— Ничего определенного. Если убийца страдает психическим расстройством, распознать это практически невозможно. Может быть, он ненавидит стариков — считает, что кто-то из них разбил ему жизнь. А может, у него определенные представления о милосердии, по которому людей старше шестидесяти лет следует ради их же блага отправлять на тот свет. Это может оказаться кто угодно. Любая пациентка или кто-то из персонала… Я весьма обстоятельно все это обсудил с мисс Паккард. Она женщина в высшей степени компетентная и проницательная. Она хорошо знает как пациентов, так и своих подчиненных. Так вот, у нее абсолютно нет никаких подозрений, и я уверен, что она не кривит душой.

— Но почему вы пришли ко мне? Чем я могу вам помочь?

— Ваша тетушка, мисс Фэншо, прожила там много лет. Она была умной женщиной, несмотря на то, что прикидывалась выжившей из ума старухой. Ну да, каждый развлекается как может. На самом же деле с головой у нее было все в порядке. И я хочу спросить вас, мистер Бересфорд, — вас и вашу жену… Может, мисс Фэншо говорила вам что-то или на что-то намекала? На нечто такое, что привлекло ее внимание, что она от кого-то услышала и посчитала странным. Пожилые женщины на многое обращают внимание, а уж такая проницательная, как мисс Фэншо, наверняка знала обо всем, что происходит в «Солнечном Кряже». Честно говоря, нашим пациенткам там особенно нечем заняться, у них уйма времени, и они чисто интуитивно начинают анализировать то или иное событие. Их выводы — порой поспешные и на первый взгляд фантастические — зачастую оказываются на удивление правильными.

Томми покачал головой.

— Я понимаю, о чем вы… Но ничего подобного не припоминаю.

— Насколько я понял, ваша жена в отъезде. Вы не думаете, что она могла бы вспомнить что-нибудь, на что вы не обратили внимание?

— Я спрошу у нее, хотя сомневаюсь… — Он поколебался и решился: — По правде говоря, одно дело действительно не давало ей покоя. Это связано с одной из ваших пациенток — некой миссис Ланкастер.

— Миссис Ланкастер?

— Жена вбила себе в голову, будто миссис Ланкастер похитили. Дело в том, что старушка подарила моей тетушке картину, и жена пыталась связаться с ней, чтобы выяснить, можно ли оставить картину себе…

— Весьма учтиво со стороны миссис Бересфорд.

— Только жена обнаружила, что связаться с ней совершенно невозможно. Ей сообщили адрес отеля, где якобы должны были проживать миссис Ланкастер и какие-то ее родственники, но там под такой фамилией никто никогда не останавливался и даже не заказывал номеров…

— О-о? Довольно странно.

— Да. Тапенс тоже решила, что это весьма странно. В «Солнечном кряже» они тоже не оставили никакого адреса. Фактически мы предприняли несколько попыток связаться с миссис Ланкастер или с миссис… как ее там... Джонсон, кажется, но так ничего и не добились. Был еще какой-то стряпчий, который оплачивал все счета и вел переговоры с мисс Паккард… Мы связались с ним, но он знал лишь адрес какого-то банка, через который велась вся переписка. А банки, — сухо закончил Томми, — никогда не выдают информации о своих клиентах.

— Если только клиенты не оставляют соответствующих распоряжений.

— Жена написала на адрес этого банка — и миссис Ланкастер, и миссис Джонсон, но ни от той, ни от другой ответа не получила.

— Да, странно. Но, возможно, они уехали за границу. Или же по какой-то причине просто не захотели ответить.

— До недавнего времени я придерживался точно такого же мнения. Зато жена места себе не находила. И была совершенно убеждена, что с миссис Ланкастер что-то случилось. Во время моей командировки она как раз собиралась… Честно говоря, представления не имею, что именно она собиралась предпринять. Возможно, самой взглянуть на этот отель или банк, или попытаться встретиться с этим стряпчим. Во всяком случае она хотела раздобыть какую-то информацию.

Доктор Марри смотрел на него вежливо, но с некоторой скукой во взгляде.

— А что именно она думала?

— Она считала, что миссис Ланкастер грозит какая-то опасность или даже, что с ней уже что-то случилось.

Доктор поднял брови.

— Ах, право, едва ли…

— Вероятно, я покажусь вам человеком со странностью, — сказал Томми, — но вчера жена позвонила и сообщила, что вернется к ужину… однако… ее до сих пор нет.

— А она определенно сказала, что возвращается?

— Да. Она знала, что я тоже вернусь в этот день и позвонила нашему слуге, Альберту, предупредить, что будет к ужину.

— И вы уверены, что она не могла задержаться, не предупредив вас? — спросил Марри, глядя на Томми уже с некоторым интересом.

— Уверен, — ответил Томми, — это совершенно на нее не похоже. Если бы она задержалась или изменила свои планы, она бы позвонила или прислала телеграмму.

— И вы тревожитесь за нее?

— Да, тревожусь.

— Гм! Вы уже обращались в полицию?

