РЭЙМОНД. Да… э-э-э… да.

МИССИС БОЙНТОН. Кто она?

РЭЙМОНД. Ее фамилия Кинг. Она… она — врач.

МИССИС БОЙНТОН. Понятно. Женщина-врач .(Обращаясь к Рэймонду.) Не думаю, что у вас с ней может быть много общего, дорогой. (Встает.) Не подняться ли нам теперь наверх? (Берет со стола лекарство.)

Надин торопливо складывает рукоделие, встает и подает миссис Бойнтон ее трость Леннокс встает.

(Коупу.) Не представляю, что бы я делала без Надин. Она так обо мне заботится. (Направляется к лифту.)

Коуп, Надин, Леннокс и Рэймонд идут с миссис Бойнтон к лифту Коуп нажимает на кнопку лифта Жерар наблюдает за ними.

Но иногда ей это надоедает. Ты должна поехать на экскурсию с мистером Коупом, Надин.

КОУП (к Надин, с готовностью). Я был бы счастлив. Не могли бы мы договориться поточнее?

НАДИН. Попробуем… завтра.

Миссис Бойнтон, Надин, Леннокс и Рэймонд входят в лифт и уезжают. Коуп оглядывается по сторонам, затем подходит к Жерару.

КОУП. Простите, вы… насколько я понимаю, доктор Теодор Жерар?

ЖЕРАР (вставая). Да, но боюсь…

КОУП. Вы, разумеется, меня не помните. Но я имел честь слушать вашу лекцию в Гарварде в прошлом году, после чего меня вам представили. (Скромно.) О, я был всего лишь одним из пяти десятков слушателей. Это была грандиозная лекция по психиатрии.

ЖЕРАР. Вы чересчур добры.

КОУП. В Иерусалиме, естественно, полно знаменитостей. Нам нужно выпить по этому поводу. Что вы предпочитаете?

ЖЕРАР. Благодарю. Чинзано с водой.

КОУП (подходя к стойке). Между прочим, моя фамилия Коуп. (Администратору.) Чинзано с водой и чистое виски. (Отходит от стола влево.)

Администратор хлопает в ладоши: слева появляется мальчик-араб, берет заказ и уходит.

ЖЕРАР. Скажите, мне любопытно узнать, та семья… люди, с которыми вы разговаривали, они что, типичные американцы?

КОУП. Я бы не сказал, что такие уж типичные.

ЖЕРАР. С виду — очень любящая семья.

КОУП. Вы хотите сказать, что они все носятся с пожилой дамой? Это верно. Знаете, она совершенно необыкновенная женщина.

ЖЕРАР. В самом деле? Расскажите мне о ней. (Садится справа от стола.)

КОУП. В последнее время я часто думаю об этой семье. Видите ли, молодая миссис Бойнтон, миссис Леннокс Бойнтон, моя старинная приятельница.

ЖЕРАР. A-а, та прелестная молодая особа?

КОУП. Верно, Надин. Я знал ее еще до того, как она вышла за Леннокса Бойнтона. Надин проходила сестринскую практику в больнице. Затем уехала на каникулы в гости к Бойнтонам — своим дальним родственникам — и вышла за Леннокса.

ЖЕРАР. И что, этот брак… счастливый?

КОУП (после паузы). Я… пожалуй, мне трудно ответить на этот вопрос.

ЖЕРАР. Вас что-то тревожит?

КОУП. Да. Для меня было бы очень ценно услышать ваше мнение. Боюсь только, как бы вам не наскучило.

ЖЕРАР. Мне не будет скучно. Люди — моя профессия, и они мне всегда интересны. Так расскажите мне о Бойнтонах.

КОУП. Ну что ж, покойный Элмор Бойнтон был невероятно богат. Миссис Бойнтон — его вторая жена.

ЖЕРАР. То есть она — мачеха?

КОУП. Да, но когда они поженились, дети были маленькие, и поэтому всегда считали ее родной матерью. Они очень ее любят, как вы могли заметить.

ЖЕРАР. Я заметил… (пауза) как они ее любят.

КОУП. Элмор Бойнтон чрезвычайно ценил свою вторую жену. Умирая, он завещал ей все, что имел. У миссис Бойнтон оказалась потрясающая деловая хватка. После его смерти она целиком посвятила себя детям и полностью оградила их от влияния внешнего мира. Я не уверен, что это правильно.

ЖЕРАР. Больше вреда развивающемуся сознанию вряд да можно вообразить.

КОУП (с нажимом). Вот, вот, и я думаю точно так же. Будучи очень привязана к детям, она не позволяла им общаться с людьми. В итоге они выросли немного… (делает паузу) нервозными. Не могут дружить с посторонними.

ЖЕРАР. Они все живут дома? У сыновей нет профессии? Работы?

КОУП. Нет, у них очень много денег, понимаете.

ЖЕРАР. Но они материально зависят от мачехи?

КОУП. Она убедила их жить дома, не уезжать и не искать работу.

Входит мальчик, с двумя стаканами на подносе Подает напитки Коупу и Жерару и удаляется.

Они не играют в гольф, не состоят ни в одном клубе, не бывают на танцах, не встречаются с молодежью.

ЖЕРАР. Чем же они в таком случае занимаются?

КОУП. Ну-у… они просто сидят и смотрят на нее. Вы сегодня это наблюдали.

ЖЕРАР. И вы этого не одобряете?

КОУП (с горячностью). Парни не должны цепляться за материнскую юбку. Они должны взбунтоваться и добиться независимости.

ЖЕРАР. А если это невозможно?

КОУП. Что значит — невозможно?

ЖЕРАР. Есть способы, с помощью которых можно остановить рост дерева.

