АРМСТРОНГ. У меня тоже кончились.

УОРГРЕЙВ. Я, к счастью, курю трубку.

ВЕРА (встает). У меня наверху в чемодане целая пачка. Сейчас принесу. Я обойдусь без сигарет. (В дверях оглядывается.) Только вы все оставайтесь на месте.

БЛОР (жует). Неплохое печенье.

ЛОМБАРД. С чем — с сыром?

БЛОР. Сыр и сельдерей.

ЛОМБАРД. Надо немножко оставить девочке.

АРМСТРОНГ. У нее с нервами совсем плохо.

УОРГРЕЙВ. Не могу с вами согласиться, доктор. Мисс Клейторн поражает меня как раз своим хладнокровием и изобретательностью.

ЛОМБАРД (с любопытством). Так вот какая у вас версия, что мисс Клейторн и есть подколодная змея?

АРМСТРОНГ. Вряд ли это женщина!

УОРГРЕЙВ. Мы с вами, доктор, смотрим на женщин под разным углом.

БЛОР. А как вы смотрите на то, чтобы глотнуть виски?

ЛОМБАРД. Неплохая мысль, если только найдем непочатую бутылку.

Из-за сцены доносится душераздирающий крик и звук падающего тела. Все четверо мужчин вскакивают. Ломбард и Блор хватают свечи. Все бросаются к двери: Ломбард, за ним Блор и Армстронг, последним тяжело бредет Уоргрейв. Едва Ломбард и Блор выходят, сцена погружается в темноту. Смутный шум, голос Уоргрейва спрашивает: «Кто здесь?» Слышен выстрел, потом какое-то движение; голоса за сценой удаляются, потом приближаются. Открывается одна дверь, затем другая. Блор чертыхается, Армстронг что-то отвечает.

ВЕРА (входит спотыкаясь). Филип, Филип, где ты? Я тебя потеряла.

ЛОМБАРД (входит в другую дверь). Я здесь.

ВЕРА. Почему нет света? В темноте так жутко. Не знаешь, где находишься. И где остальные?

ЛОМБАРД. Чертов сквозняк на лестнице, задул все свечи. У меня есть зажигалка. (Зажигает свою и Верину свечу.)

ВЕРА. Где доктор Армстронг?

АРМСТРОНГ (из холла). Ищу спички.

ЛОМБАРД. Спички не нужны, тащите побольше свечей.

ВЕРА. Я испугалась до смерти, они захлестнули мне горло…

ЛОМБАРД. Кто? Что?

ВЕРА. У меня в комнате окно было открыто. Свечу задуло сразу же, как только я вошла. И тут длинная мокрая лента — какие-то водоросли — хлестнула меня по шее. В темноте я подумала, что мокрая рука схватила меня за горло…

Из-за сцены доносится бормотанье.

ЛОМБАРД. Ничего удивительного, что ты заорала.

ВЕРА. Кто повесил эти водоросли?

ЛОМБАРД. Не знаю. Но, когда найду, он пожалеет, что родился на свет.

Тихо входит Армстронг.

ВЕРА. Кто это?!

АРМСТРОНГ. Все в порядке, мисс Клейторн, это всего лишь я.

БЛОР. Это мы. (Входит со свечой.) Кто стрелял?

Вера встает, оглядывается и издает пронзительный крик. При свете видно, что на диване у балкона очень прямо сидит Уоргрейв, на плечах у него красная мантия из клеенчатой занавески, из серой шерсти сделано подобие парика на голове, во лбу круглое темное пятно с красным подтеком. Мужчины стоят, окаменев, Вера визжит. Наконец Армстронг, жестом останавливая других, подходит к Уоргрейву, наклоняется; потом выпрямляется.

АРМСТРОНГ. Он мертв. Выстрел в голову.

ВЕРА (бессильно прислонившись к балконной двери). «Засудили одного, осталось их четыре».

АРМСТРОНГ. Мисс Клейторн!

ЛОМБАРД. Вера!

ВЕРА. Вы заставили меня уйти, отправили за сигаретами. Вы повесили там эти водоросли. Вы все это сделали, чтобы убить беззащитного старика в темноте — вы сумасшедшие — все — сумасшедшие… (Голос ее стал тихим и полным ужаса.) Вот зачем вам понадобилась красная занавеска и шерстяные нитки. Все было спланировано… давным-давно для этого… О Господи, выпусти меня отсюда… (Выбегает.)

Занавес.

СЦЕНА ВТОРАЯ

Утро следующего дня. Яркий солнечный свет. Блор, Ломбард и Вера сидят за столом и едят консервы.

ЛОМБАРД.

Трое маленьких индейцев

Сидели у ворот,

Рядили и гадали,

Чей теперь черед.

ВЕРА. О Филип!

БЛОР. Ничего, мисс Клейторн, на сытый желудок и я не прочь пошутить.

ВЕРА. Сознаюсь, я проголодалась. И все равно я не могла даже вообразить, что когда-нибудь в жизни мне захочется есть консервированный язык.

БЛОР. Мне было просто необходимо поесть! Теперь я другой человек.

ЛОМБАРД. Мы почти сутки оставались без пищи. Моральный уровень от этого падает.

ВЕРА. Все же при свете дня все выглядит несколько иначе.

ЛОМБАРД. Не забывай, что где-то на острове бродит опасный маньяк-убийца.

ВЕРА. Зачем все время талдычить об одном и том же?

ЛОМБАРД. Затем, что теперь мы, без всяких сомнений, знаем, кто это, а, Блор?

БЛОР. Да.

ЛОМБАРД. Раньше была неизвестность, мы глядели друг на друга, гадая, кто это.

ВЕРА. Я говорила, что это доктор Армстронг.

ЛОМБАРД. Говорила, милочка, говорила. А под конец совсем спятила и давай подозревать нас всех.

ВЕРА. При свете дня все кажется так глупо!

ЛОМБАРД. Еще как глупо!

БЛОР. Вернемся к Армстронгу. Что с ним случилось?

ЛОМБАРД. Мы знаем только то, что он сам хотел бы внушить нам насчет того, что с ним случилось.

ВЕРА. Что же вы обнаружили?

ЛОМБАРД. Один его башмак — один! — стоит себе на самом краешке скалы. Подразумевается, что доктор Армстронг окончательно спятил и покончил с собой.

БЛОР. Все обставил как надо, даже одного индейца разбил.

ВЕРА. Думаю, это уж чересчур. Если человек пошел топиться, он не станет думать о таких мелочах.

ЛОМБАРД. Да, только мы уверены, что он не утопился. Но все обставил так, как будто он стал седьмой жертвой.

ВЕРА. А что, если он все-таки мертв?

ЛОМБАРД. Как-то не верится в смерть, когда не видишь трупа.

ВЕРА. Вообще невероятно — за стеной пять трупов, а мы сидим и едим консервы.

ЛОМБАРД. Прелестное, чисто женское пренебрежение фактами — трупов шесть, и не все они за стеной.

БЛОР. О нет, нет, она права. Пять.

ЛОМБАРД. А как же миссис Роджерс?

БЛОР. Я ее сосчитал.

ЛОМБАРД. Смотри: Марстон — раз. Миссис Роджерс — два. Генерал Маккензи — три. Роджерс — четыре. Эмили Брент — пять и Уоргрейв — шесть.

БЛОР (пересчитывает оставшихся). Семь, восемь, девять. Армстронг десятый. Правильно, старик. Извини.

ЛОМБАРД. Может, принести сверху миссис Роджерс и уложить в морг вместе со всеми?

БЛОР. Я детектив, а не гробовщик.

ВЕРА. Ради Бога, перестаньте говорить о трупах. Главное, что всех убил Армстронг.

ЛОМБАРД. Мы должны были догадаться, что это именно Армстронг.

БЛОР. Как Армстронг заполучил твой револьвер?

ЛОМБАРД. Понятия не имею.

ВЕРА. Расскажи подробно, что случилось ночью?

ЛОМБАРД. Ну, после того как ты закатила истерику и заперлась в своей комнате, мы решили лечь спать.

БЛОР. Разошлись по комнатам и заперлись.

ЛОМБАРД. Примерно через час я услышал, как мимо моей двери кто-то прошел. Я вышел и постучался к Блору, он был на месте, а потом к Армстронгу — его комната пуста. Вот почему я постучал к тебе и велел сидеть взаперти, что бы ни случилось. Пришел сюда, а дверь на балкон открыта, и возле нее лежит мой револьвер.

БЛОР. Но почему этот дьявол Армстронг бросил револьвер?

ЛОМБАРД. Не спрашивай меня — может, случайно уронил, а может, потому что сумасшедший.

ВЕРА. Как по-твоему, где он?

ЛОМБАРД. Где-то рыщет, поджидает момент кокнуть одного из нас.

ВЕРА. Мы должны обыскать дом.

БЛОР. Что? И угодить в засаду?

ВЕРА. О, я об этом не подумала.

ЛОМБАРД. Ты уверена, что ничего не слышала после того, как мы ушли?

ВЕРА. О, я воображала себе все на свете — но даже пожар не заставил бы меня отпереть дверь.

ЛОМБАРД. Вижу, ты была начеку!

БЛОР (встает). Что толку болтать? Надо что-то делать — вот только что?

ЛОМБАРД. Если ты спрашиваешь меня — ничего. Сидеть взаперти и не рисковать.

БЛОР. Слушай, я хочу добраться до этого малого.

ЛОМБАРД. Блор, ты сущий бульдог. Кстати, между нами девочками, тогда ведь ты малость покривил душой.

БЛОР (помедлив). Что ж, думаю, теперь это все равно. Лэндор и правда был невиновен, это верно. Но шайка предложила мне, и мы его упекли за решетку. Заметь, я бы этого не признал, если бы…

ЛОМБАРД. Если бы мы не оказались теперь в одной лодке, так?

БЛОР. Не мог же я это признать перед судьей Уоргрейвом, верно?

ЛОМБАРД. Да уж, вряд ли.

БЛОР. Как ты думаешь, тот парень, Сетон, — он был невиновен?

ЛОМБАРД. Уверен. У Уоргрейва были причины убрать его с пути. Слушай, Блор, я в восторге наконец-то ты перестал чваниться своей добродетелью. Я надеюсь, ты на этом дельце хорошо поживился?

БЛОР (оскорбленным тоном). И малой части обещанного не получил. Этот Бенни, главарь шайки, оказался сквалыгой. Правда, повышение я получил.

ЛОМБАРД. А Лэндор получил каторжные работы и умер в тюрьме.

БЛОР. Я же не мог знать, что он умрет?

ЛОМБАРД. Нет, тебе просто не повезло.

БЛОР. Ему, ты хочешь сказать.

ЛОМБАРД. Тебе тоже. Потому что вследствие этого факта и твоя жизнь вскоре может оборваться самым неприятным образом.

БЛОР. Моя? Армстронг? Посмотрим.

ЛОМБАРД. Придется смотреть в оба. Помни, на полке только трое маленьких индейцев.