— А вы — Лорд? — сухо ответил я.

— Мисс Лорд, пожалуйста!

— Мистер Бойд, если вам не трудно,— возразил я с ледяной улыбкой.— Думаю, вы замечательное существо, и я, пожалуй, буду совершенно счастлив, если вы станете моей клиенткой, но только при условии, что вы не забудете хороших манер в обращении со мной.

Мне показалось, что она сейчас взорвется, но спустя мгновение она резко переменилась. Теперь она излучала такую холодность, что меня это немного обеспокоило. Тень улыбки появилась на ее губах.

— Вы, конечно, знаете, кто я?

— Безусловно,— ответил я.— Как-то я раскрыл журнал с фотографиями обнаженных женщин, и вы сразу же попались мне на глаза.— Я поднял руку, видя, что она показывает зубы, только уже не в улыбке.— Хорошо, хорошо, согласен. Вы Максин Лорд, владелица «Дома колдовства»— парфюмерной фабрики. То же название вы дали и своему жилищу, которое замечательно разукрасили. По общему мнению, это сильная реклама. Обо всем этом я прочитал несколько дней тому назад.

— Мне нужен частный детектив,— заявила она, энергично расчесывая свои волосы.— Мне рекомендовали вас как делового и неболтливого человека. Это то, что нужно. Я полагаю, что вы и стоите дорого?

Лазурные глаза оценивали меня.

— Как ваши духи,— ответил я,— по сорок долларов за унцию.

Она принужденно улыбнулась.

— Я заплачу вам пять тысяч долларов, если вы добьетесь успеха. И ничего — в случае неудачи. Что вы на это скажете, мистер Бойд?

— Мне кажется, все зависит от того, что вы хотите, чтобы я сделал,— ответил я.

Она закуталась в простыню и направилась к лестнице. Я проследовал за ней в холл, затем в застекленный лифт. На третьем этаже она вышла, я — следом. В такой последовательности мы и вошли в огромную спальню. И здесь две египетские кошки из синего венецианского стекла несли свою вахту: они сидели по обе стороны широченной кровати, и их хищные глаза, следящие за тем, как я входил за их хозяйкой, выражали определенное недоброжелательство.

Максин Лорд сбросила простыню, спустила с плеч лямки своего купальника и повернулась ко мне спиной.

— Помогите мне расстегнуть,— приказала она.

Застежка-молния проходила вдоль всей ее спины, и я подумал, что стеклянные кошки будут очень недовольны мной. Их хозяйка, не поворачиваясь ко мне, дала купальнику соскользнуть со своих бедер, подобно кожуре от банана, и направилась к тому, что было, как я догадался, гардеробом.

— Я ненадолго,— бросила она мне через плечо.— Подумайте о серьезных вещах, пока меня не будет, мистер Бойд,

В течение нескольких секунд мною овладевали исключительно возбуждающие мысли и впечатления. Чтобы как-нибудь отвлечься от них, я стал осматриваться. И здесь потолок представлял собой имитацию неба, а стены были задрапированы черным бархатом. Как что-то новое это еще могло сойти, но постоянно жить здесь — совсем другое дело. Я подумал о том, что либо Максин Лорд очень сильная личность, либо она немного свихнулась на кабалистике. «И сексе тоже»,— со вздохом произнес я про себя.

Она появилась в тюрбане из полотенца на голове и в коротком черном шелковом халате, под которым ничего не было: ее прекрасная грудь отчетливо выделялась под тонким шелком и при каждом шаге восхитительно колыхалась. Пока я восстанавливал свое дыхание, она села в кресло и стала рассматривать меня, словно я был нежелательным подарком, сделанным по ошибке.

— В вас чувствуется некоторая животная мужественность, причем самого низкого уровня,— произнесла она самым очаровательным голосом,— в сущности, откуда я могу знать, что вы не кретин?

— А откуда мне знать, что вы не просто надушенная сумасбродка? — спросил я, защищаясь,—Вы, может быть, попросите меня достать вам флакон с духами, который уронили в бассейн на прошлой неделе? И все-таки, история с пятью тысячами долларов, которые вы мне обещаете в случае удачи, это что, не просто выдумка?

— Серая амбра. Отвратительное выделение из кишечника кашалота... Это стоит целого состояния и это —основа всех духов,— она небрежно махнула рукой.— Все остальное заключается в формуле, в смеси. Это то, что отличает хорошие духи, и потому каждый рецепт держится в секрете...

— Как яйца «Бенедикт»? — предположил я. — Весь секрет заключается в голландском соусе и...

— Замолчите! — сухо перебила она меня.— Я вам сообщаю сведения, которые вы должны знать, бедный идиот! Успех моей фирмы зависит от сохранения секретов промышленного изготовления духов. И в этом — моя главная проблема.

— С серой амброй у кого хочешь возникнут проблемы,— с дрожью в голосе проговорил я.— И как же это получается, что все духи в конце концов так чудесно пахнут?

