затем я стала называть буквы алфавита. По правде говоря, я не испытывала желания сообщать имена моих дорогих друзей и родных, но и ограничиваться намеками не хотела. Как же я удивилась, когда из букв оказалось составлено имя моего близкого родственника, умершего семнадцать лет назад и носившего ту же фамилию, что и я в девичестве (а не после замужества). После этого было получено такое сообщение: «Я счастлив с Ф. и Дж.» (вместо полных имен приведены сокращения). Мне пообещали, что я смогу поговорить со всеми тремя – последние двое ушли из мира двадцать и двенадцать лет назад соответственно. Для многих, кто присутствовал при получении предложений посредством стука (как и для меня), реальность происходящего была несомненна, но некоторым это представлялось очевидным трюком.

«Странно, что есть люди, скептики они или спириты, которые верят подобным заявлениям после того, как мы четырнадцать лет подвергались преследованиям и противостояли оппонентам, вплоть до скандалов в Ливерпуле, Хардерсфилде и Лидсе, где взбешенная грубая толпа угрожала нам расправой. Мы потеряли семьдесят пять тысяч долларов – все наше имущество было разгромлено. И все из-за того, что мы не хотели отречься от Спиритизма, признав себя мошенниками, а толпа продолжала преследование, желая признания. В заключение мы должны сказать: мы осуждаем все подобные заявления, потому что они лживы».

«Однажды стул, на котором я сидел, перенесся в угол и поднялся в воздух примерно на фут от пола. Затем он стукнулся об пол, а я остался висеть в углу. Нашарив карандаш в кармане, я отметил на стене уровень моей груди в подвешенном состоянии. От нее до пола было около шести футов. Мое положение практически не изменилось, после я очень аккуратно опустился на стул. То, что я был легче, чем воздух, стало для меня настоящим шоком. Я не был ни в трансе, ни без сознания, но тело мое не чувствовало никакого давления. Голова моя, как выяснилось при взгляде на отметку, была почти у самого потолка. Позже доктор Р. говорил, что звучание моего голоса было очень необычным – он раздавался прямо из угла, при том что, если судить по отметке, смотрел я в сторону стола. Подъем мой не был похож на подъем лифта, он был очень неспешным и плавным. Удивительнее всего было, что тело мое было легче воздуха. Поза моя, как уже сказано, не изменялась. Я левитировал, а после опустился на свое место».

«28 августа 1872 года семь предметов из разных комнат дома оказались в комнате, где проходил сеанс. Через два дня предметов было четыре, и они были другими; среди них имелся маленький колокольчик, обычно располагавшийся в гостиной, которая находилась рядом с комнатой для сеансов. Газ не был прикручен в холле и гостиной, там было светло, и если бы двери приоткрылись хоть на миг, темная комната была бы освещена. Но этого не произошло. За репутацию и здравомыслие доктора Карпентера, способного в любое время подтвердить, что двери не открывались, мы можем поручиться.