Наивысший подъем в развитии Спиритизма в Германии связывают с именем Карла Дюпреля из Мюнхена.

Деятельность Карла Дюпреля началась с изучения мистицизма, и первый его труд «Философия мистицизма» (1889) был скорее посвящен не Спиритизму, а скрытым возможностям человека. Он изучал сновидения, транс и гипнотический сон. В трактате «Задача для фокусников» он подробно описал путь, который прошел, прежде чем безоговорочно убедиться в истинности Спиритизма. В этой книге он подчеркнул, что ученые и философы не всегда способны опознать мошенничество, и призывает читателей вспомнить о Боско, Гудини, Беллакини и других профессиональных фокусниках, которые, проверив многих медиумов, заявляли, что им не удалось обнаружить применение трюков и что медиумы не шарлатаны.

Дюпрель, не желая довольствоваться чужим опытом, предпочитал сам участвовать в сеансах, которые проводили Иглинтон или Эвсапия Палладино. Особенно внимательно он относился к психографии. Свое увлечение он объяснял так:

«Понятно, что психография относится к явлениям трансцендентального порядка. Примем следующие положения:

1. Предположение, что доски с записями приготовлены заранее, не оправдывалось.

2. Места, на которых записаны сообщения, были недоступны для рук медиума (иногда двойную доску помещали в отдельную запертую комнату, оставив возле нее лишь кусочек грифеля).

3. Записи на доске возникали, только когда пункт 2 был выполнен.

4. Сам медиум не мог ничего написать.

5. Записи могли быть сделаны только свинцовым карандашом или грифелем.


6. Все полученные ответы были логичны и разумны, а значит, записи делало разумное существо.

7. Оно умело читать, писать и понимать речь, знало ее язык, часто незнакомый и для самого медиума.

8. По уровню умственного развития и по допущенным ошибкам оно очень походило на человека. Однако из-за его невидимости сложно было определить, как оно выглядит.

9. Если такие существа общались, они делали это на человеческом языке. Когда их спрашивали, кто они, они отвечали, что они люди, покинувшие этот мир.

10. Если они делались видимыми, то рассмотреть их можно было лишь отчасти. К примеру, это могла быть рука, похожая на человеческую.

11. Становясь видимыми полностью, существа очертаниями напоминали людей.

Спиритизм нужно изучать с научной точки зрения. Было бы малодушием с моей стороны не проявлять свои убеждения открыто».


Дюпрель считал нужным подчеркнуть тот факт, что основа его утверждений – результаты, полученные с помощью медиумов-профессионалов. Он заявил, что ему известны минимум трое из них, и в их присутствии «письменные сообщения возникали в местах, недоступных для медиумов, не только внутри сдвоенной грифельной доски». Он замечает: «Вопрос „фокусник или медиум?“ при таких условиях направлен лишь на дискредитацию Спиритизма». Это высказывание стоило бы принять к сведению некоторым исследователям.

Интересно, что Дюпрель (и в этом было его отличие от других) не считал полученные сообщения глупыми и банальными, признавая, что не смог при этом найти в них свидетельство вмешательства духов. Конечно, прежде чем принять утверждение, что этого вмешательства не было, каждый должен определиться, в чем отличие разума духа от разума человека и в какой степени его можно понимать. О материализации Дюпрель говорит:

«Не приходится сомневаться, что духи принимают образ человеческого тела, когда в темной комнате их становится видно полностью. При этом сам медиум плотно окружен участниками сеанса. Просто было бы утверждать, что медиум способен убедительно изобразить духа. Но он говорит со своего места, люди рядом с ним в это же время подтверждают, что крепко держат его руки, а я одновременно с этим вижу стоящую рядом со мной фигуру. Я могу хорошо разглядеть ее: она освещена стоящей на столе ртутной лампой (встряхивая ее, получают свет, который не мешает появлению феноменов). Существование трансцендентальной сущности неизбежно доказывают групповые свидетельства, и я признаю его очевидность, даже если придется зачеркнуть этим плоды своего двадцатилетнего труда. Хотя со времени его начала взгляды мои немного изменились, что можно заметить по «Философии мистицизма», они все-таки подтверждаются моими наблюдениями, поэтому, отстаивая право этих явлений считаться объективно реальными, я преследую свои собственные интересы…

Сегодня мною эмпирическим путем доказана реальность таких существ. Меня убедили в этом мои собственные ощущения, прежде всего зрительные, а также сообщения, полученные от этих существ. Разные способы исследования привели меня к одинаковым выводам, и будь я проклят, если не признаю, что бессмертие существует. Хотя, пока не получены по-настоящему весомые доказательства, лучше называть это не бессмертием, а продолжением жизни человека после его физической смерти».


Карл Дюпрель умер в 1899 году. Он вложил в развитие немецкого Спиритизма больше, чем кто бы то ни было.

