Никто не нанес мне визита, и в два часа я спустился в бар пообедать. Сперроу был занят и не надоедал мне вопросами, но я видел, как он места себе не находил от любопытства. Я вышел из бара, чувствуя на себе его укоризненный взгляд. Но мне надо было спешить на Бич-драйв — самый фешенебельный район Пасадена-сити. Здесь, вдалеке от толпы, наводняющей город в летние месяцы, проводили свое время богачи, ушедшие на покой. Я был у особняка Джефферсона в три без нескольких минут. Ворота были распахнуты, как бы ожидая моего приезда. Я проехал к дому по подъездной аллее, окаймленной ухоженными газонами. Дом большой и старый. К входной двери из мраморного дуба вела широкая лестница. Я потянул за цепочку звонка — дверь открылась. На меня, вопросительно подняв брови, смотрел дворецкий.

— Нельсон Райан, — представился я. — Меня ожидают.

Ни слова не говоря, он проводил меня в высокий холл, заставленный тяжелой, темной мебелью. Оттуда мы попали в небольшую комнату со столом, заваленным журналами. Она чем-то напоминала приемную врача. Дворецкий указал мне на одно из кресел и вышел. Минут через десять в комнату вошла молодая женщина лет двадцати восьми — тридцати. У нее были серо-голубые глаза, темные волосы. Ее нельзя было назвать красавицей, но выглядела она привлекательно. Темно-синее платье со строгим вырезом элегантно облегало ее фигуру.

— Простите, что заставила вас ждать, мистер Райан, — сказала она. — Мистер Джефферсон готов вас принять.

— Вы его секретарь? — спросил я, узнав этот чистый голос.

— Да. Меня зовут Джейн Уэст. Я провожу вас.

Мы прошли еще одну комнату, побольше, с множеством книг на полках. Двойные двери вели в сад, где цвели розы. Там в тени деревьев сидел мистер Дж. Уилбур Джефферсон в большом кресле на колесиках. Это был высокий худой старик с аристократической внешностью. У него была кожа цвета слоновой кости, серебристые волосы и худые руки с набухшими венами. Услышав шаги, он повернул голову в нашу сторону.

— Мистер Райан, — представила меня секретарша. И, сделав мне знак пройти, ушла.

— Садитесь, — пригласил меня Джефферсон, указывая на плетеное кресло рядом с собой. — Прошу вас говорить громче, я стал плохо слышать. Если хотите, можете курить. Сам я вот уже шесть лет не курю.

Я сел, но курить не стал. Возможно, старик не переносит запаха дыма. Хотя в свое время он наверняка курил сигары.

— Я навел о вас справки, мистер Райан, — сказал он, внимательно рассматривая меня своими светло-карими глазами. У меня сложилось такое впечатление, что он заглянул в мои карманы, исследовал родимое пятно на моем плече и сосчитал купюры в моем бумажнике. — Мне сказали, что вы честны, надежны и к тому же не лишены сообразительности…

Интересно, кто мог сказать ему все это. На всякий случай я придал лицу подобающее выражение, но ничего не ответил.

— Я попросил вас прийти сюда, — продолжал он, — потому что мне захотелось из первых рук услышать историю о звонившем вам человеке и о том, как вы нашли в своей конторе мертвую китаянку.

Я заметил, что он не назвал ее женой своего сына. При слове «китаянка» рот его брезгливо скривился. Я понимал, что для человека его возраста и положения значила женитьба сына на такой женщине.

Стараясь говорить спокойно, я рассказал ему всю историю. Когда я закончил, старик сказал:

— Благодарю, мистер Райан. Вы не догадываетесь, зачем ей нужно было видеть именно вас?

— Понятия не имею.

— Кто же убил ее?

— Не знаю, — сказал я. — Может, человек, назвавшийся Джоном Хардвиком. Во всяком случае, он как-то причастен к этому.

— Я не очень полагаюсь на Ретника, — сказал Джефферсон. — Этот безмозглый тип не имеет права занимать официальный пост. Я хочу, чтобы убийца жены моего сына был пойман. — Нахмурившись, он посмотрел на свои руки со вздувшимися венами. — К сожалению, я не особенно ладил с Германом в последнее время. Как это бывает, обе стороны ошибались. Но теперь, когда он мертв, я понимаю, что следовало быть к нему более терпимым. Я думаю, что, не встречая понимания с моей стороны, он вел себя все хуже… Его жена тоже убита. Зная характер моего сына, я уверен, что он не успокоился бы до тех пор, пока не нашел убийцу. Но его нет. Самое меньшее, что я могу для него сделать, это найти убийцу. Только тогда я не буду чувствовать себя виноватым перед Германом. — Джефферсон смотрел вдаль. Легкий бриз шевелил его седые волосы. — Как видите, мистер Райан, я старик, и мне не под силу выслеживать убийцу. Вот почему я послал за вами. Вы — заинтересованная сторона, женщину нашли в вашей конторе. По какой-то причине убийца задумал взвалить ответственность за это преступление на вас. Вы беретесь отыскать его?

Было соблазнительно сказать «да», взять деньги и спокойно дожидаться, пока Ретник поймает убийцу. Но я так не играю. Я прекрасно понимал, что мне в одиночку убийцу не поймать.