КОУП (удивленно). Бойнтоны — нормальные, здоровые, красивые парни.

ЖЕРАР. Разум — вещь куда более хрупкая, чем тело.

КОУП. Разум?

ЖЕРАР. По-моему, вы меня не поняли.

Коуп недоумевающе смотрит на Жерара.

Но продолжайте.

КОУП. Я убежден, — хватит Ленноксу Бойнтону сиднем сидеть. И такой мужчина надеется сохранить уважение женщины?

ЖЕРАР (с галльской игривостью). Ага… понимаю… вы заглядываетесь на его жену. (Ставит стакан на стол.)

КОУП. Я нисколько не стыжусь своих чувств. Я глубоко привязан к этой женщине. Но я хочу, чтобы она была счастлива. Если бы она была счастлива с Ленноксом, я бы исчез со сцены.

ЖЕРАР. Сегодня рыцари остались только в америке.

КОУП. Если хотите, можете смеяться надо мной, доктор Жерар. Допустим, я выгляжу старомодным романтиком, но этот человек поражает меня. Сидит, читает книгу и не обращает внимания ни на жену, ни на всех прочих.

ЖЕРАР. Но он не читал.

КОУП. Не читал?.. Он держал в руках книгу… (Ставит стакан на стол.)

ЖЕРАР. Он держал ее вверх ногами. Странно, не так ли? (Замечает на полу рваный носовой платок Джиневры.) А вот и еще кое-что. Носовой платок, изодранный в клочья… девичьими пальчиками.

КОУП (заглядывает под стол). Но это… это чрезвычайно странно.

ЖЕРАР. Да, странно. И к тому же весьма любопытно.

КОУП. Я уважаю материнскую любовь, но, мне кажется, она может слишком далеко зайти. (Отходит вправо.) Я должен заглянуть в «Америкэн-экспресс», а не то они закроются. До встречи.

ЖЕРАР. A tout а bientôt[34].

Коуп уходит.

Входит Джиневра, останавливается, оглядывается по сторонам, затем с загадочным видом быстро устремляется к Жерару.

ДЖИНЕВРА. Прошу вас, прошу… мне надо с вами поговорить.

Жерар смотрит на нее с удивлением и встает.

ЖЕРАР. Мисс Бойнтон?

ДЖИНЕВРА (трагически). Меня увозят. Меня собираются убить… или запереть. (берет его за руку и отчаянно трясет ее.) Вы должны мне помочь… должны помочь. (Смотрит на него с мольбой.)

ЖЕРАР. Это ваш платок?

ДЖИНЕВРА. Да. (Равнодушно берет платок.) Послушайте, я им не родственница. Моя фамилия вовсе не Бойнтон. Я… я… (Выпрямляется.) Во мне течет королевская кровь.

Жерар внимательно ее разглядывает.

ЖЕРАР. Понимаю. Да, понимаю.

ДЖИНЕВРА. Я знаю, что могу вам доверять. Меня окружают враги. Они пытаются отравить все, что я ем… и все такое… мне не разрешают ни с кем разговаривать. Если бы вы могли помочь мне убежать… (Вздрагивает и озирается по сторонам.) Они идут. За мной шпионят… все время. Никто не Должен знать, что я разговаривала с вами. (Стремительно уходит.)

ЖЕРАР (смотрит ей вслед). Nom d'un nom d'un nom![35]

Capa входит на террасу и оттуда в вестибюль.

САРА. Вы чем-то огорчены, доктор Жерар?

ЖЕРАР. Да, огорчен. Quelle histoire![36] Королевская кровь, преследование, отравленная пища, кругом враги.

Открывается дверь лифта, выходят леди Уэстхолм, мисс Прайс и драгоман. У леди Уэстхолм в руке экземпляр «Таймса», у мисс Прайс — сумочка.

САРА. Но ЭТО…

ЛЕДИ УЭСТХОЛМ (направляясь к Жерару). A-а, доктор Жерар. Я вас искала. Для нашей поездки в Петру все готово. Выезжаем во вторник, ночуем в Амане, затем утром отправляемся в Петру. Едем в туристическом вагоне первого класса. Это наш драгоман — Мухаммед.

ДРАГОМАН. Меня называть не Мухаммед, госпожа. Меня называть Иса.

ЛЕДИ УЭСТХОЛМ. Я зову всех драгоманов Мухаммедами.

ДРАГОМАН. Я есть драгоман-христианин. Меня называть Иса, как Иисус.

ЛЕДИ УЭСТХОЛМ. Крайне неудобно. Я буду называть вас Мухаммедом, так что, пожалуйста, не спорьте.

ДРАГОМАН. Как вам хотеться, леди. Как вам больше нравиться. (Обходит леди Уэстхолм и останавливается между ней и Жераром.) Вы смотреть… (Размахивая пачкой замусоленных писем.) Это все есть благодарности. Одна от английская госпожа, — она есть графиня, как вы. Одна от важный священник… епископ… он носить гетры и очень смешная шляпа. Вот письмо от мисс Коралл Белл — эта дама петь и танцевать на сцена. И Beg говорить одно и то же: Иса очень чистый, очень верить Бога, знать все-все про Библия…

ЛЕДИ УЭСТХОЛМ (свирепо). Надеюсь, вы и правда чистый. А все эти благодарности для меня — пустые бумажки.

ДРАГОМАН. Нет, нет, госпожа, это не есть глупые бумажки. Они не обманывать. Все очень верить в Бог, как Иса. Очень чистоплотный.

ЛЕДИ УЭСТХОЛМ (Жерару). Я уже сказала вам — мы выезжаем во вторник. Вчетвером: Мухаммед, вы, я… а кто четвертый?