Германия подарила миру несколько великих медиумов, из которых особенно выделяется госпожа Анна Роте. Быть может, она и мошенничала, когда силы ее иссякли, но потенциал ее, без сомнения, был огромен. Свидетели на «разоблачительном» суде в 1902 году подтверждали это.

После года и трех недель предварительного заключения Анну Роте приговорили в полутора годам тюремного заключения и штрафу в полсотни марок. В суде в ее пользу говорили многие свидетели, в том числе бывший придворный капеллан господин Штокер и председатель Верховного апелляционного суда Цюриха судья Зультцерс, который заявил под присягой, что с помощью госпожи Роте говорил с духами своей умершей жены и покойного отца, сообщавшими ему то, чего не знала не только медиум, но и никто из живущих. Также он заявил, что видел, как из воздуха возникли странные цветы, которые наполнили все помещение светом. Его свидетельство стало настоящей сенсацией.

Абсолютно ясно, что исход суда был делом решенным. В решении практически не было отличий от мнения судьи Флауэрса по делу Слэйда. Вот фрагмент завершающей речи этого «светила германского законодательства»: «Суд не критикует Спиритизм, но считает нужным признать, что как наука, так и большинство культурных людей почитают сверхъестественное невозможным». Этой фразой суд признал, что никакие доводы не имели для него веса.

К уже названным именам можно добавить еще два: Шренк-Нотцинг, доктор из Мюнхена (его исследования уже были упомянуты в главе «Эктоплазма»), и Ганс Дриш, профессор философии Лейпцигского университета. Последний на лекции в Лондонском университете в 1924 году заявил, что «в наше время в реальности психических феноменов сомневаются только невежи-догматики» (позднее текст лекции был опубликован журналом «Квест»[107]). Развивая свою мысль, он говорит:

«За то, чтобы подобные проявления получили признание, пришлось жестоко бороться. Главная причина борьбы состояла в их противоречии общепринятому пониманию психологии и естественнонаучным законам, владевшим умами в конце прошлого столетия».

По утверждению профессора Дриша, как естественные науки вообще, так и психология в частности, претерпели сильные изменения с начала нашего столетия: еще немного, и психические феномены сравняются с привычным взглядом на природу вещей. Он отметил, что истинность этих феноменов не зависит от того, признают или нет естественные науки их связь с человеческой психикой. Приводя примеры из биологии, он показал несостоятельность чисто механистической теории, утверждая, что «в психических исследованиях есть четкая связь между биологическими и психологическими феноменами».

* * *

Италия относилась к Спиритизму наиболее прогрессивно, чем другие страны Европы. В оппозиции же постоянно была Римская католическая церковь, довольно непоследовательно приписывающая одержимость дьяволом всему, что не принадлежало самой церкви, не было освящено этой принадлежностью и не было упомянуто в церковной летописи «Acta Sanctorum» (где психические проявления упоминаются во всем многообразии, в том числе левитация, пророчество и другие феномены, связанные со способностями медиумов). Церковь неуклонно преследовала спиритов. Но когда-нибудь ее власть и могущество встретятся с тем, что сможет им противостоять.

В Италии всегда были славные медиумы, но также в ней были и люди науки, достаточно мудрые, чтобы продолжать исследовать факты, куда бы они ни приводили. Среди разделявших убеждение в реальности психических явлений (пусть и не каждый из них был сторонником Спиритизма) можно назвать Эрмакора, Скиапарелли, Ломброзо, Боццано, Морселли, Кьяйа, Пиктэ, Фоа, Порро, Брофферио, Боттадзи и многих других.

В тяжелейшие дни Спиритизм защищал великий Мадзини, а его сподвижник Гарибальди[108] был президентом Психического общества. В дружеском письме в 1849 году он определил собственные религиозно-философские взгляды, предвосхитившие воззрения нынешних спиритов. «Вечный ад» он заменил «временным чистилищем», объяснил различие между ними, указал на существование связи между нашим и следующим миром, определил иерархию духов и предсказал непрерывный прогресс с целью высшего совершенства.

Доктор Эрколе Кьяйа (умер в 1905 году) неустанно трудился и активно распространял идеи Спиритизма, и многие достойные европейцы доверили ему свои первые открытия в области психических явлений. Среди них Ломброзо и Бьянки, Скиапарелли, Флурнуа, Порро, полковник Дерош. Вот отзыв Ломброзо:

«Мы заслуженно чтим память Эрколе Кьяйа. В стране, где от всего нового общество приходит в ужас, только благородный человек мог отважиться терпеть насмешки, став апостолом новой веры. Кьяйа были присущи храбрость, упорство и энергичность, необходимые для схватки за Спиритизм. Многие благодаря ему осознали преимущества, открывающиеся перед нами, если мы будем использовать новый подход в изучении психики. Образованного человека лишь одним способом можно убедить в новом открытии – позволить ему непосредственно участвовать в наблюдениях».