Агата Кристи - День поминовения

Задумчивый взгляд Рейса переместился с лица Кемпа – и застыл на лице Энтони. Брови последнего поднялись.

– Только не говорите, что все еще считаете главным злодеем меня.

Рейс неспешно покачал головой:

– Не вижу ни одной причины, по которой Джорджа Бартона могли убить вы. Но мне кажется, что имя его убийцы – равно как и убийцы Розмари Бартон – мне известно.

– Назовите.

Рейс, словно говоря сам с собой, произнес:

– Любопытно, что все мы роль подозреваемого отвели женщинам. Я не исключение. – Он помолчал и спокойно заключил: – Я считаю, что убийцу зовут Айрис Марль.

Энтони подскочил со стула, заставив тот издать стреляющий звук. На мгновение лицо его налилось кровью, но, сделав над собой усилие, Браун взял себя в руки. Когда он заговорил, в голосе слышалась легкая дрожь, но непринужденная ирония осталась при нем.

– Что ж, давайте обсудим и эту версию, – предложил он. – Почему Айрис Марль? А если это она, зачем ей по своей воле говорить мне, что она уронила под стол пакетик с цианидом?

– Затем, – объяснил Рейс, – что у нее была свидетельница – Рут Лессинг.

Энтони, чуть склонив голову, обдумал этот ответ. Потом кивнул.

– Принимается, – сказал он. – Едем дальше. Почему вы ее вообще заподозрили?

– Мотив, – произнес Рейс. – Розмари оставили громадное состояние, а Айрис не получила ничего. Вполне возможно, многие годы она жила с ощущением несправедливости. При этом знала: если Розмари умрет бездетной, все деньги достанутся ей. И вот подходящий момент: у Розмари депрессия, она несчастна и опечалена, измотана гриппом – и версия о самоубийстве принимается безо всяких возражений.

– Правильно! – вскричал Энтони. – Давайте сделаем из девочки монстра!

– Не монстра, – возразил Рейс. – Но для моих подозрений была еще одна причина, и вам она покажется притянутой за уши – Виктор Дрейк.

– Виктор Дрейк? – Энтони внимательно посмотрел на Рейса.

– Дурная наследственность. Я не зря провел задушевную беседу с Лусиллой Дрейк. И о семье Марль мне известно все. Виктор Дрейк – не столько слабак, сколько очевидный злодей. Его матушка не блещет умом, не способна сосредоточиться. Гектор Марль – человек без стержня, жертва пороков, алкоголик. Розмари – подвижная психика. Вся история семьи – слабость, порок, отсутствие стержня. Это серьезные предпосылки.

Энтони зажег сигарету. Руки его дрожали.

– Вам не кажется, что здоровый цветок может вырасти и на каменистой, неплодородной почве?

– Конечно, может. Но назвать Айрис Марль здоровым цветком я не готов.

– Мое мнение не в счет, – с расстановкой произнес Энтони, – потому что я в нее влюблен. Джордж показал ей эти письма, она запаниковала и решила отправить его на тот свет? Так вы это видите?

– Именно. В ее случае состояние паники вполне объяснимо.

– Как она подсыпала яд в бокал шампанского?

– Это, скажу честно, мне неизвестно.

– Слава богу, хоть что-то вам неизвестно. – Энтони взялся за спинку стула, качнул его назад, потом вперед; глаза его горели опасной злобой. – Как у вас хватило смелости сказать об этом мне?

– Хватило, – спокойно ответил Рейс. – Я решил, что скрывать свои мысли не должен.

Кемп, храня молчание, с интересом наблюдал за этим диалогом и отстраненно помешивал ложечкой чай.

– Замечательно, – Энтони выпрямился на стуле. – Правила игры поменялись. Мы больше не сидим за дружеским столом, попивая мерзкие напитки и жонглируя умозрительными теориями. Это дело нужно раскрыть. Мы должны преодолеть все узкие места и добраться до истины. Эта работа выпала на мою долю, и я постараюсь с ней справиться. Нам надо постичь то, чего мы еще не знаем, – и тогда мозаика сложится в общую картинку… Зайдем с другой стороны. Кто знал, что Розмари убили? Кто написал об этом Джорджу? С какой целью?.. Теперь сами убийства. Первое пока оставим в покое. Дело было давно, мы толком не знаем, что именно там произошло. Но второе убийство случилось у меня на глазах. Я все видел. И должен знать, как это случилось. Подсыпать цианид в бокал Джорджу удобнее всего во время кабаре, но этого не было – сразу после кабаре он выпил из своего бокала. Это точно. Потом никто ему в бокал ничего не подсыпа́л. Никто не прикасался к его бокалу, но когда он выпил в следующий раз, там был цианид. Получается, что отравить его просто не могли – и все же отравили! Цианид в его бокале был – но положить его туда никто не мог. Я понятно говорю?

– Нет, – ответил старший инспектор Кемп.

