Те из свидетельств, которые можно назвать негативными, не являются опровержениями. Лорд Литтон считает, что причины наблюдавшихся явлений естественны, но пока не известны. Доктор Карпентер увязывает их со своей теорией «бессознательной мозговой активности». Доктор Кидд счел большую часть этих явлений чисто субъективными, а другие три свидетеля усмотрели в них руку сатаны, не отрицая при этом их реальности.

Заметим, что практически все лондонские газеты, кроме «Спектейтор», подняли этот важный и содержательный отчет на смех.

В обозрении «Таймс» он был назван «набором плохо аргументированных выводов, изрядно сдобренных чудовищной чушью, прежде не выносившейся на суд общественности». «Морнинг пост» назвала опубликованный отчет «ничего не стоящим». «Сэтердей ревью» надеялась на то, что отчет послужит «разоблачению завладевшего умами общественности глупейшего заблуждения».


Не стоит забывать, что отчет не затрагивал всего Спиритизма, а был посвящен только его феноменологическому аспекту – не самому важному, по мнению ведущих спиритов. Вывод о сути полученных сообщений был сделан лишь в докладе одного из подкомитетов: физическая смерть – только один из этапов перерождения духа, жизнь духов во всех аспектах сходна с человеческой; неотъемлемая часть этой фазы жизни – доброжелательное общение, и духи вовсе не стремятся вернуться к прежнему состоянию. Духи охотно общаются со своими земными друзьями, чтобы показать им: жизнь продолжается и после физической смерти; при этом они дают понять, что к предсказаниям не способны. Это главное, что можно извлечь из полученных сведений.

Отдельно отметим критическое замечание, опубликованное в «Стэндард». В пику всем не верящим в Спиритизм, но, тем не менее, считающим, что «за этим что-то кроется», она пишет: «Если уж за всем этим и есть что-то, помимо глупости и шарлатанства, то разве что потусторонний мир». «Дейли ньюс» сочла отчет «серьезным вкладом в соответствующую литературу, который может когда-нибудь привести к продолжению исследований».

В отчете комитета Диалектического общества имеется большая статья доктора Эдмундса, где он, будучи противником Спиритизма, оспаривает открытия своих коллег. Она интересна тем, что позволяет получить представление об определенном типе мышления. Считая себя беспристрастным, доктор тем не менее заведомо отрицает сверхъестественную природу рассматриваемых явлений, что говорит о его явной предвзятости. Даже став очевидцем подобного явления, он думает только об одном: «Каким образом это подстроено?» А не найдя ответа, тем не менее отвергает другие объяснения, заявляя, что секрет трюка пока не раскрыт. Например, в присутствии миссис Гаппи часто наблюдался такой феномен: на стол неизвестно откуда падали цветы и фрукты. Свидетельство доктора честно в отношении деталей происшествия. При этом он говорит, что фрукты и цветы, скорее всего, были принесены из буфета, хотя другие свидетели не упоминают находившуюся в комнате корзину с фруктами, которая не могла бы остаться незамеченной. Он признаётся, что, будучи заперт в «шкаф» с Дэвенпортами, не обнаружил ничего, но все же уверен, что там не обошлось без трюка. А когда в результате медиумы сочли его настрой абсолютно безнадежным и отказались участвовать в сеансах, он заявил, что это доказывает их вину. Подобный тип ученого ума широко распространен: будучи изощренным в собственном предмете, он совершенно не способен воспринимать феномены из другой области.

К сожалению, во основном из таких людей и состояла Зейбертовская комиссия, о которой мы сейчас поговорим. Исключением был лишь мистер Хазард – выбранный комиссией спирит, не в силах которого было изменить царившую в ней атмосферу общей предубежденности. Обстоятельства учреждения комиссии были таковы: некий гражданин Филадельфии по имени Генри Зейберт завещал шестьдесят тысяч долларов на учреждение кафедры философии в Университете Пенсильвании с тем условием, что этот университет должен создать комиссию для «беспристрастного и тщательного исследования любых философских, религиозных или этических систем, претендующих на истинность, в том числе современного Спиритизма». Состав членов комиссии не слишком интересен, отметим только, что все они имели отношение к университету; формальным председателем был доктор Пеппер (ректор), фактическим – доктор Фарнесс, а секретарем – профессор Фуллертон. Несмотря на то что одной из задач комиссии было «беспристрастное и тщательное исследование» современного Спиритизма, ее предварительный отчет гласил:


«У членов Комиссии уже есть много других важных обязанностей, следовательно они не могут уделять много времени подобным исследованиям».