— Нити следствия находятся в руках полиции, — осторожно сказал я. — Только ей под силу найти преступника… А частный детектив, как вы знаете, не имеет права ни вести дело об убийстве, ни допрашивать свидетелей. В противном случае это сразу же дойдет до лейтенанта, и у меня будет куча неприятностей. Как бы ни хотелось заработать ваши деньги, мистер Джефферсон, у меня ничего не выйдет…

Но Джефферсона было не так легко переубедить.

— Все это понятно, — отмахнулся он от моих объяснений. — Но ведь Ретник — дурак. Он не представляет, как взяться за это дело, и, чтобы установить личность убитой женщины, наверняка телеграфировал британским властям в Гонконг. Мне и без этого известно, что она беженка из красного Китая и вышла замуж за моего сына. Год назад он написал о своей женитьбе. Мне не нравился его брак, вот и все…

— Вы думаете, что британским властям может быть что-то известно об этой женщине?

Он покачал головой.

— Вряд ли. Ежегодно в Гонконг прибывает более ста тысяч беженцев. У меня там есть кое-какие контакты… Насколько я понимаю, дела обстоят так: беженцев из Китая на джонках переправляют в Макао, а это, как вы знаете, в настоящее время — португальская территория. Власти в Макао не в состоянии справиться с таким нашествием. На других джонках китайцев переправляют в Гонконг. Британская полиция охраняет подступы к городу, но китайцы терпеливы. Дело в том, что в акватории порта сотни джонок занимаются рыбацким промыслом. Обычно джонка с беженцами прячется среди рыбачьих лодок, и полиции трудно ее отыскать, поскольку все они похожи друг на друга. Вдобавок ко всему британская полиция, насколько я понимаю, сочувствует беженцам. Преследование прекращается, едва только джонка с беженцами достигает гонконгских территориальных вод. Полиция считает, что раз уж этим несчастным удалось забраться так далеко, то было бы бесчестным возвращать их обратно. Все эти лица анонимны, у них нет никаких документов. Британская полиция выдает им новые документы, но нет никакой возможности узнать, подлинные это их имена или придуманные. Они как будто рождаются заново.

К таким людям принадлежала жена моего сына. Если нам не удастся узнать подробности ее прежней жизни, вряд ли мы узнаем, кто ее убил и почему. Поэтому я хочу, чтобы вы отправились в Гонконг и постарались разузнать все о ней. Дело непростое, Ретнику с ним не справиться, да и британская полиция вряд ли согласится помогать ему. А вам, я уверен, такая задача по плечу, поэтому я готов финансировать вашу поездку. Что вы на это скажете?

Эта идея заинтересовала меня, но не очень сильно. Я понимал, что все может кончиться неудачей.

— Я поеду, — сказал я. — Но я не могу гарантировать успех этого предприятия.

— Поговорите с моей секретаршей, она покажет вам письма моего сына. Их немного, но, думаю, они будут вам полезны. Сделайте все, что возможно, мистер Райан.

Жестом старик разрешил мне уйти.

— Вы найдете мисс Уэст в третьей комнате справа по коридору.

— Хорошо. Но вы понимаете, что я не могу вылететь в Гонконг немедленно, — сказал я, вставая. — Мне придется присутствовать на следствии.

— Я позабочусь, чтобы Ретник вам не мешал. Поезжайте как можно скорее.

Джефферсон сидел неподвижно, глядя прямо перед собой.

Человек, оставшийся наедине с угрызениями собственной совести.

Я нашел мисс Уэст в большой комнате, обставленной как деловой кабинет. Она сидела за письменным столом, перед ней лежала чековая книжка и пачка счетов. Она бережно отложила книжку в сторону и безразлично улыбнулась мне, указав на стул.

— Собираетесь в Гонконг, мистер Райан?

— Да, но не сегодня. В лучшем случае в конце недели.

— Вам необходимо сделать прививку от оспы, да и от холеры не помешает, но это не обязательно.

— С прививками у меня все в порядке. — Я достал пачку сигарет и предложил ей. Она отказалась, а я закурил и спрятал пачку в карман.

— Мистер Джефферсон сказал, что вы можете показать мне письма его сына. Меня интересует любая информация.

— Я приготовила их для вас. — Она открыла ящик и достала письма. — Герман писал раз в год. Боюсь, что, кроме адреса, ничего полезного они вам не дадут.

Я бегло просмотрел письма. Они были довольно короткими, и в каждом содержалась просьба о деньгах. Герман Джефферсон сообщал, что он здоров, но ему не везет в делах. Первое письмо было написано примерно шесть лет назад, а каждое последующее — с полугодовым интервалом. Однако последнее заинтересовало меня. Оно было отправлено примерно год назад.

«Гостиница „Небесная империя“, Ванхой.

Дорогой папа.

Я познакомился с девушкой-китаянкой и собираюсь на ней жениться. Ее зовут Джоян. Она бежала из Китая, так что у нее трудная жизнь. Но она умна, красива и вообще в моем вкусе. Я понимаю, что эта новость вряд ли доставит тебе удовольствие, но ты всегда говорил, что каждый должен жить своей жизнью. Поэтому я все-таки женюсь и уверен, что Джоян будет хорошей женой. Я присматриваю квартиру, но найти ее нелегко, так как цены постоянно растут. Возможно, мы останемся жить в этом отеле. По целому ряду причин это неудобно, хотя я предпочел бы собственный дом. Надеюсь, что ты пришлешь свое благословение. Было бы очень кстати, если бы ты добавил чек на квартиру.