Выйдя на террасу, Хельга села, закинула ногу на ногу и заставила себя расслабиться.

Впредь нужно быть осторожной при знакомстве с неизвестными мужчинами. Эта история с Джексоном могла окончиться катастрофой. Необходимо держать себя в руках, пока она снова не окажется в Европе.

Джексон! Как он одурачил ее своей открытой приветливой улыбкой. Никакого риска, безобидный. Такой же безобидный, как гремучая змея! Хельга с удовольствием вспоминала, как отбрила его, — попытка не пытка. Дурак! У него на руках ничего нет. Он может ссылаться только на телефонный звонок Германа. Это показывает его глупость, если он рассчитывал выудить у нее десять тысяч долларов при помощи пустой угрозы.

Хельга была уверена, что он не посмеет обратиться к Винборну. Он сам признался, что Винборн с виду настоящий кремень. Хотя Винборн по своей злобе способен поверить ему, никаких денег он, конечно, не даст. И выпроводит его ни с чем. Ситуация была угрожающей, но Хельга сумела овладеть ею. Мистер Джексон может шпионить за другими. Ее радовало, что он оказался внакладе.

Но она не должна терять над собой контроль. Уже во второй раз она избегает когтей шантажиста. Если бы только красивые мужчины не действовали на нее как спиртное на алкоголика. Это — болезнь, с ней надо бороться, решила она, прекрасно понимая, что уже не раз давала себе подобное обещание.

Хельга считала, что Джексон, убедившись в невозможности получения денег, отзовет своих шпиков. Однако рисковать все же не имеет смысла. Нужно поскорее вернуться в Швейцарию. Там больше возможностей для секса и никакого риска.

Без четверти шесть пришел Винборн.

— Ситуация несколько осложнилась, — начал он, устроившись в кресле. — Разрешите спросить, имеются у вас полномочия распоряжаться банковским счетом вашего мужа?

Хельга отрицательно покачала головой.

— И у меня их нет, и у мистера Лемана тоже. Это неожиданное обстоятельство блокирует личный счет мистера Рольфа. Предстоят значительные расходы. Как у вас со средствами?

— У меня есть личный счет, но он почти исчерпан. Я имею доступ к швейцарскому счету. Дивиденды поступают непрерывно. Я могу перевести деньги из Швейцарии на любой счет.

Винборн поднял брови:

— При существующих правилах, миссис Рольф, это было бы, позвольте заметить, весьма неблагоразумно.

Хельга не подумала об этом и была раздосадована своей несообразительностью.

— Да, это было бы глупостью с моей стороны. — Она поспешила воспользоваться представившейся возможностью. — Я могу поехать в Лозанну и получить там транзитные чеки.

Он кивнул:

— Это самое разумное. Здесь позаботятся о мистере Рольфе. — Он внимательно посмотрел на нее. — И о вас, конечно, тоже.

— Я предпочитаю иметь собственные деньги, — ответила Хельга. — Когда Герман будет дома и вне опасности, я слетаю туда и обратно.

Поправляя на мизинце массивный золотой перстень-печатку, Винборн произнес:

— Доктор Леви настроен более или менее оптимистично. Но ближайшие дни будут еще тревожными. Вы не знаете, как связаться с его дочерью Шейлой?

Хельга, удивленная таким вопросом, подняла на него глаза:

— Не имею ни малейшего представления. Я с ней даже не знакома. А вы?

— О да! Замечательная девушка… я бы даже сказал, необыкновенная.

— Неужели? Чем именно? — В Хельге вдруг пробудилось любопытство, вызванное тем, что та унаследует миллион долларов.

Винборн продолжал крутить свой перстень.

— Она была первой ученицей в Оксфорде по истории. Я слышал также, что она была самой молодой выпускницей за все время его существования. Позднее она блестяще защитила диссертацию и получила ученую степень по экономике. Мы оба, ваш муж и я, прочили ей большое будущее, а в «Электронной компании Рольфа» ее ожидал ответственный пост. — Он пожал плечами с видом покорности судьбе. — К сожалению, она связалась с этим нелепым антивоенным движением… Это — болезнь сегодняшней молодежи. Отец всегда щедро снабжал ее деньгами, и она использовала их для поддержки разных политических групп, пока ее и еще нескольких человек не арестовали за контрабанду оружия. Понадобилось много денег на адвокатов, чтобы избавить ее от тюрьмы. В результате она поссорилась с отцом. Он предупредил ее: если она не согласится с его планами на будущее, он лишит ее средств к существованию. Такой диктат по отношению к ней оказался неудачным, она ушла из дома. Ушла, и до сих пор я ничего о ней не знаю.

— Молодчина! — искренне воскликнула Хельга.

— Да… у нее сильный характер. В отца. Мне пришло в голову, что после несчастья с отцом Шейла, возможно, захочет его повидать, а он ее. Она любила его и, надеюсь, любит и сейчас. Поэтому я и спрашиваю вас: знаете ли вы, где она?

— Нет, не знаю, но известие о его болезни должно дойти до нее, об этом пишут газеты всего мира.

— Хорошо. Что же, остается только ждать. — Помолчав, он продолжал: — Вероятно, вы могли бы помочь разгадать одну маленькую загадку. Медсестра Терли говорит, что ваш муж пытается ей что-то сообщить.