Судя по данному предупредительному заявлению, эти люди не были специалистами в том деле, за которое собирались взяться. И это неизбежно должно было привести к провалу. Начало исследований датировано мартом 1884 года, а «предварительный» отчет был опубликован в 1887 году. Собственно, он явился и окончательным, потому что при переиздании в 1920 году к нему было добавлено лишь предисловие нового председателя, состоящее из трех малосодержательных абзацев. По сути, весь отчет сводился к тому, что учение о Спиритизме – это, с одной стороны, полное трюкачество, а с другой – чрезмерная доверчивость, а потому ничего серьезного комитет сообщить не может. Тем, кто изучает психические явления, будет полезно ознакомиться с этим обширным документом. По мере его прочтения можно убедиться, что большинство членов комиссии пытались по-своему честно собирать факты, но мыслили столь же ограниченно, как и доктор Эдмундс. Будучи попросту не способны ни на миг поверить в реальность любого сверхъестественного явления, они просто игнорировали его, даже если оно все-таки происходило, невзирая на их насмешливость и скептицизм. Например, наблюдая отчетливые стуки в сеансе с миссис Фокс-Кейн, члены комиссии утверждали, что эти звуки исходят из ее тела, хотя это объяснение уже было многократно опровергнуто. Тот факт, что при них же она быстро писала пространные сообщения, прочитать которые можно было только посредством зеркала (запись велась справа налево), также не был ими прокомментирован. А между тем, в одном из этих скорописных текстов имелась сложная фраза на латыни, что наверняка выходило за пределы способностей медиума. Но и этот факт не был объяснен.

В самом начале отчета комиссии говорилось: «Мы рады сообщить, что нас консультировал друг мистера Зейберта мистер Томас Хазард – приверженец Спиритизма, широко известный своей бескомпромиссностью». Безусловно, мистер Хазард понимал, как важны условия проведения сеансов и правильность подбора их участников. Рассказывая о разговоре, который состоялся у них с мистером Зейбертом за несколько дней до смерти последнего и в ходе которого мистер Хазард согласился стать представителем мистера Зейберта, он говорит, что принял предложение, «когда ясно понял, что мне позволят самому выбирать способы исследований, назначать проверенных медиумов и отклонять кандидатуры тех, чье присутствие может повредить гармонии духовных сфер». Но университет, очевидно, полностью его игнорировал. Посетив несколько заседаний комиссии, мистер Хазард был не удовлетворен ее методами и некоторыми участниками. Осознав тщетность обращений к руководителям университета, он направил в филадельфийскую газету «Норт америкэн» письмо, датированное 18 мая 1885 года. Вот оно:

«Ни в коей мере не желая подвергать сомнению безупречную репутацию преподавателей (также и входящих в состав комиссии) в глазах общественности и их право на высокое положение в обществе, я тем не менее должен сообщить, что необъяснимая склонность, предвзятость либо извращенная логика побудили попечителей университета ввести в комиссию, изучающую современный Спиритизм, тех, кто по образу мыслей, образованию и предрассудкам абсолютно непригодны для проведения беспристрастных и тщательных исследований, что попечители были обязаны исполнить как по условиям контракта, так и по долгу ученых. Если бы их целью не было преуменьшение значимости и дискредитация явления, которое мистер Зейберт ставил превыше всего, они могли бы избрать более походящий состав комиссии. Повторяю, это достойные уважения люди, по праву занимающее высокое положение в обществе, но они непригодны к работе в комиссии из-за своего предубеждения против Спиритизма».

Американская газета «Баннер оф лайт», посвященная Спиритизму, прокомментировала письма мистера Хазарда так:

«Насколько мы знаем, заявление мистера Хазарда не имело успеха: никаких действий не предпринималось, именами людей, им упомянутых, подписан предварительный отчет, а сами они остались в составе комиссии. Так, остался секретарем профессор Фуллертон. Он написал 120 из 150 страниц отчета, свидетельствующих о полном отсутствии духовного восприятия и знаний не только об оккультизме, но и вообще о природе, судя по тому, что студентам Гарварда он сказал: „У простуженного человека звенит в ушах“ и „Звуки, которых нет в действительности, часто слышат душевнобольные“, предположив, что многие спиритические явления могут быть основаны на подобных факторах…

По нашему мнению, Зейбертовская комиссия, проигнорировав мистера Хазарда, потерпела крах, поскольку обессмыслила все свои дальнейшие усилия. Ее отчет свидетельствует лишь о малом числе наблюдавшихся явлений, неубедительном даже для скептика. Это больше похоже на отчет о непроделанной работе. Протоколы всех сеансов, записанные профессором Фуллертоном, говорят о желании выдать каждое действие медиума за трюк и отмести всё, что противоречит такому объяснению. Отмечено, например, что в присутствии многих членов комиссии психические силы переставали проявляться. Это доказывает верность позиции мистера Хазарда, с которой согласится всякий, кто хоть раз имел дело с медиумами. Духам известно, с кем можно общаться, они стараются не вступать в контакт с теми, кто настроен негативно. И хотя опыты проваливались из-за невежества, предвзятости и упрямства комиссии, она пришла к „мудрому“ (как ей казалось) выводу, что все происходящее являлось трюкачеством».