— Не легко? — переспросила миссис Дрейк. — Я бы сказала, чрезвычайно сложно. Невероятно, совершенно невероятно, чтобы у нас… здесь… могло произойти такое. Полиции, — добавила она, — надеюсь, хоть что-то уже известно? Инспектор Реглан, кажется, пользуется в округе авторитетом. Не знаю, стоит ли привлекать Скотленд Ярд. По идее, смерть этой несчастной малышки — событие сугубо местного значения. Не мне говорить вам, мосье Пуаро, — вы ведь тоже читаете газеты, — что в последнее время в сельских районах зарегистрировано множество детских смертей. И их количество неуклонно растет — видимо, одновременно с увеличением количества психически неуравновешенных людей. А нынешние матери, надо сказать, уже не так строго следят за детьми, как это было принято раньше. Им и в голову не приходит встретить детей, когда те вечером возвращаются из школы; да и на занятия они сейчас отправляются, когда еще толком и не рассвело. Кроме того, эти несмышленыши, к несчастью, чересчур легкомысленны и тут же забывают все предостережения, если кто-то приглашает их прокатиться на красивой машине. Они же верят всему, что им говорят! Я даже сомневаюсь, что с этим вообще можно бороться.

— Совершенно верно, мадам… Однако в данном случае легкомыслие, боюсь, ни при чем.

— Знаю. Именно поэтому я и употребила слово «невероятно». До сих пор не могу в это поверить, — миссис Дрейк тяжело вздохнула. — Все было под полным контролем. Мы продумали каждую мелочь… И, главное, все ведь шло так прекрасно… Строго в соответствии с планом. Просто… просто невероятно. Лично я считаю, тут не обошлось без внешнего вмешательства. Теперь я ясно вижу свое упущение: в тот вечер в дом было слишком легко попасть. И, очевидно, кто-то не в своем уме… кому просто-напросто не хватило места в сумасшедшем доме — а места там хронически не хватает, — проходил мимо и, заглянув в окно, увидел, что идет детский праздник. И тогда этот несчастный — если таких людей вообще можно жалеть, лично мне это удается с большим трудом — заманил девочку в пустующее помещение и утопил ее в ведре с яблоками. Не понимаю, как такое могло случиться… Но ведь случилось же…

— Не могли бы вы показать мне, где именно…

— Конечно. Еще кофе?

— Нет, благодарю вас.

Миссис Дрейк поднялась.

— Полиция считает, это произошло, когда мы играли в столовой — в «цап-царап».

Она пересекла переднюю и, отворив дверь, царственным жестом обвела рукой большой обеденный стол и тяжелые бархатные портьеры.

— Здесь, конечно, было совсем темно и пылало блюдо с изюмом. А теперь…

Она провела их через переднюю и открыла дверь в маленькую комнату с книжными шкафами и несколькими креслами. На стенах висели гравюры со спортивными сюжетами.

— Библиотека, — пояснила миссис Дрейк и поежилась. — Ведро стояло здесь. Мы, конечно, постелили клеенку.

Миссис Оливер заходить не стала.

— Не могу, — сказала она с порога. — Как вспомню…

— Сейчас уже никаких следов, — попробовала успокоить ее миссис Дрейк. — Я просто показываю мосье Пуаро, где именно это случилось.

— Наверное, — задумчиво проговорил тот, — здесь была вода?

— Вода, конечно, была… В ведре, — сказала миссис Дрейк, начиная посматривать на Пуаро с некоторым сомнением.

— И, наверное, большое количество выплеснулось на клеенку, — продолжал рассуждать тот, словно не замечая ее взгляда. — Если он затолкал голову девочки в ведро с водой, то все вокруг должно было быть залито.

— Да, конечно. Даже во время игры нам пришлось дважды доливать в ведро воду.

— А человек, который это сделал? Он, надо думать, должен был основательно промокнуть?

— Наверное.

— И никто не обратил на это внимания?

— Инспектор тоже об этом спрашивал. Но, видите ли, к концу вечера промокли и вывозились в муке абсолютно все. Тут, видимо, совсем не за что зацепиться. По крайней мере, так считает полиция.

— Да, — подтвердил Пуаро. — Я думаю, единственное, что может нам помочь — это сведения о самой девочке. Надеюсь, вы расскажете мне все, что о ней знаете.

— О Джойс? — опешила миссис Дрейк, успевшая, похоже, благополучно изгнать из памяти этот злосчастный образ.

— Всегда важно знать об убитой как молено больше, — пояснил Пуаро. — Поскольку, как вы понимаете, без жертвы не было бы и преступления.

— Э… Да. Я понимаю, что вы хотите сказать, — ответила миссис Дрейк, не понимая, судя по ее виду, решительно ничего. — Не вернуться ли нам в гостиную?

— Конечно, — согласился Пуаро. — Давайте вернемся в гостиную и поговорим о Джойс.

Оказавшись на исходных позициях, миссис Дрейк явно почувствовала себя не в своей тарелке.