– Правильно, – продолжал Энтони. – Потому что мы попали в зону магии или, если угодно, спиритизма. Сейчас я изложу мою теорию из области аномальных явлений. Пока мы танцевали, около бокала Джорджа возник призрак Розмари и опустил туда своевременно материализованный цианид – любой призрак может сделать цианид из эктоплазмы. Джордж возвращается, пьет за ее здоровье и… о, господи.

Двое других смотрели на него с очевидным любопытством. Энтони стиснул руками голову. Покачался взад-вперед, стараясь заставить мозг активно работать. Потом произнес:

– Да… конечно… сумочка… официант…

– Официант?

Кемп насторожился.

– Нет, я совсем не о том, о чем вы думаете. Мне уже приходила в голову мысль, что нам нужен официант, который вовсе не официант, а фокусник – официант, которого наняли за день до этого. Но у нас есть официант со стажем плюс маленький официант с официантской родословной, эдакий официант-херувим – абсолютно вне подозрений. Он и сейчас вне подозрений – но свою роль он сыграл! Господи, конечно же – он сыграл главную роль!

Энтони окинул собеседников пристальным взглядом.

– Не понимаете? Официант в принципе может подсыпать яд в шампанское – но не в нашем случае. К бокалу Джорджа никто не прикасался, но Джорджа отравили. Бокал Джорджа – это одно. Джордж – совсем другое. И деньги – очень много денег! Возможно, свою роль сыграла и любовь. Что вы смотрите на меня, будто я сумасшедший? Идемте, я вам все покажу. – Оттолкнувшись от стула, он подскочил на ноги и схватил Кемпа за руку: – Идемте.

Старший инспектор с сожалением посмотрел на чашку недопитого чая.

– Надо заплатить, – пробормотал он.

– Не надо, мы через минуту вернемся. Пошли, нам нужно на улицу. Идемте, Рейс.

Едва не опрокинув стол, Энтони увлек их за собой в вестибюль.

– Видите телефонную будку?

– И что?

Браун стал рыться по карманам.

– Черт, двухпенсовика нет… Бог с ним, сделаем по-другому. Пошли назад.

Они вернулись в кафе – первым Кемп, за ним Рейс, которого под руку держал Энтони.

Нахмурившись, Кемп сел на свое место и достал трубку. Тщательно ее продул, потом начал чистить, достав из жилетного кармана шпильку для волос.

Рейс, явно озадаченный, искоса посматривал на Энтони. Потом откинулся на стуле, взял свою чашку и допил остававшуюся там жидкость.

– Черт! – гневно воскликнул он. – Откуда тут появился сахар?

Он посмотрел на сидевшего напротив Энтони – тот во весь рот улыбался.

– Эй! – удивился и Кемп, отхлебнув из своей чашки. – Это еще что такое?

– Кофе, – сказал Энтони. – Боюсь, вам не понравится. Мне не понравилось.

От Брауна не укрылась искра, мелькнувшая в глазах обоих его спутников – дошло!

Но радовался он недолго, потому что его поразила другая мысль, да так сильно, будто ему нанесли удар. Из горла его вырвался громкий вопль:

– Господи! Машина! – он снова вскочил на ноги. – Какой я идиот! Айрис сказала, что ее чуть не сбила машина – а я пропустил это мимо ушей! Поехали, быстро!

– После Ярда она собиралась прямо домой, – припомнил Кемп.

– Да. Мне надо было ехать с ней.

– А кто сейчас дома? – спросил Рейс.

– Была Рут Лессинг, ждала прихода госпожи Дрейк. Вполне возможно, они по сию пору обсуждают похороны!

– Или всё на свете, насколько я знаю госпожу Дрейк, – вставил Рейс. И быстро добавил: – А другие родственники у Айрис Марль есть?

– Насколько я знаю, нет.

– Кажется, мне удается следить за ходом вашей мысли. Но… разве это физически возможно?

– Думаю, да. Мы безоговорочно поверили одному человеку, а ведь его слова ничем не подкреплены.

Кемп расплатился по счету. Все трое заторопились к выходу, и полицейский спросил:

– Вы считаете, есть серьезная опасность? Для мисс Марль?

– Да.

Энтони выругался сквозь зубы и остановил такси. Втроем они сели в машину и велели водителю мчаться на Элвастон-сквер.

Кемп медленно произнес:

– Я пока вижу картину в самых общих чертах. Получается, что Фарради ни при чем.

– Да.

– Слава богу. Но неужели возможно еще одно покушение – так скоро?

– Чем скорее, тем лучше, – заметил Рейс. – Пока мы не успели взять верный след. По принципу «Бог троицу любит». Айрис Марль, – добавил он, – сказала мне в присутствии госпожи Дрейк, что выйдет за вас, как только вы ей это предложите.

Они говорили урывками, потому что таксист, поняв их распоряжение буквально, среза́л углы и маневрировал в потоке с огромным энтузиазмом. Последний рывок – машина вылетела на Элвастон-сквер и, скрипнув тормозами, застыла перед домом.

На Элвастон-сквер было непривычно тихо.

Энтони, стараясь вернуть присущую ему непринужденность, пробурчал: