Агата Кристи - Хлеб великанов

– Возможно, она уехала в Россию, Тимбукту или Мозамбик, – предположил Себастьян. – От Джейн можно ожидать чего угодно.

– Как давно ты ее видел? – спросила Джо.

– Недели три тому назад.

– Всего-то? Я думала, вы действительно давно не встречались.

– Кажется, будто так оно и было, – отозвался Себастьян.

Они поговорили о работе Джо в парижском госпитале, потом о Майре и дяде Сидни. Майра развила бурную деятельность – готовила медицинские тампоны в неимоверных количествах и дважды в неделю работала в войсковой лавке. Дядя Сидни зарабатывал очередное состояние на производстве взрывчатки.

– Он вовремя подсуетился, – одобрил Себастьян. – Война продлится не меньше трех лет.

Они тут же начали спорить. Оптимистический срок в шесть месяцев остался в прошлом, но три года тоже казались чересчур мрачной точкой зрения. Себастьян говорил о взрывчатых веществах, субмаринах, проблемах с питанием, положении в России. Он, как всегда, рассуждал обо всем весьма безапелляционно, так как не сомневался в своей правоте.

В пять часов Себастьян и Джо сели в машину и поехали назад в Лондон. Вернон и Нелл, стоя на дороге, махали им вслед.

– Ну, – вздохнула Нелл, – вот и все. – Она взяла Вернона под руку. – Я рада, что ты сегодня смог вырваться домой. Джо ужасно бы расстроилась, если бы не смогла тебя повидать.

– По-твоему, она изменилась?

– Немного. А по-твоему?

Они свернули на тропинку, ведущую к холмам.

– Да, – со вздохом ответил Вернон. – Полагаю, это было неизбежно.

– Хорошо, что она вышла замуж. С ее стороны это было великодушно.

– У Джо всегда было большое сердце.

Голос Вернона звучал рассеянно. Нелл посмотрела на него. Она вспомнила, что он весь день говорил очень мало, предоставляя другим поддерживать – беседу.

– Я рада, что они приезжали, – сказала она.

Вернон крепче прижал к себе ее руку, но про-молчал.

Становилось темно и холодно, но они продолжали молча идти дальше. Они и раньше часто прогуливались, не говоря ни слова и чувствуя себя счастливыми. Но в теперешнем молчании ощущалась угроза.

Внезапно Нелл все поняла:

– Тебя отправляют, Вернон!

Он кивнул.

– Когда?

– В следующий четверг.

Нелл застыла как вкопанная, чувствуя мучительную боль. Она знала, что это должно случиться, боялась, хотя и не представляла, как это будет тяжело.

– Пожалуйста, Нелл, не огорчайся, – сбивчиво заговорил Вернон. – Все обойдется. Меня не могут убить теперь, когда мы вместе и так счастливы. Некоторые парни чувствуют, что не вернутся, я же уверен, что выживу, и хочу, чтобы ты тоже в этом не сомневалась.

«Так вот что такое война, – потерянно размышляла Нелл. – Она вырывает сердце из груди, высасывает кровь из вен». С рыданием она прижалась к Вернону.

– Не плачь, Нелл. Мы же знали, что это произойдет скоро. Я бы радовался, если бы не разлука с тобой. Да и ты бы не хотела, чтобы я провел всю войну, охраняя какой-нибудь мост в Англии, верно? К тому же я буду приезжать в отпуск, и мы весело проведем время. А потом у нас появится куча денег, и мы сможем сорить ими. Нелл, дорогая, я верю: раз ты меня любишь, со мной ничего не может случиться.

– Конечно, – согласилась Нелл. – Бог не может быть так жесток. – И тут же ей пришло в голову, что, увы, Бог допускает достаточно много жестокостей. – Я тоже уверена, дорогой, что все будет в порядке, – отважно заявила она, сдерживая слезы.

– Но даже… даже если нет, ты должна помнить, как нам было хорошо. Ты ведь была счастлива со мной?

Нелл прижалась губами к его губам. Они стояли обнявшись. Мрачная тень первой разлуки нависала над ними.

Вернон и Нелл сами не знали, сколько времени они простояли так.

Вернувшись домой, они весело болтали о разных мелочах. Вернон лишь однажды коснулся будущего:

– Нелл, когда я уеду, ты переберешься к матери?

– Нет. Я предпочитаю остаться здесь. В Уилтсбери достаточно работы – госпиталь, войсковая лавка.

– Милая, я не хочу, чтобы ты работала. Тебе будет лучше в Лондоне, где есть театры и другие развлечения.

– Нет, Вернон, я должна что-то делать.

– Ну, в таком случае можешь вязать мне носки. Ненавижу всю эту больничную возню, хотя понимаю, что это необходимо. Ты бы не хотела поехать в Бирмингем?

Нелл решительно заявила, что этого ей совсем не хочется.

Расставание было менее мучительным. Вернон поцеловал Нелл почти беспечно:

– Ну, пока. Не раскисай. Все образуется. Постараюсь писать поподробнее, хотя, боюсь, нам не позволят особенно распространяться. Береги себя, дорогая.

Он крепко обнял ее и почти сразу же отодвинул от себя.

«Ночью мне не удастся заснуть», – подумала Нелл.

Но она, как в бездну, провалилась в тяжелый сон, полный ужасов и кошмаров, постепенно сменившихся забытьем.

Нелл проснулась с ощущением острой боли в – сердце.

«Вернон ушел на войну, – думала она. – Я должна чем-нибудь заняться».

Нелл отправилась к миссис Кертис, начальнице Красного Креста. Миссис Кертис держалась любезно и благожелательно. Она наслаждалась собственной значимостью, считая себя прирожденным организатором. В действительности организатор из нее был никудышный, но все расхваливали ее манеры.

– Посмотрим, миссис… ага, Дейр. У вас имеется удостоверение сиделки?

– Да.

– Но вы не принадлежите ни к одному из местных филиалов?

Статус Нелл обсуждался еще некоторое время.

– Ну, посмотрим, что мы можем для вас сделать, – промолвила миссис Кертис. – Сейчас штат госпиталя полностью укомплектован, но кто-то постоянно выбывает. Через два дня после прибытия первого конвоя мы получили семнадцать заявлений об уходе – все от женщин определенного возраста. Им не нравилось, как сестры с ними обращаются. Конечно, сестры бывают грубоваты, да и вообще не жалуют Красный Крест. Но они нарвались на состоятельных женщин, которые не привыкли, когда им указывают. Вы не слишком чувствительны в этом отношении, миссис Дейр?

Нейл ответила, что не имеет ничего против указаний.

– Это хорошо, – одобрила миссис Кертис. – Я сама считаю, что дисциплина необходима. Что бы мы все без нее делали?

Нелл пришло в голову, что миссис Кертис едва ли смирилась бы с дисциплиной, подрывающей ее авторитет. Но она кивнула, делая вид, что слова собеседницы произвели на нее впечатление.

– У меня есть список девушек, которых мы держим в резерве, – продолжала миссис Кертис. – Я добавлю туда ваше имя. Дважды в неделю вы будете посещать амбулаторию при городской больнице и набираться опыта. Им всегда не хватает людей, и они охотно принимают нашу помощь. Потом вы и мисс… – она сверилась со списком, – думаю мисс Гарднер, будете совершать обходы с участковой медсестрой по вторникам и пятницам. Надеюсь, у вас имеется униформа? Тогда все в порядке.

Мисс Гарднер оказалась симпатичной пухленькой девушкой, дочерью мясника на покое. К Нелл она отнеслась дружелюбно, объяснив, что дни обхода – среда и суббота, а не вторник и пятница, «но старуха Кертис вечно все путает», что участковая медсестра очень славная, а вот сестра Маргарет в больнице – настоящая ведьма.

В следующую среду Нелл отправилась в первый обход с участковой медсестрой – суетливой миниатюрной женщиной, перегруженной работой. В конце дня она ласково потрепала Нелл по плечу:

– Я рада, дорогая, что у вас есть голова на плечах. Некоторые девушки, которых ко мне присылают, просто безмозглые. На вид настоящие леди – разумеется, не по происхождению, – а в действительности полуобразованные девицы, которые считают, что в обязанности сиделки входит только поправлять подушки, улыбаться и кормить пациента виноградом. Вы-то сами быстро разберетесь, что к чему.

Ободренная, Нелл явилась в назначенное время в амбулаторный отдел без особого трепета. Ее приняла высокая сухопарая медсестра со злыми глазами.

– Еще одна новенькая явилась, – проворчала она. – Полагаю, вас прислала миссис Кертис? Меня уже тошнит от этой женщины. Я бы тратила меньше времени, делая все сама, чем обучая глупых девчонок, которым кажется, будто они все знают.

– Мне очень жаль, – кротко сказала Нелл.

– Посетят дюжину лекций, получат пару удостоверений и думают, что во всем разбираются, – с горечью добавила сестра Маргарет. – Пациенты уже поступают. Постарайтесь не путаться у меня под ногами.

Собралась типичная группа пациентов. Юноша с покрытыми язвами ногами, девочка, ошпарившая себе ноги, опрокинув чайник, девушка с обломком иглы в пальце и другие страдальцы с «плохими ушами», «плохими ногами» и «плохими руками».

– Умеете спринцевать ухо? – резко осведомилась сестра Маргарет. – Полагаю, нет. Тогда следите за мной.

Нелл повиновалась.

– В следующий раз сможете сделать это сами, – сказала сестра Маргарет. – Снимите повязку с пальца этого мальчика, и пусть он подержит его в горячем растворе борной кислоты, пока я не смогу им заняться.

Нелл нервничала, ощущая себя неуклюжей. Присутствие сестры Маргарет сковывало ее. Ей показалось, что сестра почти сразу же подошла к ней.

– Мы не можем возиться с этим целый день, – заметила она. – Предоставьте это мне. Вы слишком неловки. Промокните теплой водой повязки на ногах у этой девочки и снимите их.