— Я, честно говоря, не совсем понимаю, что вы хотите от меня услышать, мосье Пуаро, — начала она. — Полиция или мать Джойс уж конечно расскажут вам о ней много больше. Бедная женщина, ей, без сомнения, будет тяжело, но…

— Мне хотелось бы услышать, — бесцеремонно прервал ее Пуаро, — не то, как мать оценивает погибшую дочь, а непредвзятое мнение человека, хорошо знающего людей. Скажу больше, мадам: — поскольку вы принимали активное участие во многих местных благотворительных и общественных мероприятиях, я совершенно уверен, что именно вы в состоянии дать самую точную и полную характеристику того или иного знакомого вам человека.

— Ну, это не так-то просто. В этом возрасте — двенадцать-тринадцать лет — все дети очень похожи.

— В какой-то мере да, — согласился Пуаро, — но при этом у каждого свой характер и манера поведения. Эта девочка вам нравилась?

Вопрос заметно смутил миссис Дрейк.

— Ну, конечно… Конечно она мне нравилась. То есть… мне вообще все дети нравятся. Как большинству людей.

— Позвольте с вами не согласиться, заметил Пуаро. — Лично я некоторых детей считаю чрезвычайно неприятными.

— Это все последствия дурного воспитания. Сейчас родители перекладывают весь груз ответственности на школу, а сами при этом позволяют детям буквально все: самостоятельно выбирать друзей, ходить… ах да, простите. Так о чем мы?

— Как вам кажется, Джойс была милым ребенком? — невозмутимо спросил Пуаро.

Миссис Дрейк бросила на него осуждающий взгляд:

— Поймите, мосье Пуаро, несчастная крошка умерла.

— Но это же крайне важно! Будь она милым ребенком, ее, возможно, и не стали бы убивать. В противном случае у кого-то вполне могло возникнуть такое желание — что, собственно, и произошло.

— Но мне казалось… Дело ведь наверняка не только в том, насколько она была… гм, дружелюбным ребенком, не так ли?

— Возможно. Как вы помните, помимо прочего, она заявила, что видела, как произошло убийство.

— Ах это, — небрежно сказала миссис Дрейк.

— Вы не восприняли ее слова всерьез?

— Ну конечно нет. Как можно болтать такие глупости!

— А что побудило ее сказать это?

— Ну, я думаю, все были сильно взбудоражены присутствием миссис Оливер. Не забывайте, дорогая, что вы весьма известная личность, — обернулась миссис Дрейк к миссис Оливер. — Слово «дорогая» в ее устах прозвучало на редкость сухо. — Уверена, без вас об этом не зашло бы и речи. А так дети разволновались…

— Значит, Джойс заявила, что видела убийство… — задумчиво повторил Пуаро.

— Да, что-то в этом роде. Я, по правде сказать, не прислушивалась.

— Но слова ее тем не менее запомнили?

— Да, она точно это говорила. Но я ей, разумеется, не поверила, — ответила миссис Дрейк. — Между прочим, ее тут же одернула родная сестра — и совершенно правильно сделала.

— А Джойс рассердилась?

— Еще как! Все твердила, что это правда.

— Наверное, была страшно собой горда?

— Ну, в общем, да.

— А что, если она действительно сказала правду…

— Чепуха! Разве можно ей верить! — воскликнула миссис Дрейк. — Это только Джойс могла сморозить такую глупость.

— Она была глупа?

— Ну… во всяком случае, прихвастнуть любила, — сказала миссис Дрейк. — Всегда старалась создать впечатление, что и повидала, и сделать успела куда больше, чем другие девочки.

— Не слишком приятная черта характера, — заметил Пуаро.

— Совершенно верно, — подтвердила миссис Дрейк. — Таких хвастунишек все время приходится ставить на место.

— А как реагировали на ее заявление другие дети? На них оно произвело впечатление?

— Да они просто подняли ее на смех, — сказала миссис Дрейк. — Ну а Джойс, конечно, тут же уперлась и так и стояла на своем.

— Я рад, что у меня имеется на сей счет ваше неоспоримое свидетельство, — произнес Пуаро, вставая и галантно склоняясь к ее руке. — До свидания, мадам, весьма благодарен вам, что вы позволили мне взглянуть на место, где случилось это чудовищное преступление. Надеюсь лишь, что моя просьба не пробудила в вас слишком тягостных воспоминаний.

— Да, мне действительно тяжело вспоминать об этом, — горько сказала миссис Дрейк. — Я так хотела, чтобы праздник удался… И ведь все шло как по маслу… Всем, по-моему, было очень весело, а потом… потом этот ужас… Единственное, что остается, — поскорее все забыть. Жаль, конечно, что Джойс брякнула эту глупость про убийство, очень жаль…

— А у вас в Вудли Коммон когда-нибудь случались убийства?

— Не припомню, — очень твердо сказала миссис Дрейк.

— Довольно необычно по нынешним временам, — заметил Пуаро, — вы согласны?

— Хотя… была какая-то история с водителем грузовика, который сбил своего приятеля… Что-то в таком духе. Потом еще одну девушку нашли в заброшенном карьере милях в пятнадцати отсюда… Но все это случилось много лет назад. Да и преступления самые тривиальные. Из тех, что совершают в состоянии сильного опьянения.

— Иными словами, навряд ли ребенок мог при этом присутствовать.