Хельга застыла:

— В самом деле?

— У медсестры большой опыт общения с пациентами, пострадавшими от инсульта. Она привыкла к их нечленораздельной речи. Ей кажется, что ваш муж постоянно повторяет странную фразу: «вынут весло, тащит», — и показывает на дверь спальни. Мне эти слова ничего не говорят. А вам?

Хельга сразу почувствовала облегчение.

— «Вынут весло, тащит». — Она напряженно сдвинула брови. — Как ни странно, нет. Нет, я не вижу никакого смысла в этих словах.

— Ну, может быть, медсестре Терли и удастся с этим разобраться. — Винборн посмотрел на часы: — Я должен идти, миссис Рольф.

Он задержался еще на несколько минут, заверяя ее, что компания в надежных руках и ей стоит только позвонить, когда понадобится помощь, а доктор Леви обещал поддерживать с ними связь. Все это он говорил холодным и вежливым тоном, стоя над ней, и глаза его хищно блестели.

Когда он ушел, появился Хинкль с шейкером и бокалом на подносе.

— Надеюсь, купание было приятным, мадам, — произнес он, наливая мартини в бокал.

— Да, спасибо, Хинкль. — Хельга взяла бокал. — Мистер Винборн ушел.

Хинкль на мгновение едва заметно нахмурился:

— Я видел, мадам.

— Он спрашивал меня, не знаю ли я, где можно найти Шейлу. Он считает, что ее нужно поставить в известность. У вас случайно нет ее адреса?

Хинкль наклонил голову:

— Есть, мадам. Мисс Шейла время от времени пишет мне. Мы с ней, рад сообщить, никогда не теряли контакта. По словам мисс Шейлы, она относится ко мне с большой теплотой.

Хельга улыбнулась ему:

— Я вполне ее понимаю. Где же она?

— В Париже, мадам. Извините, я не даю вам ее адрес, так как она доверила его мне под честное слово.

— Разумеется. Как вы думаете, она захочет встретиться с отцом?

— Надеюсь, да, мадам. Я уже написал ей и объяснил, каково состояние мистера Рольфа. Пусть сама решает. Хочется думать, что она приедет, но мисс Шейла живет бедно. У нее может не оказаться денег на дорогу.

— Я могла бы найти немного денег и послать ей.

Хинкль отрицательно покачал головой:

— Едва ли это разумно, мадам. С вашего позволения, я предложу лучше подождать ответа на мое письмо. Если она напишет и уведомит о своих финансовых затруднениях, тогда я обращусь к вам.

— Разумеется.

Он кивнул с облегчением и удовлетворением:

— Вы будете обедать у себя, мадам?

Хельге предстояли долгие часы одиночества, но лучше не подвергать себя соблазну мужского общества. Она избежит риска, если пообедает одна на террасе, а потом ляжет в постель с книгой.

— Да. Я хочу сегодня пораньше лечь.

— Тогда я предложил бы вам что-нибудь легкое. Например, омлет с трюфелями и немного мяса. Я вам все приготовлю.

— Мне хочется опять попробовать вашего омлета, Хинкль.

Хельга знала, что эти слова особенно обрадуют его. Когда он ушел, она снова стала думать о Шейле, которая еще не знала, что ей предстоит унаследовать миллион долларов.

Внезапно Хельга нахмурилась… Ведь девушка не получит денег, если Герман Рольф умрет, так и не заговорив. Она их получит, если письмо попадет к Винборну, но в этом случае Хельга будет обречена на жизнь монашки. Подумав, Хельга решила, что сама может дать девушке деньги, когда шестьдесят миллионов станут ее собственностью. Все очень просто.

Ее мысли вернулись к разговору с Винборном. Что означали эти странные слова Рольфа? Она несколько раз повторила их вслух и вдруг быстро вскочила на ноги. Ну конечно. Он пытался сказать: «Винборн, письмо, ящик» — и показывал не на спальню, а на гостиную.

Нужно отдать красную папку управляющему. Пусть он положит ее на хранение в сейф отеля. Следовало сделать это раньше.

Поставив бокал, она прошла в спальню и достала чемодан. Открыла крышку… и застыла, глядя в пустой чемодан. Ее сердце неистово колотилось.

Красная папка исчезла!

Глава 3

После пяти минут лихорадочных поисков она убедилась, что папка с письмом Германа исчезла. Похолодев и стиснув кулаки, с лицом, похожим на застывшую маску, она вернулась в гостиную.

«Кто мог украсть папку? Винборн? Хинкль? Немыслимо!»

Глаза Хельги сузились, она задумалась. Хинкль знал содержание письма. Может быть, он обнаружил, что она его забрала, и решил припрятать на тот случай, если она почувствует искушение его уничтожить. Но Хельга не могла представить, чтобы Хинкль мог обыскивать ее спальню до тех пор, пока не наткнулся на письмо. Нет… В ее сознании не укладывалось, что он способен на такое. Тогда кто же? Тут она припомнила: управляющий видел, как она брала из стола красную папку и унесла с собой. Но трудно поверить, чтобы управляющий отелем такого класса мог… Нет, нелепо и думать. Затем она вспомнила, что стоявшие в отеле охранники отозваны. Значит, пока она купалась, кто угодно мог подняться на верхний этаж и войти в номер.