— Нет, — ответил Томми. — Да и что бы мне там сказали? У меня ведь нет никаких оснований полагать, что она попала в беду, что ей грозит опасность или что-то в этом роде. Я хочу сказать, попади она в аварию или в больницу, кто-нибудь непременно связался бы со мной, ведь так?

— Разумеется, если при ней были бумаги, удостоверяющие ее личность.

— Она наверняка взяла с собой водительские права. Возможно, письма и… другие вещи.

Доктор Марри нахмурился, и Томми поспешно продолжил:

— И тут появляетесь вы… И сообщаете о всех этих делах в «Солнечном кряже»… Об умерших, которым бы не следовало умирать. А что, если эта старушка и впрямь что-то увидела или заподозрила… с кем-то поделилась… В таком случае, ее и в самом деле могли выкрасть и куда-нибудь увезти, где она уже не могла представлять опасность… Я почти уверен, что тут может быть какая-то связь.

— Странно… Безусловно, странно… И что же вы намерены предпринять?

— А что, если тряхнуть стариной… Для начала, пожалуй, свяжусь с этими стряпчими… Может, они, конечно, очень даже милые люди, но я хотел бы удостовериться в этом лично.

Глава 12

Томми встречает старого друга

1

Томми остановился на противоположной стороне улицы. Перед ним вырисовывалось здание конторы господ Партингейла, Харриса, Локриджа и Партингейла.

Старинный особняк выглядел в высшей степени респектабельным. Медная дощечка была сильно потерта, но начищена до блеска. Томми пересек улицу, вошел во вращающуюся дверь, и его приветствовал радостный стук бесчисленных пишущих машинок.

Над открытым окошком красного дерева справа от входа он увидел надпись «СПРАВКИ», и сразу же направился туда.

За дверью он обнаружил небольшую комнатку, где три женщины, согнувшись над машинками, что-то перепечатывали, а два клерка, сгорбившись над письменными столами, снимали копии с документов — словом, смертная скука, сдобренная юридическим занудством.

Сурового вида женщина лет тридцати пяти с выцветшими волосами, в пенсне, оторвалась от машинки.

— Чем могу служить?

— Я хотел бы повидать мистера Эклза.

Женщина еще больше посуровела.

— Вам назначено?

— К сожалению, нет. Я в Лондоне проездом.

— Боюсь, как раз сегодня мистер Эклз страшно занят. Возможно, какой-нибудь другой сотрудник фирмы…

— Мне нужно повидать именно мистера Эклза. У нас с ним уже была кое-какая переписка.

— А, понятно. Назовите свое имя.

Томми сообщил свое имя и адрес, и блондинка направилась к телефону на своем столе. После приглушенного разговора она вернулась.

— Клерк проводит вас в приемную. Мистер Эклз примет вас через десять минут.

Томми провели в приемную, где стояли книжный шкаф, заполненный старыми увесистыми фолиантами, и круглый стол, заваленный всевозможной финансовой периодикой. Сидя в приемной, Томми вновь и вновь перебирал в уме возможные подходы к мистеру Эклзу и гадал, каким же на самом деле окажется сей джентльмен. Когда же его наконец провели в кабинет и мистер Эклз встал ему навстречу, Томми тут же решил, что тот ему решительно не нравится. Он попробовал разобраться почему, но так и не смог. Казалось бы, никакой явной причины для неприязни не было. Мистеру Эклзу было что-то около сорока пяти лет. У него были редеющие с проседью на висках волосы, вытянутое лицо с застывшим на нем выражением печали, проницательные глаза и довольно приятная улыбка, время от времени нарушающая общее впечатление скорби.

— Мистер Бересфорд?

— Да. Дело, право, пустяковое, но моя жена так тревожится… Она писала вам, я полагаю, а может быть, и звонила… Хотела узнать, не можете ли вы сообщить ей адрес некой миссис Ланкастер.

— Миссис Ланкастер? — произнес мистер Эклз, сохраняя полную невозмутимость.

Это был даже не вопрос — фамилия просто повисла в воздухе.

«Осторожный человек, — подумал Томми, — но для юристов осторожность — вторая натура. Собственно, будь он моим адвокатом, я бы его не осуждал».

Он продолжил:

— До недавнего времени она жила в приюте для престарелых «Солнечный кряж», кстати, весьма приличном заведении. Собственно, там же находилась и моя тетя, которая тоже весьма хорошо о нем отзывалась.

— О да, разумеется, разумеется, теперь я вспомнил. Миссис Ланкастер. Она, по-моему, там уже не живет? Ведь так?

— Да, — ответил Томми.

— Тогда, я не совсем понимаю… — он протянул руку к телефону. — Я только освежу память…

— Я вам все объясню, — сказал Томми. — Адрес миссис Ланкастер был нужен моей жене потому, что она оказалась владелицей вещи, первоначально принадлежавшей миссис Ланкастер. Речь идет о картине. Миссис Ланкастер подарила ее моей тете, мисс Фэншо. Тетя недавно умерла, и ее имущество перешло ко мне. В том числе и эта картина. Моей жене она очень понравилась, но ей как-то неловко… Она подумала, что, возможно, миссис Ланкастер захочет забрать ее обратно. Во всяком случае, она имеет право это сделать.