— Это я и пытаюсь вам объяснить,— прошептала она.— Все дело в смеси. Качество духов зависит от одного или нескольких компонентов животного происхождения, это основа производства, и все они отвратительны. Вам теперь известна серая амбра. Необходим мускус — продукт выделения мускусного мешочка оленя. Некоторые компоненты добываются из продуктов выделения мускусных желез абиссинского кота, канадского бобра. Нужны также синтетические цветочные масла, которые в смеси с эссенциями из натуральных цветов придают запах духам. Все это очень дорого стоит. Этим и объясняются такие высокие цены на духи. Боже мой,— на лице ее появилось раздражение,— не понимаю, к чему я теряю время на эти объяснения? Что для меня важно, так это то, что кто-то ворует у меня секреты!

— И вы хотите, чтобы я обнаружил, кто это делает?— лукаво спросил я.

— Да, кто и почему это делает, —злобно проворчала она.— Конечно, вы должны быть исключительно осторожны. Уже сейчас все обстоит достаточно скверно, но, если дело получит огласку, это будет означать конец духам «Дома колдовства»!

— Не будет больше духов «Бенедикт»? — со смехом проговорил я.

Синие глаза вспыхнули, испепелили меня и погрузили мои бедные останки в глубокую могилу.

— У меня совершенно отсутствует чувство юмора, когда речь заходит о моих духах,— прошипела она звенящим шепотом.— Так сложилось, что это дело принадлежит семье Лорд в течение четырех поколений, и у меня нет ни малейшего желания увидеть ее банкротство по причине крючкотворства!

Теперь уже и крючкотворство? Я зажмурился, потом начал искать сигарету.

— Хорошо, согласен,— внушительно проговорил я,— теперь уже незачем смеяться. Я полагаю, вас обкрадывают не для того, чтобы позабавиться? Эти формулы отдают или продают вашим конкурентам?

— Чарли Фремонт,— выплюнула она,— грязный, спесивый подонок!

Я рискнул задать смелый вопрос:

— Вы его знаете?

Ее губы презрительно искривились.

— Год тому назад я собиралась выйти за него замуж, но потом вдруг поняла, что это не меня он хотел, а мой «Дом». Теперь мы с ним в плохих отношениях.

— А он тоже работает в парфюмерной промышленности?

— Он начал с нуля восемь лет назад, с небольшой самостоятельной торговли тем, что раньше всегда было нашим. Он имитировал наши запахи,-наши упаковки, наше оформление, все! — Лазурные глаза становились все холодней, все напряженней.— Последнее время у нас в производстве было только два вида духов: «Колдовство» и «Чары». В течение двух лет мы работали над третьим — «Заклинание». Они были выпущены три месяца тому назад, а неделей позже у Фремонта появились идентичные— под названием «Гри-Гри». Их формула почти, вернее, та же, что и наша, и у меня не оставалось иного выхода, как снять «Заклинание» с продажи. Окончательные расчеты еще не сделаны, но потери от этого уже сейчас выражаются шестизначным числом.

А это не могло быть простым совпадением? — поинтересовался Я.'

Вырвавшиеся у нее звуки должны были, видимо, обозначать смех.

— У него нет сотрудников, способных заниматься поисками формулы и добиться подобного результата. Кроме того, я вам уже сказала: его духи идентичны нашим. Понимаете, не похожи, а идентичны! Мои химики произвели нужные анализы и установили, что это наши духи, они выполнены по той же формуле! Итак, или он подкупил одного из моих служащих, чтобы завладеть этой формулой, или кто-то сам решил продать ему формулу.

— Сколько человек знакомо с этой формулой?

— Очень немногие.— Она скрестила ноги, и халат обнажил ее ляжки.— «Заклинание» были закончены Лео

Сталом, моим первым химиком. Остальные служащие знают лишь часть формулы. Существует только один экземпляр формулы, и, когда Лео не работал над ней, она хранилась в сейфе, в офисе. Кроме меня и Лео, знать формулу либо снять с нее копию могли только мой брат Джонатан и моя личная секретарша Урсула Озен.

— Вас освободим от ответственности,— великодушно проговорил я.— Расскажите мне о других.

— Лео Стал работает у нас двенадцать лет. Это блестящий работник, он полностью увлечен нашим производством.— Она вздохнула и пожала плечами.— Я не могу себе представить, чтобы он сделал подобную вещь! То же самое относится к Урсуле, моей маленькой Пятнице. Она у меня около пяти лет, и я ей полностью доверяю. Понятно?

— Остается братишка Джонатан.

— У нас с ним не очень хорошие отношения,— голос ее стал жестким.— Он младше меня на четыре года, и у него не так развито чувство уважения к семейным традициям. Я плачу ему жалование в двенадцать тысяч долларов в год, хотя он, по существу, зарабатывает не больше трех с половиной тысяч. Это распущенный тип, но я всегда надеялась, что когда-нибудь он угомонится. Однако его теперешнее поведение заставляет думать, что этот день наступит не завтра. Он по уши влез в долги, поскольку содержит бывшую танцовщицу с самыми разорительными запросами. Несколько недель тому назад мы провели с ним очень скверные полчаса: я отказалась подписать чек, который освободил бы его от долгов. И так как я очень объективна в своих суждениях, мистер Бойд, то Джонатан — мой подозреваемый номер один.